Валентина остановилась в гостинице «Прибалтийская». В другой жизни, о которой ей вспоминать совсем не хотелось, в этой гостинице она бывала не раз и не два. Романов часто здесь останавливался: престижно, с шикарным видом. Статусно. Сейчас – обыкновенная гостиница, правда, с историей. Достаточно приличная. Не фонтан, конечно, в Европе отели совсем другого качества: владельцы стремятся к домашнему уюту, а не к пафосной обстановке. Да и в Питере, изменившемуся за несколько лет до неузнаваемости, полно симпатичных мест для отдыха усталых туристов. Но… потянуло. Ностальгия по молодости, что ли.
Она не скучала по России, ну не дал Бог Валентине патриотизма. Раза три уже объездила весь мир. Где ее только не носило… Даже в Индии жила пару недель с Гансом, немцем, с которым однажды познакомилась в Гамбурге. С виду, отличный мужик, высоченный, здоровенный, не без фантазии. А главное, добрый и бесхитростный. Как ребенок, ей-богу. И вот потянуло этого большого ребенка в Индию.
-Там, - говорил он, - просветление найдем.
Ну и поехали просветляться. Просветлились, будь здоров. Вся пакость из душ и из тел вышла. В буквальном смысле.
А ведь Валя предупреждала Ганса, что местный карри нужно поглощать с осторожностью. Если посмотреть, в каких условиях готовят еду индусы, то… фу… После рулад, издаваемых Гансом в туалете, встречаться с ним расхотелось. Да, такая вот брезгливая Валентина, не выносит физиологизма в чистом виде. А если не выносит – значит, не принимает. Значит, не любит. Вот, опять одна.
- Не видать тебе, Валюха, мужа, - сказала она сама себе, однажды утром посмотревшись в зеркало. Бывшего, Ларсона, гражданина Швеции, она за мужчину не считала. Развелась через год совместной жизни.
Ей стало невыносимо скучно. Все было: деньги, свобода, красота. Мужчины липли к ней, как репей. Им, этим европейским мужчинам, воли никакой. Даже комплимент женщине не сделать – не дай боже, засудят. А Валя отродясь не страдала такой фигней: нравлюсь, так скажи! Для чего создана женщина? Для любви! Но с «замужем» не срасталось. Не в мужчинах даже дело, в ней самой. Не хотелось лишаться драгоценной независимости. Свобода – сладкое слово. Свобода и деньги, а денег у Вали куры не клевали. А транжирить попусту она их не умела – не то воспитание, довольствовалась малым.
После заполошной, грязной, душной, банной Индии долго смеялась: стала Россию добрым словом поминать. А ей казалось, что там разруха. Просветление подействовало? Вряд ли. Но врожденное чувство справедливости мешало. Романову бабки теперь не нужны – окочурился в тюрьме, Валя читала в интернете. Даже всплакнула. Даже русский храм посетила, свечку поставила за Евгения, Витьку и Лилю несчастную. Вот кого жалко было: Лильку и девочку маленькую, Маришку, что ли? Витька по ней страдал. Как она теперь, выросла уже. Мается, наверное, так же, как и мать ее, брошенка.
Ну вот и решила поделиться. Просто дать этих денег. Много ли бабам русским счастья дается? Да нефига у них счастья нет. Пусть хоть у Маришки счастье будет. Ей оно по закону положено, счастье. Да разве кто пошевелится?
Вале собраться, что нищему подпоясаться. Тем более, повод есть, олимпиада должна начаться. Весь мир трубил: в Сочи будут проводить праздник. С размахом. С сюрпризами. Зимняя олимпиада в тропиках? Интересно. Реально, что ли, жить хорошо научились или пыль в глаза пускают?
Валентина наметила план поездки: сначала – Питер. Она его очень любила. Потом – Новгород. После – ставшая модной гламурная Москва, а оттуда – самолетом в Сочи.
В Петербург Валя приехала в понедельник, за десять дней до начала торжеств. Удивилась необычной бесснежной зиме. Слякоть, мокредь… Как в Европе, никакой разницы. А хотелось увидеть сугробы, румяные щеки русских, горки, санки, снеговиков… В общем, даже выходить из номера лень. Да и небезопасно – вдруг бывшие «партнеры» Романова ее ищут? Ну мало ли. Она совсем забыла: у русских очень хорошая память. Расслабилась в своих «европах». Да и там уже не так спокойно, как раньше: мигрируют волнами, волна за волной, жители Африканских стран, измученные нищетой, едут за сладкой жизнью.
В Швеции их еще не так много – скандинавы не любят чужих, а вот в Берлине, в Париже, в Риме мигрантов уже больше, чем белых. На обочинах ухоженных дорог, вьющихся вдоль аккуратных, кукольных деревенек и городков – горы мусора, пакеты, покрышки, пластик. Гости активно «осваивали» новые территории. Шумные, крикливые, чихают на законы и правила: развивают кой-какую торговлишку, заселяют целые кварталы, рожая новых смуглых и черных граждан. Женщины в хиджабах, сплошь пузатые, агрессивно расталкивают прохожих, требуя к себе особого, уважительного отношения.
Орут, визжат, молятся, строят свои храмы и молельни, гадят, воруют и насилуют чопорных европеек. Полиция не справляется с наплывом преступлений, сильные мира сего чешут репы, не зная, что с этим поделать. Больше всего, конечно, они ненавидели русских. Но эта ненависть была врожденной, на генном уровне, мол, русские – варвары и хамы. Разрушают их культуру и лезут, лезут, лезут в чистенькую Европу, аки тараканы.
Ага. А вот теперь сравните, господа, чистенькие Европейцы, *опу с пальцем. Лезли к вам образованные русские в семнадцатом, образованные русские в брежневские времена и совершенно необразованные, зато баснословно богатые современные новые русские. Поднимали вашу гребаную экономику, построенную на воровстве и грабеже стран «третьего мира». А сейчас страны «третьего мира» всем кагалом устраиваются у вас на постоянное место жительства. Кушайте на здоровье и не морщитесь. Они вам покажут «кузькину мать»!
Надо было одеваться, собираться, ехать в Великий Новгород. Повидать Родину. Встретиться с первой женой Виктора. Отдать ей деньги, кругленькую сумму. Валя уже сняла их со счета. Хватит на отличную квартиру в столице. В центре не светит, там вообще заоблачные цены, но можно поискать в пригородах. А можно самим роскошный дом построить. Или даже два в области. Сами решат, куда девать бабки. Это не ее, Вали, дело. Чужие деньги жгли руки. Чужих денег Вальке не надо, ей и так хорошо.
Адрес Аллы Валя помнила. Там у нее родовое гнездо, вряд ли Алла переедет оттуда. Нашла в контакте знакомую фамилию без проблем. Нашла и контакты – наивная женщина совершенно не думала об осторожности. Фотографий немного: Алла с дочерью, Алла с мальчиком-подростком, фото пожилой тетки. Та самая, Варвара – ее так ненавидел Витька. Лихая женщина. Еще какой-то мужик, не такой уже и молодой, но с харизмой. И глаза ясные. Прикольный. Валька с ним замутила бы. У Алки хороший вкус, оказывается.
Да и сама она не такая уж и тетеха, как расписывал ее бывший любовник. На первый взгляд, невзрачная, худенькая, никакая. По сравнению с покойной сисястой, попастой Лилькой – мышь серая. Но наметанным женским взглядом Валя увидела прекрасные, в бархатной опушке ресниц продолговатые глаза, породистый прямой, с чуть заметной горбинкой нос, шелковую волну мягких волос и тонкую, без временных изъянов шею. Лицо мадонны или Магдалины. Кому как нравится. Вечная печаль в очах и вечное знание чего-то недоступного обычному человеческому пониманию.
Эта женщина всегда будет молодой. Валя встречала таких женщин в Израиле. С возрастом многие выглядят, как высушенные цветы среди книжных страниц. А есть вечно молодые, полнокровные, загадочные. Еврейские женщины, мученичество которых застыло в облике навеки. Алла такой и была. Неудивительно, что около нее крутится харизматичный красавчик. Куда до него Витьке с его девичьей, выхоленной мордочкой. Экстерьер не тот.
Мальчик подросток около матери. Высокий, нескладный пока, смешной. Чуть растрёпанные вихры, серьёзный взгляд. Сын красавчика? Что-то, неуловимо общее есть. Смотрят на Аллу одинаково влюбленно. Значит, замужем? Значит, счастлива? Хотелось бы верить.
Дочь Маришка что-то взяла от матери, но больше удалась в родного отца. Потому и задела его, неисправимого эгоиста. Тоненькая, похожая на рюмочку, со светлой копной волос. Есть в ней что-то от Брижит Бардо, трогательная хрупкость, пухлый рот и материнский (все-таки, материнский) разрез глаз. Красотка, тут и говорить нечего. Виды Питера за спиной. Так, так… А может и не надо тащиться в Новгород? Может, удастся с ней встретиться здесь? Правда, телефон в ВК не обозначен на странице. Не наивная, как мама. Ну так, кто мешает позвонить маме, рискнуть, так сказать, а?
Сказано – сделано! И такая удача! Неизвестно, почему и зачем оказалась Алла в Питере – Вале было совсем неинтересно. Мамаши любят навещать своих дочек. Тем более, когда те проживают в столицах.
Валя усмехнулась. Совет для мужчин: чем статуснее город, в котором ты живешь, тем чаще будет вас навещать любимая теща!
Тем более, что Алла, услышав о наследстве, оживилась и согласилась на встречу хоть сейчас. Однако… Ну что же, так тому и быть. Какая разница, кто подскочит к гостинице, Маришка или Алла. Зато Вальке не надо никуда уезжать на ночь глядя. За-ме-ча-тель-но!
Они встретились. Алла ничего не понимала, мозги не действовали совсем. Она и так еле-еле добралась до гостиницы, где женщины условились встретиться. Валентина ожидала Аллу в ресторане. Тихое, безопасное место. Гостям тут рады (или деньгам гостей), да и не важно. Главное, впустили: Алле почему-то казалось, что на пороге таких заведений должен находится седовласый, генеральского вида швейцар с грозной мордой. И «не пущать» посторонних.
А здесь – тихая и уютная обстановка, несмотря на пафосный вид и удручающе огромные размеры здания. Алла ужасно стеснялась внешнего вида: если бы она знала… Хоть оделась бы приличнее. Но редкие поздние гости в ресторане выглядели просто, без блесток, разрезов до пупа и высоченных каблуков. Мужчины не отличались роскошными смокингами. Обычные люди. В рубашках и джинсах. Пьют чай или грузинское вино. Ужинают. Тихо переговариваются.
Валю Алла увидела сразу. Та ей приветливо помахала. Яркая, привлекательная, как глянцевая картинка. Взгляд призывный, смелый… Наверное, какая-нибудь бывшая секретарша Виктора. Алла не разбиралась в его секретаршах, она вообще не имела никакого понятия о том, богатом мире покойного мужа. Чужой человек. Присылал алименты – и на том спасибо. Правда, сумма высылаемых денег была ниже среднего. А уж о каком-то наследстве Алла даже и не мечтала.
Она и сейчас в мыслях себя выругала: надо же такой дурой быть. Наследство-то Маришкино. При чем здесь мамаша? Но Валентина позвонила ей, Алле. Ну… так тому и быть. Даже не стала будить дочь, волновать. А то вдруг Оболенский проснется. И начнется… Деньги жены… Господи, что Алла сейчас творит? Ворует?
Она решительно отбросила от себя уничижительные мысли. Потом будем хлестать себя плетьми, рвать волосы и посыпать голову пеплом. Сначала – дело.
Валентина пристально вглядывалась, изучала, наверное. Алла не знала, куда и руки девать. Ну правда, безголовая. Алчная – понеслась, на ночь глядя, как тать. Сейчас эта красотка подумает, что мамаша, охочая до чужих денег, прямо взорвется от жадности. Так и есть.
- Мне просто интересно – ваша дочь в курсе нашего разговора? – легкая полуулыбка и прищуренный глаз Вали говорили сами за себя.
- Нет. Пока не в курсе, - честно ответила Алла.
- Ага. Понятно. По вам и не скажешь, что вы… такая. Измучили долги?
- Да. Измучили, - Алла опустила ресницы, - впрочем, я могу и уйти. Марина встретится с вами завтра.
Валентина откинулась на спинку кресла.
- О, нет! Я терпеть не могу задержек и проволочек. Лень, знаете ли. Мне, если честно, и сегодня-то лень было: вылезать из постели, устраивать свидание… Но при одной мысли о поездке в Новгород… лучше уж так.
Алла не перебивала женщину.
- Как вы сами понимаете, никаких законов, судов и адвокатов. Я не люблю волокиты. Деньги я выдам наличкой. Сейчас. Сумма такая, что позволит вам или дочери купить скромное жилье. Я не альтруистка, уж извините. Просто Виктор незадолго до гибели воспылал родительской любовью к дочке. Сетовал на свою совесть… И прочая лабуда. Но оформить завещание не успел.
Я – не бедная тетя. Располагаю некоей суммой, которую не жалко отдать. Так что, берите и езжайте с богом на такси. Я не забыла криминальную обстановку нашей страны.
- Спасибо вам. Вы даже не представляете, что сделали для нас!
- И представлять не желаю! – Валентина брякнула на столик пакет, - Всего хорошего.
Алла поняла, что эта дама не будет выслушивать благодарности и заверения. Пришлось взять пакет, положить его в сумочку (дрожащими руками) и ретироваться. Она повернулась спиной, но тут услышала вслед:
- А все-таки, интересно, до дочери бабки дойдут?
Алла не стала скрывать:
- Нет. Эти деньги предназначены для моего умирающего от рака сына. И знайте: Марина сама их отдаст брату, все до копейки. То, что вы позвонили, для нашей семьи стало чудом. Непонятным, необъяснимым, сверхволшебным! Вас Бог послал! Низкий вам поклон!
Алла, не стесняясь, поклонилась до земли. Валентина сверкнула глазами.
- До Бога мне, как до Китая… Не благодарите. Ступайте. Лечите своего сына и будьте счастливы.
И Алла почувствовала, что счастлива!
Автор: Анна Лебедева