Утром еле встала, болело все тело, особенно ломило плечо. Вроде после проведения ритуала всё с себя почистила, а всё равно чувствовала себя, как разбитое корыто. Попросила Сашу, чтобы он занялся нашей скотиной.
— Саня, я так устала, — тяжело вздохнула я, уткнувшись в его плечо.
— Хочешь, я эту Аню в город отвезу? — спросил он меня и погладил по голове.
— Надо бы всё доделать, — ответила я.
— Давай я ее к бабушке Матрене отправлю.
— Саша, так не делается, — помотала я головой.
— Помереть теперь, что ли? — сердито спросил он.
— Нет, конечно, — сказала я, — просто нужно немного передохнуть, чтобы потом не передохнуть.
— Вот и передохни, — согласился он, — с козами я сам сейчас разберусь, с курами пусть тебе Катя поможет, со всем остальным тоже, а ты ляг и лежи и никуда не торопись, всё само сделается.
— Конечно-конечно, по мановению волшебной палочки, — улыбнулась я.
Вот как бы мне тяжело ни было, а поддержка моральная и физическая дорогого стоит.
Саша принес молока домой, выгнал коз на ближайший пустырь, поцеловал меня и уехал на работу. Даже в выходной его вызвали, ни днем ни ночью никакого покоя нет. Ребятня моя еще дрыхла.
Через несколько минут после его ухода в дверь кто-то робко постучался. Я открыла дверь. На пороге стояла Анна. Она переминалась с ноги на ногу.
— Доброе утро, — она с каким-то испугом посмотрела на меня.
— Доброе, — кивнула я, — проходи, сейчас завтракать будем.
Она села за стол и снова как-то странно на меня посмотрела.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Вы как-то выглядите не очень, — Аня опустила глаза вниз, — простите.
— Сама знаю, что не Анджелина Джоли, чувствую себя, как старая несмазанная тележка.
— Это всё из-за меня?
— Ну да, тяжелый у тебя случай. А если честно, то всё из-за моей глупости, не надо было тебя брать, ведь чуяло мое седалище, что вы еще те кренделечки с таком.
Я поставила перед ней кружку с чаем и тарелку с овсяной кашей.
— Я, наверно, сегодня от вас уеду, мне стало полегче, зачем вас обременять.
— Ты в моей ночной рубашке и халате поедешь? — спросила я.
— Нет, я утром проснулась рано и написала маме. Она мне ответила, потом мы с ней созвонились. Обещалась приехать за мной.
— С тобой еще нужно немного поработать, — вздохнула я.
— Но все самое страшное же убрано?
— Да, последствия проклятия со временем должны пройти, пилюлька уже работает над этим. Потом нужно будет посмотреть, как всё прошло, поставить на тебя защиту.
— Я к вам приеду на диагностику через пару недель.
— Да, самый оптимальный период. Если почуешь, что что-то не так, то дуй сразу ко мне.
— Я так и сделаю, — кивнула она.
Анна начала делиться планами на свое будущее.
— Я с прошлой работы уволилась еще полгода назад. Так что я могу пока не работать, а приводить себя в порядок и восстанавливаться. Пока жить буду у мамы. Потом начну искать работу.
— Замечательные планы. А мама не против, что ты станешь у нее жить? — спросила я.
— Нет, она сама предложила. У нее дом большой. Отчима недавно не стало, и ей очень тяжело находиться в доме одной. Так что пока все в порядке, не стоит волноваться.
— Вот и замечательно, и отношения с мамой наладишь, и пока не придется беспокоиться о жилье. А что с вещами решила? Там у Артема, наверно, много чего осталось, — спросила я.
— Ничего мне не надо, да и вообще, вдруг на них порча какая висит или приворот. Дешевле новое купить, чем вот это все почистить, - помотала Аня головой.
— Ну, золото и серебро можно запихнуть в соль, и оно все со временем почистится само.
— А нижнее белье с шубами тоже в соль?
— Ой, ну вот это купить можно, — усмехнулась я.
— И я о том же, в общем, в будущем сама все решу.
В десять часов утра приехала мама Ани — ухоженная приятная женщина среднего возраста. Она посмотрела на меня и тяжело вздохнула. Анне она отдала большой пакет с вещами. Девушка ушла переодеваться в летний домик.
— Меня Оксана зовут, — сказала она.
— Очень приятно, я Агнета.
— Да, я о вас наслышана от дочери. Огромная вам благодарность, что избавили мою дочь от скверны. Как я ей говорила, что на ней приворот и что Алка просто так ее повожать не будет. У них в семье только отец Аннушки и трудится, то вахта, то шабашки. Зарабатывает очень прилично, и она все с него до копейки тянет. Естественно, ей не нравится, что старшая дочка у них появляется.
— Ясно. Вот только я один момент не поняла. Аня говорила, что папа ей давал деньги на квартиру. Так купила она ее или нет? - спросила я.
— Купили, оформили на мать Артема, — усмехнулась Оксана.
— Вот же засада, и как теперь?
— Да никак, только ждать, когда она помрет, чтобы наследником стал Артем.
— Так наследное имущество не делится.
— Ну, значит, никак, сказать спасибо, что взяли деньгами. Кстати, про деньги. Я понимаю, сколько стоит эта работа, да и по вам видно, что далась она вам непросто. Вот, — она вытащила из сумки пачку денег. — Тут немного по сравнению с тем, что вы для нас сделали. Именно для нас, а не только для Ани. Вы мне ребенка вернули и стимул жить дальше. А то же, когда Юрочки не стало, я же хотела за ним следом пойти. Не смогла ничего с собой сделать, Анечка тогда в депрессии была от потери ребенка. Думаю, а если я помру, то и ее не станет, совсем от горя с ума сойдет. Хоть мы с ней в последнее время частенько ругались, но я все равно ее люблю и за нее переживаю. Я хотела вас попросить погадать, но вижу, в каком вы состоянии.
— Потом, — устало улыбнулась я.
— Да, потом, — согласилась она. - Скажите, а что ждет Аниных обидчиков?
— Не знаю, у всех всё по-разному. Кому-то болезнь прилетит, кому-то финансовые потери, а кто-то распрощается с жизнью.
— Ого, даже так? — удивилась она.
— Даже так, это же другие законы и другие судьи, там не рассматривают смягчающие обстоятельства, действуют больно и жестоко.
— Ну да, — вздохнула Оксана.
Из летнего домика вышла Анна в легком летнем бежевом костюме.
— Мама, как я сильно похудела, подурнела, — вздохнула она.
— Отлично ты выглядишь, не надо на себя наговаривать, — нахмурилась Оксана.
— Были бы кости, а мясо нарастет, — сказала я.
— А почему у вас зеркала не висит в летней кухне?
— Висит на двери, отражает всякую входящую нечисть, — усмехнулась я.
— Да ладно, мне уже не надо, я и краситься не стала, — махнула рукой Аня.
— Отойдем в сторонку, мне кое-что тебе сказать надо, — сказала я ей.
Мы отошли.
— Что-то с мамой не так? — испуганно спросила Аня.
— Ничего не могу тебе сказать, меня не просили, я и не просматриваю никого, к тому же, если бы она фонила, то я бы и так все увидела, — ответила я. — Я тебе про листочек со ставом хотела напомнить. Ты забрала его?
— Да, положила в сумочку. Я так понимаю, нельзя никому говорить, что он там работает?
— Совершенно правильно понимаешь. Кстати, за работу мне твоя мама заплатила, так что ты мне ничего не должна.
— Спасибо вам за все, — кинулась она ко мне обниматься.
— Так, еще запиши мой номер телефона, как соберешься ехать ко мне на диагностику, там спишемся. Может, даже сможем обойтись диагностикой по скайпу. Хотя я уже ничего не загадываю, — вздохнула я. — Давай, Анечка, больше не влипай в плохих людей.
— Я постараюсь, — ответила она.
Мы попрощались, и я пошла провожать Анну с Оксаной за ворота. Около калитки стояла красная «Мазда».
— Всегда хотела красную машинку, — улыбнулась Оксана. — Да, муж был против, а я все равно ее купила, вот только теперь на меня никто из-за нее не поворчит.
Она тяжело вздохнула.
— Езжайте аккуратно, — сказала я.
— Постараемся, — махнула Оксана рукой. — Всего вам доброго, и еще раз спасибо.
Они сели в машину и повернули в сторону трассы. Я посмотрела им вслед.
— Ну вот еще один сложный пациент на своих ногах от тебя ушел, — рядом появился Исмаил.
— Да, но некоторые в результате этого на тот свет отправятся, а кто-то останется в больнице.
— Гнилым людям — гнилая жизнь и смерть такая же, — ответил он. — Не стоит переживать по этому поводу. Всё, что происходит, — это всё по роду нам написано. Хоть и бывают такие огрехи, как с Анной, но потом система всё равно всё выправит, и линия жизни пойдет, как надо.
— Я на это надеюсь, — кивнула я.
Он развернулся и ушел в свои степи, а я вернулась в свой любимый дом.
Автор Потапова Евгения
Пы.сы. В выходные дни не удается писать по две главы в день.
