или "скромное обаяние буржуазии". Но это крупная буржуазия, промышленники и банкиры, основа Второй империи, которая выбирала для жилья в Париже район вокруг парка Монсо, обновленного в 1861 г. До этого момента весь зеленый массив и имеющиеся на его территории постройки, гроты, живописные руины, античные храмы, водоемы были собственностью семьи герцогов Орлеанских. Это было уже известное нам "фоли" (загородное развлечение) Филиппа-Эгалите, тогда еще герцога Шартрского. Дальше все как по написанному: отобрали-казнили-вернули-продали.
В том же 1861 г. вокруг стали прокладывать новые улицы, ведущие прямо в парк и строящиеся там новые отели выходили на деревья и служили своеобразным, достойным, обрамлением парку. Почему-то улицы эти назвали именами известных художников и многие из них даже авеню, маленькие авеню примерно на 6 номеров некоторые.
Парк Монсо именно что городской парк, не достопримечательность, как Тюильри, он в стороне от туристических маршрутов, там гуляют местные жители, но, учитывая окружение, он все равно немного более буржуазный, чем, например, тот же студенческий Люксембург. Что, впрочем, не мешает там встретить занятных персонажей. М. Герман рассказывает, что там увидел:
Например, черепаха.
Если верить тому, что эти существа доживают до ста пятидесяти лет, то это чудо природы явно приближалось именно к подобному возрасту. Об этом свидетельствовали важный вид и совершенная неподвижность. Черепаха сидела (восседала!) на большом и дряхлом, как она сама, чемодане. Чемодан стоял на скамейке и принадлежал даме из горделивого племени парижских клошаров – такого же, видимо, как и черепаха, возраста.
Грузная, в обносках, закутанная в плед или одеяло старуха и ее подружка-черепаха олицетворяли счастье. Солнце. Обе они, судя по их блаженной успокоенности, не голодны.
Есть еще городская легенда, но довольно молодая, в 1972 г., у хозяина кабаре сбежала собака, ее обнаружили в парке Монсо, где она вела себя очень агрессивно, потом оказалась волком. Хозяин этого не знал.
А в парке можно увидеть ротонду, служившую павильоном стены Генеральных откупщиков, окружавшую Париж при Людовике XVI, красивую колоннаду перед водоемом с ивами, старый платан, говорят, что посажен был в 1814 г. Ну и вообще, парк уютный.
Так вот семейство Менье, производители шоколада, практически монополизировали район. Сначала особняк построил для себя сын основателя марки, Эмиль-Жюстен, правда пока особняк строился, уже республика случилась, но архитектура его ярко демонстрирует стиль Второй империи: эклектика, лепнина, максимум деталей, все это "дурновкусие", по мнению современников, сегодня несколько облагородилось временем. 50 комнат, вид на парк, едва ли не первый лифт в Париже, мрамор, слоновая кость, ценные породы дерева, даже в конюшнях, в которых сегодня тоже квартиры, как и во всем особняке.
Потом к нему подтянулись двое сыновей: Гастон и Анри, третий, Альбер, выбрал пригород Нейи-сюр-Сен. В 1880-х гг. строит для себя дом сын Анри, адрес у особняка ул. Альфреда Виньи, 8, но внутренние постройки его и дворы соседствуют с родительским отелем. У Анри за вполне стандартным для времени фасадом скрывается красный кирпич, башенки и фахверки, которые с улицы не видны, к огромному сожалению.
Вот как-то так там. С 1952 по 1958 в отеле размещался дом моды Юбера де Живанши. Сегодня здесь престижная частная музыкальная академия.
А Гастон жил с другой стороны парка, на ав. Рёйсдала. Там удивительным образом сочетается Нормандия с мавританскими мотивами. В отеле был даже театр, жена Гастона устраивала постановки и концерты. Он, похоже, очень ее любил, после относительно недолгих 13 лет брака она умирает, родив второго сына, и Гастон больше не может жить в этом особняке, переезжает, но недалеко.
Сегодня отель занимают французские фармацевты (они официально именуют себя "орденом фармацевтов", что звучит немного средневеково и пугает), следят за соблюдением стандартов, но интересно, что на их территории есть очень закрытый и совсем неизвестный музей-аптека, можно туда попасть по предварительной договоренности и я теперь туда хочу. Ордену, кстати, принадлежит и соседний особняк. А напротив располагается штаб-квартира Rolex, ну чтобы понять примерный местный уровень и уровень фармацевтов тоже.
На этой же улице, пишут в русскоязычных книгах, жил "король жемчуга" Леонард Розенталь, правда позднее, уже в начале ХХ в., но я не нашла подтверждения, хотя, конечно, место подходящее и окна его особняка, да, выходили в парк Монсо. Персонаж очень интересный, хотя бы тем, что был продюсером картины Сергея Эйзенштейна "Сентиментальный романс" 1930-г. Главную роль исполняла любовница Розенталя.
На авеню Веласкеса - отель Чернуски, итальянского банкира, отправившегося в кругосветное путешествие и привезшего оттуда большую коллекцию предметов азиатского искусства. Дом был закончен в 1875 г. и его планировка изначально предполагала возможности для размещения его собрания, которое он завещал государству. Сегодня в особняке - музей Чернуски.
Недалеко от него, на углу ул. Рембрандта и Курсель можно увидеть неожиданное - пагоду (скажу, что это не единственная пагода в Париже), построенную в 1926 из вполне обычного дома китайским предпринимателем Чинг Цай Лоо (надеюсь, что правильно, хотя вряд ли:)) и тут тоже хранится коллекция только китайского искусства.
Вернемся ненадолго к семье Менье: Гастон переехал в особняк банкира Авраама де Камондо на ул. Монсо, 61, въездной портал украшает его монограмма. А по соседству в доме 63 жил его брат-банкир Ниссим де Камондо. Постараюсь сейчас не запутаться: Ниссим-дед, Моисей-сын, Ниссим- внук. Так вот Моисей собирал французское декоративно-прикладное искусство, причем настолько истово, что говорят именно поэтому снес дом отца и построил на этом же месте для себя новый (1911-1913) в типичном французском стиле, чтобы окружение соответствовало его выдающейся коллекции. Но оснащен дом был как надо, тоже с лифтом, с системой отопления, ванными комнатами.
Совершенно подавленный смертью сына Ниссима в Первой мировой войне, Моисей завещает дом и коллекцию музею декоративно-прикладного искусства, несмотря на то, что у него осталась дочь Беатрис и двое внуков. В завещании он четко прописывает, что ничего (ничего!) не должно в доме меняться, не должна двигаться мебель, ни одна картина или фотография и что музей будет носить имя его погибшего сына.
Музей открывается в 1936 г., а потом приходят немцы и дочь Беатрис с мужем и двумя детьми погибают в Освенциме. Почти всю семью мужа и родственников со стороны Беатрис постигает таже участь. Остается только ее мать, девочка с этой картины, которую (картину) немцы посчитали подходящей только для обмена на более арийские полотна. Ирэн унаследовала состояние погибшей дочери и все спустила в казино Монте-Карло.
А музей Ниссим-Камондо сегодня один из лучших в Париже, поскольку кроме прекрасной коллекции там можно увидеть нетронутый быт богатого парижского дома рубежа веков. И там отличный ресторан с летней террасой под зонтиками и титулованным шеф-кондитером, пирог с юдзу очень интересует.
Продолжение будет, не получается коротенько у меня. В телеграм
индейцы в Париже, Александр I и бургундские улитки, исчезнувшие церкви острова Сите
Что еще в VIII-м округе