- Так это ж тот самый, что меня чуть жизни не лишил! – говорит Ефим.
- Это дядька мой – Петя, - ахает Настасья.
Никто найти не мог, а они вон, где свиделись.
Разглядывает всех Петька, а у Лушки сердце заходится. Дядькой девка его назвала, отчего ж такое?
- Мать твою, как звать? – спрашивает у Настасьи, и та отвечает.
- Ульяна.
Начало истории
Предыдущая глава
Зосим почти бежал, чуя как разливается по ногам тяжесть. Далече идти, токмо злость гнала немыслимая всё дальше и дальше. Дойдёт до заимки, а там разговор короткий.
«Неужто убьёшь» - вопрошал голос. – «Своими руками задушу», - отвечал сам себе. – «Иль из ружья выстрелом».
И понятно, что грех то, а внутри так клокочет, что разум подчиняется чувствам, не стерпеть, не сдюжить с тем, что внутрях.
Бежит вослед Ульяна, догнать пытается.
- Одумайся, Зосим, Христом Богом прошу, одумайся. Грех великий на душу возьмёшь, невинного человека к смерти приговариваешь.
«Вон оно как. Все решили, будто я убить негодяя хочу. А ежели и так?»
- Не оставляй детей сиротами! У него трое, у тебя трое, - вразумляет супружница.
«Четверо у него», - мысленно поправляет себя Зосим, про Настасья вспоминая.
Оно-то и верно, что детей жалко, да не сможет больше спать спокойно, зная, что в любой момент свидится смогут с Ульяной.
- Домой иди, по-мужски говорить станем.
- Знаю тебя, - не отстаёт. – Не пущу одного, от греха упасу.
Кинулась на шею, к себе прижала. Дрожит от страха, а то и Бог знает, от чего ещё.
- Родненький, домой идём.
Сжал зубы Зосим. Глаза гневом пышут.
- Не ходи сказал!
- Муж да жена – одна сатана, - на то ему Ульяна отвечает.
Глядит Рябой стоит невдалеке Гришка, что работником у него служит. Махнул рукой, чтоб подошёл.
- Домой жену мою сведи да запри, а сам сторожить на крыльце сядь. Как вернусь – своё получишь сполна.
Кивнул Гришка, хватил за плечи и потащил Ульяну в другую сторону. Упирается та, кричит, а Рябой развернулся и пошёл себе.
Трифон избушку сторожил. Знал, что кто-то придёт, можно мзду брать. Завидел Рябого, встрепенулся.
- Здравствуй, Зосим, - руку ему протянул.
Глянул Рябой брезгливо, будто собака ему лапу протягивает, скривился. Не по нраву то пришлось Трифону.
- Ты морду не вороти, - ответил. – Мож, ещё сгожусь.
- Да на что ты, пёс шелудивый, сгодишься? – сплюнул Зосим. – Там он? – кивнул на домик.
- Думаешь, коли деньга у тебя имеется, так барин? – зло сжал зубы Трифон. – Что с другими так говорить можно?
Усмехнулся Зосим. Сунул руку в карман, достал пару монет и бросил прямо под ноги мужику.
- Плата твоя, пущай.
Посмотрел Трифон на деньги, а Зосим уж мимо него прошёл и дверь дёргает. Входит, и впрямь сидит Назар. Нога тряпкой обвязана. Никак перед женой его роль играл, чтоб жальче было.
- Хорош притворяться, - сказал, беря ружьё на изготовку.
- Убивать меня пришёл? – кивнул Назар, будто и не ожидал другого.
- Говори слово последнее!
- А чего говорить? Богу уж давно всё сказано, а для тебя ничего не осталось.
- Мож, жалеешь о чём?
- Мож, и жалею. Токмо не с тобой об том рассуждать. Делай дело, зачем пришёл.
- Не боисся меня?
- Боится тот, кто виновен, - отозвался Назар. – Знаю правду за себя, а что у тебя за правда – не ведомо.
- Знамо какая, что жена моя к тебе любовничать приходила.
- Ладно обо мне так думаешь, на жену свою грех напраслину наводить. Ну ж, давай, - подбадривает. – Всё одно – нога плохая, отнимать придётся. А чего за жизнь калекой?
Задумался Зосим над чем-то. Мож, впрямь он про Ульяну думал плохо? Мож, правду супружница ему говорила. Опустил ружье, раздумывает.
- Уходь туда, откуда пришёл, - приказывает. – Чтоб больше не видывал тебя.
- Да и тут я не по своей воле, - признаётся Назар. Душа к Ульяне рвётся, да есть у него другая жена и долг пред ней. Пущай остаётся всё, как прежде. Поболит сердце да перестанет. А вот чего никогда не простит себе Назар, что Лушу свою предал. – Уйду, как отпустят, - пообещал.
- Держат что ль? – не понял Зосим.
- Не пущают.
Выбрался Рябой из дома и Трифону приказывает.
- Уйдёт, когда вздумает, понял?
- А чего ты тут раскомандовался? – внезапно подал голос Трифон, а за его спиной второй возник, Кондрат. – Чего деньгой раскидался? Сами знаем, кому когда уходить. И тебе кой чего скажем.
Перескочил за спину так, что обхватил за шею Рябого.
- Деньги, что в долг брали – спишешь, - смотрит прям в лицо Кондрат, пока брат за горло Зосима держит. – И сверху приплатишь. А не то, - кивнул, и Трифон сильней локтем придавил.
Захрипел Рябой, засипел, а Кондрат ему в лицо лыбится.
- Будешь делать, чего велено, так жив останешься.
Ослабил хватку Трифон.
- Сгною обоих, - шипит Зосим, и Кондрат снова кивает.
- Пусти, - появляется на пороге Назар, смотря на них.
- Тебе кто позволил выбраться?
Подскочил к нему Кондрат, ударил по ноге больной так, что взвыл Назар, упал. Кондрат дверь прикрыл и придавил поленом.
- Убью, - шипит Зосим. – Гнильё.
- Так и впрямь убьёт, - испуганно говорит Трифон.
- Тебя ж первого, как отпустишь, - обещает Зосим, и поняли братья, что или он, или они.
Ульяна в избе места найти себе не могла. Стучала в дверь, чтоб выпустил её Гришка, а потом окно растворила и выпрыгнула. Токмо далеко сбежать не вышло, он же поймал и обратно запер, на сей раз в сарае. Не будет Зосим ругаться. Сказано – держать, вот Гришка и держит.
Так долго сидел, что уж и придремал, как вдруг забегает во двор Трифон с криком: «Зосима убили». Встрепенулся Гришка, не поймёт, что такое, а Ульяна к двери прильнула, слушает, что за шум. Открылась дверь, выпала из сарая, так к ней прижималась. Поймал её Гришка, на землю поставил.
- Нет больше Рябого, - сказал.
А позади Трифон маячит.
- Убили мужика твоего.
- Кто? – обомлела Ульяна, зная наперёд ответ.
- Знамо кто, - отозвался сразу брат, - Назар.
- Нет, - головой Ульяна покачала, чуя, как земля из-под ног уходит. Быть того не может. Ждала, что Рябой вернётся с новостями, оплакивала Назара уж, а вышло наоборот.
- Не мог он!
- Своими глазьями видал! – не отстаёт Трифон. – Перед иконами поклянусь.
Помутилось в голове Ульяны, и упала она. Хорошо, что Гришка подхватить успел. В дом занесть, на лавку уложить. А Трифон дальше побежал новости разносить, чтоб в округе знали, кто Рябого убил.
Анна влетела в избу испуганная, бледная. Глянула на Ульяну, в чувства привела, воды подала. Рыдает та навзрыд, и неясно: то ли мужа своего оплакивает, то ли Назара, что створил с ней такое. Детей сиротами оставил.
- Да не мог он, Анна, - раскачивается Ульяна, а сама слёзы по щекам мажет.
- Кто знает, что каждый может? – ответила на то подруга. – Все под Богом ходим.
Упала Ульяна к ней на плечо, судьбу свою оплакивая, вдовью долю. Жили с Зосимом тихо, неприметно. Притёрлись друг к другу, а теперь как ей по свету ходить да детей растить? Один в могилку уйдёт, второго по закону судить будут. И останутся дети сиротами, как и боялась Ульяна.
А Трифон уж до Захара добрался, что власть в деревне смотрит, ему говорит про Рябого. Что видали всё они с братцем. Лежит в лесу Зосим, а убивца в доме держат. А ссора у них за бабу вышла.
- А чего ж не оттащили, коли видели? – задал вопрос Захар.
- Так энто, - захлопал Трифон глазьями. – Далеко были, не успели добежать.
- Ладно, - кивнул Захар, картуз на голову надевая, взял верёвку да мужика покрепче с собой. – Пойдём место показывать станешь.
Продолжение здесь
Другие истории канала