Найти тему
Evgehkap

Люба, баба Надя и Ко. Перетрудилась

Рано утром Любу в бок пихнул Афоня.

- Корова не доена, — пробурчал он. — И в печи огонь почти погас.

— А баба Надя? — подняла голову от подушки Люба.

— Спит она и во сне стонет. Не стал ее будить. Сегодня еще Макаровну хоронить. Опять нагрузка на бабушку, — ворчал домовой.

— Понятно, — вздохнула она.

Начало тут...

Предыдущая глава здесь...

Поднялась с кровати и сразу почувствовала, что изба подостыла, конечно, не совсем холодно, но уже зябко. Побрела к печке, подбросила туда пару полешек и немного угля. Поставила на нее чайник.

— Вторую тоже топи, — сказал Афоня. — От нее больше всего тепла идет. Вчера только в одну угля насыпала, а про вторую забыла.

— А ты чего мне не сказал? — сердито спросила она.

— А я все помнить должен? - фыркнул он.

Люба стала растапливать вторую печку, с подсказками Афони у нее всё быстро получилось.

— Ну вот, а теперь к корове иди. Не трогай пока бабушку, — скомандовал он.

Она посмотрела на время — шесть утра. Зато Верочка всю ночь спала и не будила ее, да и сейчас мирно сопела.

В этот раз Любе с коровой общаться было полегче. Она почистила стойло, покормила и напоила живность. Пришла опять Аглая с семечками и уселась на пенек.

— Чего старая не пошла кормилицу доить? — спросила скотница. — Заболела, что ли?

— Афоня сказал, что, вроде, она спала ночью плохо, и не разрешил ее будить.

— Её и будить не надо. Она сама всегда вскакивала ни свет ни заря. Сегодня ведьму хоронить будут. Без Нади не обойтись. Так что подоишь корову, загляни к ней в комнату. Если чего, отварчиком напои каким, или таблетку дай.

— Загляну, — кивнула Люба.

— Сегодня у тебя корову доить ловчее получается. Научилась, что ли?

— Не знаю.

— Корова у нас еще хорошая, добрая, спокойная, — сказала Аглая. — Тебе повезло. К курам еще зайди. Они там в нескольких углах снеслись. Яйца забери. Да еще их не мешало бы покормить. Тебе повезло, что в этом году баба Надя свиней не держит. Хотя она их давно не заводила, что уж говорить. Летом у нас тут индюки носились. Они смешные такие, болтливые.

— Угу, — кивнула Люба.

— Тебе у нас в деревне нравится? — спросила Аглая.

— Ну так.

— В городе лучше?

— В городе всё по-другому, — ответила Люба.

— Интересно было бы посмотреть на город, — потянулась на своем пеньке Аглая.

— Там люди не держат скотину.

— А как же они живут? Чего едят, чем занимаются? Как время проводят? — завалила вопросами Аглая.

— Продукты в магазине покупают. На работу ходят. В выходные гуляют, театры и кино посещают.

— И что, вообще нет никакой скотины и огорода? — удивилась Аглая. — И что такое магазин?

— Никакой. Хотя, может, в частном секторе кто кур держит, не знаю. А так в квартирах только котов да собак с рыбками заводят, еще хомячков.

— Собак в квартире? Кто же собак в доме держит, у них будка должна быть своя во дворе. А хомяки — это кто? - продолжала расспрашивать Аглая.

— Это такие маленькие рыженькие мышки, - пояснила Люба.

— Вот вы, городские, глуподырые. Кто же мышей в избе разводит. А рыбу как дома держать? Она же большая. Конечно, так-то хорошо, когда к столу свежая рыбка есть.

— Ее не едят, она для красоты.

Аглая от удивления упала с пенька.

— Как это? А зачем она тогда нужна?

— Любоваться.

— Какие странные люди в городе живут. Едите вы там чего?

— Всё то же самое, что и тут люди едят: картошку, мясо, крупу, хлеб, молоко, яйца, овощи и фрукты всякие, - пояснила Люба.

— Так откуда у вас всё это, если скотину вы не держите и огорода у вас нет?

— Я же тебе говорю, в магазинах покупаем, там всё это продают.

— Вот вы какие-то бестолковые, хорошее на продажу не отдают, себе всё самое лучшее оставляют, а продают, что осталось, — деловито сказала Аглая.

Люба стала объяснять ей про фермы и агрофирмы, которые специально занимаются выращиванием скота и овощей для продажи. Аглая внимательно слушала и продолжала щелкать семечки.

— Это как мельник и тот фермер из соседнего хутора, что ли? — спросила она.

— Типа того, - кивнула Люба.

— Ясно, в общем, городские все лентяи, — сделала вывод Аглая.

Люба не стала с ней спорить. Она поблагодарила ее за компанию, взяла ведро с молоком и пошла в дом. Через марлю процедила молоко, часть отлила в трехлитровую банку, остальное прогнала через сепаратор. Всё помыла и убрала. За это время, пока она возилась, никто из домочадцев не проснулся. Пошла в комнату к бабушке. Та металась в кровати и выглядела весьма нездоровой. Люба потрогала лоб бабы Нади — горячий. Она вышла из спальни.

— Афоня, лекарства какие-нибудь есть? — спросила Люба.

— Не знаю, там коробочка в серванте стоит, но она туда давно не заглядывала. Обычно травками лечится, - тут же отозвался домовой.

— У нее температура высокая, какие травки? Сейчас у себя поищу, я что-то с собой брала.

— Макаровну сегодня хоронить надо, а без нее ничего не получится, — покачал головой домовушка.

— Не сожгут что ли без нее? — спросила Люба сердито.

— Сжечь дело нехитрое, вот только слова надо правильные сказать и обряд провести. Иначе душа маяться будет. А кроме нее никто толком ничего не знает. Макаровна вот знала, а остальные все молодые остались.

— А дядя Леша?

— Леший? Так он не по этой части.

Люба достала аптечку из сумки и стала искать лекарства. Нашла ядреный порошок от температуры, развела в теплой воде и направилась к бабе Наде ее отпаивать.

— Баба Надя, выпей.

— Что это? — просипела бабушка.

— Лекарство от температуры, — сказала Люба, — Тебе сегодня помирать нельзя, надо на тот свет спровадить Макаровну.

Баба Надя застонала. Люба помогла ей сесть в подушки и придерживала стакан, пока та пила раствор.

— Что за дрянь? — спросила бабушка, все выпив, — Химия какая-то.

— Лекарство, — сказала Люба, — Сильное очень, от температуры помогает.

— Надо перегореть, и тогда вся хворь уйдет, — прошептала баба Надя.

— Ага, вместе с душой уйти может. Я училась в медколледже, мне можно доверять.

— А я столько лет прожила.

— Вот давайте мы с вами не будем ничем мериться. Нам сейчас с вами главное — это на ноги подняться и отвести всю церемонию, - сказала Люба.

— Ну да, это главное, — кивнула баба Надя, — Ты корову подоила?

— Да, все сделала. Вот только куда нам столько сливок?

— В холодильник поставь, потом разберемся. Можно я чуток посплю?

— Спи, баба Надя.

— Ты за козьим молоком сходи, поменяй его на поллитровую баночку сливок, — сказала бабушка, проваливаясь в сон.

Люба накрыла бабульку одеялами и вышла из комнаты.

— И куда мне идти за козьим молоком? Есть вон смесь, покормлю сегодня Верочку ей, — сказала она. — Надо бы еще к Светлане сходить, проверить ее с младенчиком.

— Сходи, — кивнул Афоня, — санки вон в сенях стоят. Заодно прогуляешься с дочкой.

— Так и сделаю.

Она позавтракала, покормила дочку, нарядила ее в комбинезончик, сама оделась и направилась к Мельнику, благо дорогу помнила. На улице было тихо, только кое-где побрехивали собаки. Морозец щипал щеки, но ветра не было. Добрели до большого дома. Люба постучалась в калитку. Из-за забора принялась лаять какая-то серьезная собака. Кто-то выглянул в окно. На улицу выскочила хозяйка дома.

— Доброго здравия, — поприветствовала она Любу, — а где баба Надя?

— Здравствуйте, заболела она.

— Как это?

— Как люди болеют? Вот так и заболела, лихорадит её.

— Ой, что же будет?

Маша прикрыла рот рукой.

— Все нормально будет, — ответила Люба, — я в дом могу войти?

— Ах, да, проходи, конечно.

Мария подхватила Верочку на руки.

— Какой у нас носик красненький, и щечки, как яблочки, — засюсюкалась она с девочкой.

Малышка захихикала.

— Я Светлану осмотрю, да пойду, — сказала Люба.

— Да, конечно. А у нас Светланкин муж приехал.

— Ага, батя его привез, еще бы он не поехал, — усмехнулась средняя дочь мельника.

Она стояла в коридоре и встречала гостей.

— Это просто замечательно, — кивнула Люба. — Мне бы руки помыть.

— Там, — кивнула девочка в сторону кухни.

Верочку забрали дочки мельника и утащили ее к себе в комнату играть. Маша все причитала, как им быть без бабы Нади.

— Мария, успокойтесь, всё будет нормально, — строго сказала Люба.

Женщина сразу замолчала.

— Лучше расскажите, как там малышок.

— Всё нормально, кушает, спит, писает и какает. Всё хорошо, никаких отклонений, - ответила Маша.

— Вот и отлично, — кивнула Люба.

— Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, — поплевала хозяйка дома через левое плечо и постучала три раза по дереву.

Любовь помыла руки, взяла всё необходимое и прошла в знакомую комнату. На кровати лежала зареванная Светлана, а рядом с ней махал ручками и ножками крепкий младенчик.

— Доброе утро, — сказала Люба.

— Доброго здравия, — ответила Света.

— Что-то болит? Как молоко? Грудь покажи свою.

Света шмыгнула носом и вытерла лицо тыльной стороной руки.

— Ничего не болит, молока достаточно.

Она распахнула халат, оголив белую налитую молоком грудь.


— Сцеживаться надо, иначе застой будет, а там и до мастита недалеко, — сказала Люба.

— Хорошо, — кивнула Светлана.

— Чего ревешь?

— Ничего, — Света помотала головой.

— Нам реветь нельзя, а то молоко может пропасть, да и дите плакать начнет вместе с мамкой.

— Батя привез Олега, — шмыгнула носом Света.

— Это плохо? - спросила Люба.

— Да, я его не люблю. Я просто хотела ребенка, а жить я с ним не хотела.

— А он с тобой? Давай я швы обработаю.

— А он говорит, что хочет семью. Ой, — поморщилась Светлана, когда до больного места дотронулась Люба.

— Потерпи, почти все зажило. Через дня три швы буду снимать, если все пойдет также. Мужа пока к себе не подпускай, нельзя пока.

— Хорошо, я его и так не хочу.

— Так он про семью говорил до приезда или после?

— После.

— Ясно. Попробуй поговорить с отцом. Родной же, должен понять, - посоветовала Люба.

— Я ему говорила, — по щекам Светы потекли слезы.

— Значит, не так говорила.

— Отец сказал, что ему помощник по хозяйству нужен.

— А с твоего Олега хороший помощник? Мы же городские, ничего делать не умеем, — сказала Люба.

— Отец обещал его всему обучить.

— Ох, не знаю, что тебе посоветовать, — вздохнула Люба, — Но реветь точно не надо. С матерью переговори, может, она чего дельного скажет.

— А баба Надя пришла? Она отца вразумить сможет.

— Нет, болеет она.

— Как болеет? - испуганно спросила Света.

— Вот так, как все люди.

— Так Макаровну...

— Да понятно все, разберемся. Тебе сейчас главное не волноваться и не реветь. Думай о ребенке лучше, — сказала Люба, — А с Макаровной разберемся.

Люба осмотрела малыша и осталась довольна его состоянием. Она вышла из комнаты Светланы. Рядом со входом стояла Маша.

— Вы сами всё слышали, — сказала Люба. — Зачем тащить парня, если он ей не мил? Вроде в современном мире живем, что за предрассудки?

— Миша у нас себе в голову вбил, что дочка должна быть замужем, а у ребенка должен быть отец.

— Попробуйте убедить его в обратном, — вздохнула Люба. — Ладно, пошла я домой.

— Хорошо, — кивнула Маша. — Может, чаю?

— Нет, благодарю, я домой. А кто у вас козье молоко продает?

— А тебе много надо?

— Хотя бы полторашку.

— Мы козочек по осени завели. Доится только одна, и молока мало дает. Могу тебе только литр дать свежего, больше просто нет.

— Я вам и за этот литр буду благодарна, — улыбнулась Люба.

Маша вытащила из холодильника литровую банку с молоком.

— Сколько я вам должна? - спросила Любовь.

— Это мы тебе должны за то, что ты Светланку нашу не бросила, — сказала Мария.

Люба забрала гостинца, оделась и вышла во двор. Девчата вынесли довольную Верочку и усадили ее в санки. Она помахала им пухлой ручкой и Любаша покатила ее домой.

Продолжение следует...

Автор Потапова Евгения