- Привет, подруга дней моих суровых! Как разворачивается жизнь в твоем царстве-королевстве.
- Здравствуй, Азалия! Все замечательно! Все благополучно разругались. Свекровь, увидев твой концерт, так расстроилась, что едва не отправилась на тот свет
- Иди, ты! Так прямо и плохо стало? Ты серьезно?
Тягостные получились выходные. Сария ни с кем не разговаривала. Халим, чувствуя себя виноватым, старался задобрить ее, но ничего у него не получалось. Мать строила обиженное лицо, отворачивалась, утирая горькие невидимые слезы.
Альфие тоже не по себе, совесть мучает. Все-таки, не следовало так уж прямо говорить со свекровью. Она пожилая женщина, может на самом деле ей так плохо стало, что показалось, будто бы ум ирает. Надо было как-то помягче с ней быть. Однако, сказанного не вернуть.
Все вздохнули с облегчением, уходя после выходных на работу. Альфия все же решилась напомнить
- Халим, ты обещался сегодня пойти в больницу. Не забыл?
- Милая, сегодня не получится, пойду на той неделе. Хорошо?
- Пойдешь сегодня, Халим! Давай, ты не будешь начинать новый год с нарушения данного тобой обещания. Я тебя за язык не тянула, ты сам обещал. Теперь будь мужиком. Чего ты трусишь? Боишься, скажут, ты здоров? Начинать жить боишься?
- Альфия, не в этом дело. Просто очень много работы в начале года
- В конце года еще больше будет. Ты же не хочешь, чтобы я перестала тебя уважать. Если ты не станешь лечиться, мы с тобой поссоримся.
- Понятно, я тебе надоел, тебе уже не нужен муж-инвалид, ты тяготишься мной.
- Еще заплачь, Халим! Давишь по привычке на жалость? Да, ты прав, мне нужен муж-инвалид, если он может стать здоровым. Думай, или-или!
Сама выговаривала эти слова, у самой холод по спине. Вдруг Халим сейчас скажет: «Тогда и ты мне не нужна». Но, похоже, угроза подействовала. Буркнув: «Ладно уж, пусть будет по-твоему, разве ты отступишься», Халим вышел из дома. Свекровь, забрав внучку, тоже ушла. Альфия закрыла дом, повесила ключик на гвоздь и пошла на работу, ощущая себя победителем.
Азалия, как обычно, вся накрашенная, напомаженная, сверкающая золотом, встретила напарницу с широкой улыбкой
- Привет, подруга дней моих суровых! Как разворачивается жизнь в твоем царстве-королевстве?
- Здравствуй, Азалия! Все замечательно! Все благополучно разругались. Свекровь, увидев твой концерт, так расстроилась, что едва не отправилась на тот свет
- Иди, ты! Так прямо и плохо стало? Ты серьезно?
- Нет, конечно! Ей показалось, что она умира ет. С сыном распрощалась. Скорую вызывали.
- И, что? Что сказал фельдшер?
- Внимания и заботы не хватает матери. Может и не хватает. Когда мне о ней заботиться? Придешь с работы, печи топи, ужин готовь… Ай, чего рассказывать, весь вечер, как белка в колесе. Некогда мне сидеть с ней, чаи гонять. Халим тоже книжки доченьке читает, а не ей.
- Внимания ей не хватает? С жиру бесится она у вас. Жила бы одна, сама бы топила печи, сама варила ужин.
- Может она на самом деле больна, поэтому ей ничего неохота делать. Так-то я бы не сказала, что моя свекровь лентяйка.
Ладно, это мы с тобой лентяйки. Ушли, оставив в подсобке бардак, полы в торговом зале не помыв. Давай, пока народу нет, прибираться будем. Новый год начинается, подруга!
Халим все же был вынужден пойти в больницу. На самом деле надоело чувствовать постоянную ноющую боль в ноге. Он надеялся, врач скажет, что слишком поздно обратился, время для лечения упущено, но обезболивающее выпишет.
Права Альфия, хоть и горько это признавать. По началу, сразу после войны, он с палочкой в руке чувствовал себя героем, пострадавшим на войне. После, не мог отказаться от палки, она явно указывает, что ее хозяин инвалид, который достоин уважения и сочувствия. Спустя годы, не мог бросить свою палку, привык и люди привыкли, что Халим хромой.
Прошел Халим полное обследование. Доктор вынес вердикт, болит нога, это хорошо, она не сохнет, она живая. Ее необходимо восстанавливать. Нога, конечно, не вырастет, но есть специальная ортопедическая обувь, которая поможет скрыть и этот дефект.
Трудно пришлось Халиму привыкать к новой жизни, прошел не один месяц, пока он смог забросить свою палку. Однако Первого мая он уже вышагивал в колонне без своего «коня». Правда, хромота была заметна даже в специальной обуви, но это такие пустяки!
Халим сам катил коляску, в которой восседала его дочка. Он сам водил Алиюшку за ручку по стадиону, когда наткнулся на детскую коляску, которую катил Самат.
- Самат, Римма, здравствуйте! Давно не виделись.
Римма промолчала и отошла к лавке, на которой сидела Альфия. Они-то часто виделись, то на улице встретятся, то Римма в магазин к Альфие зайдет поболтать.
- Здравствуй! Притомилась? Как себя чувствуешь?
- Привет! Знаешь, не могу похвастаться, тошнит, изжога замучила. С Алией совсем по-другому ходила, может в этот раз мальчик будет?
- Кто его знает, у меня не было никакой изжоги, только все время есть хотелось. Видишь, как меня разнесло! Так уж и останусь толстушкой, наверно. Свекрови сказала еще?
- Нет, и Халиму не велела говорить. Она только-только успокоилась, всю зиму ругались, каждый день скандал, не знаю, как я вынесла. Хотелось плюнуть на все и уйти.
Мало того, что свекровь грызла, Халим постоянно ныл, то лекарство ему не то прописали, то массаж неправильно делают, то не того остеопата Азалия ему нашла. Зато сейчас, смотри, ходит и почти не хромает.
- Да, уж! Терпения тебе не занимать. Я бы давно ушла.
- Мне-то некуда идти. Потом, я не представлю рядом с собой другого мужчину. Халим, он какой-то мягкий, уступчивый. Пытается командовать, показывать, что он в доме хозяин, но это все так, игра. Смотри, Римма, эти снова соображают на двоих.
- Бог с ними, пусть, праздник ведь. Это мы с тобой вечно то беременные, то кормящие матери.
В этот раз обошлось без ссор. Посидели на берегу, полюбовались на молодежь, которая веселилась на стадионе, да разошлись по домам. Римме время сына грудью кормить, Альфие, дочку укладывать.
Пришли, а дома у них гости, Равиля-апа и Бибинур-апа. Сидят, чай пьют с разными сладостями, хворостом да чак-чаком.
Да, многое изменилось за это время. Сария помирилась со своей давней подругой еще зимой, когда к Сабитовым приезжала Скорая помощь. Испугалась Равиля, вдруг Сарии совсем плохо. Пришла навестить, справиться о здоровье. С тех пор они ходят друг к другу, старую ссору ни та, ни другая не поминают.
Бибинур-апа и ее сестры заходят, когда приезжают на рынок. Они гордятся невесткой Сарии. Как же, Альфия торгует в магазине, где золото продают и всякие красивые вещи. Не каждую женщину возьмут в такой магазин, значит достойна Альфия такого.
Лично у самой Альфии бывает только одна гостья, Насимэ, и то очень редко. Она может только Альфие рассказать, как им с сестренкой тяжело живется. Не будешь же чужим людям жаловаться на родную мать.
- Альфия-апа! Я не знаю, что делать. Селим торопит, жениться хочет. Но я не могу оставить с мамой Каусарию, она ведь ее куском хлеба попрекает. Хоть бы сама работала, ходит с бригадой в колхоз. День ходит, два дома валяется. Я уйду, на что они будут жить?
- Насимэ, Селим хороший парень, лучшего ты не встретишь. Держись за него! Мать выживет, с голоду не умрет. Каусария нынче восемь классов заканчивает. Сама забери документы из школы, сама привези ее к нам в город, пусть отдает документы в техникум. Неважно, на кого она будет учиться, если еще не выбрала профессию. Пока будет поступать, поживет у нас. Потом общежитие дадут. Я помогу ей выучиться.
На Сабан-туй в село семейство Сабитовых прибыло на горповской легковушке. Благодаря дружбе Азалии с Альфией, Халиму ни в чем не было отказа. Ходили сплетни, мол Владимир Петрович неровно дышит к жене заведующего базой, поэтому все так происходит. Его супруга, Зинаида, подозревала мужа, но молчала. Пусть перебесится, куда он денется, дети уже взрослые.
Приехали с гостинцами, с подарками, выгрузились у ворот. Их вышла встречать сама Бибинур, Танзиля с Гаязом. Ох, как Бибинур радовалась сестре! Как обнимала ее, хлопала по спине племянника, обнимала его жену, потискала их дочь. Сама оглядывалась, видят ли соседи, что к ней гостей на машине привезли?
Бибинур сразу позвала гостей за стол. Альфия извинилась.
- Бибинур-апа, ты уж не сердись, мне надо до своих дойти. А то скоро майдан начнется. Халим, Алию с тобой оставлю. Я недолго, скоро приду.
Взяв довольно объемистую сумку, Альфия направилась в свой родной дом, который давно стал чужим. Ее не ждали. Мачеха, в одной нижней рубахе, причесывала перед зеркалом волосы. Девчонки, уже одетые в одинаковые ситцевые светлые платьица, сидели у окна, видимо дожидаясь, когда народ пойдет на Сабан-туй, чтобы тоже отправиться туда.
Альфия поздоровалась. Девчонки соскочили с места
- Альфия-апа приехала! Здравствуй Альфия-апа!
Мачеха всем туловищем повернулась к двери
- Ты? Ты зачем тут? Твоего тут ничего нет.
- Мне ничего и не надо. Девочки, я привезла свои платья, после родов я поправилась, они мне малы. Может вам подойдут, померяйте.
- Обноски свои привезла? Могла бы сестренкам и новое купить.
- Могла бы, но у меня своя семья, своя дочь. А у моих сестренок есть мать, которая сама может о них позаботиться. Девчонки, я пошла, меня ждут, сами разберетесь, которое кому подойдет.
Насимэ, ты у нас рукодельница. Каусарие платья будут длинноваты, ты в талии забери, подшей на живульки, там я положила два широких ремня, пусть ремень на талию наденет. Потом, время будет, сделаешь путем. Тебе-то все будет в аккурат, ты такая же, какой я в девушках была.
Каусария уже достала платья, ахала и охала от восхищения.
- Альфия-апа, тебе не жаль, они такие красивые и новые. Ты хоть их надевала?
- Конечно, может быть по несколько раз, но я их носила. Наряжайтесь, мне пора.
- Спасибо, Альфия-апа! Мы с Насимэ сегодня будем самые красивые на всем майдане.
Насимэ вышла провожать Альфию до ворот.
- Апа(старшая сестра), Селим больше ждать не может, да и я не могу, так получилось у нас с ним, надо скорее жениться. Ты понимаешь меня?
- Понимаю, хорошо, что Селим торопит тебя, когда свадьба?
- Сегодня он меня украдет. Ни моя мать, ни его родители не знают. Мама Селима не хочет, чтобы он женился на колхознице, ей нравится медсестра, ты ее не знаешь, она недавно к нам в село приехала. Как все будет дальше, я не знаю. Если все хорошо, то завтра у нас Селимом никях. Вы ведь останетесь?
- Придется. Ты не печалься, все образуется. Селим не из таких, чтобы дать любимую в обиду.
- Конечно, но он очень любит и уважает своих родителей. Как пойдет против их воли, если они не примут меня, я не знаю.
- Насимэ, я сейчас тороплюсь, встретимся на майдане, там и поговорим. Ладно?
На сабан-туй пришли целой гурьбой, собравшись всей родней. Бибинур со всеми тремя сестрами расселись на лавках. Гаяз примостился рядом с ними, поболеть за борцов. Халим остался сидеть на пригорке, держа на руках дочку, а Альфия с Танзилей, взявшись за руки, пошли прогуливаться вдоль ручья.
Кого только они не встретили! Троюродных сестер и братьев, дальних родственников, просто старых знакомых и одноклассников. Со всеми останавливались, здоровались, разговаривали. Альфия все выглядывала кого-то, искала взглядом. Танзиля давно заметила, что Альфия кого-то ждет
- Альфия! Скажи мне, как на духу, ты выглядываешь в толпе свою первую любовь?
- С чего ты взяла, у меня единственная любовь, это Халим
- Ой, ли. Чего тогда ты так взволнована?
Пришлось Альфие сказать о Насимэ. Не все, конечно, только то, что ее сегодня украдут.
- Мы с Насимэ должны были встретиться здесь и поговорить. Однако, я ее не вижу. Волнуюсь я сильно за нее, как все пройдет.
- Теперь понятно. А то я думаю, чего ты дергаешься? Вон, смотри, твоя Насимэ вышагивает рядом с Селимом. Ты пока с ними говори, я к своим одноклассникам подойду. Никуда не уходи, стой здесь, я скоро вернусь.
Кровь в лицо, сердце ухнуло вниз, забилось, тудум-тудум! Селим! Ох, Селим! Зачем так, зачем? Разве не было другой девушки в селе? Как мне стать твоей родственницей, Селим?
Насимэ издали помахала сестре рукой. Одетая в любимое, бледно-розовое шелковое платье сестры, она была прелестна. Счастливая, красивая, она обняла сестру
- Апа(сестра), как я рада, что ты сегодня здесь! Я такая счастливая! Селим, ты чего? Поздоровайся же с моей Альфия-апа!
Селим неловко протянул руку Альфие, она протянула ему свою, вложила в его ладонь и быстро отдернула, словно обожглась. Не надо смотреть ему в глаза. Это была просто детская безответная любовь. Она счастливая женщина, у нее муж, дочь, скоро будет второй ребенок. Альфия улыбнулась.
- Селим, мне Насимэ рассказала, что завтра у вас будет никях. Я очень рада за вас, да пошлет вам Аллах счастья.
- Спасибо, Альфия! Насимэ сказала, ты приехала с мужем и дочкой. Они далеко?
- Хочешь познакомиться с будущим родственником? Халим с дочкой возле майдана остался. Увидимся еще, я вас познакомлю. А сейчас я пойду, Танзиля мне рукой машет, зовет.
Надо уходить с Сабан-туя, может даже уехать сегодня же, край, завтра утром. Нельзя ей на никях идти. Селим, это тот, которого она тайно ждала, о котором мечтала. Не сбылось. И хорошо. Неизвестно, как бы с ним сложилась ее жизнь. С Халимом она счастлива и до сегодняшнего дня даже не вспоминала про своего одноклассника, Селима.
Продолжение Глава 20