У Люси в голове не укладывался рассказ Вари. Вот тебе и чудесная семья.
- Мне свекровь заявила: «Сама понимаешь, кем был твой отец. При нем не расслабишься. А с Дусей можно было быть слабым». В общем, несли какую-то ахинею. Что Дуся даже взгляду его радуется. Что официально он детей на себя не записывал. Что Дуся ни на что не претендует. Это сейчас не претендует. А случись что припрется со своими спиногрызами. А главное, представляешь, все мне пытались вдолбить, что ее неустроенность, детство несчастное, влюбленность с детства в Гришу – это оправдание того, что она с ним кувыркалась. А Гришу они оправдывали тем, что он мужчина и тем, что он всегда всем помогает. Сво.лочи! Как мне дальше жить?! Свекровь, представляешь, мне говорит: «Варя, ты же сама мать, у тебя внуки от сына и дочки. Ты их что делишь, любишь кого-то меньше, а кого-то больше? И я также. Как я могу любить внуков, которых вы с Гришей мне подарили, и не любить внуков, которых родила Дуся. Дети же не виноваты.
- Я не знаю, что сказать, - прошептала Люся. Она чувствовала себя безумно виноватой. – Мне кажется, я бы просто запретила мужу ездить туда. Заставила его все заранее переписать на детей по возможности.
- Я не знаю. Этих никого видеть не хочу. Двадцать с лишним лет. Все знали, но делали вид, что ничего не происходит. Когда мы приезжали меня занимали разговорами, а он к этой с ее выб… бежал. Ты извини, что я на тебя наорала. Я понимаю, это тебе не место преступления. Отпечатки пальцев, опрос свидетелей. Это только сплетни. Да и по тебе вижу, что ты поражена.
- А ты с Гришей разговаривала?
- Нет. Сразу сюда. Он звонил, я сбросила, сказала, что хочу побыть одна. Мне надо обдумать. Если бы были родители живы, они бы дали совет. Ведь ты мне тогда говорила идти к отцу. Надо было тебя слушать. У него такие связи были. Его боялись. Он наверняка докопался бы до правды.
Люся была так возмущена и зла на себя одновременно. Зачем они только с Володей пожалели этих двух.
- А ты кого-то знаешь из друзей отца? Можно к кому-то можно обратиться.
- Я уже думала над этим. Я глаза закрывать не собираюсь. Только думаю пока что делать. Может поставить условие Грише – продаем все и уезжаем к брату. Он давно к себе зовет. Никаких контактов с этой. Пусть их полностью вычеркивает из жизни. Хотя как с ним жить? В вечных сомнениях и подозрениях.
- А дети? Я имею ввиду ваших. Они что-то знают?
- Эти, в смысле родня Гриши, утверждают, что нет.
- Значит, надо рассказать. Поезжай к ним, поговори. Посмотришь на их реакцию. Потом уже будешь решать. Сказать им, чем их папаша занимался столько лет надо. Чтобы потом не было явления «Мы ваши братики, нам тоже наследство нужно».
- Я так и планирую сделать. У тебя когда отпуск ты говорила?
- С понедельника. Я как раз хочу все на участке доделать, чтобы 10 дней отдыхать.
- Я с тобой поеду. Как раз успею поговорить до этого с детьми. А с Гришей потом…
- Да, наворотили мы с тобой дел, - выдохнул Володя, когда Люся позвонила ему. – Хотели как лучше, а получилось как всегда. Не надо было этих жалеть. Варя тогда была молодая. Поплакала бы, но в себя пришла. Тетя Оля с дядей Женей не дали бы Гришку простить и оставить в семье. Она бы себе жизнь устроила. А сейчас в 50 такой удар.
- Я понимаю. Ты, если она к тебе придет, молчи. Если скажем правду, то это ее добьет.
Люся не лезла с расспросами. Видела, что Варя кому-то пишет время от времени, но ничего не спрашивала. Даже о том, говорила ли Варя с мужем и детьми. Не спрашивала «может пойдем вместе», когда Варя бросала «пойду прогуляться» и уходила.
- Я решила. Подаю на развод, - сказала Варя в конце отпуска. - С Гришей я встречаться не собираюсь. Разводом будет заниматься сын. Они с дочкой сказали Грише, что отца у них больше нет. Как и всей отцовской родни. Что если бы он со мной развелся и ушел бы к этой Дусе, то разговор был другой. Сын Грише сказал, чтобы все дела с имуществом уладил до своей смерти. Что если после похорон какие-то братья появятся, то он не постесняется обратиться к кому-то из друзей деда или своим, чтобы их по стенке размазали. Хорошо, что я уехала. Свекровь притащилась в город нас мирить. Тв.арь старая.