Однако, не бывает дыма без огня. Ему уже донесли, что Владимир Петрович был в связи с обеими продавщицами ювелирного магазина. Если учесть, что у одной из них муж работает заведующим базой, они тут могли крупные дела проворачивать.
Ох, не посыпаться бы вовсе! В окнах серая мгла, только бы спать и спать. Альфия спустила ноги на пол, посидела, приходя в себя от дурного сна. Поднявшись с трудом, она выглянула в окно. Куда девалось солнце? Закрыли его серые облака, собранные будто из клочков грязной серой ваты. Все в окне серое, стены сарая, ветви деревьев, скворечник на яблоне.
Серый будний день начался. Умылась, приготовила завтрак, разбудила семейство. Халим тоже встал без настроения
- Альфия, у меня вроде горло болит, потрогай, нет ли у меня температуры?
Потрогала лоб, заглянула в рот, осмотрела
- Симулянт! Температуры нет, горло чистое, язык тоже.
- Так неохота не работу, заболеть бы что ли?
- Не накаркай! Не хочется на работу, не ходи! Напиши заявление на отпуск без содержания в связи с семейными обстоятельствами.
- Какие у меня могут быть обстоятельства? Что я скажу, если спросят?
- Придумай что-нибудь, может брату помочь надо, может поехать куда надо, я не знаю. Все, Халим, время выходит, детей пора собирать. Что-то они там притихли, может и не думают подниматься? Сама-то сегодня еле встала, такое ощущение, что небо опустилось и давит на темя.
Девочки лежали по своим кроватям, укрытые, притихшие. Альфия пощекотала розовую пяточку Альбины, высунувшуюся из-под одеяла
- Доченьки! Подъем! На работу пора! У мамы теперь нет Азалии, некому ее прикрывать!
Алия подняла темную кудрявую головку над подушкой
- Я знаю, она поженилась на дяде Радмире, и бросила тебя.
- Не бросила, перешла на другую работу. Встаем, девочки, встаем, болтать некогда
Вместо ответа послышались тихие всхлипывания Альбины. Альфия откинула одеяло, взяла дочку на руки, губами потрогала лоб, вроде не горячий
- Что такое, почему моя младшенькая плачет?
- Я не хочу в ясельки! Не хочу, не хочу! Я останусь дома!
-У-у-у, я тоже останусь – это уже завывала Алия.
Альфия задумалась на минутку. Правда, пусть останутся, они хоть маленькие, тоже человечки. Тоже могут не захотеть выходить из дома.
- Договорились, оставайтесь. Сейчас папа бабушку позовет, побудете с ней. У Алии мигом высохли слезы, она соскочила с кровати, стала напяливать платье, приготовленное с вечера
- Я не останусь, я с вашей бабушкой, ни за что не останусь. Я боюсь ее.
Альфия оглянулась, не слышит ли Халим.
- Алия! Что значит, вашей бабушкой? Она у нас общая. Больше никогда так не говори, хорошо?
- Не скажу, только я ее все равно боюсь. Она вот так на меня смотрит.
Девочка сдвинула брови, сжала губы и свела глаза к носу.
- Дочь, тебе просто кажется. Она старенькая, морщины у нее на лице.
- Я с папой в садик пойду, я почти уже готова. Пусть с ней Альбина остается.
Альфия погладила младшую дочку по спинке, дунула в волосы
- Альбин, может ты тоже не хочешь с бабушкой оставаться?
- Я хочу, бабушка хорошая, она мне конфетки дает.
Выпроводив Халима со старшенькой, Альфия быстренько одела Альбину, привела ее к свекрови
- Мама, ты не спишь?
- Нет, дано встала, а что такое?
- Альбина капризничает, хочет к бабушке. Боюсь, как бы не заболела, пусть с тобой побудет!
- Конечно побудет! Иди ко мне дочка моя золотая! К бабушке она захотела! Она одна бабушку любит и скучает по ней.
Альфия не стала дослушивать причитания свекрови и убеждать, что ее любят и уважают все, побежала на работу.
В магазине сумрачно, словно не утро на дворе, а вечер наступает. Альфия включила везде верхний свет, разделась. Показалось, что в магазине прохладно, хотя еще печь теплая. Накинув белый пуховый платок, принялась выставлять из сейфа под стекло серьги, кольца и прочее. Бедновато, нечего расставлять по прилавку.
Торговать особо нечем, выручка маленькая, но работать одной несподручно. Приходится выходить из магазина за водой, за дровами, топить печь, мыть полы. С Азалией было просто, все делали по очереди.
Новенькую не заставишь, сидит на стуле, как приклеенная. Альфие легче самой сделать, чем просить ее. Кстати, время около девяти, а Наины до сих пор нет. Зато прибежала техслужащая из конторы Горпо
- Альфия, меня САМ послал. Говорит, мол дойди до ювелирного, скажи, что Наина больше в магазине работать не будет. А тебе велел после обеда явиться к нему в кабинет. Ой, что будет! Сердитый такой, злой, только ногами не топает. Ты чего, обидела что ли его племянницу?
- Не знаю, тетя Маруся, может чем и обидела, не помню.
- Ой, девка! Жалко мне тебя. Если САМ выгонит с работы, в продавцы тебе больше не попасть. Говорят, и муж твой может не удержаться на своем месте. Зря он поперек районного начальства попал.
- Тетя Маруся, не переживай! Если Бог закрывает перед тобой двери, он же и открывает окно.
- Удивляюсь я на тебя, Альфия, ты такая спокойная, живешь, как в тихой заводи плаваешь.
- Потому что все плохое в своей жизни я пережила. Хуже того, что было, уже не будет.
- Скажешь тоже, пережила! Только жить начинаешь, не знаешь, сколько еще горя впереди ожидает. Тьфу, не к тебе сказано. Пойду, не забудь, зайди с обеда к начальству.
- Забудешь, как же! Зайду.
Первым делом Альфия схватилась за тетрадь с записями. На первый взгляд вроде весь товар на месте, но кто его знает, что за птица, эта Наина. Привели, посадили без всякой ревизии, встала и ушла, безо всякого объяснения. Проверила все до последнего серебряного колечка. Слава Аллаху, все на месте, все с тетрадкой сходится.
Начала прибирать товар, если увольняться, чтобы считать было легче. Но не много успела сделать. В Райисполкоме с обеда собирают тружеников села. Народу в магазин привалило! Успевай поворачиваться.
Брали не только по мелочи. Продала несколько бус из янтаря, пару золотых сережек, даже серебряный браслет, который лежал на прилавке еще до прихода Альфии в магазин. Альфия не стала закрывать магазин на обед, пока есть народ на до торговать. К часу народ схлынул, она пошла в Горпо, забрав с собой выручку. Надо заодно сдать в кассу.
Пришла спокойная, готовая ко всему. Увольнение, так увольнение. Постучала, вошла в кабинет председателя Горпо, огляделась, все как прежде, как при Владимире Петровиче. Ничего не изменилось. Только председатель другой. Иван Матвеевич кивком указал на стул
- Садитесь. Будем разговаривать. В общем, так. Наина решила, что должность продавца ее не устраивает, она будет подбирать другое место. Хотел сообщить, Вам придется работать одной, вместо второго продавца мы примем на пол ставки техслужащую. Она будет убирать два магазина.
Я ознакомился со штатным расписанием, посмотрел выручку. Не буду критиковать бывшее руководство, но штаты сильно раздуты, придется кое-кого сократить.
- Хорошо. Я справлюсь и одна.
- Вы хотели что-то предложить по ассортименту?
- Да, я записала свои предложения на бумаге, возьмите пожалуйста.
Альфия достала из сумочки сложенный вчетверо слит бумаги и протянула через стол.
- Я пойду, Иван Матвеич?
- Сидите, сейчас просмотрю Ваше предложение.
Иван Матвеевич, положив листок перед собой, разгладил его, внимательно прочитал.
- Не понимаю, тут нет ничего дефицитного. Нитки мулине, бижутерия, полотенца, головные платки. Или вот, изделия из янтаря, из серебра. Почему Вы это раньше не заказывали.
-Почему не заказывали? Заказывали. Тоже не хочу критиковать, но руководство Горпо считает, что это мелочевка, на которой не заработаешь, а народ-то спрашивает.
- Хорошо, разберемся. Значит, мы с Вами все обсудили, идите, работайте.
Альфия уже взялась за ручку дверей, когда Иван Матвеевич остановил ее
- Постойте!
Альфия обернулась, глянула с досадой, мол, что еще!
- Скажите, почему Вы не заказывали товар просто через товароведов, некоторые так делают, я знаю эту систему. Ваш муж заведует базой, почему он Вам не помог?
- Мой муж не имеет к магазину никакого отношения. Я не вмешиваюсь в его дела, он в мою работу. Я понимаю, на что Вы намекаете. Только Азалия и я тоже левым товаром никогда не торговали.
- Извините. До свидания, можете идти.
Иван Матвеевич положил листок в папку, бросил ее в ящик стола. Побарабанил пальцами по столешнице. Говорит вроде искренне. Однако, не бывает дыма без огня. Ему уже донесли, что Владимир Петрович был в связи с обеими продавщицами ювелирного магазина. Если учесть, что у одной из них муж работает заведующим базой, они могли крупные дела проворачивать. Надо взять эту Альфию под усиленный контроль.
Альфия вышла из Горпо, забыв сдать выручку, насколько она рассержена. Подумать только, подозревает он! Видно, судит людей по себе, недаром его прислали в их Богом забытый городишко. Неприятный тип, смотрит с недоверием, видимо, сам замаран в махинациях.
Вернувшись в магазин, сходила за водой и дровами, затопила печь. Неизвестно еще, когда пришлют техслужащую. Так скверно на душе, что плакать хочется. Кажется, ничего такого не сказал начальник, но так обидно. Почему люди считают, если человек работает в торговле, то обязательно вор?
Досидела до конца рабочего дня, сложила выручку в сейф, нет никакого желания тащиться в Горпо, пошла домой. В почтовом ящике что-то белело. Точно, письмо. От Насимэ. Альфия оглянулась на окна свекрови, не видит ли она и сунула письмо в карман.
Дом свекрови закрыт на замок, значит она с внучкой в их доме. Перерыла, наверно все, так и не бросила Сария свою привычку шариться в их белье.
Свекровь встретила ее непривычно ласково
- Пришла? Альбинка у себя, в куклы играет. А я вот бульон поставила вариться, думаю придешь и сразу приготовишь, ждать не надо. Погладила тебе белье, молодец, чисто стираешь. Научилась за столько-то лет.
- Стираю, как всегда. Спасибо, тебе, не надо было утруждаться, я бы сама погладила, а за бульон спасибо.
- Я у тебя в шкафах прибрала, сложила полотенца с полотенцами, постельное разобрала. Посмотрела, у тебя много пододеяльников. Мои-то все износились, я взяла себе те, что неказистее. Тебе ведь не жалко, нет?
- Не жалко, мама, забирай.
- Да еще пару полотенец взяла, вам на что столько, а у меня новых полотенец ни одного.
- Забирай и полотенца, мама! Что ты там еще выглядела? Может скатерти понравились, те, что в шифоньере на средней полке лежат? Красивые, импортные, польского производства.
- Не лазила я в твой шифоньер. Я только белье погладила. Не зря говорят, не делай добра! Спасибо тебе! Пойду я к себе.
- Вот тебе раз! Чего это ты обиделась, мама? Оставайся, сейчас Халим с Алией придут, ужин будет готов, поешь, потом пойдешь.
- Нет уж, пойду домой, не хочу слушать твои насмешки. Я не твое взяла, если что, это мой сын с базы приносит.
- Мама, ты еще где-нибудь скажи, что Халим с базы вещи приносит! Он их за деньги покупает, понимаешь?
- Да понимаю я, нельзя рассказывать об этом никому, а то еще посадят Халима.
Господи! Что за день такой? Сговорились все что ли? Хоть вешай на груди вывеску: «я не расхищаю государственное имущество». Если родная мать такое думает про сына, другие что должны думать?
Халим привел дочку, раздел в прихожей
- Ау, кто дома? Почему нас никто не встречает?
Альфия вышла из кухни и прислонилась к стене.
- Хорошо, что пришли. Алиюш, как дела? Дали тебе сегодня на пианино поиграть?
- Дали, только немного. Папа, когда ты уже купишь мне пианино?
- Думаю, дочь не раньше лета. Получим с мамой отпускные и сразу купим.
- Ура! Пойду, Альбине расскажу.
Халим повесил свое пальто, обнял и привлек к себе жену
- Ну, как дела, почему вселенская печаль в глазах?
- Погано на душе, Халим. Новый намекает, будто мы с Азалией проворачивали какие-то дела в магазине.
- И все? Господи, да пусть он думает, что хочет, это его дело. Работа у него такая, продавцов подозревать. Плюнь и не думай об этом. Я слышу пахнет едой, уже ужин готов?
- Да, сегодня мама оставалась у нас хозяйничать, бульон сварила.
- Интересно, с какой такой радости она у нас была.
- Понимаешь, Альбина с утра капризничала, мне показалось, что у нее голова горячая, я оставила ее дома. Попросила мать посидеть с ней.
- Альфия, мы с тобой договаривались, никаких поблажек Альбине. Ты ее слишком балуешь. Мало ли, какие у нее капризы, в ясли она должна ходить. Чтобы это было в последний раз. Слушай, а что это мать опять от нас тащила?
- Сказала, что полотенца и пододеяльники. Мне не жалко, но она считает, что ты приносишь это с работы даром, поэтому она имеет право забирать себе.
- Надо же, мне она этого никогда не говорила.
- Мне тоже, а сегодня ей показалось, что мне жалко отдавать, сказала, мол это сын с базы приносит, но она никому об этом не расскажет.
- Да, что же это такое! Хоть родную мать в дом не пускай. Ты ей объяснила, что это все берется в счет зарплаты, бухгалтерия с меня вычитает?
- Сказала, что ты покупаешь товар за деньги, только она мне не поверила. Сам с ней поговори!
- Придется! Давай уж, выкладывай, что еще новенького? Как твоя Наина?
- Уволилась моя Наина, не создана она продавцом работать. Теперь я буду в магазине одна.
- Как одна? Ты же не справишься!
- Справлюсь, мне техслужащую дадут.
- Слушай, Альфия! Это же прекрасно! Честно сказать, я переживал за тебя. Трудно найти такую напарницу, как Азалия. А одной в таком магазинчике работать само то.
- Я так же думаю. Постой, еще что-то сегодня произошло! Да, какая я балда! Письмо от Насимэ пришло.
- Что пишет?
- Да, я еще не читала, положила в карман пальто и забыла.
- Так, доставай и читай.
Альфия пробежала глазами строчки письма.
- Просила же про беременность не упоминать. Если бы мать прочитала? Пишет, беременность у Каусарии протекает нормально. Она к ним приходит редко, потому что живет в общежитии, где на этаже кухня, душ и туалет. Денег получает мало, только хватает на еду. Одежды у нее на весну нет, на приданое ребенку тоже. Просит прислать вещи, которые мне малы и детское, что осталось после Альбины.
Продолжение Глава 37