Константин Добрынич не обманул, суля Ярославу красивую невесту. Шведская принцесса оказалось и впрямь хороша собой, да только красота ее была холодной, как море, за которым лежала ее родина. Ярослав даже смутился, взглянув в бездонные, голубые глаза. В них читался вызов ему и всему свету. Такая не сломится от невзгод, не прогнется от бед. Только как подступиться к ней, к ледяной принцессе?
Вперед вышел митрополит Феодор, после бегства из Киева живший в Новгороде. Он благословил прибывшую и повел за собой, в княжий терем, оставляя позади князя Ярослава и прибывшего с Ингигердой епископа, ибо не следовало жениху и невесте до свадьбы находиться рядом друг с другом. Епископ Ингигерды чуть не зашипел от злости, видя соперника, ибо его миссия заключалась в том, чтобы принцесса оставалась к своем чине, без принятия православного обряда.
-Не допущу венчания, покуда не покрестится принцесса по нашему! - стоял на своем Феодор оттягивая свадьбу.
Ярослав, на себе познавший силу веры, не перечил, доверился митрополиту, а тот вел с Ингигердой длинные беседы, призывая во всем походить на мужа своего. Ингигерда посопротивлялась недолго и то лишь для того для виду. Она хотела скорее покончить с наводящими скуку обрядами и обрести наконец истинную власть, так как к тому времени уже понимала, что жизнь ее отныне будет проходить здесь.
Сын Ярослава, Илья, смотрел на мачеху во все глаза, затаив дыхание. Впервые сильное чувство, раскаленным железом, пронзило все его нутро - Ингигерда навсегда похитила его сердце. Когда она сдержанно улыбнулась ему в день своего приезда, с досадой думая, что у будущего мужа оказывается есть сын, Илья принял эту улыбку, как щедрый дар, согревающий душу.
Венчание было пышным. У церкви столпилось огромное количество народа, желающая взглянуть на будущую княгиню, привезенную из северных земель. Слава о ее красоте уже облетела весь Новгород и бабы стремились посмотреть на нее, чтобы разубедиться в той молве, а мужики чтобы узреть более дивную прелесть, чем у русских женщин, хоть и не верили, что такое может быть. И те, и другие остались удовлетворены. Да, заморская принцесса была хороша, но уж никак не лучше многочисленных новгородских красавиц, а холодное выражение глаз, так и вовсе отталкивало от себя. Тем не менее за своего князя они были рады. А то ведь могли и подсунуть ему порченный товар шведы, с них станется!
Поглазели, да и разошлись по домам, не рассчитывая на угощение. Князь готовился к походу и любое расточительство сейчас было бы непозволительной блажью. Не стал Ярослав устраивать пир и для бояр.
В горнице, куда привели убранную ко сну Ингигерду, которую Феодор нарек Ириной при проведение обращения в православие, Ярослав, преодолев непонятную и даже постыдную робость, шагнул к жене и сдернул с ее головы тонкое покрывало. Незаплетённые в косы волосы золотистым водопадом рассыпались по плечам. Ингигерда-Ирина подняла на мужа взгляд голубых глаз и он притянул ее к себе, настойчиво, почти жестко. Она не задрожала, не забилась в его руках, сама сделала шаг в его объятия, подняла руки и обвила его шею. Они стояли прижавшись друг к другу, почти равные ростом и силой духа.
Едва зазвенела первая капель, как войско Ярослава двинулось в путь. На этот раз оно было еще большим, могучим. Были здесь варяги, воины из соседних княжеств и обездоленные ратники Бориса и Глеба. Не мало примкнуло и киевлян, которые не захотели оставаться под властью Святополка, после того, как подверглись разорению от поляков при попустительстве князя.
Перед отходом, князь прощался с молодой женой. Ирина, как называл ее Ярослав, не желая привыкать к заморскому имени, все еще держалась с холодной отчужденностью, хоть под этой ледяной маской Ярослав отчетливо ощущал пылавший внутри жены жар. Он прорывался наружу в минуты сладостной близости, как ни старалась Ирина скрыть это.
-Оставляю тебя главной в Новгороде! - проговорил Ярослав и увидел удивление в глазах жены.
Ирина явно не ожидала такого доверия всего после нескольких месяцев брака.
-Прощай, люба моя! - он поцеловал ее в лоб, благословляя, а потом прижался губами к ее маленькому ушку, - А коли что со мной случится, возьми злата поболе и беги к отцу! - прошептал он.
Он отстранился и теперь в глазах Ирины завидел испуг. Неужто и он дорог стал ей?! - мелькнула в душе надежда.
-Возвращайся скорее! - проговорила Ирина. Говорила она отрывисто, звонким стаккато чеканя каждый слог.- Бог даст ничего не случится!
-И все же помни мои слова! - наказал Ярослав.
Ирина кивнула, показывая, что готова исполнить его волю.
Ярослав вышел из терема. На крыльце его ждал Илья, гордый, что идет в поход с отцом и сможет отомстить за смерть матушки, а за одно, совершив ратный подвиг, возвыситься в глазах мачехи. Война казалась ему приключением, веселой прогулкой. Да и как бояться, коли за спиной такая могучая рать, а рядом отец?!
Рать ушла, и Новгород словно опустел, осиротел, оставив в себе лишь малую горстку мужей, не пригодных более к походу. Увечные, да старые полезли на крепостные стены и сторожевые башни вместо ушедших с князем. Были они только рады, что наконец нашлось для них дело и никто уж не прикрикнет, чтобы не путались они под ногами.
Ингигерда-Ирина самолично обошла кремль вдоль стены, желая убедиться, что лишившиеся надежной охраны стены, смогут выдержать, при надобности осаду. Она припомнила чаны со смолой и водой, которые всегда стояли на стенах родного Сигтуна (прим. автора - столица Швеции в 11 веке) и всегда были полны, за чем тщательно следили специально приставленные к чанам отроки. Большой запас стрел и луки, так же являлись неотъемлемой частью охраны крепости. Ирина повелела и тут сделать также и сама удивилась, когда все ее распоряжения были исполнены быстро и с явным рвением. Ее приняли здесь, как княгиню. Теперь оставалось утвердится в этом статусе в собственной душе.
Новоиспечённая польская королева Ода, была крайне недовольна поведением своего мужа. Мало того, что он бросил ее в первые дни замужества, так почти не являлся и после! Ода была сведуща в политических делах и прекрасно осознавала свою обязанность по отношению к мужу и новой родине, заключавшуюся по ее мнению в том, чтобы родить наследника и при этом ее не смущало, что наследники у Болеслава уже имелись от предыдущих жен...
Едва король появлялся в замке, как Ода принималась буквально подстерегать его на каждом шагу. При столкновении с мужем, она шла на всяческие ухищрения, чтобы он пленился ею, но тщетно! Лишь спустя несколько месяцев, Оде донесли о причине, по которой муж избегал ее ложа. Русская княжна, заточенная на Ледницком острове, владела его сердцем и душою! Это к ней уходил Болеслав ночами, ей дарил ласки, отобранные у жены!
-Я все знаю о тебе, прелюбодей! - в этот раз Ода не стала лебезить перед Болеславом и, как ни странно, это подействовало лучше, чем все пущенные ранее в ход уловки.
Болеслав остановился и с интересом взглянул на жену.
-Так вот - если наш брак не будет осуществлен до конца, я пожалуюсь епископу и отцу!
Болеслав схватил ее за руку, резко дернул на себя.
-Я наслышан, что ты мне досталась не свежей! Так кто поверит тебе? - прошипел он.
-Поверят! Я расскажу всем о твоей связи с этой девкой! Тебя отлучат от церкви, а ты понимаешь что это значит!
Болеслав понимал. Как ни молоды были в этих краях традиции христианства, но Рим уже имел большое влияние и отлученного от церкви короля, вполне могли заклевать жадные соседи, зная, что никто не придет к нему на помощь.
-Хорошо, я приду нынче ночью! - сказал он, брезгливо отталкивая от себя Оду.
Это была ее первая, маленькая победа и останавливаться она не собиралась...