- Привет, Лялечка! Забыл, как тебя зовут, то ли Настя, то ли Катя. А вот ночи, которые мы с тобой любились, не забыл. Думал вернусь, найду тебя, закроюсь с тобой на месяц, от… тебя за все эти годы.
Каусария вся сжалась, съежилась, сгорбилась
- Извините, Вы ошиблись, я Вас не знаю.
- Зато я тебя знаю. Куда так торопишься, я соскучился, пойдем, я тут недалеко комнату снял.
Они доехали до города на старой, дребезжавшей машине, которая везла фляги с молоком на Молокозавод, находившийся в трех километрах от города
Сойдя с машины, мужчины остановились возле колонки, напились воды и пошли в сторону дома Халима. Как ни странно, ворота оказались не заперты, словно их ожидали.
Селим вошел в дом вслед за Халимом. Тишина. Халим жестом указал ему, в какие двери входить, и сам скрылся за дверями гостиной комнаты.
Каусария не ждала мужа, и когда он, оказавшись в постели попытался обнять ее, обеими руками уперлась ему в грудь, изо всех сил желая его оттолкнуть. Селим на мгновение отпустил ее
- Каусария, милая, это я. Успокойся, родная, все хорошо!
- Ты? Я не думала, что ты так скоро приедешь.
- Мы еще с вечера управились, соседи помогли. Только поздно было ехать. С тобой все хорошо, тошнить перестало?
- Да, все нормально. На приеме у врача были с Альфией, маленькое отравление было. Теперь все хорошо.
- Дети как? Все с ними в порядке?
- В порядке с детьми, живы, здоровы. Что с ними здесь может случиться?
- Мало ли, так спросил. Каусария, ты на меня не сердишься?
- Нет, Селим, ты на меня не сердись. На самом деле не все так плохо, просто я почувствовала себя неважно, еще этот случай с Денисом. Одно правда, мне трудновато справляться с детьми и меня очень беспокоит Денис.
Альфиюша с легкостью перенесла правду о том, что я ей не родная. Но тут другое дело. Пусть я ей не мама, но все же родная тетя. Не представляю, как сказать Денису, что ты не его отец, он так тянется к тебе, копирует тебя во всем.
- Как это не отец? Я растил его с пеленок, я сам его купал, я ночами вставал и кормил его. Да я переболел всеми его болезнями, зубы его через мои десна выросли, вот как больно достался мне каждый его зубик. И я не отец?
- Ты это знаешь, ты чувствовал, ребенок об этом не может помнить. Надо будет как-то рассказать, что не от тебя я его родила. Как Денис это воспримет? Родила неизвестно от кого, даже не спросив его фамилии. Стыдобище на мою голову.
- Каусария! Зачем уж так-то? Зачем ребенку знать все подробности. Скажем, выходила замуж, забеременела. Муж нечаянно, просто случайно толкнул человека, тот скончался и парня посадили. Ты родила, а я, как бы, в соседях жил. Полюбил вас с Денисом и мы поженились.
- Все гладко, но сын может сказать, зачем я бросила его отца, зачем не ждала? Появится Алеша, весь такой обиженный, преданный любимой женщиной, как ты думаешь, не уйдет к нему Денис?
- Не знаю, милая! Будем думать. Ты на самом деле не больна? Очень уж бледная.
- Ну, женские дни не вовремя начались, видимо из-за нервов.
- Это не страшно, отлежишься, я сам за младшеньким пригляжу.
- За Денисом тоже нужно смотреть, будь рядом, когда он с Сария-апа. Альфия говорила, можно не беспокоиться, бабушка не расскажет. Но кто его знает, услышит Дениска какой разговор, два и два сумеет сложить. И вообще, нам лучше больше сюда не ездить. Пусть Альфия с ребятишками сами к нам приезжают.
- Ты права, моя хорошая! Не стоит нам сюда ездить. Я так рад, что ты больше не ругаешься на меня! Просто от сердца отлегло. Почудилось мне, что ты хочешь уйти. Так страшно стало. Я, Каусария, один-то не смогу никак. Ты это знай! Посуду буду мыть, белье стирать, захочешь, и полы помою.
- Селим! Какой ты дурачок! Не надо мне белье стирать. С этим я справлюсь сама. Просто не сиди перед телевизором, как гость. Будь с нами, со мной, с детьми.
Кое-как погостив неделю, Каусария стала собирать вещи. Надо ехать домой. Да, домой! В Свердловске ее дом, ее любимые улицы, озеро, пруд. Здесь ее ничего не держит. Нет желания повидаться с матерью. Вспоминать детство и молодость вовсе не хочется. Не было там ничего хорошего.
Сария провожала отъезжающих до ворот, крепко держа Дениса за руку. За воротами она села на лавку, поставила мальчика между колен
- Улым(Сынок), не забывай бабушку, ладно? Пойдешь в школу, выучишь буквы, напиши мне письмо, ладно, улым?
- Бабушка Сария, я еще нынче не пойду в школу, это Альфия пойдет. Я тебе красивую картинку нарисую, мама тебе ее пошлет. Бабушка, не плачь, а то глаза почернеют.
- Не буду, Дениска, не буду, а то вдруг на самом деле почернеют, и я не смогу увидеть тебя, когда ты станешь взрослым.
Альфия с Халимом проводили гостей до Автовокзала, посадили в автобус, помахали рукой вслед уезжающему автобусу. Халим успокаивал Альфию, которая плакала навзрыд
- Что ты, родная, о чем ты плачешь? Не за границу уезжает твоя сестренка. Пройдет полгода, сами к ним поедем на Новый год.
- Халим, ты не понимаешь. Каусария для меня навсегда останется младшей сестренкой. Мне больно видеть, как она из шкуры вон лезет, чтобы как-то сохранить семью. Селим же ей нисколько не помогает. Из-за этого я плачу. Мне жаль ее.
- Альфия, постой, а что он должен делать? Он работает, деньги в дом приносит, не пьет опять же.
- Дело не в этом, Халим! Ты же видишь, какой баламутный Дениска. Селиму бы надо как-то заниматься с ним, а он внимания на мальчишку не обращает, только бы валяться под яблоней с журналом. Сколько раз сама видела, как он просто отмахивается от Дениски, мол, отстань, потом, я занят.
- Да, я тоже заметил, Селим к детям относится с прохладцей. Одну Альфиюшку выделяет. Странно, да? Мужчина должен больше любить сыновей. Аленькая моя! Может ты мне подаришь сына? Разве плохо было бы, вон как девчонки водились с маленьким Динаром.
- Халим! Зачем тебе эти бессонные ночи, болезни: то понос, то стоматит, то еще какая-нибудь зараза. Не живется тебе спокойно!
- Альфия, но сын!
- Что, сын? Он вырастет, и будет нас навещать из чувства долга, как Селим свою маму. Ты тоже не сильно о матери переживаешь. Мы детей рожаем и растим не для себя. Они станут взрослыми, у них появятся свои семьи, мужья, дети.
Пусть Всевышний даст нам столько жизни, сколько мы сможем помогать своим детям. Пусть не оставит нас, заберет вовремя чтобы мы не стали им обузой.
- Альфия, радость моя, что за мысли у тебя в голове? Наши дочери не такие, они нас любят и никогда не бросят нас в старости.
- Кто сказал, что они плохие? Но у них появятся мужья, дети, им станет не до нас.
Каусария вернувшись домой и немного оклемавшись от отдыха, стала собирать Альфиюшу в школу. Они с дочкой ходили по магазинам, выбирая школьную форму, фартуки, воротнички.
Мальчишки оставались с отцом. Много нового узнал Селим о своем старшем сыне. Оказывается, он не станет работать на заводе. Он станет официантом в кафе, или продавцом в магазине. Они всегда красиво одеты, их все любят.
Рассказывать мальчишке, как важно изготавливать детали к крупным станкам, бесполезно. Продавца он видит, а эти станки, нет.
Селим все больше разочаровывался в Денисе. Чем старше, тем больше он становится похож на родного отца. Тот тоже говорил, только идиоты пашут всю жизнь, нормальные люди устраиваются так, чтобы не напрягаться, а деньги иметь. Сейчас сидит и не напрягается. Что с Денисом будет? Как показать ему, что жизнь не сплошной праздник?
Каусарию после отпуска ждал большой сюрприз. На ее столе лежал приказ о назначении ее заместителем главного бухгалтера. Она не могла поверить своим глазам. Есть в бухгалтерии девушка с высшим образованием. Все считали, как только Анастасия Павловна уйдет на пенсию, так Людочка займет ее место.
Однако, Елена Максимовна посчитала, что ей в замы подойдет Каусария Рахимовна и настояла на этом. Радости Каусарии нет предела, это какие деньги! Ой, спасибо Альфии, не стала раздумывать, сводила на аборт. Не то пришлось бы оказаться от должности, сидеть с четырьмя детьми на шее у Селима.
Прошло четыре года. Селим все свободное время проводил с мальчишками. С ними и на каток, и летом на озеро купаться. Ездил к матери один, никогда Каусария больше не возвращалась на родину.
Жили тихо, мирно. Бывало, что ссорились, так получается. Праздники отмечали с подругой Каусарии, Викой и с семьей Ветровых, друзьями Селима, у которых дочь, Ирочка, ровесница Денису.
Все было хорошо. Каусария убедила себя, не надо Денису говорить, что он рожден от другого отца. Гром грянул среди ясного неба, когда его не ждали.
Купались всей компанией на пруду. Ирочка с Денисом о чем-то поспорили, и она сказала громко
- Зато у меня папа родной, а тебя мать без мужа родила!
Денис смотрел то на мать, то на отца. Он ждал, что они скажут, это неправда. Это же неправда, папа у него самый родной. Но родители опускали глаза, никто не сказал ему, это вранье, сынок.
Отец присел рядом с ним, попытался обнять, но Денис скинул с плеч его руку
- Уйди, отстань, чего тебе надо?
- Сынок, я давно хотел тебе объяснить…
- Не надо мне ничего объяснять. Так все понятно. Неродной я вам.
Помогла дочка, маленькая Альфиюшка. Она пришла в этот же вечер в комнату мальчишек. Она утерла своим платком горькие слезы братика, обняла его
- Денис, нам с тобой повезло, у нас лучшие на свете родители. Ты не родной папе, потому что твой отец бросил нашу маму, а папа стал тебе отцом. Я не родная дочь маме. Меня бросила мама, которая меня родила. Такая у нас семья, так получилось. Но ты для меня самый родной, самый лучший брат, для мамы и папы лучший сын.
Альфиюша рассказала маме о своем разговоре с братом. Каусарие стало легче жить, легче дышать. Все, больше нечего скрывать. Только почувствовала себя свободной, только отпустило давление на сердце, как она увидела в трамвае Лешу.
Точно! Это он, только более возмужавший, более привлекательный. Сердце Каусарии на мгновение помертвело, перестало стучать. Она отвернулась, чтобы не встретиться с ним глазами. Освободился, значит. Рановато. Надеялась, что сгинет он в тюрьме. Выжил. Не мог приехать в другой город, сюда его притащило. Каусария вышла на следующей же остановке, дальше пошла пешком. Он догнал
- Привет, Лялечка! Забыл, как тебя зовут, то ли Настя, то ли Катя. А вот ночи, которые мы с тобой любились, не забыл. Думал вернусь, найду тебя, закроюсь с тобой на месяц, от… тебя за все эти годы.
Каусария вся сжалась, съежилась, сгорбилась
- Извините, Вы ошиблись, я Вас не знаю.
- Зато я тебя знаю. Куда так торопишься, я соскучился, пойдем, я тут недалеко комнату снял.
Каусария попыталась бежать, но Алексей поймал ее за руку
- Куда? Ишь ты, какая шустрая. Лучше не рыпайся, милая моя. Хуже будет.
Однако, это не та малолетка-Каусария. Она рыпнулась, да еще как!
- Помогите, грабят, он сумку мою отбирает.
Толпа молодых парней, видимо студенты, окружили пару.
Алексею пришлось ретироваться
- Да вы что, парни, ей просто показалось, правда дамочка? Я просто взял ее под руку, познакомиться хотел, не нужна мне ее сумка.
Парни проводили нервную женщину до остановки трамвая, посмеялись меж собой. Каусария проехала до своей остановки, до дома едва ли не бегом бежала. Торопилась, шла и оглядывалась, только бы не выследил, только бы не добрался до Дениса.
Продолжение Глава 63