Черный паровозный дым залетал в раскрытые окна вагона. За время пути выпускники училища уже привыкли к его едкому запаху. Зато хоть ветерок по вагону гуляет. Июльская жара давала себя знать. Только ночью становилось прохладнее и можно было заснуть.
Состав был воинский. На платформах стояли новые артиллерийские установки, прикрытые брезентом, да в конце состава два пассажирских вагона. Состав летел на фронт. Он не останавливался на пассажирских станциях. Иногда его загоняли в тупик, что случалось довольно редко. Чаще всего ему везде был зеленый свет.
Митька лежал на второй полке. У выпускников училища были свои места, а уж потом подсаживались солдаты, возвращающиеся из госпиталей. Дорога была длинной и нудной. Выматывала жара и духота в вагоне, спертый воздух, несмотря на раскрытые окна.
- Скорее бы уж прибыть к месту назначения, - думал Митька. Ему было грустно.
Все дальше и дальше увозил поезд его от своей любимой. Письма теперь неделями будут идти. А ведь Дуняша должна вот-вот родить. Пока учился в училище, Митька стал постоянным читателем в библиотеке. Две молоденькие библиотекарши посмеивались над курсантом, который спрашивал книги о том, как рожают женщины.
В первый раз, когда он спросил такое, девчонки просто подняли его на смех, посыпались шуточки, порой даже обидные для будущего отца.
Митька терпел, но потом не удержался.
- Дурочки вы бестолковые. У меня жена вот-вот должна родить. Вот и хочу знать, как это бывает. А вы тут хихикаете.
- Жена? Да ты сам то еще дите. Лет то тебе сколько.
- Восемнадцать, ну и что. Поженились перед тем, как мне на фронт идти.
В следующий раз они уже приготовили ему целую подборку книжек. И уже не смеялись. Даже завидовали молодой жене, оставшейся где то далеко. Не гуляет муж, а думает о ней и о будущем ребенке.
Лучше бы он не читал это. Оказывается как все сложно. А он то думал, что все просто. Вон деревенские бабы раньше, говорят, прямо в поле рожали. А оказывается столько разных проблем бывает и у матери, и у ребеночка. И болела душа у Митьки. И ничего он не мог поделать, ни чем помочь.
От своих командиров узнал, что направят всех новеньких на Второй Белорусский фронт. По сводкам из радио понял Митя, что поезд идет в сторону Белоруссии.
- Не повезло, Думал Митька, - отец на Первом Белорусском воюет. Митя думал, что с отцом встретится, если бы рядом воевали. Но два разных фронта, такие километры. Видимо не судьба.
Митька спрыгнул вниз, уселся на нижнюю полку, там его друг по училищу, Санек. Саня был из той же местности, что и Дуняша. Такими же милыми колесиками выкатывал он буквы “о” при разговоре. Если закрыть глаза, когда с ним разговариваешь, то можно представить себя в Дуняшиной деревне и ее рядом. Может поэтому и сошелся Митя с деревенским мальчишкой, таким же, как и он восемнадцатилетним пареньком. За время учебы сблизились парни, друзья не разлей водой. А потом оказалось, что и служить они будут вместе.
Поезд остановился на какой то маленькой станции. Была ночь, ни одного фонаря. Совсем недавно здесь гремели бои и эту станцию отбили у фашистов. Приехали.
Утром погрузили всех в машины, и разошлись пути у выпускников училища. При расставании обещали не теряться, писать письма. Да вряд ли это было выполнимо в то время.
Машина петляла по ухабистой дороге. Ехали долго, но любая дорога заканчивается. Прибыли к месту назначения. Разместились. Назначили Митю командиром стрелкового взвода. Саня тоже стал командовать взводом. Осваиваться долго не пришлось. Шли бои.
Митя хорошо запомнил свой первый бой. Рвались снаряды. Нужно было продвигаться вперед.
- Вперед, в атаку! - Враз осипшим от волнения голосом прокричал Митя. А взвод лежит. Словно и не слышат своего командира. Еще раз прокричал, еще. Нехотя, словно раскачиваясь, поднялось несколько человек. Митя бежал впереди взвода и боялся оглянуться назад. Вдруг все легли, а он бежит вперед один.
Как захлебнулась атака, Митя не понял. Ему было обидно и горько, плохой он командир, не смог поднять взвод в атаку, чтобы все, как один бросились вперед. Ему казалось, что еще чуть чуть и он расплачется прямо тут, как в детстве. Но в это время к нему подошел один из старших командиров.
- А ты молодец, поднял за собой людей, - похлопал он Митю по плечу. - Для первого раза очень даже неплохо. Никому не хочется бросаться под пули. Знают, что надо, а страшно. У каждого дома кто то остался, кто то ждет. А тут какой то сопляк кричит, чтоб вставали и шли вперед. Тебе то что, не жены, не детей, не страшно.
- Жена у меня есть и ребеночек скоро родится, а может уж и родился, - угрюмо вставил Митя слово.
- Ух ты какой, молодой да ранний. Все успел. Ну тогда что тебе скажу. Поднимаешь бойцов, командуй “вперед” , а дальше трехэтажным, да позаковыристее.
- Как так, я даже никак не умею, а не то что заковыристо. Не принято у нас было выражаться такими словами.
- Ну, учиться придется. Без этого никак. Не дрейфь, научу я тебя. Да и сам послушай старших.
И потянулись для Мити военные будни. Послушал он старого командира, стал прислушиваться к другим. И вправду. Очень редко было можно услышать призывы “За Сталина”, “За Родину”, но эти трехэтажные призывы вперед сыпались со всех сторон. И Митя научился так же. Такое выворачивал, что даже старички удивлялись. Вот что значит грамотный человек, не каждый сможет придумать так.
В свободное время садились с Саней где-нибудь в укромном местечке, делились, как авторитет командирский зарабатывать. Оба поняли, что по человечески ко всем бойцам надо относиться, тогда и они тебя уважать начнут.
Как только приехал в часть, Митя написал письма домой, Дуняше и маме, не забыл и про отца. Написал, и хоть знал, что ответа долго ждать придется, все равно ждал и каждый раз с волнением слушал, когда почтальон выкрикивал фамилии счастливчиков.
Как то в дождливый день к Мите подскочил Саня.
- Митька, ты чего сидишь. Тебе письмо пришло, а он сидит и в ус не дует. А ну давай, пляши.
Митя попытался выхватить письмецо, но Саня ловко увернулся.
- Ну ты хоть скажи от кого, - взмолился Митька, а потом вдруг встряхнулся и, вспомнив деревенские танцы в клубе, пустился ловко плясать в присядку. Письмо оказалось от отца. Оказывается его полк воевал совсем недалеко. Соседями были два фронта, Первый Белорусский и Второй Белорусский. Отец писал, что возможно и сложатся обстоятельства, что приблизятся они еще ближе и появится возможность встретиться.
Вот это известие! Воюют они рядышком. Как хорошо было бы встретиться. Митя на минутку зажмурился и представил, как они обнимаются с отцом при встрече.