- Халим, как ты можешь называть ребенка, не посоветовавшись со мной? Я твоя мать…
- Мама, я помню, да, ты меня родила, выкормила, вырастила, я неблагодарный сын. Помню все это наизусть. Хорошо, советуюсь с тобой. Мама, я хочу назвать свою дочь Алией, как ты на это смотришь?
Очень сильно волнуется Халим. Сегодня, наконец, он не через стекло, а воочию увидит свою дочь. Волнуется и обида гложет. Не может он взять дочку на руки, занести в свой дом. Проклятая вой на, до сих пор она занозой сидит в сердце, толчет и болит в ноге.
- Равиля-апа, наверно, тебе придется ехать со мной за Альфией. Мне ведь самому не унести дочь.
- Могу и я поехать, только лучше ты Самата позови, он сегодня дома. Друг ведь он тебе, вместе бегали. Пути-дороги разошлись, когда Самат женился. Теперь, вы оба женатые мужчины, ваши жены могут подружиться, друг к дружке в гости ходить.
- Равиля-апа, ты всегда рассудишь, как надо. Спасибо тебе. Сейчас же схожу к Самату, думаю, он не откажется помочь мне.
- Скажи ему, пусть новую шапку наденет и шарф зеленый.
Машина подъехала к Роддому в одиннадцать часов. Халим постучал в окошко и, передав узелки с одеждой, так и остался стоять у окна. Самат ходил по «предбаннику», рассматривая плакаты с картинками новорожденных.
- Счастливый ты, Халим! Моя тоже сильно хочет девочку, не знаю, когда у нас получится.
- Не переживай, брат, все приходит в свое время. Будет и на вашей улице праздник. Чего-то долго собираются, ладно ли с девочкой? Может мне постучать в окошко и спросить?
- Ты, что? Минут пятнадцать прошло, не больше. Да не стой ты, садись!
Прошло еще минут двадцать. Наконец, двери открылись и вышла медсестра, держа в руках белоснежный кулек. Вышла и остановилась, не зная, кому отдать ребенка. Альфия забрала ребенка, подошла к Халиму, он обнял жену вместе с дочкой.
Слезы жгли глаза. Вот оно, счастье, жена и дочь, самые родные, самые близкие.
- Спасибо тебе, родная за дочь и вообще, за все спасибо!
- Ну, Халим, что ты так разволновался, все хорошо, пойдем милый, пойдем домой! Самат! Возьмешь девочку?
- Конечно, затем и приехал! Ой, какая малюсенькая, страшно в руках держать. Но вы не беспокойтесь, я ни за что ее не уроню.
Халим сам, без помощи жены забрался в машину, Альфия села рядом с ним, расправила пальто на коленях, протянула руки
- Спасибо, Самат! Давай, дочку! Осторожно!
Отдавая девочку Альфие, Самат нечаянно коснулся руки женщины и близко-близко увидел ее колдовские глаза. Молнией пробило от макушки до пяток! Он не мог отдать девочку, он хотел, чтобы это была его дочь.
Альфия засмеялась, почувствовав его трепет
- Самат, ну что ты боишься? Я не уроню, давай!
Мужчина улыбнулся через силу, отдал девочку
- Уф! Оказывается, большая ответственность забирать дочь друга из Роддома. Я прямо весь переволновался. Представляю, что с тобой творится, Халим!
- Да, уж! Стать отцом, это что-то. Ну, чего стоишь, садись, поехали!
Женщины, готовившие на кухне праздничный обед, не услышали, как подъехала машина. Лишь когда стукнули створки ворот, Сария поняла, приехали.
Они вдвоем с Равилей встретили у порога новорожденную, которую внес в дом Самат. Сария взяла из его рук внучку
- Добро пожаловать! Да благословит тебя Аллах, да будет счастлива твоя жизнь!
Произнеся эти слова, Сария понесла внучку в половину молодых. У дверей в комнату остановилась, обернувшись к Равиле, шедшей следом за ней
- Не надо тебе заходить, до сорока дней мы малышку никому не будем показывать.
Не тут-то было! Рядом с Равилей оказалась Альфия, успевшая снять верхнюю одежду.
- Мы мою дочь не будем чужим показывать, Равиля-апа мне не чужая, она мне вместо матери. Проходи, Равиля-апа! Самат, раздевайся! Ты друг Халима, тоже можешь посмотреть на нашу дочь, если хочешь.
Сария сжала посеревшие от злости губы, зашла в комнату, положила девочку на одеяло, расстеленное на столе. Альфия обернулась к Халиму, улыбнулась смущенно и ласково
- Отец, покажи родным нашу дочь!
Халим прислонил палку к столу, открыл уголок, на него смотрела крошечная копия Альфии. Он развязал перевязь, окинул одеялко.
- Альфия, распеленывай, пожалуйста, сама! У меня руки дрожат.
Женщина распеленала дочь, чтобы все посмотрели на нее и убедились, с девочкой все в порядке. Наверно, малышке было страшно видеть, столько глаз уставились на ее, разглядывая в упор. Того хуже слышать голоса
- Красавица, вся в маму!
- Да, уж! От папы тут ничего нет, только мамино.
- Хорошенькая какая! Глазки, точно мамины!
И вдруг негромкий голос: «Тьфу, какая некрасивая девочка! Тьфуй на нее, смотреть-то не на что! Такая невзрачная, тьфуй! Альфия, пеленай, смотри, ручки посинели. Ее надо все время в тепле держать. Разве ты не знаешь об этом?
Альфия потрогала рукой пеленку, сухая, и принялась пеленать, не очень аккуратно и умело.
- И правда, Равиля-апа, некрасивая она, невзрачная моя доченька.
- Вот, так надо говорить, а то, раскудахтались над ребенком, сглазите, девочка мучиться будет.
Сария, видя, как сноха неумело управляется, отодвинула ее
- Пусти-ка, я сама, толку нет ребенка запеленать.
Бабушка профессионально, просто в два счета запеленала внучку. Нянечке детских яслей, где в группе пятнадцать малышей от трех месяцев и до девяти, нетрудно запеленать одного ребенка.
- Вот так надо делать, поняла?
- Поняла, мама. Я научусь.
- То, то! Дай ребенку грудь, холодно ей было, пусть согреется. А мы пойдем садиться за стол, балэш стынет. Покормишь, положи ее в колыбель и выходи обедать. Тебе надо хорошо питаться, чтобы молоко было жирное.
Халим остался с женой и дочкой. Равиля с Саматом вышли из комнаты и сели рядышком у стены. Равиля всегда чувствовала себя в этом доме своей, почти родственницей. Сегодня от Сарии несло таким холодом и неприязнью, что ей захотелось немедленно уйти. Однако, она не ушла. Не ушла ради Альфии, хотя ощущала себя незваной гостьей.
Сария поставила сковороду с балэшом посредине стола, принесла нож, тарелки, ложки, солонку. Не смотря в сторону Равили, выдавила из себя
- Садитесь за стол!
Это было сказано таким тоном, что ясно слышалось: «Ешьте и убирайтесь». Это уже чересчур! Равиля взяла с вешалки свое пальто, сумку с бельем, в которое должна была переодеться после бани.
- Благодарствуем, мы сыты. Самат, одевайся, нам надо домой идти.
Дочка не стала много есть, уснула. Альфия положила ее в колыбель, укрыла байковым одеялом
- Пойдем, родной! Мне правда надо поесть, я очень волновалась и почти не завтракала.
Альфияя думала, что все уже за столом сидят, а Равиля-апа одетая, стоит у дверей.
- Равиля-апа, Самат, вы куда? А обедать?
- Спасибо, Альфия! Думаю, нам не надо здесь быть, у вас своя семья.
- Нет, Равиля-апа, не уходите, пожалуйста! В такой радостный день я хочу, чтобы ты была рядом со мной, как в день нашего с Халимом никяха. Не отказывайся от меня, Равиля апа!
- Вот же глупая ты женщина! Кто от тебя отказывается?
- Почему тогда собралась уходить?
- Показалось, что вам надо побыть своей семьей. Вот и все.
- Не все, Равиля-апа! – вмешался в разговор Халим – далеко не все. Это опять мама. Мама хочет показать, что она тут хозяйка. Мы поняли, хозяйка. Мы с женой тоже как-то тут проживаем. Вы с Саматом наши с Альфией гости. Так что, Равиля-апа, раздевайся, садись за стол, Самат, ты тоже. Мама, ты будешь резать балэш или Равиля-апа это сделает?
В такой безрадостной обстановке началась новая жизнь семьи Халима. Сария, уходя на следующий день на работу, наказывала снохе
- Сама буду носить воду и стирать. Женщине после родов до сорока дней не положено делать трудную работу. Ванна детская на кухне стоит. Мокрое место на пеленке застирывай и вешай возле печки. Нечего целую пеленку в воде мочить, потом дома сушить. Грязные складывай в тазик, сама постираю.
- Хорошо, мама, так и сделаю.
В субботу надо ош(пир) делать. Сразу всех позвать и все, а то будут тут ходить каждый день, пол топтать, изведешься самовар ставить. Имя девочке будем давать. Асьмой назовем, как мою маму.
- Нет, мою дочь зовут Алия.
- Это что за новости? Одно имя на двоих, Альфия, Алия! Других имен нету что ли?
- Так захотел Халим. Он отец, пусть он и называет.
- Чего бы он понимал, отец! Ладно сама с ним поговорю.
Поговорили, называется! Сария по старой памяти думала, что сейчас она рявкнет и Халим встанет по стойке смирно. Не тут-то было! Парень уже выпрягся, понукать им стало трудновато.
- Мама, я с тобой согласен, надо ош делать, можно и муллу звать, но имя у моей дочери есть. Ее зовут Алия. Очень красивое и легкое имя. Наши татарские имена часто переделывают на русский лад. Алия, так и останется Алией, легкое и простое имя.
- Халим, как ты можешь называть ребенка, не посоветовавшись со мной? Я твоя мать…
- Мама, я помню, да, ты меня родила, выкормила, вырастила, я неблагодарный сын. Помню все это наизусть. Хорошо, советуюсь с тобой. Мама, я хочу назвать свою дочь Алией, как ты на это смотришь?
- Перестань кривляться, Халим. Если это моя родная внучка, она согласится назвать дочь Асьмой.
- Она, имеешь ввиду Альфию? Она-то может согласиться, но я настаиваю на своем. Знаешь, что я хочу тебе сказать, мама! Выболело у меня все в груди, понимаешь, выболело! Мне теперь абсолютно все равно, считаешь ты себя родной бабушкой, не считаешь.
Надоело все! Я буду строить свой дом, потому что моя семья живет здесь на птичьих правах, по твоим правилам. Мы хотим жить так, как нравится нам. Тебе в моем доме тоже будет место, не сомневайся. Но тебе придется жить по моим правилам.
- Ясно! Умный очень стал, жена появилась, ребенок, мать теперь не нужна стала. Когда был один, то нужна была.
- Ой, мама, хватит, а? Сколько можно? Нужна, не нужна, ты моя мать, такая, какая есть. Права, родила, вырастила. Я обязан тебя досмотреть.
Халим настоял на своем, назвав дочь Алией, что в переводе с арабского языка означает «Подарок небес». Сария помогала невестке, как могла. Носила воду, стирала пеленки, топила баню. Ровно до сорокового дня.
Дальше Альфии пришлось трудно. Стирать, готовить, за ребенком смотреть. Она укладывала дочку спать, бежала за водой, приносила дрова, топила печь, готовила мужу обед. Конечно, ребенок не кукла, надо между делом перепеленать, подмыть, накормить.
Бывало, маленькая Алия не могла уснуть, плакала. Тогда мать носила ее на руках, чтобы дочь не мешала спать отцу и бабушке, им завтра на работу. Иногда, видимо от недосыпа, у Альфии кружилась голова, шла носом кровь. Но она не обращала на это внимания.
Неизвестно, до чего бы она дожила, если бы не Равиля. Она не приходила каждый день, может неудобно ей было. Сария с ней не разговаривала и ходить в дом, где ей не рады, ну, тяжеловато. Однако раза два в неделю Равиля-апа навещала свою Альфию.
- Уф, кызым, ты всю свою красоту потеряла, глаза потемнели, лицо бледное, что хоть твой Халим смотрит?
- Халим? Он на доченьку смотрит. Придет с работы усталый, как собака и от Алиюшки не отходит. Положит ее на кровать, сам рядом сядет и любуется, и радуется. Честное слово, Равиля-апа, все равно, что малое дитя. Видишь коробку, она полная всяких погремушек. Кукла, вон, больше самой дочки. На что?
Мне хочется, чтобы он отдохнул, жалею я его, Равиля-апа. Ведь с утра до ночи на работе. У него база, это не магазин, не закроешь и не уйдешь. Устает очень, он и так-то не очень здоров, стонет по ночам, нога болит.
- Ладно, я уже поняла, тебе жалко всех, кроме себя. Ложись, спи, пока я тут. За Алиюшкой я посмотрю, пеленки выстираю, если уснет. Бедная ты моя, некогда тебе и на дочку свою порадоваться.
Легче стало весной, когда растаял снег и можно стало гулять с коляской. Апрель был теплым, рано проклюнулась травка, почки набухли. Альфия ставила коляску возле бани, тут же и стирала, вешала пеленки, с дочкой разговаривала.
Та лежит, улыбается, слушает маму, смотрит на небо мамиными сине-зелеными глазами, радуется. Алие пошел третий месяц, она поправилась, до того хорошенькая стала, что Равиля-апа просит девочку никому не показывать.
- Кызым, не катай коляску по улице, посмотрят на девочку, сглазят. Страшненькая она, но все равно, пятнышко сажей на лоб ставь.
- Равиля-апа! Мы не сможем ее всю жизнь прятать. Люди привыкнут, девочки в детстве все хорошенькие. Конечно, для меня моя Алия самая красивая, но подчеркивать это не нужно. Не в красоте счастье.
- Может быть ты права, не в красоте. Смотрю на тебя и убеждаюсь в этом все больше и больше.
Продолжение Глава 14
Дорогие мои друзья!
За последние пятнадцать дней на к нашей компании присоединилось 786 человек.
Друзья! Добро пожаловать на наш канал! Мы вам рады!
Может не все из вас читали мою первую повесть «Сююмбике, дочь врага народа»
Я считаю, это моя лучшая повесть, как бы я ни старалась, лучше мне не написать. Поэтому, если кто не читал, можете прочитать ее сегодня, ибо по субботам и воскресеньям главы новой повести не публикуются.
Ссылка на повесть «Сююмбике, дочь врага народа»
По этой книге издается книга. Она очень долго печатается и увидит свет только в начале мая.