- Нет, мама, не буду я вечно при тебе и не обязан, потому что ты ко мне относишься не как к сыну. Если ты не угомонишься, я уйду. Ты не оставила мне выбора. Если я позволю тебе обижать Альфию, она бросит меня.
Уставала сильно Сария. До обеда у нее домашние дела, с обеда шла в магазин помогать Халиму. Владимир Петрович предлагал взять продавца на время декретного отпуска Альфии, но Халим отказался.
Магазин такое дело, тут чужих быть не должно. Как-нибудь надо самим справляться. Как уж Халим вел свои дела, сие остается неизвестным, только он всегда был при деньгах, при том немалых. Так что, невелик был урон, отдать матери зарплату.
Учет Халим вел строгий, каждый шурупик, каждый винтик у него на счету, все разложено по коробочкам, подписано. Но, думается, грешил Халим пересортицей, с наценками маленько мухлевал, там три копеечки, тут пять копеек, вот тебе и рубль.
Однако, Халим был на хорошем счету у начальства. Никогда, ни разу у него в магазине не было ни излишков, ни недостачи. Жалоб от покупателей тоже не было. Как раз перед выпиской Альфии из Роддома, Халима вызвал к себе Владимир Петрович.
- Проходи, Халим Ахметович, садись! Нет, лучше присаживайся, сесть всегда успеешь
Халим внутренне вздрогнул, хороша шуточка!
- Присаживайся, у меня к тебе деловой разговор. Дааа, сколько ты в этом магазине работаешь? Поди, лет десять?
- Одиннадцать, Владимир Петрович.
- Засиделся ты парень, засиделся. Я тут просмотрел акты ревизий твоего магазина никаких замечаний, ни сучка, ни задоринки. Как это тебе удается? Все когда-то прокалываются, а ты одиннадцать лет и ничего?
- Учет точный надо вести, Владимир Петрович. Потом, у меня некому тянуть одеяло на себя, я только с матерью и женой работаю.
- Вот! Надо работать с тем, кому доверяешь. Я, Халим, тебе доверяю. Может ты там чего-то крутишь, но в государственный карман ты не лезешь. Для меня это главное.
- Ничего я не кручу, Владимир Петрович! С чего Вы взяли?
- Эх, Халим, я не первый год в торговле. Только посмотреть, в каких песцах ходит твоя Альфия, можно догадаться, на зарплату продавца это не купишь. Я вовсе не об этом хотел с тобой поговорить.
Мне нужен свой человек на базе. Семен Григорьевич просится на пенсию. Заведующему базой заместитель не положен, но есть в штатном расписании экспедитор. Оклад такой же как у продавца.
К чему я веду? Ты, Халим, башковитый мужик. Поработаешь замом у Семена Григорьевича месяца два. Отправим его на пенсию, станешь заведующим базой.
- Владимир Петрович, я бы с радостью, но у меня образование десять классов.
- И что? У Семена Григорьевича институт что ли? Ты фронтовик, опытный работник торговли, почему тебе не стать заведующим базой? Оно верно, времена меняются, может статься, и техникум потребуется. А что? Поступай заочно осенью в наш техникум на бухгалтера, по профилю твоей работы такая специальность подойдет.
- Сам-то я согласен, только мне надо посоветоваться с женой. – сказал Халим и поймал себя на мысли, он давно ничего не предпринимает, не посоветовавшись с Альфией
- Вот это правильно! Альфия у тебя не только красавица, но и умница. Советуйся, только недолго, у меня на твое место уже человечек имеется, мой двоюродный племянник.
-Все понял, Владимир Петрович, завтра же дам ответ.
Вышел на улицу, солнце светит, на ветках сосны, растущей у конторы, воробьи греются, женщины у соседнего дома стоят, семечки щелкают. Порадоваться бы, как хорошо, тихо, спокойно, но Халиму нисколько не радостно. Менять привычную работу, начинать другую жизнь, нет никакого желания.
Сария пришла в магазин, открыла своим ключом, и сразу повалил народ. Прорвало их. Думала хоть тут посидеть, отдохнуть, так нет же. Отвыкла она уже воду на коромысле таскать, а кто будет? Баню для роженицы топить надо, ребенка купать надо.
Никто не знает, какой горечью наполнена ее душа. Мало того, что приняла в дом чужую женщину, еще и ее при блудыша надо принять. Куда деваться? Годы идут, вот уже и воду таскать тяжело, рано утром вставать не хочется. Наработалась за жизнь, кости ломит.
Ладно уж, не объест, пусть растет, не виновато дитя в грехах матери. Только очень уж хотелось свое, родное, кровное. Придется потерпеть. Халим все равно заставит рожать второго ребенка, ему сына надо. Тот уж точно будет свой.
Негде ей гулять-то, красоваться негде, на глазах у мужа находится. Так-то на нее никакой надежды нет, так и лыбится на мужиков, так и стреляет, так и стреляет своими русалочьими глазами. У-у-у, выколола бы их, прижгла бы каленым гвоздем.
Весь грех от красоты женской. Это они, прелюбодейки мужиков с пути сбивают. Не Аллах им дает прелести, все от са та ны! Это всем известно. Нет вины того мужчины, от кого жена Халима ребенка нагуляла. Если она ему так же улыбалась, как ее сыну, тот, конечно не устоял.
А Халим-то, Халим, прямо ведь с ума сошел от любви. Только ей в глаза заглядывает, только и смотрит, довольна ли она. Стоит ей нахмурить бровки, он готов на коленях ползать перед ней. И ползал бы, если не нога. Так думала, злилась Сария, отпуская то шурупы, то ведра, то лопаты.
Халим вернулся от начальства сердитый. На что ему нужна эта база, одна головная боль. Отвечай там за всех. Этого магазина ему на жизнь вполне хватает. А ведь начальству не откажешь. Владимир Петрович ясно дал понять, не согласишься, вылетишь.
Акты ревизий он смотрел! Ага, больше делать ему нечего. На воротник песцовый намекнул, мол знаю, откуда он у тебя. Было дело, провернули с товарищем кое-что. Так это мимо магазина было. Пугает. Надо и правда с Альфией поговорить.
Сария взяла ведро, пошла на колонку за водой, пусть немного постоит в тепле, все не так руки ломить будет. Надо сегодня полы помыть, три дня уж просто подметала влажным веником.
-Халим, я за водой!
Сын, не поднимая глаз, буркнул: «Иди». Вот что значит, женатый на ведьме сынок. Никакой любви к матери не осталось, никакой жалости.
- Ты почему такой злой, от начальства попало?
- За что бы мне это попало?
- Часто магазин закрываешь, в Роддом ходишь, эдак всех покупателей растеряешь
- Тебе какая забота, мать? Моя зарплата от выручки не зависит. Я тебе ее всю отдаю. Все, иди!
Послал, ладно недалеко. Все еще сердится на ее слова о дочке. Ничего, потерпим. Может еще понадоблюсь. Как загуляет его ненаглядная, поймет сыночек, мать-то была права, ко мне придет плакаться.
Вечером Халим долго разговаривал с женой. Им удалось даже за руки подержаться, и он смог пальчики ее поцеловать. Только не понравилось ему, что грустная какая-то его Альфия
- Милая, почему ты такая нерадостная сегодня?
- Тревожно мне, Халим! Справлюсь ли, смогу ли водиться? Наша дочка такая крошечная. Я помогала водиться мачехе, когда Каусария родилась. Но тогда я сама маленькая была, только колыбель качала, да ходила на ручей пеленки стирать.
- Не бойся! Мама будет рядом, она поможет.
- Я и ее боюсь, она с таким злорадством на меня смотрела в тот день, когда я рожала, до сих пор душа дрожит.
- Тебе показалось, родная! Мама очень ждет вашего возвращения из Роддома. Целыми днями прибирается, моет. Значит, вас завтра точно выпишут?
- Врач так сказала. Обход с утра бывает, к обеду отпустят.
- Ладно, я у Владимира Петровича легковую попрошу. Кстати, о Владимире Петровиче. Он хочет, чтобы я работал на базе, говорит, потом заведующим поставит.
- А ты? Ты сам хочешь?
- Да, сдалось оно мне! Там вечно какие-то склоки, кто-то чего-то вывез, у кого-то недостача. Постоянно этот несчастный Семен Григорьевич разнос получает. Только, Альфия, деваться мне некуда. Магазин наш Владимиру Петровичу жутко приглянулся. Хочет туда своего племянника посадить.
- Раз деваться некуда, соглашайся и не переживай. Ты любишь порядок и чистоту. Посмотреть на этого Семена Григорьевича, сразу видно, бестолковый. Вечно небритый, мятый. Слушай, Халим, мне кажется, он пьет.
- Выпившим не видал, не скажу. Да, Бог с ним, порядок можно навести во всем. Только у нас таких денег не будет.
- И что? Еще лучше заживем. Заведующий базой, это же человек. Любой колхоз тебе навстречу пойдет. Купим пару списанных телят. Кормов дешевых, сена, соломы колхоз сам тебе домой привезет. Откормим, одного сдадим, другого сами станем есть.
- У нас отродясь скотины не было, кто за ними ходить будет?
- Я и буду. Халим, я за свою жизнь столько телят откормила, страшно вспомнить. Ой, медсестра идет, ругаться будет, пойду я.
- Стой, Альфия! Значит мне соглашаться?
- Конечно! Завтра детское приданое не забудь и мою одежду.
По дороге домой Халим зашел к Равиле-апа. Самата с женой где-то не было, она сидела у окна и штопала носки
- Халим, проходи! Будешь чай?
- Нет, Равиля-апа! Я пришел извиниться за маму. Она не в себе была. Поставь себя на ее место, если бы Самат перед тобой палкой махал, ты бы тоже вышла из себя. Мне кажется, мама скучает по тебе.
- Халим, ты тут не при чем. Я давно заметила, Сария злится на меня из-за Альфии. Наверно, ревнует. Альфия относится ко мне, как к матери. Я ее тоже люблю, она хорошая и добрая. Сария недолюбливает Альфию, теперь я поняла почему. Она считает, что дочку твоя жена родила не от тебя.
Я, разумеется, никогда не буду повторять эти глупости. Конечно, я помирюсь с Сарией. Ради Альфии и ее дочки помирюсь.
- Спасибо, Равиля-апа! Альфия просила, чтобы ты помыла нашу дочь в бане. Помоешь?
- Конечно! Только не обидится ли Сария? Она родная бабушка, может сказать, что сама будет купать ребенка.
- Я найду, что сказать, Равиля-апа! Ты приходи к нам с утра, мама балэш затеяла, хочет показать, как она рада внучке и как уважает сноху.
- Это неплохо, Альфие будет приятно. Приду, отправлю детей на работу и приду.
Дома было тихо и пусто. Халим окликнул
- Мама, ты где?
Сария выходя из половины молодых, конфузливо ухмыляясь, посмотрела на сына
- Я, вот, тут, это! В комоде вашем решила прибраться. Вернее, детские вещи хотела собрать.
- Понятно, не все еще проверила? Зачем ты роешься в вещах Альфии, что ты там ищешь? Если я Альфии что-то покупаю, то сразу тебе показываю, мол, смотри, мама, что я купил для жены. Тебя я тоже подарками не обделяю.
- Да? А кольцо? Золотое кольцо, зачем от меня спрятали?
- Потому что оно Альфие велико, лежит на будущее. На второе кольцо у меня денег не было. Альфия сказала, покажем маме, когда и ей купишь кольцо. Потом все это забылось, лежит оно и лежит.
- Между прочим, кольцо мне в аккурат. Мог бы мне его отдать.
- Нет, мама, я его купил для жены.
- Значит, купить кольцо жене деньги нашлись, а для матери, нет? Хоть бы она этого стоила, твоя Альфия.
- Мама, пожалуйста, из милости тебя прошу, хватит! Я сам знаю, чего стоит моя жена. Как ты не поймешь, даже если все, что ты говоришь, было бы правдой, мне было бы безразлично! Даже если моя Альфия родила пятерых детей, от пятерых мужчин, я бы принял их всех и всех бы любил.
Ох, не хочется мне этого делать, но ты, мать, вынудишь. Только еще раз я услышу от тебя какой-то намек на непорядочность Альфии, или ты обидишь ее каким другим словом, пеняй на себя. Прорублю второй вход,
заколочу напрочь двери между комнатами, и живи сама, как знаешь.
- Не посмеешь! Не сможешь! Я здесь хозяйка, дом весь записан на меня. Тебя даже не было на свете, когда твой отец его построил. Для меня он его строил, понятно тебе?
- Хорошо! Очень хорошо! Завтра же пойду к Владимиру Петровичу и скажу, что мне нужна квартира.
- Насмешил! Каждому продавцу раздавать квартиры, строить устанут.
- Каждому продавцу не дадут, а директору базы, хоть бы что выделят.
- Во сне приснилось? Какой ду рак поставит тебя заведующим?
- Мама! Ты видишь во мне какого-то недотепу, несчастного человечка, который должен быть доволен самым малым, не высовываться и тихо сидеть за твоей юбкой. Ты даже в магазине меня контролируешь. Ты мне дышать не давала. И вдруг все переменилось. Оказывается, меня можно любить, ценить за мою работу, должность предложить. Смирись с этим, мама!
- Но ты не уйдешь из дома, ты мой единственный сын и всегда будешь при мне, ты обязан быть при мне.
- Нет, мама, не буду я вечно при тебе и не обязан, потому что ты ко мне относишься не как к сыну. Если ты не угомонишься, я уйду. Ты не оставила мне выбора. Если я позволю тебе обижать Альфию, она бросит меня. Она одна не останется и не пропадет. И замуж выйдет, и детей нарожает. А я где найду такую жену? Чтобы любила и уважала меня, тебе покорной невесткой была?
Молчишь? Вот и правильно! Подумай хорошо, будем жить по-прежнему, если ты не будешь обижать моих девочек. А если нет, то я все сказал.
Завтра с утра Равиля-апа придет тебе помогать балэш готовить. Я ее попросил. Надо будет баню затопить пораньше, чтобы успела маленько остыть. Альфия желает, чтобы нашу дочь в бане мыла Равиля-апа. Я сегодня поговорил с ней, она согласна.
- Пусть купает. Я уже поняла, нет мне теперь права командовать в моем собственном доме. Теперь только желания Альфии будут исполняться.
- Желание роженицы нужно исполнять. Почему-то она решила доверить нашу дочь Равиле-апа. Собственно говоря, часто чужие бабушки купают новорожденных. Не вижу повода обижаться.
Продолжение Глава 13