А Трифон уж до Захара добрался, что власть в деревне смотрит, ему говорит про Рябого. Что видали всё они с братцем. Лежит в лесу Зосим, а убивца в доме держат. А ссора у них за бабу вышла.
- А чего ж не оттащили, коли видели? – задал вопрос Захар.
- Так энто, - захлопал Трифон глазьями. – Далеко были, не успели добежать.
- Ладно, - кивнул Захар, картуз на голову надевая, взял верёвку да мужика покрепче с собой. – Пойдём место показывать станешь.
Начало истории
Предыдущая глава
Не желал Ефим верить в то, что мать говорит, слова будто были какими-то неверными.
- Одни мы на свете, нет никого, - напомнил. Всегда родители так отвечали.
- Нельзя было, Ефимушка, вам в деревню ходить, беда могла приключиться.
- Это что ж получается, - бросил взгляд на Настасью. – Сестра она мне?
- Выходит, - тихо отозвалась Лукерья.
- Много теперича у тебя родных, - уложил ладонь ему на плечо Пётр. – Всегда рады будем.
Дёрнул плечом Ефим. Радоваться должон, что столько сразу родственников нашлось, да на сердце камень тяжёлый. И горько ему, что с чувствами его поступают так, и стыдно. Как мог на сестру засмотреться? Отчего в сердце ничего не ёкнуло, не подсказало?
Сидит Настасья. Головой крутит, на всех по очереди глядя, в толк взять не может. Рассказывала мать о сестре своей – Лукерье, что давным-давно из дома сбежала потому, что отец хотел её замуж за плохого человека отдать. С тех никто и не ведали, где она. Уж не думали, что жива. А тут вон, оказывается, как вышло. Братья у ней теперича есть. Только какой же брат ей Ефим, когда так смотрит? Чует от него Настасья интерес большой. Так об ней заботился да старался коснуться, что не братская забота-то.
Покуда шли три дня, всё норовил путь ей облегчить. И поможет, и прикроет, кады на сон укладывались, и такой ей родной стал, будто всю жизнь знала. А теперича выходит, что снова душа саднить будет, а она думала, что уж оттаивать принялась.
Выскочил Ефим из избы, в лес бросился. В груди огонь полыхает, в голове никак уложиться не может. Не любило никого прежде сердце, ни от кого так не трепетало, оттого боль по нутру разливается, разум мутит. Бежит через лес всё дальше и дальше, чтоб не видеть никого, не слышать, лишь верный Зверь рядом мощными лапами от земли отталкивается да вослед спешит.
- Оставь нас, Петя, - просит Лукерья на Настасью кивая.
Забрал племяшей своих – Гордея да Андрея, и вышел из избы.
- Расскажи мне о себе поболе, - просит Луша. Для себя уж всё решила. Пару деньков сил наберётся – тады помогать ей примется. Думала, ошиблись кости. Теперь понимает: всё знали заранее. Не обойти стороной то, что предрешено. Не обмануть судьбу, коли на роду написано, что произойдёт. У каждого свой век: короткий али длинный.
Сторожит Кондрат избу, как слышит, идёт кто. Уж солнце к закату клонится, устал – мочи нет. На ногах с утра. А теперича пред властью ответ держать.
Лежит Зосим неподалёку, стеклянными глазами в небо таращится, ногу под себя неловко подвернул. Да уж всё одно ему, поплатился за спесь свою да нрав ретивый. Не думал, что уверенья хватит на него руку поднять, теперича и вовсе думать не придётся. Осталась супружница вдовой, а в избе Назар думу думает. Слыхал всё, и что скоро придут за ним да судить станут за то, что не делал.
- Вот тут всё было, - указывает на место Трифон, и Захар ближе подходит, взгляд на Кондрата бросая.
- Твоя заимка-то? – кивает на избу, взгляд от Кондрата не отрывая. Старший, значит, главный. Как скажет – так будет.
- Моя, - поднимается со ступеней, чтоб на равных говорить.
- И чего тут Зосим забыл? – задаёт сызнова вопрос законник.
- Так Егоров тут, - отзывается, - по доброте душевной пригрели, кады в капкан угодил. Думал отлежаться и дальше, а теперича вот, - посмотрел на Рябого на земле.
- Вижу, - кивнул Захар. – Токмо пока понять не могу, как дело было.
- Так Трифон должон был всё описать, - глянул на брата Кондрат.
- Оттудова шли, - начал Трифон, махнув в сторону.
- Да от него услыхал, хотел от тебя теперича, - сузил глаза Захар, второго перебивая.
- На охоте были, - продолжил Кондрат, - воротились. А тут эти оба сцепились. Оттащили пока Егорова, ух, зверь, - покачал головой Кондрат, - в избе заперли, подпёрли вон.
- А чего ж они промеж собой?
- Известно чего ж, - хмыкнул Кондрат, - бабу поделить не могли.
Наклонился над Зосимом Захар, пульс прощупал. Мертвее мёртвого.
- Бабу, значится, - поднялся, рассматривая следы внимательно. – Ну, покажите мне убивца.
Отперли дверь. Сидит Назар на полу, рана открылась. Так сильно саданул Кондрат, что кровь сызнова вытекать стала. Бледный такой да дышит сипловато, а вокруг пол почернел от крови.
- Этот, значит? – оглядел обстановку Захар. – Зверь какой-то, - подошёл ближе, в глаза заглянул. – Здорово, Назар, - головой покачал. – Ну как тут?
- Захар, - усмехнулся Назар, улыбку растягивая. – Вот. Помираю.
Глянул на ногу тот, принюхался. Запах плохой.
- Не помрёшь, - поднялся с места, из избы выходя. – Дохтура к тебе пришлю. Знакомый мой погостить приехал, быстро вылечит.
- Это что ж выходит, не в тюрьму, а к лекарю убивца? – не понимает Трифон.
- А куды его весть? Смерть на душу не возьму, - головой покачал. – Как подлечат, вернусь за ним.
Сел на корты перед Зосимом, место внимательно разглядел.
- Вот тут прям и задушил? – переспрашивает.
- Как есть, на этот самом месте.
- Ага-ага, - кивает, что-то высматривая.
- А чего ищешь-то? – садится рядом Трифон.
- Да вот кровь гляжу.
- Каку?
- Ну как же? Ежели драка была, а у Егорова нога повреждённая, значится, ударил кто. А кровь по избе токмо каплями. А тут нет. Как же выходит?
Бросил взгляд на брата Трифон, раздумывает, чтоб сказать такое.
- Мож, в избе начали, да сюда перешли.
- Видать, так, - кивает Захар, не смотря на братьев, чтоб не спугнуть заранее. – Токмо всё никак в толк взять не могу. Как мужик, что еле на ногах держится, мог Зосима нашего приговорить?
- Да сильный он, притворяется просто.
- А не вы ли Рябому деньгу задолжали? – поднимается, высматривать продолжая.
- Это ещё причём? – не выдерживает Кондрат. – Ты знай, работу свою делай, а к нам не лезь. Сказано – душегубца споймали, принимай. Чай не вчера знакомы с тобой.
- То-то и оно, - тихо под нос себе проговорил Захар. – Мужики, помогите Рябого до деревни-то отнесть.
- А вы ж чего?
- Да не с руки мне. Я б быстрей пошёл за дохтуром, чтоб к закону преставить Егорова. Чай, не чужие друг другу, подсобите.
Нашли тряпку, выломали палки да верёвкой всё и связали. Уложили Зосима и понесли, меняясь. Тяжёл оказался тот, ох, тяжёл. А как добрались, попросил их Захар в сарай его внесть, да там их и закрыл.
- Ты чего, ирод, творишь? – заколотились в двери братья. – Открой!
- Так свидетели вы, - заявил на то Захар. – Чтоб по всему лесу не искать, тут посидите. А я как с городом свяжусь, так и выпущу. Там расскажите, как дело было, а потом и вольны гулять.
- Пусти, кому велено? – забасил Кондрат.
- Уж потерпи чуток, - пообещал Захар.
- Неужто, с мертвяком оставишь? – вдруг заблеял Трифон, косясь на Зосима.
- Так а чего мёртвый сделать может? – удивился Захар. – Ежели и привидится кому, то душегубцу токмо. Так что покоен будь. Не ты ж Рябого придушил, а Назар. Вот к нему и наведается.
- Токмо мертвяк-то тут!
- А душа его подле душегубца будет.
Сказал и пошёл к другу своему. Проводить к Егорову надобно, а не то поздно будет. Помог саквояж ему собрать, человека выдал, чтоб до места довёл да там с ним на ночь и остался. Другом ему Назар прежде был. Накуролесил в молодости, что поделать. Искали его, да потом и забыли. Выходит, жив остался.
Токмо, как пришёл Захар на место, понял сразу: нечисто дело. Не мог Егоров человека в таком состоянии убить, да и за братьями грешки другие числились. Осталось поискать людей, вдруг кто чего ведает. Ежели нет – наутро отпустит братьев, не может держать просто так.
Проводил до околицы друга, руку пожал, ко вдове пошёл кой-чего вызнать. Сидит та пред иконами на коленях, Господу поклоны шлёт.
- На ночь с такими вестями, - откашлялся Захар, - токмо должон сказать.
- Знаю уж, - повернула к нему лицо заплаканное. – Трифон приходил, - поднялась с колен.- Откуда мужа теперича забирать?
- Завтра уж, - сел на лавку, волосы приглаживая да в пол смотря. – Чего промеж ними было, знаешь? – глаза поднял. – Муж твой да Назар.
- Убивать его шёл Зосим, - ответила бескровными губами. – А вон вишь как вышло…
- Тут подумать надобно, - покачал головой Захар.
Отворилась дверь, вошла в дом Анна за собой младшего ведя. Бросила взгляд на мужика, что тут сидел, а потом на Ульяну.
- Разговор есть, - обратилась к хозяйке.
- Пойду я тады, - поднялся Захар.
- Обожди, - попросила Анна. – Для твоих ушей тож. – А потом сынка за плечо тронула. – Говори, что мне токмо что сказывал.
Продолжение здесь
Другие истории канала