Полина обижалась на детей за то, что они не хотят брать ее с собой отдыхать. Говорила, что семьей ехать веселее. Но дети, такое впечатление, что пропускали слова мимо ушей. Да и домой старались приезжать пореже.
Поля открыла групповой чат. Просмотрела последние сообщения. Писал Коля. Он был самым головастым из всех. Работал главным юристом в крупной строительной компании.
«Значит, на годовщину смерти отца все должны приехать. Поставим мать перед фактом. Пусть решает. Захочет, пусть остается дома, но никаких огородов мы ей сажать не будем. Кому сейчас нужны эти километровые грядки и сотни банок соленых огурцов? Никаких кур. Снег сгрести, что-то еще тяжелое по хозяйству – будем нанимать кого-то. Если что со здоровьем – наймем сиделку. Не захочет на таких условиях, пусть продает все и переезжает в город. Купим квартиру, чтобы было удобно к ней ездить. Когда тяжело станет, тоже сиделку наймем».
«Чтобы сиделка эта мать охмурила и все на себя переписала? Сейчас все, знаешь, какие ушлые?» - в ответ написала Люда, старшая дочка. Ее Полина родила сразу после Вити. Люда была даже умнее Коли. Торговала на бирже.
«Что все? – ответил Коля. – Если бы ты была одна или нас двое. А так стоимость дома раздели на 10 человек. Что каждому достанется? Если так печешься о наследстве, какие у тебя предложения? Хочешь, можешь взять мать к себе. У вас 5 комнат».
«Нет. Спасибо. Мною мать достаточно покомандовала. У меня детства не было, - ответила на такое предложение Люда. – Мать рожала, как из пулемета, и младших на нас, старших, скидывала. Сначала плохо себя чувствует, потому что беременная, потом плохо чувствует после родов, потом устала. От чего устать? Весь день лежала да ребенка кормила. Тяжело было – нечего было рожать как будто выживаемость человечества от нее зависит. И юности у меня не было. Мало того, что младшим сопли вытирала да еще училась, как сумасшедшая, чтобы сбежать побыстрее из прислуг и жить свою жизнь. А как только 18 исполнилось вышла замуж, считай, за первого встречного. Только чтобы домой не возвращаться. Сначала учеба, потом ребенок, потом бизнес мужа. Я только сейчас жить начала. Так что матери только деньгами помогу».
Полина почувствовала, как заухало в голове и заложило уши – подскочило давление. Она даже не подозревала, что Люда может так думать о ней, о родной матери.
«Люд, но мы не виноваты, - ответила сестре Аня. – Что у тебя ни детства, ни юности не было. У меня тоже не было. Мать изводила своим надзором. Вы разъехались. Она мной командовала и все поминала, что ей тяжело. Что в сорок с лишним лет мое рождение ей тяжело далось. А я просила меня рожать? Отца испугалась потерять, вот и родила. Столько лет при себе держит. Я за Колино предложение – пусть живет, где хочет. Мы только помогаем деньгами и, если что, наймем сиделку».
«Ребят, давайте как-то поуважительнее о матери», - вступил в переписку Игорь.
Он был предпоследним ребенком, маминой гордостью, и единственный из всех детей уехал жить за границу.
То, что у Игорька талант, Полине сказала руководитель кружка во Дворце детского творчества. Старшие дети были уже взрослые, поэтому возили Игоря на все занятия по живописи и графике. Он без проблем поступил в институт, а на 3-м курсе его проект выиграл какой-то конкурс, и его пригласили в Германию. Игорь там влюбился, но невесту родители не отпускали на родину жениха. Да и работа нашлась хорошая. Так что он остался в Германии. Полина один раз туда ездила.
«Ок, - ответил Василий. Он был третьим по старшинству. – У тебя, кстати, детство было. Мать родила Аню всего через два года. Тебе не пришлось никого няньчить. Мы к тому времени, когда ты подрос, были самостоятельными, поэтому мать нас заставляла тебя во Дворец детского творчества возить. Хотя, если ей так хотелось из тебя художника делать, возила бы сама. Ее не интересовало, что мы хотим с друзьями погулять или книжку почитать. Это ты занимался тем, чем хотел. Если бы не эти кружки, ты бы художником не стал. Нам, старшим, никаких кружков не досталось. Возить было некому – мать вечно беременная или с младенцем. Ты, кстати, почему не хочешь ее к себе забрать? У тебя дом большой».