Альфред Сислей (1839–1899), судя по всему, никогда не посещал Аржантей до того, как приехал к Клод Моне (1840–1926) в конце зимы или начале весны 1872 года, примерно через шесть месяцев после того, как его друг переехал в этот удобно расположенный пригород Парижа.
Как долго он оставался и сколько картин написал за время своего пребывания, определить трудно. Но данное полотно, как это легко определить, было написано в тот период, поскольку оно изображает одну из главных улиц Аржантея.
Гранд-рю проходила с востока на запад через центр города и была оживленной из-за своей коммерческой направленности. Она заканчивалась площадью перед местной церковью, отмеченной шпилем на заднем плане картины Сислея.
Здания, выстроившиеся вдоль улицы, были старыми и разнообразными, стоявшими на разной высоте и расстоянии от тротуара. Богатая сюжетами, хотя и относительно последовательная по цветовой гамме, эта картина отражает симпатию Сислея к этому месту и его интерес к передаче его фактурного, живого характера.
Сислей написал эту сцену, стоя на улице недалеко от пересечения Гранд-Рю и авеню де л'Отель-Дьё, поворот на которую виден слева. Несмотря на свое скромное присутствие, Avenue de l'Hôtel Dieu играет важную роль на картине, поскольку она расширяет то, что в противном случае было бы ограниченным передним планом и относительно узким проходом в пространство картины.
Прилегающая к Сислею территория пуста, что создает эффект открытости, но по мере приближения к церкви проезжая часть быстро заполняется. Вдоль обоих бордюров остановились большие повозки, загораживая значительную часть обзора. Каждая из них возвышается почти на один этаж и занимает практически половину ширины проезда, так что другим транспортным средствам невозможно протиснуться между ними.
Несколько мужчин и женщин стоят на тротуарах, и почти столько же идут по улице. Все они придают этому месту особую привлекательность, хотя между ними почти нет взаимодействия, что делает эту сцену слегка отстраненной, как будто Сислей стремился сохранить урбанистические качества города в той же мере, в какой он хотел насладиться его стариной. Мы здесь чужие. Только белая лошадь справа смотрит прямо на нас.
Эта холодность сцены дополняется и сдержанной палитрой, которую использовал Сислей.
Преобладающие коричневые, бежевые и серые тона передают приглушенные тона пасмурного дня, когда свет проникает сквозь плотную завесу облаков, оставляя мало тепла и лишая мир ярких пятен.
Эта уравновешенность хорошо сочетается с отсутствием претенциозности, как и рассчитывал художник. Только церковный шпиль кажется более важным, чем другие элементы, но даже он является как бы логичным продолжением зданий слева: его основание встроено в ближайшее от него строение, и цвет такой же, как у большинства других зданий.
Клод Моне также нарисовал эту оживленную улицу во время своего первого года в городе – это было одно из тех городских пространств, перед которыми не мог устоять ни один пейзажист.
Пропитанная очарованием прошлого и в то же время совершенно современная, эта сцена была из тех, которые изображались так часто, что становились клише.
Сислей поднял свою работу над обыденностью, придав ей современный вид.
