Сигэюки Хаяси, более известный под псевдонимом Ринтаро, — ученик «бога манги» Осаму Тэдзуки и живой классик японской мультипликации, заставший все её этапы: от первого послевоенного фильма «Легенда о Белой змее» и первого аниме «Астробой» — до сего дня. Первую славу ему принес сэйнэн «Космический пират Харлок» (1978) по манге Лэйдзи Мацумото, а среди знаковых работ можно выделить «Галактический экспресс 999» (1979) и «Метрополис» (2001).
Недавно Ринтаро дебютировал как автор комикса в европейском стиле, запечатлев впечатления от индустрии (и не только) на страницах книги «Моя жизнь в 24 кадрах в секунду» (Ma vie en 24 images par seconde). Об этом и кое-чем еще режиссера расспросило французское издание Les Inrockuptibles, а «Покебол с предсказанием» перевел для любимых анимечников.
— Легко ли было превратить себя в персонажа?
— Было довольно сложно писать автобиографию, но это было и спонтанно. Я не то чтобы стремился изобразить себя… Я даже не уверен, что этот персонаж похож на меня. Чуть больше десяти лет назад я вел переговоры с парижской анимационной студией, которая хотела снять фильм о моей жизни. Но проект зашел в тупик, и Сёко Такахаси, которая сейчас переводит наше интервью, сказала мне:
«Почему бы не сделать из этого комикс?»
Многим моим французским друзьям любопытно узнать об истории японской анимации, и, поскольку я видел эволюцию индустрии изнутри, я подумал:
«Почему бы и нет».
— В комиксе вы позиционируете себя в детстве как хулигана. Почему?
— После войны Япония потеряла всё. Наши родители были настолько заняты восстановлением страны, что мы были довольно свободны. В то время осуждали тех, кто читал мангу или ходил в кино… Вот почему меня называли хулиганом. Именно с этого момента меня и зачаровывает магия кино.
— [В комиксе] ваш отец говорил, что «кино — это игра тени и света». Как вы понимали эту фразу?
— Сегодня я придумываю красивые обороты, чтобы говорить об этом, но в то время я ничего не понимал. На самом деле, снимая фильмы, я постепенно понял, что имел в виду мой отец. Очевидно, речь как бы про визуальный характер [кино], но также и про нашу внутреннюю жизнь. У всех нас есть несколько граней: одна часть — освещенная, а другая — темная. Это и помогает нам рассказывать человеческие драмы.
— Почему в 2001 году вы снова адаптировали Осаму Тэдзуку, сняв «Метрополис»?
— Я начал карьеру в качестве аниматора, а затем стал режиссером на «Астробое» в 21 год. Я был действительно очень незрелым по сравнению с великим мангакой, коим был Осаму Тэдзука. Это чувство неудовлетворенности осталось во мне. Вот почему я хотел позже воздать должное Тэдзуке, используя приобретенные мной навыки. «Метрополис» стал одним из способов наконец сделать это. Что касается фильма Фрица Ланга, мы можем только предположить, что Тэдзука видел его, потому что он был большим любителем кино.
— В 1970-е вы завязали с анимацией. Что случилось?
— Я сбежал из реальности и мира анимации. С 16 лет я работал без перерывов — и почувствовал себя прикованным цепями. Я женился, но мне казалось, что я отложил личную жизнь в сторону. Я встречал людей, похожих на меня: они были потерянными.
— В «Моей жизни…» музыка слышится повсюду, как и в ваших фильмах…
— Она мне необходима, она почти мое альтер эго. Я действительно многому научился, смотря французские нуары вроде «Лифта на эшафот» Луи Маля. Музыка [Майлза Дэвиса — прим.«Покебола»] в нем соответствовала каждому движению камеры, отвечала композиции каждого кадра.
— Вы с самого начала знали, что «Капитан Харлок» — проект для вас?
— Да, у меня прямо сработала интуиция. В Японии сериал обычно транслировали около 19 часов вечера — это был детский слот. Но я на самом деле не думал о них, а фокусировался на работе над собственным стилем. В то время как другие сериалы были о некоем герое, я хотел рассказать историю антигероя. Харлок — вымышленный персонаж, но я чувствовал, что мы похожи. У меня было такое чувство, что это я встретил персонажа, а не его создателя Лэйдзи Мацумото.
— Для вас ИИ — следующая ступень развития анимации?
— Это следующая большая стена, которая стоит перед нами. ИИ ставит множество экономических вопросов и окажет бóльшее влияние, чем появление компьютеров или 3D-анимации. Если мы сумеем овладеть им, он станет отличным инструментом. Если мы позволим ему доминировать, то получим, быть может, визуально совершенные фильмы, но лишенные какой-либо теплоты. Фильмы, которые я снял, были плодами совместной работы. Их недостатки придавали работе очарование. Если бы я создавал всё это с помощью искусственного интеллекта, мне не о чем было бы рассказывать!
- Все переведенные интервью можно прочитать тут
- Поддержите канал, если уже читаете и любите, что там творится
- Подпишитесь на бусти — там дополнительные обзоры, интервью и стримы
