Настя шмыгнула носом, и Бородин перевёл взгляд на сестру. Слёзы проторили дорожки до самого подбородка. Стекали медленно, собираясь в капли, и брызгали на столешницу, пока хозяйка не вытерла их лежащим рядом полотенцем.
- Талант, - заявила в завершении, громко сморкаясь в полотенце, а Бородин смотрел в добрые глаза напротив, чувствуя, что не голоса сейчас пели, а их души: надрывно, болезненно и честно.
Начало истории
Предыдущая глава
Засыпая, Николай думал о маленьком мальчике, которому и надо в жизни, что немного тепла и человеческого понимания. И наутро, открыв глаза, его первая мысль была именно о Ваньке. Он так и стоял перед глазами: маленький и понурый, смотря, как Борис уходит из дома всё дальше и дальше.
После завтрака Бородин с Верой решили прогуляться и прихватили конфеты, чтобы подсластить Ванькину жизнь. Подходя к дому Гуляевых, Николай узнал, как фамилия Зинаиды и Бориса, он заглянул через невысокий забор и обомлел. Неподалёку в сугробе сидел Ванька с красным носом и красными руками и тёр какую-то тряпку. Одежда была обычная: шапка и куртка, только не застёгнутая на замок, и было похоже, будто выбрался он ненадолго, как порой бывает. Только цвет кожи говорил о том, что ребёнок замёрз.
- Привет, - крикнул ему Николай, и мальчишка тут же испуганно обернулся на дверь, будто боялся, что оттуда покажется кто-то. – Вань, - снова подал голос Бородин, и на сей раз мальчишка посмотрел в его сторону. Глаза были заплаканные. – Ты чего?
Сердце Николая сжалось от боли, хоть он и не знал истинной причины. Только отчего в мороз мальчишка на улице в сугробе?
- Что там у тебя? – поинтересовался, но мальчишка покачал головой, стыдливо пряча от него тряпку, и тут дверь отворилась, и на крыльце образовалась женщина.
В том, что это Зинаида, сомневаться не приходилось, потому что вместо приветствия, она принялась кричать.
- Тебе чего надо? – напустилась она на Бородина, выглядывающего из-за забора. Он как-никак вторгался в чужую собственность. Из будки слева вылетела собака, отрабатывая хлеб, и принялась вслед за хозяйкой кидаться на гостя.
- Отчего мальчишка у вас без присмотра? – высказал претензию Бородин, пока внутри всё клокотало. Хотелось войти и отобрать к чертям собачьим ребёнка, и пусть, как хочет.
- А ты кто такой, чтобы в чужие дворы заглядывать? – подскочила она к воротам, намереваясь открыть калитку. – Сама разберусь, что с кем делать!
Она дёрнула дверь и наткнулась на Веру. Девушка стояла тихо, со спокойным лицом и серьёзным взглядом.
- Органы опеки, - произнесла официально, и лицо Зинаиды тут же перекосилось.
- А я не звала, - запахнула шаль, накинутую поверх халата. – Нам не надо.
- А вам никому не надо, только дети по углам объедки собирают.
Вера уверенно шагнула в её сторону, пытаясь протиснуться внутрь, только Зинаида грудью стояла на защите своей крепости.
- Не пущу! – тут же предупредила. – Нет у нас объедков, собаке всё отдаём.
- Николай Петрович, - повернулась к Бородину Вера, и тот удивился её спокойствию и игре, - будем оформлять, как неповиновение государственным структурам?
- Да кто вас позвал-то? – не понимала Зинаида, быстро соображая, с кем в последнее время ссорилась. – Всё у нас хорошо. Дети сыты, обуты.
- А почему ребёнок в снегу сидит? – Вере всё же удалось отодвинуть Зинаиду и пройти на территорию, пока та удивлённо смотрела на Николая.
- Кто? – требовала ответа. – Алевтина?
- Она, - кивнул Николай, не подумав, что придётся отдуваться какой-то Алевтине. Он и врать как следует не умел, а потому решил по большей степени молчать и соглашаться.
- Пометьте, Николай Петрович, - отчество Бородина Вера знала, благодаря подруге. Остальное пришло в голову как-то спонтанно. Ей и самой хотелось добраться до мальчика, а иначе бы не удалось. Кулёк конфет был всё так же зажат в руке, потому пришлось его сунуть в карман.
- Привет, - поздоровалась она с Ванькой, когда подскочила Зинаида.
Вера заметила в руках ребёнка простынь с большим жёлтым пятном, и, хоть она не знала Ваньку, сразу догадалась за какую провинность оказался он на улице. И защипало нос. Его наказали за болезнь!
- Пройдёмте в дом, - повернулась Вера к Зинаиде. – Следует проверить, в каком состоянии содержится спальное место, холодильник, ванн…
- А не пущу! – наконец, Зинаида снова обрела свой резкий звонкий голос. – Нет мужа, мало ли кто такие?! Вы мне даже документы свои не показали! Может, шарлатаны!
Сердце Веры испуганно застучало. А ведь права она. Если узнает, что обманывают, до участкового дойдёт. Такая не оставит просто так, начнёт жалобы писать, а у Веры работа. Она в школе на хорошем счету. Нельзя все ставить на кон, а потому она дальше не пошла. Сказала лишь, что в следующий раз приедет комиссия, которой Зинаида уже не сможет отказать. И, развернувшись, вышла из ворот, приглашая за собой Николая. Как бы тому не хотелось, но подчиниться пришлось. А Зинаида загнала Ваньку в дом, выглядывая потом весь день из окон, не пришёл ли ещё кто.
- Забирать его оттуда надо, - Николай был сам не свой. Казалось бы, какая ему нужда до чужого ребёнка, а всё равно сердце болело. – Просил же меня Борис, а я отказал.
- Ну а что, Коля, ты можешь? Это же не конфет купить, - пожала плечами Вера, когда они шли домой.
Она вспомнила, что в её кармане лежат конфеты, так и не нашедшие адресата.
Когда она была маленькой, и мама возвращалась с работы, маленькая Вера любила заглядывать в пакет и по карманам в поисках чего-нибудь вкусного. Мать улыбалась и нарочно раскладывала леденцы и помадки. Мама. Самый близкий человек на земле, тот, рядом с кем так хорошо и уютно. Только не каждому дано прочувствовать это на себе.
Николай не находил себе места. Он вернулся к сестре и принялся собирать вещи, готовый в любое время уехать в город.
- Ну куда ты, куда? – не понимала Настя, что творится с её братом. Всегда такой спокойный, уравновешенный, весёлый он не походил на самого себя.
Говорить о Ваньке он не стал. Настя никогда не поймёт, осудит и примется отговаривать. Вера чувствовала себя потерянной и лишней, ей хотелось помочь, но, когда Николай через несколько часов притащил с собой мальчишку, намереваясь уехать вместе с ним, она сказал:
- Но это же похищение!
- Я созвонился с Борисом, и Зинаида до последнего не хотела отдавать мальчишку, будто и впрямь прикипела к нему душой. Собирала вещи, причитая, но всё ж выдала мне его на две недели.
Настя слушала брата, округлив глаза. В этот высоком широкоплечем мужчине она с трудом узнавала родную кровь, потому что сейчас он стоял на пороге с нехристем, которого намеревался отвезти в город. Нет, не так. НАМЕРЕВАЛСЯ ОТВЕЗТИ С СОБОЙ В ГОРОД.
- Ничего не понимаю, - она испуганно смотрела на Николая. – У тебя совсем в голове помутилось из-за антисемейности. Не пробовал как-то по порядку? Сначала мужем, потом отцом. Да и кому?! Кому? Чужой он, никогда и нигде своим тут не станет. Только вон, - махнула куда-то в сторону, где, по её мнению, была Якутия, - в снегах своих.
Вера молчала. Она не вмешивалась, пока родные говорили, только Николай сам у неё мнения спросил.
- Вот ты, Вера, как считаешь? Что я глупо поступаю?
Она бросила взгляд на подругу, которая ждала, что её сейчас же поддержат, а потом на Бородина.
- Это хороший поступок, Николай, - начала и тут же услышала ах со стороны Насти. – Только две недели ничего для Ванечки не изменят, лишь больнее будет отдавать его обратно.
- Видишь! – сложила Настя руки на груди, ожидая, что брат откажется от своей ужасной затеи. – Пожалей мать! – напутствовала она. – У неё сердце больное.
- А я ей ничего не навязываю.
Ванька стоял, опустив голову, понимая, что снова в центре событий. И до того ему хотелось куда угодно, лишь бы не видеть мать. А ещё дядя Коля говорил о большом городе, где тысячи машин и магазины игрушек. А конфеты можно есть горстями хоть каждый день. Если это не рай, тогда Ванька не знал, какой он.
- Большое дело начинается с малого, - Николай поднял сумку, прощаясь с остальными.
- Предательство семьи начинается с того, что ты родную сестру на нехристя променял, - Настя больше не могла смотреть на это и, обидевшись, ушла на кухню.
- Она простит, - обещала Вера, будто знала, как оно всё сложится. – Время надо.
- Борис обещал через две недели вернуться. Там и решим, как быть.
Он толкнул было дверь, а потом обернулся, словно забыл что-то из вещей или какую-то фразу.
- Вера, - обратился к девушке. – Я абсолютно ничего не смыслю в детях, лишь знаю, что они любят сладкое и мультфильмы, - поделился сомнениями. – Может, если у вас будет свободное время, вы как-нибудь заглянете к нам? Мы же с вами в одном городе живём.
Она улыбнулась, кивая. Дай мне пятнадцать минут, и мы поедем вместе.
Продолжение здесь