Рассказ из цикла "Пока они смотрят". От имени этого героя на канале были рассказаны истории: " Я никогда не любил кошек" , "Епитимья", "Марлон", "Пока они смотрят", "Осознанный выбор", "Миха", "Вина", "Быть нужным", "Дуся", "Мальчик с пальчик", "Бумажное знамя", "Самый несчастный", "Осенние судьбы", "Холодец", "Кошачья верность"
*****************************************************************************************
Мы с моей женой Верой возвращались с кладбища. Нет, не пугайтесь, ничего страшного не произошло. Просто родительская суббота. И мы ездили на могилу к матери Веры. Мои родители похоронены настолько далеко, что так просто и не доберёшься. Иногда от этого грустно. Я и сам довольно немолодой человек, поэтому частенько задумываюсь о вечном.
Вот и сегодня на большом лесном кладбище, сгребая устилающие землю сосновые иглы, думал, что не боюсь покинуть этот мир. Страшно оставить тех, кто нуждается в тебе, или, что ещё хуже, от тебя зависит. Они ведь никому, кроме нас не нужны...
- Эй! - Вера тронула меня за плечо. - Ты о чём задумался?
- Так. - Мне не хотелось озвучивать свои мысли. - Весна уже совсем. Чувствуешь?
- Да. - Она вдохнула свежий лесной воздух.
За последние три дня весна окончательно почувствовала себя хозяйкой. Разбила последние слежавшиеся сугробы, растопила их, коснувшись горячим солнечным лучом, и вытащила из ещё холодной земли первые зелёные стрелки.
У нас во дворе надрывались воробьи, устраивая свои певческие баталии, а здесь было неожиданно тихо, только где-то негромко переговаривались люди, пришедшие сегодня, как и мы, для весенней уборки.
Мы положили на могилу тонкие хрупкие нарциссы. Я никогда не видел живой эту женщину, Верину мать, но она смотрела с фотографии так светло и спокойно, что я едва заметно улыбнулся ей. Глупо? Наверное. Просто подумал, что будь она жива, мы непременно стали бы с ней добрыми друзьями. Но я встретил Веру уже слишком поздно.
- Что, идём? - Спросила меня жена, пряча в металлический ящик под лавкой веник и маленькие грабли.
- Да, идём. - Согласился я, испытывая небывалое умиротворение.
Мы пошли неспеша мимо чужих лиц, безмятежно взирающих на просыпающийся после зимы лес и на нас, бредущих по их последнему пристанищу.
Машину я оставил у въезда.
- Даже жаль, что мы пришли не пешком. - Заметила Вера. - Я бы прогулялась с удовольствием.
- Можем забрать Арчи и Кнопу и поехать в лес. - Предложил я.
Если кто-то не знает, у нас сейчас две собаки: найденный в парке Арчи и малышка Кнопа, которая сама выбрала меня в нашем приюте. Есть ещё кот Лео, но его мы на прогулки не берём, разве что на дачу к моему старинном другу.
- Давай! - Обрадованно согласилась жена. И вдруг потянула меня за рукав. - Смотри скорее, какой красавец!
Около стоявшей неподалёку машины сидел крупный породистый кобель немецкой овчарки. Сидел с таким достоинством и статью, что, казалось, и сам осознаёт, насколько красив. И хозяин, стоящий рядом, это знал тоже.
Поэтому, когда рядом с ними остановился пожилой мужчина, заметно в возрасте, но с военной выправкой и прямой спиной, лишь снисходительно глянул на любопытствующего.
- Сынок. - Обратился к парню мужчина. - Ты, гляжу, его хорошим кормом кормишь. Сколько же в месяц обходится?
- У тебя такой пенсии нет, дедуля! - Хохотнул молодой человек. - Он лучше тебя жрёт.
- Я не жру, а ем. - Спокойно возразил мужчина и покачал головой. - Да и он тоже.
Старик с уважением посмотрел на собаку. Он, как и мы, приходил навещать чью-то могилу. В руках держал сумочку из которой торчала ручка веника и гладкий черенок сапёрной лопаты.
- Зря ты так. - Миролюбиво сказал он парню. - Я ведь не ради забавы спрашиваю.
Но хозяина собаки это замечание отчего-то разозлило.
- Вали отсюда, дед! Ты чего привязался?!
Пёс зарычал, не понимая, что происходит, и оценивая потенциальную опасность.
Я шагнул к мужчине.
- Не стоит связываться. Некоторые люди не понимают...
- Слышь, ты ещё!
Я взял старика за рукав и потянул за собой.
- Отчего они такие? - С горечью спросил он. - Я ж по-человечески.
- Не берите в голову. - Посоветовал я. - Этого уже поздно воспитывать. Хорошо, хоть собаку любит. Пёс спокойный ухоженный. А корма сухого такому надо килограммов двенадцать - пятнадцать.
- Немало. - Кивнул мой собеседник. - А сколько же стоить будет?
- А это от качества зависит и от производителя. - Приветливо пояснила Вера.
Мы уже подошли к нашей машине.
- Нам спонсоры в приют иногда привозят пятнадцатикилограммовые мешки корма.
Я назвал цену за мешок.
- Гляди, недорого. - Он почему-то обрадовался, словно я сказал ему что-то очень хорошее. - А вы, что же, в приюте для животных работаете?
- Помогаю. Так получилось. - Кивнул я. - Слушайте, вижу вы к автобусу шли. А давайте мы вас в город подвезём, куда надо, а по дороге и поговорим.
- Хорошо было бы. - Не стал отказываться он. - И как, много собак в приюте?
- И собак, и кошек. Много. Гораздо больше, чем хотелось бы. Девочки сначала каши варили, а сейчас уже не управляются. Питомцев много, а людей, которые соглашаются работать в таких приютах, мало. Вот и стараемся покупать сухой корм. Да вы садитесь в машину.
По дороге выяснилось, что зовут мужчину Николаем Сергеевичем, что является он военным пенсионером, живёт один, а на кладбище приезжал к жене Любушке. Он так и сказал Любушка. Видно, что и при жизни звал её так, и имя Любовь - было для него не просто именем.
- Я ведь из двух девушек выбирал. - Тихо засмеялся он. - Да, вот такой завидный жених был. Молодой офицер. К родителям в отпуск приехал, а там уж невесты подросли. Любушка в соседнем доме жила, а с подругой её, Варей, с той на танцах познакомился. Красивая девушка, статная. Знаете, такой броской красотой ослепляла. Словно Варя роза, а Люба, в сравнении с ней, незабудка. Так и ходили втроём. Родители смеялись надо мной. Говорили: "Смотри, Николка, так и не женишься. Девушек красивых вокруг, вон, сколько!" А я и, вправду, выбрать не мог. Обе они мне нравились. А только вот случай один всё разрешил. Нелепый, можно сказать.
Он усмехнулся и замолчал.
- Ну, Николай Сергеевич, расскажите. - Нетерпеливо попросила Вера. - Интересно же.
- Да как-то даже и неловко рассказывать, Верочка. Скажете, военный человек, офицер... Ну, ладно. Теперь уж чего. Тем более, что я потом ни разу в жизни не пожалел о своём выборе. Пошли на танцы. Танцевал я со своими "невестами" по очереди. А потом как-то устали, присели на скамейку в парке. Я за мороженым отошёл. Возвращаюсь, а на моё место кошка запрыгнула. Обыкновенная, серая, уличная. Даже не кошка ещё, а котёнок, подросток. Глупая и ласковая, так и лезет к девчатам. Смотрю, Варя её отпихнула, брезгливо так, и грубо. Кошка не сдаётся, повернулась к Любаше. А та смеётся, кошку погладила, прутик какой-то с земли подобрала, играет с ней. Кошка у её ног так и ластится. Люба меня увидела, засмущалась, прутик отбросила, платье оправила. Я мороженое протягиваю, а она руки прячет. "Погоди". - Говорит. И к фонтану бегом. Варя на подругу смотрит насмешливо, мороженое ест. Я уж потом сообразил, что и кошка, и прутик грязные были...
Его лицо помолодело от этих воспоминаний.
- Вот так, Верочка. Может быть, и глупо это, и далеко не все люди, которые не любят животных, плохие. Но в тот момент таким теплом повеяло и от её смущения, и от испачканных ладошек, что, наверное, тогда я выбор и сделал. И не прогадал. Лучшей жены и матери быть не могло. Всех она обогреть могла, принять, слово доброе найти.
Глаза его заслезились, и он суетливо вытер их тыльной стороной ладони.
- Трудно без неё. - Пояснил виновато. - Никак не привыкну.
Мы приехали к его дому. Вера осталась в машине, а я вышел проводить Николая Сергеевича.
- Спасибо. - Сказал он мне. - Послушай, ты мне вот что скажи. Я ж не зря у тебя про приют и про корм расспрашивал. И к этому парню потому только и подошёл.
- Собаку хотите? - Понял я.
- Хочу. - Признался Николай Сергеевич. - Не могу один. У нас ведь раньше были собаки. Росли вместе с детьми. А после больше не заводили. Материально я потяну. Военная пенсия, она позволит. Только вот старый я уже. Щенка брать, вдруг не проживу столько. Ты скажи, дадут мне в приюте старую собаку? Здоровье-то у меня ещё ничего. Сыновья к себе зовут, но я от Любушки не уеду. А одному быть, неправильно это. Мы бы с ней друг друга на этом свете держали, с собакой-то.
- Дадут, Николай Сергеевич. Непременно дадут. Хотите завтра со мной поехать? Выходных там нет.
- Сам хотел просить тебя.
* * * * *
Он бродил между клеток, останавливался, что-то говорил собакам, гладил доверчиво просовывающиеся между прутьев носы. Мы с Людой не мешали ему.
- Он боится, что ты не дашь ему пса. - Пояснил я.
- Отдам. С радостью отдам. Только ты на контроле держи. - Люда смотрела на меня устало. - Вдруг помощь нужна будет, или отвезти куда.
- Ты же меня знаешь. Я своих всех курирую.
- Знаю. У меня здесь мысль одна появилась. Может быть, Полярника показать ему?
Полярником звали крупного, пожилого, рыжей масти пса. Его заметили неравнодушные автомобилисты полуживым зимой на обочине. Он не был ранен. Просто лежал, засыпанный снегом и почти окоченевший, и никуда не уходил. Поэтому и получил в приюте такую кличку. Полярник не был злым или агрессивным псом. Он вставал, подходил к людям, позволял гладить и выводить себя, но ни к кому не испытывал ни малейшей привязанности.
- Мне кажется, Николаю Сергеевичу нужна более контактная собака. - Засомневался я. - Он очень скучает без жены. И нуждается в общении и ласке. А Полярник...
- А я всё же покажу. - Людмила задумчиво смотрела на старика. - Сам он его просто не заметит, потому что Полярник не подойдёт. Николай Сергеевич, как ваши дела?
- Не знаю, Люда. - Мой новый знакомый выглядел растерянным. - Много их здесь, все такие разные. И жалко тоже всех.
- Не надо жалеть. - Серьёзно сказала ему Людмила. - Жалость плохой советчик. Надо искать свою собаку. Даже если она не самая несчастная. Идёмте, я вам ещё кое-кого покажу.
Полярник встал нам навстречу. Разрешил рассмотреть себя, потрепать по холке, и сел, равнодушно глядя в сторону.
- Почему он такой? - Тревожно спросил Николай Сергеевич. - И не злой совсем, а вот даже не по себе немного.
- А этого никто не знает. - Люда ещё раз погладила пса. - Мы можем только предполагать, что произошло в его жизни. Но ощущение такое, что он решил больше ни к кому никогда не привязываться. Я подумала, что, может быть, на вас он отреагирует иначе. Но, видите, нет. Сердце Полярника так и осталось заледеневшим. Увы, таких историй полно в приютах. Собаки годами сидят. Их не берут, да им самим как будто никто не нужен.
В тот раз мы уехали без собаки. Николай Сергеевич выглядел огорчённым и на обратном пути говорил мало.
- Не расстраивайтесь вы так. - Мне хотелось утешить его, и я принялся рассказывать про Лею, Рекса и Арчи. Рассказал про Кнопу и Лео. - Видите, никогда не знаешь, что и в какой момент произойдёт. Найдёте ещё свою собаку.
Николай Сергеевич слушал меня, но думал о чём-то своём. А через два дня позвонил.
- Поехали за Полярником.
- Николай Сергеевич...
- Не говори мне ничего. Я из головы его выбросить не могу. Плохо ему, понимаешь.
- Да понимаю. Но вы как с ним будете? Он же не подойдёт лишний раз, не приласкается.
- А он не кошка ласкаться. Он пёс служебной породы. - Николай Сергеевич кашлянул. - Я уже корм купил. И лежанку соорудил. У нашей собаки раньше такая была.
- Что ж, поедем.
А ещё через год мы с Верой вместе с Николаем Сергеевичем взяли Полярника с собой на кладбище. Знаю, знаю. Вы можете сейчас говорить мне что угодно про этику, религию и общечеловеческие нормы. Но когда я увидел, как старик бережно стерев пыль с фотографии, прошептал нежно:
- Смотри, Любушка, не один я теперь. Ты не тревожься там за меня. Я и мальчишкам нашим сказал, чтобы к себе не звали. Мы теперь вдвоём управляемся. Смотри какой... Иди сюда, Полярник!
И когда я увидел, как пёс, до этого момента не спускавший глаз с хозяина, подбежал к нему и ткнулся мордой в руку, а Николай Сергеевич счастливо прижал к себе его большую голову, то готов был нарушить любые нормы ради одного этого момента.
Мы с Верой отошли в сторону. Они сидели у могилы: человек и его пёс, горюя, и одновременно делясь своей нечаянной радостью с той, что смотрела на них с фотографии, ободряя и поддерживая.
Кто-то скажет, что всё это ерунда, и, что усопшим уже не важно, приходим мы к ним или нет. Может быть. Но я точно знаю, что это нужно живым. И этим двоим нужно было тоже. Чтобы встретиться, чтобы спасти друг друга и просто жить дальше.