Отвергнутая дочь 3
Стас уехал через десять дней. Лера осталась. Как теперь выяснилось – к «позору родителей». Так как оказалась беременной. Она нашла метод сообщить ему о будущем наследнике. Но Стас на эту тему предпочел ответить молчанием.
Теперь Тамара Васильевна, как женщина практичная и более свободная от гнёта всяческих идеологических установок, взяла судьбу дочери в свои руки. А что оставалось делать? С планами породниться с семейством Детяткиных пришлось распрощаться окончательно.
Она срочно нашла Германа. Прикинув возможные сроки беременности дочери, с ходу выдумала историю, согласно которой Лера рассталась с ним, с Германом, из-за давления родителей. «Молодой человек, сказу честно – мы не разобрались. Приняли вас за совсем другого. За проходимца. Лерочка так страдала, так страдала. Она и сейчас страдает. Хочет с вами воссоединится. Вы уж простите нас. И её тоже. Хотя она совсем не виновата».
Надо ли говорить, что погружённый в свои проекты и мало разбирающийся в тонкостях человеческих взаимоотношений, Герман с радостью согласился приголубить «блудную невесту». Да и практических соображений был не чужд – всё-таки семья Стеллеров числилась не последней в списке управленческой элиты области. По крайней мере, карьере поспособствовать вполне могла.
Герман пока не знал, что совсем скоро первую скрипку в построении благополучия будет играть не грозный папа Леры, а её маман. Директор продовольственной базы. Ставшая через каких-то полгода, после радикальных перемен в стране, этой базы владелицей. Игнат Семёнович же в верхах, был признан человеком негибким, слишком идеологически зашоренным, а стало быть – бесперспективным. И его отправили на заслуженный отдых – кинув, как кость верному псу, «персональную пенсию».
Свадьбу, впрочем, Стеллеры сыграли помпезную. Вполне в духе нового времени и напоминающую пир во время чумы. Только главный инженер местной «оборонки» Змановский смотрел на разворачивающееся действо с ироническим прищуром.
Он, в отличие от сына, догадывался об истинных причинах скоропалительного брака наследной принцессы стеллеровского клана с его, витающим в облаках, сыном. Но помалкивал. Дабы не вносить смуту в молодую семью и не ссориться с новыми родственниками.
Лера лежала, отвернувшись к стене. Новорождённую дочь только сейчас унесли с первого кормления, и теперь она, мамочка, давилась слезами за собственное малодушие. За то, что не хватило духу отказаться от этого ребёнка – плода любви с ненавистной скотиной Стасом. Но Валерия Змановская понимала, что соверши она такое – не видать ей больше сытой жизни. Сытой в этом океане бардака, что творился сейчас в стране.
Посему надо терпеть. Растить вот эту Валентину – Станиславовну, по сути, а не Германовну.
Она уже всё для себя решила. Мама и папа так настаивали на этом браке? Ну что ж, она, Лера, исполнит их мечту о внуках. Они и будут растить уже сейчас обожаемую ими Валечку. Как только Валечка будет выкормлена , встанет на свои ножки, потопает более менее самостоятельно и начнёт что-то там осмысленное лепетать . А чтобы Гера не привязывался к ней и не делил свою любовь, она очень скоро родит ему ещё одну детку. Уже точно от него. А там отцовские инстинкты разберутся.
Лера всё же была плоть от плоти своих родителей. Она вовсе не поддалась семь месяцев назад их давлению. Они её просто в нужном направлении подтолкнули. За что им теперь огромное спасибо! Кажется, она, действительно, любила Германа.
------------
– В-а-а-ля, солнышко, ау-у! Ты где?
Тамара Васильевна с тревогой всматривалась в гущу садовых посадок, в последнее время напоминавших джунгли. Нет, прав был Игнат, – нужно нанимать постоянного садовника в это их имение! Не дело приходящей горничной щёлкать садовыми ножницами. Да и не умеет она. А самой бизнесвумен Тамаре такое тоже как-то не с руки. В итоге же – любимая внучка потерялась. Ладно, если прячется, забавляясь, а если всерьёз в этих зарослях заплутает? Всё же десять гектаров – это десять гектаров! Да и изгородь не совсем надёжная.
– Валечка!
– Мама, да никуда твоя принцесса не делась! – внучка показалась из-за поворота в садовом лабиринте не одна, а за руку с мамой, и Тамара Васильевна радостно всплеснула руками.
– Лерочка! А мы и не ждали уже? Какими судьбами?
– Родительский долг отдать, - не без сарказма (смягчённого, впрочем, милой улыбкой), ответила Лера.
Валюшка росла девочкой умной. И чуткой. Она как-то интуитивно с самого начала чувствовала, что мамой не любима. Не то, что этот её братик Никита. Потому-то Никита безотлучно живёт с папой Германом и мамой Лерой. А она, Валя – с мамой Тамарой (бабушкой себя Тамара Васильевна настоятельно просила внучку не называть)
Лера же поделать с собой ничего не могла. С годами ей ненависть к сбежавшему Стасу только крепла. И она считала – ненавидеть вертопраха было за что. Ведь она так искренне его любила. Ну ладно, ладно, может и не совсем искренне… но всем телом, если не душой. Девичество, наконец, своё ему отдала, а первый мужчина – это всё же первый мужчина.
Он теперь первый помощник представителя президента в одном из федеральных округов. Счастливо женат, по слухам – собирается перебираться в Москву, и «упакован» так, что Лере, даже с её мамой, одной из первых бизнесменш области, и не снилось. И женщину свою, жену, «упаковывает» соответственно. И сына. Да, Валерия знала всё о жизни своего бывшего. Испытывая и благодарность родителям, что и она не последняя леди в их кругах, и одновременно злясь, что тогда, в далёких началах девяностых, их переговоры с родителями Стаса успехом не венчались.