После крушения Крымской ССР в июне 1919 года полуостров стал тылом Вооруженных сил Юга России. 23 июля приказом Главнокомандующего генерал-лейтенант Н. Н. Шиллинг был назначен Главноначальствующим Таврической губернии. Деникин распустил городские думы и земства в Крыму, назначив новые выборы. Возрастной ценз повышался до 25 лет, вводились двухлетний ценз оседлости и двухстепенность выборов.
Результат был просто «шедевральным» Симферополе голосовали всего 4 тысячи человек менее 10 % избирателей, в Ялте – 2891 из 10 000, в Евпатории – 1703 из 12 168, Балаклаве – 384 из 1 113 и т. д.
23 августа (ст. стиля) Шиллинг издал распоряжение об обязательном предварительном разрешении на проведение заседаний общественных организаций. В Крыму были введены паспортный режим и учет населения. Создаются паспортно-пропускные пункты. 2/3 декабря запрещается свободный въезд в Севастополь. 13 августа свет увидело "Обязательное постановление Таврического Главнокомандующего", которым всякая критика ("распространение путем печати или в речах, произносимых в публичных местах, каких-либо сведений, имеющих целью вызвать раздражение или неудовольствие населения") ВСЮР, армий Колчака, военных сил союзников, наконец, военных и гражданских властей запрещалась. Виновные подвергаются шестимесячному заключению или штрафу до 20 тысяч рублей. Севастопольским градоначальником предписывалось под угрозой "строгой ответственности" сдать всю "литературу большевистского характера" в трехдневный срок.
В Севастополь прибыл вице-адмирал В. А. Канин, которого генерал А. И. Деникин назначил командующим флотом. 20 июля в Севастополь прибыла судебно-следственная комиссия Морского ведомства, и началось… («красный террор» говорите?)
Карательные органы осуществляли тщательную сортировку служивших при большевиках. За службу у красных 22 июня 1919 года в Феодосии арестован отставной генерал-лейтенант (и, кстати, известный собиратель и публикатор крымского фольклора) Никандр Александрович Маркс. Своим спасением он обязан М. А. Волошину. Ему еще очень сильно повезло. Разжалованный и лишенный прав состояния, он вернулся в свой дом в Отузах (ныне п. Щебетовка Феодосийского горсовета), а затем приказом Н. Н. Шиллинга был выслан из Крыма в станицу Таманскую.
Без суда и следствия были расстреляны и повешены «всего лишь» 347 человек. Например, Севастополе группа офицеров с “Живого” арестовала и без всякого следствия расстреляла капитана 1 ранга Б.Е. Тягина, который за время двухмесячного пребывания красных в Севастополе занимал должность командира порта, и вся его деятельность свелась к сохранению складов и кораблей от расхищения; при уходе красных он добровольно остался в Севастополе.
На 1327 контрразведкой были заведены дела. Это количество не учитывает тех, кто был уничтожен перед уходом белых в марте 1919 года.
19 августа 1919 года англичане вернули некоторые корабли бывшего Черноморского флота из бухты Измита. В их числе бывший линкор «Воля» (ставший «генералом Алексеевым»), крейсер «Алмаз» и три эсминца.
Для пополнения офицерского состава был учрежден Корпус корабельных офицеров (ККО), состоявший из кондукторов, обладавших хорошими знаниями по своей специальности, из офицеров военного времени, из прапорщиков флота, из переводимых на флот сухопутных офицеров и даже кадетов Морского корпуса. Некоторые из них не имели никакого опыта в морской службе. Командиры кораблей имели чрезвычайно пестрый состав. Матросов старого флота, за исключением части команды эскадренного миноносца «Дерзкий», было самое ограниченное количество.
Встретилась достаточно забавная фраза : «Надо, впрочем, сказать, что «охотники флота» из учащейся молодежи приморских городов, которых было немало на действующих кораблях, благодаря своей культуре и свойственному молодежи энтузиазму, довольно быстро изучили палубные, главным образом, специальности. Но они все не были привычны к тяжелой физической работе». Ситуация была гораздо проще: есть хотели все, работать – нет
В составе Добровольческого флота в 1919г. было 4 ПЛ. (Флаг-офицер Дивизиона подводных лодок Черного моря капитан Сараджей).
1. ПЛ «Тюлень» - Погорецкий Владимир Владимирович (18/20.02.1919 - 19.05.1919 - 1919), Копьёв Михаил Владимирович (Врид - 14/18.02. - 19.08.1919, командир- 02.07,1920 - 1920), Крафт 2-й Михаил Евгеньевич (помощник командира-19.08. 1919 - 02.07.1920).
2. ПЛ «Буревестник» - Копьёв Михаил Владимирович (27.07.1919- 04.09.1920).
3. ПЛ «Утка» - Монастырёв Нестор Александрович (...06./19.08.1919- 1920)
4. ПЛ «АГ-22» - Иваненко Николай Васильевич (07- 11.08.1919)
С «Тюленем» ситуация понятна, а остальные-то откуда? С «Уткой» тоже, вроде бы все понятно. 1 мая 1918 года она была захвачена в Севастополе немецкими оккупационными войсками и включена в состав военно-морских сил Германии на Чёрном море под обозначением US-3.
24 ноября 1918 года захвачена англо-французскими войсками. Находилась в ремонте. 3 мая 1919 года включена в состав морских сил Юга России под бортовым номером 7. В июне перешла в Севастополь, в июне-августе участвовала в нескольких боевых операциях Белого флота.
Подводная лодка «Буревестник» 1 мая 1918 года была захвачена в Севастополе немецкими оккупационными войсками и включена в состав военно-морских сил Германии на Чёрном море под обозначением US1.
23 октября 1918 германскими войсками передана флоту Украины, но уже 24 ноября захвачена англо-французскими войсками. При этом, несмотря на возвращение Андреевского флага, лодке не разрешался выход в море без разрешения оккупационных войск и без присутствия английского офицера на борту. Лодке было возвращено прежнее название — «Буревестник». Аккумуляторы с нее были переданы на «Тюлень».
16 апреля 1919 года на буксире переведена в Новороссийск. 3 мая 1919 года включена в состав морских сил Юга России, в июне на нее переставили аккумуляторы, вывезенные из Севастополя. В июне достигла боевой готовности, перешла в Севастополь.
С АГ-22 история случилась детективно-диверсионная.
После оставления Красной Армией Крыма, ее части продолжали удерживать черноморские порты Херсон, Николаев. Все строящиеся на Николаевских заводах суда перешли под юрисдикцию образовавшейся Украинской Народной Республики, которая, несмотря на экономические и технические трудности, решила достроить ряд боевых кораблей, имевших более полную комплектацию по корпусу и механизмам - эсминцев, тральщиков - "эльпидифоров" и подводных лодок типа "АГ". В конце июня 1919г. комиссия по инспектированию Морского управления Высшей военной инспекции УССР зафиксировала ПЛ, находящиеся в судовом составе ЧФ, и процент их готовности (кроме ПЛ в Севастополе). Он выглядел так: «…Подводные лодки: «Пеликан», «АГ-23» - 70%; «АГ-22» - 85%, «Лебедь» - 60%, «Нерпа» - 45% (капитальный ремонт), «АГ-24», «АГ-25», «АГ-26» - все части в наличии, к сборке не приступали». Работы были продолжены на подводных лодках «АГ-22» и «АГ-23», но наиболее интенсивно они велись на первой из них, находившейся к этому времени в большой степени готовности. На остальных строящихся и находящихся в ремонте лодках все работы были прекращены. Строительство лодок, как ни странно, не прекращалось ни при занявших Николаев петлюровцах, ни при сменивших их красных.
На 3/16 июля «АГ-22» была окончена постройкой, прошла все основные испытания и могла приступить к боевым действиям. На этом особенно настаивало командование действующих в районе Николаева частей Красной Армии, поскольку с моря к Николаеву с боями продвигался Отряд судов Особого Назначения капитана 2-го ранга Собецкого. С целью сохранить запасы угля в Николаеве на эту лодку планировалось возложить охрану Южного Буга. Но осуществить эти планы не удалось благодаря действиям командующего Красным флотом капитана 1-го ранга Шейковского. Он волей случая был поставлен во главе Красного флота, но на самом деле сочувствовал Белому делу и всячески помогал Добровольческой армии. Несмотря на прямую угрозу для жизни, ставшую вполне реальной в связи с неудачами Красной Армии и с проводимой им деятельностью в помощь Добрармии, Шейковский решил сохранить для Белой борьбы и «АГ-22». Для бездействия готовой подводной лодки он пользовался любыми предлогами. Прежде всего он решил воспользоваться тем обстоятельством, что часть матросов-подводников из экипажа лодки оказалась в числе посланных на фронт с сформированным красными в Николаеве Черноморским экипажем. И хотя команда лодки была всё-таки достаточной, он ссылался перед присылаемыми к нему с особыми полномочиями разными лицами и Советом обороны на недостаток команды и на безуспешность требований её возврата от командира отряда Ильина. Кроме того, Шейковский долгое время при помощи флагманского минёра своего штаба лейтенанта Виноградского тянул с приготовлением и исправлением единственных имевшихся в Николаеве для подводных лодок типа "А.Г." 4 мин Уайтхеда (торпед). И, наконец, он воспользовался арестом Губернским Особым отделом командира лодки лейтенанта Иваненко и Флагподплава лейтенанта Маслова. Но когда и эта причина была устранена освобождением арестованных, к Шейковскому по поручению командира 58-й стрелковой дивизии Федько пришёл начальник Очаковской бригады матросов Мокроусов. Под угрозой ареста Шейковского, его штаба и команды лодки, он категорически потребовал активных действий «АГ-22». Проигнорировать эту угрозу Шейковский уже не мог и вынужден был отдать приказ лодке выйти в лиман и взорвать находящиеся там суда отряда Собецкого. При этом, на словах, он сказал Иваненко, что, если ему выход отменить не удастся, то командиру лодки следует израсходовать все мины "на ветер" и донести при этом о потоплении того или иного корабля.
В назначенную для похода ночь командир 58-й стрелковой дивизии Федько без предупреждения начал взрывать на станции неисправные бронепоезда. Этими действиями он вызвал страшную панику в городе и в Совете Обороны. Шейковский, воспользовавшись представившейся возможностью, сразу отменил выход лодки и приказал Иваненко, как они ранее договорились, затопить в реке важные части механизмов лодки, но так, чтобы их можно было, когда потребуется, легко достать. Когда же на следующий день в Совете Обороны Федько, докладывая о спокойном и надежном положении дел под Николаевым, вновь потребовал выхода лодки и заграждении Южного Буга, Шейковский ответил, что лодка уже выведена из строя и действовать не может. Это не показалось, да и не могло показаться в той ситуации чем-то противоестественным, поскольку все непосвященные в происхождение взрывов, в том числе и члены Совета, думали, что в город уже вошли части Добровольческой армии, и готовились бежать. Больше к вопросу выхода никто не возвращался.
Наступательные действия белых продолжались и 19 августа части Добровольческой армии вошли в Николаев. Отряд капитана 2-го ранга Собецкого обнаружил там ПЛ «АГ-22» в полной исправности, с командиром лейтенантом Иваненко и экипажем. Об этом было сразу доложено Командующему флотом адмиралу Саблину, который распорядился лейтенантам Маслову и Оффенбергу прибыть в Николаев и готовить лодку к переходу в Севастополь. При этом, на всякий случай, на лодке сменили экипаж и командира. Новым командиром стал лейтенант Оффенберг, а прежний, лейтенант Иваненко впоследствии доблестно сражался на кораблях белого Черноморского флота и был произведен за отличие в старшие лейтенанты. Кроме «АГ-22» в освобожденном от красных Николаеве на судостроительных заводах оказались следующие подводные лодки: проходящая капитальный ремонт "Нерпа" с разобранными механизмами и частично демонтированным корпусом, достраиваемые «Лебедь», «Пеликан», «АГ-23», «АГ-24», «АГ-25» и «АГ-26». Готовность «Нерпы» и «Лебедя» оценивалась в 1,5 месяца, «Пеликана» и лодок типа "А.Г." (при условии получения из-за границы ряда недостающих деталей) - в среднем в 6 месяцев. Кроме того, велись подготовительные работы к строительству 4 подводных лодок типа "Фиат", которые были ещё только разбиты на плазе.
31 августа белые взяли Одессу группой сухопутных войск со стороны Николаева и десантом с моря. С потерей северо-западного побережья Черного моря в августе 1919г. Красный Черноморский флот на время прекратил свое существование.
