Тварь. Часть 1.
Тварь. Часть 2.
Тварь. Часть 3.
Тварь. Часть 5.
— Добей меня. Будь ты хоть сейчас человеком. Они же меня живьём жрать начнут! — взмолился Михаил и Семён почему-то задумался.
Он не питал к Михаилу ни малейшей симпатии. Не уважал его как профессионала. Но... Ботвин вдруг понял, что не питал к Разанову ненависти. Да, ему было плевать на него, но ненависти не было.
И тут он сделал то, чего сам от себя не ожидал. Он резким движением поднял ружье и, взведя левый курок, прицелился в грудь человека, которого обступили волки.
Не следя за вдохами и выдохами, нажал указательным пальцем на спусковой крючок и вновь отшатнулся от удара ружейного приклада в плечо. Грохота выстрела он, казалось, не услышал.
Михал все ещё был жив, хоть выстрел и пришелся именно туда, куда и метил Семён.
— Спас... — успел пробормотать Разанов и завалился на бок.
Волки, напуганные выстрелом, отшатнулись от человека, выбранного в качестве пищи, но быстро успокоились и накинулись на все ещё дышавшего Михаила. Когда острые клыки впились в куртку Разанова, Семен отвёл взгляд от тела и сделал шаг в обратном направлении.
Он старался забыть кровавые пузыри, выпускаемые Михаилом через рот при каждом тяжёлом выдохе, но эта картина стояла перед его глазами словно ролик, поставленный на повтор.
Хруст снега пусть и не сильно, но все же приглашал довольное порыкивание хищников, пытавшихся утащить свою добычу подальше от двуногого с ружьём.
Напрасно.
Семён не представлял для них угрозы. Он потерял к хищникам всяческий интерес.
***.
09 Января 2008г.
Ботвин не знал, являлась ли тварь в первую ночь, проведенную им в охотничьем домике. Он попросту не мог этого знать.
Вернувшись, он сильно напился. Напился до соплей и полного отруба. Насколько Ботвин помнил эту ночь, он несколько раз даже всплакнул.
Но затем попросту отрубился и проснулся лишь после обеда следующего дня.
Похмелье хоть и мучило его, он все равно достаточно быстро пришел в себя и вспомнил все, что произошло прошлой ночью.
Волки. Их вой. Молния, бьющая в одно из растущих рядом деревьев. Смерть Михаила Разанова. И его роль во всем этом сумасшествии.
Помнил, но... Не чувствовал своей вины во всем произошедшем.
Почувствовав желание похмелиться, Ботвин быстро опорожнил рюмку коньяка и принялся думать, что ему делать дальше.
Насколько Семён знал, волки не могли съесть тело Михаила полностью. Что-то по-любому должно было остаться. Плюс ружье, которое нес Михаил. Да и своё ружье Семён потерял где-то по пути к домику. Как и где он вспомнить не мог, но почему-то знал, что до дома он ружье так и не донес.
Выходило так, что он — убийца. Убийца, которому необходимо каким-то образом подчистить место преступления.
Как?!
Да и куда девать труп?!
— Мда... Что один братец был дерьмом, что второй. Неужели нельзя было просто сдохнуть?! — пробормотал Семён и вдруг вспомнил слова Михаила про туалет.
Кирпичный туалет с современным септиком, который можно откачивать.
Догадка поразила Семена и он, решив подтвердить или опровергнуть ее, спешно оделся в мокрую после ночной прогулки одежду и вышел на улицу.
"Будка терпимости" приткнулась возле сарая и ожидала посетителей, покрываясь снегом.
Обойдя туалет, Семён нашел то, что искал — люк, открывающий доступ к септику.
Едва не издав радостный возглас на всю округу, Ботвин принялся собираться в лес. Взяв не допитую бутылку коньяка, накинув теплый свитер под мокрую куртку, мужчина был готов к прогулке.
Первым порывом, овладевшим мужчиной на улице было сесть в "Ниву", но помня, что ключи от машины и ключи от дома у Михаила были в одной связке, отмёл эту затею.
Глубоко вздохнув, мужчина вышел за ограду и направился в лес.
***.
Каким-то чудом его следы не замело. Он явственно видел огромные овалы, оставленные его ногами на ровной снежной глади, и брел в ту сторону, откуда они шли.
Спешить Семёну было некуда, и он внимательно осматривал окрестности, надеясь найти оброненное им ружье. Тщетно.
Даже намека на творение тульских оружейников найти не удалось. А вот к деревьям, с которыми была связана местная сказка, он, к своему удивлению, пришел быстрее, чем рассчитывал.
Но и это было далеко не самым странным... Куда страннее было то, что волки почти не тронули тело Михаила. Он лежал чуть дальше того места, куда завалился после выстрела Семёна и, на первый взгляд, был относительно целехонек.
По крайней мере — Семён не увидел изъеденных рук или ног. Впрочем, он не особо и присматривался.
Вместо осмотра трупа он схватил окоченевшего за ночь Разанова за капюшон куртки и поволок по направлению к охотничьему домику.
Ружье, висевшее у Михаила на плече, то и дело норовило зацепиться за что-то, скрытое под снегом и Семён чуть было не зашвырнул его подальше, но вовремя передумал. От оружия следовало избавиться. Оно могло привлечь ненужное внимание.
Рассуждая о своем явно незавидном положении, Ботвин медленно волочил труп человека, пригласившего его на отдых.
"Иронично. Пригласил отдыхать, а вынудил трудиться в поте лица.
Эта мысль вызвала у Семёна улыбку, вышедшую мимолётной против его желания. Откуда-то со стороны сплетённых деревьев раздался громкий и отчётливый звук, походивший то ли на смех, то ли на рык.
Обернувшись, Семён ожидал увидеть какого-нибудь местного жителя, случайно оказавшегося в лесу. Но там, откуда вели следы волочения, не оказалось никого.
Списав услышанный им звук на нервное перенапряжение и разыгравшуюся фантазию, Ботвин продолжил свой тяжёлый путь.
***.
Михаил не соврал — септик действительно был сделан качественно. По крайней мере, его содержимое не застыло даже зимой.
Убедился в этом Ботвин ещё тогда, когда с булькающим звуком внутрь ямы опустилось ружье. Тяжёлое тело Разанова Семён опускал аккуратно, стараясь уложить тело как можно компактнее. Ещё не хватало, чтобы труп всплыл на поверхность.
Захлопнув крышку септика, Семён вернулся в домик и попытался отогреться водкой.
Тогда-то он и ощутил признаки простуды в первый раз, но проигнорировал их.
Мужчина и сам не заметил, как уснул, завалившись на диван в зале. Сон выдался беспокойный, хоть Ботвин и не помнил, что же именно ему снилось.
Снова визит в родительскую квартиру?! Или ночной забег от волков?!
Нет, память все равно отказывалась говорить, а Семён и не сильно хотел знать ответ на свои вопросы. Куда сильнее его занимал вопрос "Что делать?!". И ответа на него он ещё не придумал.
По всему выходило, что дела его плохи. Он застрелил своего компаньона. Никто не поверил в рассказ о напавших на них волках. Никто.
Да и... Он самолично выстрелил Михаилу сначала в ногу, а затем и в грудь. Потом ещё и утопил труп в туалете.
Рассуждения Семёна прервал резкий и неприятный звук, донесшийся с улицы. Опять этот то ли смешок, то ли рёв.
Выглянув в окно, Ботвин резко отшатнулся, словно его ударило током.
Прямо напротив него, с той стороны окна стояло нечто. Нечто чёрное с красными, горящими глазами. Стояло и пялилось.
Звук повторился. Семён, оцепенев, продолжал смотреть на существо по ту сторону окна и не знал, что ему делать.
Одна — единственная мысль заставила его собраться с силами.
Дверь! Входную дверь он оставил открытой, не ожидая в этой глуши ни гостей, ни свидетелей Иеговы с их букетиками.
Хохочущая тварь если и хотела открыть дверь, то опоздала. Семён закрыл верхний и нижний замки на два оборота каждый и спиной приник к прохладному металлу.
Ноги предательски задрожали. Стараясь дышать как можно тише, Ботвин прислушался к происходящему на улице.
Хруть. Хруть. Хруть.
Хруст сминаемого снега вторил шагам твари, приближающейся к двери.
Резкий удар по металлической двери заставил мужчину подпрыгнуть, и он с трудом сдержал крик. Медленно, на негнущийся ногах, Семён отошёл от двери и прокрался вглубь дома.
Почему-то именно кухня показалась ему более надёжным укрытием и он, стараясь не смотреть в зарешеченное окно, уселся на пол возле кухонного шкафчика. Новый удар в дверь, к которому Семён был готов.
"Что это за тварь?! Как такое вообще может существовать?!".
Существо словно услышало мысли человека и подойдя к кухонному окну, принялось стучать по решетке.
Семёну хотелось заорать благим матом, но он сдержался. Прогнать существо, покрытое черной, спутанной шерстью криком вряд ли бы получилось. Даже его затуманенный страхом мозг понимал это.
Но и сидеть без движения, затаив дыхание, было невыносимо.
Вдруг к рыку красноглазой твари добавился какое-то отдаленное завывание, опознать которое Ботвин смог далеко не сразу. Лишь посмотрев в окно и заметив хоровод снежинок, мужчина понял — началась метель.
Смутная надежда на то, что тварь ретируется восвояси, оборвалась сразу, стоило ей появиться в душе мужчины. Тварь отошла от окна кухни и направилась в сторону туалета. Грохот откинутой в сторону крышки септика насторожил Семёна, но выглянуть в окно мужчина не рискнул.
В томительном ожидании прошло минут десять, показавшихся бизнесмену вечностью. Он уж было понадеялся, что существо не вернётся, но, к ужасу своему, вновь услышал шаги твари. Вой метели хоть и приглушал их, но не полностью.
Тварь встала под кухонным окном, и какое-то время была чём-то занята.
Затем, подойдя к окну, неподалеку от которого находился скрывшийся от существа человек, тварь застучала по оконной решетке и захихикала.
Семён почему-то был уверен, что тварь именно смеётся, издеваясь и подтрунивая над ним.
Постучав ровно столько, сколько было нужно для того, чтобы стук услышал и мертвый, тварь отошла в сторону, словно приглашая человека выглянуть в окно.
Семён выглянул.
Мужчина никак не ожидал увидеть то, что открылось его взору. Тварь зачем-то вытащила из септика тело Михаила и расположила его под деревом, растущим неподалеку от сруба. Видеть изуродованный красноглазым существом труп было невыносимо, но с минуту Ботвин не сводил глаз с покрытого фекалиями Михаила. Вернее того, что относительно недавно было Михаилом.
Метель разыгралась снова, подняв нападавшие снежинки в воздух и закружив их в хороводе. Снежинки оседали на труп Разанова медленно, угрожая рано или поздно засыпать его.
Смешок твари и хруст сминаемого ею снега возвестил Семена о возвращении существа. Стараясь не шуметь, мужчина вернулся к своему укрытию и уселся на пол.
***.
" Нужно бежать". Одна мысль укоренилась в голове Ботвина и не давала ему покоя.
Он пытался составить план побега, но не мог. Ключи от "Нивы", которые Семён вытащил из кармана Михаила, давали ему пускай и смутную, но все же надежду на спасение. Добежать до автомобиля. Открыть быстро дверь. Прыгнуть на водительское сиденье. Завести двигатель. Уехать.
Мужчина хмыкнул.А если сел аккумулятор?!". Такой вариант бизнесмен исключить не мог. Тогда весь план его шел наперекосяк.
Бросить машину и бежать в лес? Куда?! В какую сторону?!
Тут вдруг Семён вспомнил слова покойного Михаила о деревне, в которой осталось всего несколько жилых домов. Попробовать добраться до человеческого жилья и попросить помощи?! Спрятаться среди людей?!
Возможно... Но гарантии, что тварь не сунется за ним следом, попросту не было. О том, что могут пострадать посторонние ему люди, Ботвин даже не подумал.
Его куда сильнее волновала его собственная судьба.
Решившись на попытку побега, Семён принялся готовиться...
***.
Глоток коньяка даровал тепло, разлившееся по телу Семёна. Ещё один глоток прояснил сознание, но мужчина вдруг ощутил усталость. Захотелось лечь и подремать хоть немного.
Но Семён понимал, что тварь рано или поздно воспримет новую попытку добраться до него. И гарантий того, что попытка эта не увенчается успехом, Семён не имел.
Натянув на себя всю одежду, которою только смог найти в охотничьем домике, Ботвин вновь прислушался, надеясь услышать шаги твари или метель, но на улице царила тишина, от которой он успел отвыкнуть.
Бизнесмен в какой-то момент даже поймал себя на мысли, что объяснить эту гнетущую тишину достаточно просто — он всего-навсего оглох, но хлопнув несильно в ладоши, опроверг это предположение.
Метель вновь прекратилась. Мужчина понимал, что она, скорее всего, просто копит силы на новый заход. А вот исчезновение твари не поддавалось разумному обоснованию. Ушла в лес?! Или, может быть, готовит очередной "сюрприз", вроде трупа, вытащенного ею из септика?!
Как бы то ни было, ждать возвращения твари Ботвин не хотел. Если уж бежать, то именно сейчас. И без того на улице уже изрядно потемнело.
Обувшись в мокрые ботинки, Ботвин приник к холодной двери ухом и прислушался вновь. Ничего. Ни хруста снега, ни воя.
Верхний замок открылся легко, издав два непростительно громких щелчка. Нижний задело, но провозившись с ним с минуту, мужчина все же отпер дверь.
Нажав на ручку, Семён помедлил. Он ожидал, что вот именно сейчас услышит шаги твари, но тишину по-прежнему нарушало лишь громкое биение его сердца.
Распахнув дверь, мужчина одним быстрым прыжком переместился на крыльцо домика.
Наспех осмотревшись и не увидев красноглазую тварь, Ботвин, пригнувшись, направился прочь со двора. Остановившись у машины, мужчина вытащил из кармана связку ключей Михаила и отыскал в ней ключ от дверей "Нивы".
Провозившись с замком двери с минуту, бизнесмен всё-таки открыл машину и спешно плюхнулся на сиденье с водительской стороны.
Мысленно призвав на помощь всех известных ему богов, Семён попался завести автомобиль, но тот отказался повиноваться.
— Черт! — громко крикнул бизнесмен и ударил по рулевому колесу, что было сил.
Надежда на "Ниву" не оправдалась. Однако мужчина, все же несколько обнадёженный появившейся вдруг мыслью, потянулся к перчаточному ящику за телефоном. Но и тут его постигла неудача – пролежавший в холодном салоне вазовского внедорожника телефон разрядился и отказался включаться. Зашвырнув телефон обратно в бардачок, Семён глубоко и шумно вдохнул воздух, успокаивая расшатанные нервы.
Посидев так с минуту Ботвин понял, что тратить время впустую для него было непозволительной роскошью, и он спешно покинул салон отечественного внедорожника и направился в лес. Ему предстояло отыскать деревню, о которой ему рассказывал Михаил.
***.
В лесу царили покой и тишина, единственным нарушителем которых оказался сам Ботвин. Он, подобно слону в посудной лавке, не мог передвигаться по заснеженному лесу тихо и аккуратно. Громко трещали ветки, и хрустел снег. Мужчина, то и дело, проваливался в снег по пояс, все равно пробираясь вперёд.
Тварь выскочила неожиданно для Ботвина.
Он скорее почувствовал ее появление, нежели услышал ее.
В этот раз существо уподобилось четвероногим животным, что придало его движениям стремительности. Снежная масса, укрывшая белым пологом землю, словно расступалась перед существом, разлетаясь в стороны.
Семён побежал, не разбирая дороги.
Он как-то сразу потерял направление, в котором, по его предположению, должна была находиться деревня. Более того — ему уже было абсолютно наплевать на деревню и ее жителей.
Он хотел лишь одного — убежать как можно дальше от твари, покрытой черной свалявшейся шерстью.
Но тварь стремительно сокращала расстояние, отделяющее ее от беглеца.
Семён боялся оборачиваться назад. Он не хотел смотреть на то, как пасть существа раскрывается шире от предвкушения добычи.
Впереди замаячили два дерева, что сплелись давным-давно. К ним, как мотылек на свет лампочки, и кинулся Семён, что было сил.
Выбор направления был неосознанным и и немало удивил самого Ботвина. Впрочем, он не имел возможности обдумать свои действия.
Его гнал страх.
А существо догоняло.
***.
Все произошло неожиданно... Вот он бежал и вдруг — ощущение полета. Затем — стремительное и быстрое падение, закончившееся болью в правой ноге. Его приглушённый мат и стоны.
Смех твари откуда-то сверху.
Ботвин осмотрелся по сторонам и с трудом сообразил, что попал в ту самую яму, о которой упоминалось в сказке, поведанной ему Михаилом.
Сырая и холодная земля за спиной. Под ногами — то же самое.
Ощупав ногу, Ботвин с облегчением выдохнул. Скорее всего — вывих. Никакого перелома.
Ощупав пространство вокруг себя, мужчина вдруг осознал, что впереди действительно какая-то пустота, направленная вглубь земли. Что-то похожее на тоннель с небольшим, но ощутимым, уклоном.
Встав на четвереньки, мужчина пополз вперёд, надеясь скрыться от существа под землёй.
Но тварь видимо и не думала отставать от человека. Она снова захохотала, подойдя к ловушке, в которую провалился бизнесмен.
Тварь издевалась, находя забавным положение, в котором оказался беглец.
Глаза мужчины постепенно привыкали к темноте, царящей в подземелье. Он видел лишь темные земляные границы подобного кишке тоннеля. Не найдя выхода из подземного убежища, Семён улёгся на спину и попытался перевести дух.
Тварь все равно не спешила спускаться под землю и шумно топтала снег вокруг дыры в земле.
— Что тебе нужно от меня, тварь?! — не выдержав, завопил Ботвин, обращаясь к существу.
Тварь в ответ лишь рассмеялась.
***.
Сколько прошло времени мужчина не знал, да и имело ли это для него значение?! Важно было лишь то, что тварь наконец-то отошла от ловушки, в которую попал Ботвин.
Она какое-то время продолжала издеваться над мужчиной, но, видимо, твари это все же наскучило, и она ретировалась восвояси.
Темнота, царившая под землёй, давила на психику напуганного и уставшего Семёна. Он, выждав какое-то время и вылез из тоннеля, уставившись наверх.
Сказка не врала. Яма действительно была глубиной около четырех метров, но Ботвин все равно попытался выбраться.
Мёрзлая земля от прикосновений крошилась комьями и Семён, чертыхнувшись, попытался зацепиться за какой-то корень, торчавший над его головой. Корень обломился, стоило мужчине взяться за него рукой.
Семёну вдруг захотелось закричать, позвать на помощь, но осознав безвыходность своего положения, мужчина решил поберечь силы, коих и без того было мало.
Ему хотелось есть. Пить хотелось ещё сильнее.
Он уже сгрёб в кучу весь снег, нападавший внутрь ямы и какую-то часть кучи закинул в рот. Снег показался ему несколько горьковатым на вкус, но выбирать Ботвину не приходилось.
Именно тогда он и услышал их впервые.
Продолжение следует...
