Рэйф Файнс в роли выдающейся личности графа Ласло Алмаши и Кристин Скотт Томас в роли Кэтрин Клифтон – это художественный парный образ немыслимого взлёта романтической страсти.
Медсестра Ханна в предельно органичном исполнении Жюльет Бинош – это образ Мировой Души, воплощённый в жизнерадостной, сострадательной, милосердной и любящей девушке на войне. Через неё, как через призму времени возвращается в своё счастливое-несчастное прошлое главный герой этой потрясающей драмы.
Девять наград «Оскар», шесть премий Британской академии кино и телевизионных искусств («BAFTA»), два «Золотых глобуса», сборы, десятикратно оправдавшие бюджет и миллионы сердец, проживших жизнь героев как собственную.
Граф Ласло Алмаши - венгерский историк, картограф и первооткрыватель «Пещеры Пловцов» на севере Африки в 1933 году. Именно в этой пещере они с Кэтрин расслышали пульс СВОЕГО времени, в ритме веков, в танце Всего, стремящегося стать Одним. И в этой же пещере он оставил её, чтобы спасти, но не спас. Этот мистический контрапункт и создаёт в экранизации высокую трагическую поэтику для достаточно однолинейного, подобно комете, сюжета о страсти без границ.
Причудливые узоры красоты в этом фильме лишены материальных форм. Время и пространство в этой галерее ярких ощущений так интенсивно впитывают в себя жизнь, что в бурлящем океане чувств главным героям остаётся только нырнуть, затаив дыхание, и дышать поцелуем.
Несмотря на хаотически скомбинированный контекст повествования, - археологическая экспедиция, эпизоды войны в Египте и Тоскане, событийно-бытовая окантовка адюльтера замужней женщины, - на экране только эпическая поэма любви, растворенная в воспоминаниях умирающего человека, в жилах которого всё ещё пульсирует кровь пьянящего соблазна его возлюбленной. Эротический накал, подобно самой пустыне Египта, проявляет себя в сюжете в контрастной атмосфере солнца и радости жизни и обреченности на холод смерти.
Чувственное очарование и сияющая утончённость Кэтрин Клифтон (Кристин Скотт Томас) оставляют у зрителя послевкусие того ещё довоенного шампанского на Рождественском приёме в Британском посольстве в Каире, от которого она упала в обморок, чтобы ускользнуть от мужа к своему любовнику в скрытое измерение дионисийской одержимости. Героиня фильма очень закрыта и не разговорчива, но в ней угадывается душа Анны Карениной и поражённая в сердце Оленька Урбенина из «Драмы на охоте». Красноречивая деликатность её натуры производит магнетический эффект неземного существа, всегда готового уйти в межзвёздное пространство.
В 2007 году археолог Эман Гонейм обнаружил древнее мега-озеро (30 750 км2), расположенное недалеко от той «Пещеры Пловцов», где боги литературы кинематографии сотворили этот сюжет. 10000 лет назад Сахара была цветущим садом. Но возможно наскальная храмовая живопись (многие пещеры были местом отправления культовых ритуалов в эпоху неолита) изображала другое. Немецкий этнолог Ханс Ротерт, например, интерпретировал эти рисунки как изображения умерших людей. Жан-Лоик Ле Квеллек, доктор антропологии, этнологии и доистории, согласен с Ротертом. Он указал на параллели с текстами на гробах, указывающие на то, что фигуры представляют собой души умерших, плавающие в водах Нуна, первозданного океана.
Обе интерпретации в закадровом смысловом пространстве фильма дают нам повод задуматься о быстротечности жизни и о том, что она оставит нам в качестве воспоминания.
Я не вернусь. И в потемках
теплой и тихой волною
ночь убаюкает землю
под одинокой луною.
Ветер в покинутом доме,
где не оставлю и тени,
будет искать мою душу
и окликать запустенье.
Будет ли кто меня помнить,
я никогда не узнаю;
бог весть, найдется ли кто-то,
кто загрустит вспоминая,
Но будут цветы и звезды,
и радости, и страданья,
и где-то в тени деревьев
нечаянные свиданья.
И старое пианино
в ночи зазвучит порою,
но я уже темных окон
задумчиво не открою.
Хуан Рауль Хименес
