Кто-то написал, что историки пишут или сочинения, или изложения. Не судите строго. Я напишу сочинение...
Говорят: "Судьба - не собака, палкой не отобьешься".
Говорят: "Не родись красивой, а родись счастливой". Говорят...
Да что там говорят! Что тебе на роду написано, то и сбудется. Я не знаю более несчастного персонажа в истории начала XVII века и Смуты, чем дочь царя Бориса Фёдоровича.
Опять, как и многие другие женщины в нашей истории, она имеет только год рождения - 1582. Известно, что родилась Аксиньюшка, как называл её отец, на московском подворье боярина Годунова, брата жены царя Фёдора Ивановича. Девочка была ребёнком ожидаемым и заранее любимым. И, кстати, отец её очень любил. На Ксению он не мог наглядеться - всем была хороша. Вырастала дочь Годунова в невиданную красавицу – с яркими дугами бровей, озёрами огромных тёмных глаз, с белым челом, да с наливным, как яблочко, румянцем. Волосы трудно было убрать под платок – до того роскошные и пышные! А какой гибкой, какой подвижной она была! А какой рукодельницей!
Блестела иголка в тоненьких пальчиках – это изо всех сил старалась маленькая Ксения. Вышивала ширинку/полотенце для иерусалимского патриарха, да под чутким руководством матери. Ещё семи лет начали учить девочку рукоделию. Зато весной 1589 года Борис гордо писал патриарху:
«И дочь моя, Аксинья, тебе, великому государю челом бьет: икону, Спасов образ, да ширинку».
Она была и умницей, и рукодельницей, и удивительной красавицей, восхищавшей современников. Царевна получила отличное по тем временам образование. Вместе с братом, царевичем Фёдором, изучала историю, географию, риторику, грамматику, арифметику и логику. Ксения прекрасно пела и, как утверждала народная легенда, сочиняла песни. Её будущее казалось безоблачным и счастливым.
В 1598 году Борис Фёдорович Годунов стал русским царем, а Ксения царевной. С этого и начались её беды. Отец хотел выдать её замуж. Но так, чтобы и ей было не плохо, и государству прок. Поэтому поиск женихов, когда она подросла, вели в Европе.
Не забывал Борис и поставить перед женихами непременное условие: сменить титул и стать одним из русских удельных князей. Как ни странно, нашлось много охотников отказаться от европейского титула в пользу княжеского.
Первый жених, с которым начались переговоры о браке Ксении звался Густавом, был он сыном Шведского короля и судя по портрету весьма красивым мужчиной. Он даже прибыл в Россию, но уже находясь здесь заявил, что веру менять не собирается. Совсем! А потом ещё и слухи пошли, что он привёз с собой свою любовницу. Обманутый в своих надеждах царь Борис не отпустил его домой. Он поступил более интересно: Густава отослали в Углич, дали ему содержание и принялись искать другого кандидата.
Следующими были два Максимилиана из рода Габсбургов. Но первый отказался переехать "в дикую Московию", а отпускать дочь в Европу царь не хотел. Второй же жених категорически отказался от смены веры. Разговор также был окончен.
С четвёртым женихом - Иоганном Шлезвиг-Гольштейнским - переговоры продвинулись далее всего. Он не только прибыл в Россию, но и получил благословение на брак. А Ксения, наблюдавшая за ним из тайного места вместе с матерью, даже прониклась к нему симпатией. Брат датского короля Христиана IV учил русский язык и обычаи. Его ежедневно принимали в царских палатах. И дело действительно шло к свадьбе. Царевна Ксения Борисовна с семьёй поехала перед свадьбой на богомолье в Троице-Сергиеву лавру, где царь "Борис с супругою и с детьми девять дней молился над гробом Св. Сергия, да благословит Небо союз Ксении с Иоанном". Но жених отчего-то внезапно заболел и 29 октября 1602 года умер в Москве, так и не увидав невесты. Летописец записал:
"привезен был из другой земли жених, сын одного дружественного ему короля, но брак не состоялся: Бог не соблаговолил исполниться намерению людей".
Это событие нашло отражение в картине В. Сурикова...
...и в трагедии А.С. Пушкина "Борис Годунов"
Ксения Годунова: Милый мой жених, прекрасный королевич, не мне ты достался, не своей невесте - а тёмной могилке на чужой сторонке.
Какое-то время поиск жениха не вели. А потом обратили взгляд на Кавказ. Говорят, жениха звали Хозрой, и был он грузинским царевичем. Переговоры о свадьбе вёл думный дворянин Михаил Татищев. Свадьба могла быть двойной - царевичу Фёдору Борисовичу при этом предназначали в жены грузинскую царевну Елену. Но опять что-то пошло не так.
Последним женихом мог стать кто-то из двоюродных братьев шведского короля. Около 1603 года послы царя Бориса в Дании обратились к шлезвигскому герцогу Иоанну, чтобы один из его сыновей, Фредерик или Альберт, женился на царевне Ксении, переехал в Москву и стал удельным князем. Иоанн, в свою очередь, предлагал им третьего сына Филиппа, герцога Шлезвигского, который был не прочь переехать, поскольку ему на родине уж точно ничего не светило. Но и эти брачные планы не осуществились. В России началась Смута и связывать себя с русской царской семьёй в это время никто не захотел.
Наверное, если бы царь Борис знал, что будет с его семьёй когда он умрёт, он бы согласился на то, чтобы дочь увезли из Москвы подальше. Но никто пока ничего не знал и не ведал.
А дальше колесо судьбы несчастной царевны закрутилось так, словно кто-то сумасшедший сорвал все его ограничители:
-появление на границах государства "подарка из Польши" в виде Лжедмитрия I с армией,
-смерть отца,
-арест их с матерью и братом в Кремле,
-убийство матери и брата,
-её собственный арест и ожидание под стражей решения её судьбы, которое должен вынести Лжедмитрий, которого короновали,
-и надругательство со стороны новоявленного царя над ней в перемешку с разговорами католических священников о добровольном отказе от православия...
После убийства матери и брата царевну по приказу Лжедмитрия, уже находившегося под Москвой, отвезли без чувств в дом князя Василия Мосальского, убивавшего её родных («а царевну же Ксению повеле от смерти соблюсти, и в дому князя Василия Мосальсково веле ей пребывати», «дщерь повелел в живых оставити, дабы ему лепоты ея насладитися».). Историк К. Валишевский пишет, что царевна Ксения Фёдоровна во время расправы над семьёй Годуновых была отравлена либо сама приняла яд, и только вовремя данное противоядие спасло ей жизнь. Что ж, может и так
Временник дьяка Ивана Тимофеева так описывает эти события:
А бдительно охраняемую девицу, он, после своего вступления в город, как рабу, без всякого царского чина, с ласковым принуждением вывел из царского дворца и в частном доме угождавшего ему и приближенного к нему нового вельможи, без её согласия, срезал, как недозрелый колос, - одел в монашеские одежды. И было бы удивительно, если не было ей чего-либо тайно-оскорбительного от отступника.
В доме князя Масальского царевна жила с июня по август 1605 года.
Можно сколько угодно гадать, почему Ксения, имея возможности сбежать, пять месяцев была наложницей Лжедмитрия. Ну с ним-то всё понятно: его честолюбие тешила мысль о том, что бывшая неприступная и недостижимая для него красавица царевна теперь в полной его власти. А её, что держало её?
Скажу странную мысль: ощущение безопасности. Да мнимое, да обманчивое. Но её и её семью предали русские бояре, близкие к семье и трону. А он не давал к ней никому из них приблизиться. Возможно этот мираж она создала для себя сама. Ведь она была далеко не глупой молодой женщиной, прекрасно понимающей, что рано или поздно всё происходящее рухнет, как рухнула когда-то её счастливая жизнь с отцом и матерью... И это произошло.
Историки XIX века выдвинули версию, что Лжедмитрий держал царевну Ксению при себе, надеясь на брак с ней, ведь католичка Марина Мнишек, к которой он сватался, почему-то тянула с приездом в Москву. В этом случае его право на престол стало бы вполне легитимным, как сейчас говорят. Обеспокоенный ситуацией отец Марины напишет в Москву будущему зятю:
Поелику известная царевна, Борисова дочь, близко вас находится, то благоволите, ваше царское величество, вняв совету благоразумных с сей стороны людей, от себя её отдалить. Ведайте, ваше царское величество, что люди самую малейшую в государях погрешность обыкновенно примечают и подозрение наводят.
И Лжедмитрий внял. Перед приездом Марины Мнишек в Москву он приказал насильно постричь царевну Ксению Борисовну в монахини.
Царевну "постригли в монахини, назвавши её Ольгою монахинею, и сослали в ссылку в Белоозерский женский монастырь», где она проведёт в заточении 1605-1606 годы. Злые языки говорили, после пострига в монастыре Ксения даже родила сына от Лжедмитрия. Но это всё осталось неподтверждёнными слухами...
Казалось бы всё - история дочери царя Бориса Фёдоровича Годунова завершается. Но оказалось, что нет.
Её положение конечно не могло не измениться с воцарением Василия Ивановича Шуйского. Сначала её по его приказу перевели в Успенский Княгинин монастырь во Владимир. Затем царь Василий приказал в 1606 году торжественно перенести тело царя Бориса Годунова, его жены Марии Григорьевны и сына Фёдора из скудельницы Варсонофьева монастыря в Троице-Сергиеву Лавру, инокиня Ольга следовала за процессией в закрытых санях. Иностранцы сообщали о плаче инокини-сироты по своим близким во время этой скорбной процессии. Затем она поселилась в находящемся неподалёку женском Подсосенском монастыре рядом с Лаврой, где в то же время находилась и бывшая ливонская королева Мария Владимировна, дочь старицкого князя Владимира Андреевича, вдова короля Магнуса, до пострига бывшая следующей в линии престолонаследия после царевича Дмитрия Углического.
Когда поляки в 1608 году захватывали земли с северо-запада России, обе женщины смогли сбежать в Троицу, где поселившись выдержали вместе с защитниками Лавры 16-месячную осаду польско-литовских интервентов под предводительством Яна Сапеги и Александра Лисовского.
От этого времени (29 марта 1609 года) сохранилось письмо царевны к своей тетке, княжне Домне Богдановне Ноготковой (урождённой Сабуровой). Инокиня Ольга пишет «…я у Живоначальные Троицы, в осаде» и сообщает подробности своей жизни в осаждённом монастыре:
В своих бедах чуть жива, конечно больна со всеми старицами: и впредь, государыня, никако не чаем себе живота, с часу на час ожидаем смерти, потому что у нас в осаде шатость и измена великая. Да у нас же за грех за наш моровоя поветрея, всяких людей изняли скорби великия смертныя, на всякой день хоронят мёртвых человек по двадцати, и по тридцати, и больши. А которые люди по ся место ходят - и те собою не владеют, все обезножели. Да пожалуй отпиши ко мне про московское житьё, про всё доподлинно, а яз тебе, государыне своей, много челом бью.
В 1610 году, после отхода поляков от Троицы, женщины приехали в Москву и обосновались в Новодевичьем монастыре, который через некоторое время был взят казаками Первого ополчения под предводительством Ивана Заруцкого, подвергшими монастырь полному разграблению: «они черниц — королеву княж Владимирову дочь Андреевича и царя Борисову дочь Ольгу, на которых преж сего и зрети не смели — ограбили донага».
В 1613 году они уехали от греха подальше и чтобы не привлекать к себе внимания во Владимир. Говорили, что это был приказ матери нового царя Михаила Романова инокини Ксении. Но и в Княгинином монастыре её не оставили в покое. не позднее 1616 года инокиню Ольгу перевели в строгий суздальский Покровский монастырь.
Свидетельством её пребывания там является сапфировый перстень, выкупленный в 1830-е годы для Оружейной палаты из собрания монастыря, где тогда имелись документы об инокине Ольге и ее владении этим кольцом.
Бывшая царевна, инокиня Ольга, прекрасно понимала, почему её преследуют, хотя смысла в этом преследовании уже давно не было. Незадолго перед смертью она пишет письмо к царю Михаилу Фёдоровичу. Она униженно "била челом" государю, чтобы ей разрешили быть похороненной рядом с родителями и братом в Троице-Сергиевой Лавре. Согласие на это она получила.
Умерла инокиня Ольга, бывшая в миру царевной Ксенией Борисовной Годуновой 30 августа 1622 года в возрасте всего 40 лет.
В 1945 году гробница Годуновых была вскрыта. Советские учёные решили изучить прах семьи, но захоронение оказалось ранее потревоженным грабителями. Всё содержимое гробов было перемешано, а черепа вообще не сохранились. Реконструкция лиц семьи Годуновых оказалась невозможна.
Из предметов, обнаруженных в ходе этих раскопок, в экспозиции Троице-Сергиевой лавры находится остроносая, очень маленького размера кожаная туфелька царевны, восстановленная реставраторами.
Бедную царевну Ксению вспомнили в XIX веке. Первым о ней упомянул А.С. Пушкин. Потом были Н. Елагин и А.К. Толстой, А.Н. Островский и Н. Лесков. Её посвящали целые жанровые полотна художники 2 половины века. Во второй половине уже века XX о ней сочиняли пьесы, она как персонаж появлялась в художественных фильмах о времени её отца Бориса... Мне очень нравится, что царевну Ксению как персонаж не забывают романисты-альтернативщики, поскольку если бы её судьба свернула хоть на одном предоставляемом ей повороте в другую- не нашу известную - сторону, мы могли бы реально иметь совершенно другую историю, а возможно и совершенно другое государство с другой династией. Однако, я не любитель фантазировать уж до такой степени.
Рождение в царской семье действительно могло явиться гарантией успешной жизни и массы привилегий, которыми человек может пользоваться. Но если судьба была против?
Говорят же: "Судьба - не собака, палкой не отобьешься".
Лайки помогают развитию канала!
