Рассказ будет очень жёсткий! Потому что основан на реальных событиях. Все информанты, включая главного героя рассказа, были сильно предвзяты. Попробую описать ход событий, так как он мне представляется.
Мать Бориса Тимуровича большую часть своей долгой жизни прожила у станции Родаково Ворошиловградской (она же Луганская) области.
Что происходило до ВОВ представляю достаточно смутно, но к войне молодая крестьянка Таня успела обзавестись мужем-железнодорожником Тимуром и тремя детьми. Когда в деревню пришли гитлеровцы, отец семейства был на военной службе. Татьяна с малолетками пережила все «прелести» оккупации в родной хате.
Одной из дошедших до меня историй того мрачного времени стал эксперимент с пряниками.
Расквартированный в мазанке нацист любил ставить на стол перед голодными, словно волчата, детьми блюдо с пряниками и удаляться по своим арийским делам. По возвращении пряники скрупулёзно пересчитывались. А потом скармливались породистой немецкой лошади. В случае обнаружения недостачи расово-неполноценным мальцам обещалась жестокая кара. Но кнут не понадобился – дети продержались до голодной смерти старшего из них. Кажется, его звали Петя. А Лиде и Боре в тот вечер досталось от офицера вермахта по прянику…
Ещё был эпизод с курением.
Маленький Боря бегал с «большими мальчишками» и начал курить с ними за компанию. Ему было три года. Однажды мать застала его за этим занятием и... пожаловалась на сына немцу. Тот обещал помочь с проблемой. Поняв, что натворила, Татьяна попыталась санкции отменить. Но сказанного не воротишь!
Фриц вызвал Борю к себе.
- Куришь?
- Курю, - честно ответил мальчик.
- Карошо, сейчас йа дам тебе прикурить!
Немец взял газету, положил на неё пригоршню табака и свернул такую вот огромную самокрутку. Сунул Боре в рот. И предупредил: «бросишь — мать зарежу!». Сидит такой малыш и курит... Потом его, уже позеленевшего, схватила и утащила мать. Немец не препятствовал. Как говорится в циничной поговорке, «методы воздействия на людей делятся на гуманные и эффективные». Фашисты об этом, разумеется, знали. Больше Борису курить никогда не хотелось.
...
Тимур тем временем тоже не лаптем щи хлебал. С железнодорожными войсками он откатился сначала на восток, а затем двинул на запад до самого Берлина. По горделивому заявлению потомка буйных азиатов: «масса детей по всему этому пути будет иметь его нос и чуть раскосые глаза». Обратный путь был долог – по приказу командования было необходимо восстановить изувеченную войной железную дорогу.
Вернувшись, Тимур принялся за восстановление патриархального порядка в доме – необходимо ведь было как следует проучить немецкую подстилку: под фрица легла, корову не уберегла, первенца не спасла… Бил он жену смертным боем пока только мог чем попало и при всяком удобном случае.
К середине 60-х здоровье оставило Тимура. Когда короткие по-кавалерийски изогнутые ноги окончательно перестали носить его дородное тело, пришло время власти Татьяны. Ухаживая за мужем она отыгрывалась за все пережитые от него унижения и побои. Гордый Тимур Гордеевич не долго смог влачить такое существование и вскоре приказал долго жить.
...
Борис Тимурович тем временем оказался на флоте. Роста он был маленького, в отца, зато железные мышцы отлично помогали ему в случаях «неуставных отношений». (Да, в «вольных-пузатых»* 60-х такое тоже случалось. Как и во все остальные времена). * Группа «Любэ» песня «Станция Таганская»
Судьба забросила нашего героя к берегам Кубы во время Карибского кризиса. Стрёмно там было сильно — на корабле хорошо представляли, что 1963 год может и не наступить... (Подробности — военная тайна и он её никому не выдавал).
После демобилизации Бориса немного поносИло по стране. В конце концов он оказался в одном из посёлков в черте Большого Сочи.
В первый же вечер к нему подошла группа лиц, отличающаяся остро территориальным поведением. Заводилой был красавец-кавказец ростом в дверной проём. Сверкая голливудской улыбкой он подошёл к какому-то мелкому выскочке...
А тот подпрыгнул и влепил кулаком со всей дури!
Гигант, ничего не сказав, развернулся и удалился. С ним ушла и его команда)))
На следующий день они снова встретились. Кривовато улыбаясь, главный на районе сообщил: «Ну ты даёшь! Два зуба выбил и до сих пор сочится! Где служил?»
В общем — хорошо тогда дело закончилось. Потом ещё было много всякого разного и к концу 70-х Борис Тимурович был уже очень уважаемым человеком на побережье. Тогда с ним и пообщался мой отец, которого именно на курорте родственники познакомили с девушкой, позже ставшей моей мамой.
А к 1998-му, когда «На Юга» приехал я, БТ уже сильно сдал. Хотя по-прежнему был очень уважаемым человеком. Работал он экскурсоводом и иногда был тамадой.
Надеюсь, читателям рассказа «Леночка» стало понятнее, почему всё случилось так, а не иначе...
