Подруги всегда называли меня мечтательницей. «Ей рано нравились романы; они ей заменяли все…» — это обо мне...
Сначала, еще в старших классах средней школы, это были литературные романы, потом, уже в университете, – реальные, но чаще не свои, а подруг. Со временем жизнь устранила этот перекос, но откровенно скажу – готовила она меня к этому долго и позаботилась о том, чтобы переход от теории к практике был постепенным. Во время этого перехода и произошла со мной эта история.
Помню, была середина мая. Тепло. Свежий весенний ветерок врывался в открытое окно электрички. Чувствовался тонкий, едва уловимый аромат клейких листочков, которые вот-вот должны были распуститься и за несколько дней окрасить нежной зеленью все вокруг.
Потом начнут петь соловьи и наступит долгожданное лето… Господи, как хорошо! У меня было явное предвкушение, что вот-вот должно произойти что-то необыкновенное… Ведь это лишь с возрастом понимаешь, что предчувствие — самая большая роскошь, а в юности кажется, что лучшее еще только будет!
Я думала об этом по дороге в электричке Александров – Москва. В общем, еду я. Пытаюсь читать конспект, ведь завтра зачет. Не читается. Смотрю в окно на быстро мелькающие дачные домики, проселочные дороги, деревья.
В Сергиевом Посаде входит молодой человек с сумкой через плечо. Он оглядывает вагон, а потом подходит и садится прямо передо мной. Я сразу же «углубляюсь» в чтение, но краешком глаза вижу, как он достает из сумки ноутбук, открывает его, что-то там смотрит, читает. Улыбается чему-то. Потом неожиданно достает альбом (очевидно для рисования) и простой карандаш. Потом вдруг смотрит на меня, смотрит оценивающе, слегка наклонив голову, отчего-то снова улыбается и начинает наносить штрихи на бумагу. Опять оглядывает меня. Потом снова рисует. Кажется, он рисует меня…
Через несколько минут я уже не сомневаюсь, в этом. Чувствую, что начинаю краснеть от смущения. Чуть погодя успокаиваюсь и очень медленно, чтобы художник не заметил, поворачиваюсь вполоборота: я так лучше смотрюсь.
Продолжаю свое «чтение». В воображении встают картины известных художников. Почему-то вспоминаются рокотовский «Портрет Струйской» и любимая серовская «Девочка с персиками». Ой, как раз Абрамцево проехали! Ведь именно там, в абрамцевской усадьбе, Серову позировала с персиками Верочка Мамонтова, дочь знаменитого мецената. Интересно, а мой художник об этом знает? Знает, конечно. И наверняка не раз бывал в этой усадьбе...
Я тоже очень люблю там гулять, особенно золотой осенью. Почему мы с ним ни разу там не встретились?.. Если мне не изменяет память, на прекрасных лицах Струйской и Верочки Мамонтовой – полуулыбка. Почти как у меня…
Я уже не делаю вид, что читаю, а чуть прикрыв глаза и облокотившись о стекло, наблюдаю за молодым художником. Светлые волосы, одухотворенный взгляд...
Через несколько минут мне уже кажется, что мы знакомы, спустя четверть часа – что знаем друг друга много лет. Я, наверное, ему тоже понравилась. Ведь он мог запросто сесть на другое место — полвагона свободно. А тем временем процесс рисования продолжался.
В ход пошел ластик (муки творчества!). Взгляд парня повеселел, движения руки с карандашом все уверенней. Интересно, какой он задумал фон? Перспектива вагона или что-то неопределенное, размытое? А может, фантастический пейзаж и на его фоне – девушка с едва заметной улыбкой… Возможно, дома он возьмет кисть и представит все в красках…
В полудреме, под стук колес я вполне свыклась с ролью модели. А ведь как быстро все произошло! Еще буквально час назад — застенчивая, ожидающая чуда, а теперь — уверенная в себе модель, почти натурщица! Что-то я читала об этом… И чем все кончилось? Страшно подумать!
…Предаваясь грезам, незаметно для себя я задремала. К действительности меня вернул голос: «Осторожно, двери закрываются, следующая станция Москва-Пассажирская».
Мой vis-а-vis уже не рисует, он сидит с закрытыми глазами, альбом лежит рядом. Я всматриваюсь в рисунок, надеясь увидеть свой портрет, и вижу… чертеж какой-то детали, сделанный мастерски. Значит, всю дорогу он изображал, что рисует меня, а сам…
Лжец – вот он кто! Но какой милый лжец! «Этот «портрет с натуры» был первым в моей жизни. Но, возможно, он не последний. Кто знает…», – так думала я, выйдя из вагона и направляясь к станции метро «Комсомольская». И вдруг услышала рядом:
«Девушка, можно с вами познакомиться? Вы мне очень понравились».
Это был мой художник...
В тот день Юра успешно сдал свой чертеж. Я тоже сдала зачет. Мы стали встречаться.
В выходные съездили в Абрамцево, и там Юра все же нарисовал мой портрет. Но это уже другая история...
