Начальник склада готовой продукции вытянул указующий перст в сторону отдельно стоящего белого УАЗика.
– Это ваш. Самый лучший. Собирали по спецзаказу, а клиент отказался. Не подведет. Во всяком случае, доедете. Инструмент за отдельную плату. Пятерик. И пальцем оттопырил карман. – Бабки сюда положь.
«Спецзаказ» оказался таким же щелястым, как и его собратья, с такими же острыми заусенцами, о которые ничего не подозревающий Лешка чуть не «отхватил» себе пол пальца, а более опытный и осторожный Володька безнадёжно испортил свой новый, китайский пуховик. Но завелось произведение Ульяновских автостроителей с «пол тычка» и исправно работало. Ко всему прочему, было заправлено антифризом. Доводить до ума то, на чем им предстояло ехать, им было дозволено в цехе гарантийного ремонта. То, что не дозволено быку, дозволено Юпитеру, расплатившемуся за услугу жидкой валютой.
Холодное, тусклое солнце почти закатилось за горизонт, когда на удивление мягко урчащий УАЗик выкатился за ворота завода. Ровно через две минуты температура в салоне сравнялась с уличной. Сквозь щели и не плотности, в кабину врывался веселый январский ветерок, расшвыривая по пути снежную пыль.
– Ни хрена себе, Пхукет! – поёжившись, и передернув плечами, сказал Лешка. – Вот это корыто! Да мы ж тут через час окочуримся! Вовка, врубай «печки». У меня уже одно место к сидушке примерзло!
Задний отопитель лениво жужжал, делая тщетные попытки справиться с ядреным волжским ветром, а передняя «печка» истошно выла электромотором, загоняя во внутрь струю космического холода.
– Вован! Эт чего щас такое происходит? Мне не жарко! Тепло включай! - возмущенно изогнув брови, орал Леха.
- Да, какое, к чертям тепло?? Видишь, не работает она какого-то хрена!
- Ну, ты Вован, и раздолбай! Куда ж ты, в цеху смотрел?!
- Да откуда я знал?? Антифриз есть, все шланги целы. Может воздухом «запузырило»? Не писай, поедем, пробьёт пробку.
- Гляди, горе-механик. А то сбегаю в цех, может, пустят назад? Ещё раз посмотришь.
- Ну, - неуверенно протянул Вовка, - Попытайся.
- На проходной, толстый, как боров, охранник, набитым салом ртом, промычал: – Неее! Выехали? Расписались? Теперя всёё! Валите отседа! Тама глядеть надо было!
Вовке было страшно неудобно за свой промах. – Да не пыли ты, Леха! На ходу пробьет воздушный пузырь. Отойдет печка!
- Да тебе впереди сидеть. Если не отойдет, все кенюхи отморозишь. Вместе с ногами. И чо я буду с такой сосулькой делать? Ладно, проехали. Водиле «с горы» видней. Трогаем с богом?
В водительское окно тихонько постучали. Володя приоткрыл дверь. Возле машины стоял затрапезного вида мужичок, с трехцветным, то ли от холода, то ли от горячительных напитков, носом. За ним стоял еще один, комплекцией покрупнее, и носом другой конфигурации. Но такой, же расцветки. Между ними лежала новенькая коробка перемены передач. По крайней мере, она таковой казалась.
- Робята! – тряся от холода нижней губой, проблеял мужичок.- Коробка нужна? Новье!
- На заводе скомуниздил?
- А тебе-то, какая печаль? Так берешь? Нет? Чо я тута рисуюсь?
- Сколько просишь?
- На пару пузырей подкинешь?
- Однако! – хмыкнул Вовка. – Такую возьмешь? Достал он из - за сиденья сэкономленную бутылку «Стрижамента».
- Ух, ты! - оживился мужичок. -Забугорная, чтоль? Не палёнка?
-Дурень ты, наша, русская, по спецрецепту, на травках из заповедника. Кавказ! Похмелугу с неё не словишь!
Глаза мужичка загорелись. – А давай!
- Ну, лови! – и бросил мужику бутылку. Услышал, как у того булькнула селезенка.
- Ты, чо ж гад, творишь?? А если б не поймал?!
- Так поймал же! Стакан с закусью дать? Пока пьёте. Мы погрузим.
- Не не не не не! Зачастил мужичок. - Мы сами! Чо ж не потрафить хорошим людям? Мужики с ловкостью жонглёров подхватили коробку, и через задние двери втащили её в салон. – Ну, бывайте! Скатертью дорожка!
- И вам не хворать! – ответил Леха. Через минуту мужики растворились в вечерних сумерках.
- Ну, что, Вовчик, вперед, заре навстречу? Только ты ботиночки свои давай сюда, и обуй мои берцы. И перчатки вторые возьми.
Ветер сдул с асфальта снег, и дорога была чистой, поблескивая в свете фар тонкой наледью. Вовка уверенно держал восемьдесят километров, а УАЗик с подключенным мостом уверенно держал дорогу. Печка так и не «отошла», и под ногами у Володьки царствовал ледниковый период. Ноги постепенно замерзали.
- Вовчик! – с заднего сиденья послышался Лешкин голос: - А чего это в коробке вал не вращается?
-Это как так, не вращается?!
- Да вот так! И ни туды, и ни сюды. Тормозни, иди погрейся маленько, заодно и посмотришь.
Вал действительно не вращался. У Володьки тревожно засосало под ложечкой.
– Подай ключи! – нервно сказал он, дрожащими пальцами разминая отсыревшую сигарету.
Когда крышка отвалилась от корпуса коробки, Володька впал в глубокий ступор, и потерял божественный дар речи. Вместо кучи разношерстных шестерен, коробка была набита промерзшей, благословенной Симбирской землицей. В пассажирском отсеке УАЗика воцарилась звенящая тишина. А потом разразилась гроза. Вовка минут десять, на повышенных тонах, занимался утонченной, изысканной словесной эквилибристикой, неизвестной даже Сергею Ожегову, а Лешка, хватаясь за живот, гомерически хохотал. Наконец, буря стихла. Вовка, насупившись, сурово глядел на алюминиевый хлам и потерянно молчал. Потом, оправившись от потрясения, пришел в себя, и махнул рукой.
– Ладно, на цветмет сгодится. Воистину, прежде чем наказать, бог отнимает разум. Откуда у этих алканоидов могла взяться коробка, да еще за бутылку?!
С горя плотно перекусили. – Выпьешь? – спросил пришедший в себя Володька. Последняя, родимая осталась.
- Да нет, пусть полежит. Мало ли? Поехали? Или заночуем где нибудь в ближайшем городке? Какой у нас там по пути?
- Вообще-то, Сызрань. Не, Леха. Будем ехать до упора. Из вашего ведомства поговорка, раньше сядешь, раньше выйдешь? Так что, терпи.
Где-то за Сызранью, погода резко испортилась. Ветер усилился. Завьюжило. Появились первые, быстро растущие перемёты. УАЗ влетал в снежные барханы, его бросало в стороны, скорость резко падала. Свет от фар упирался в снежную стену.
«Начинается», - подумал Володя, всматриваясь в почти неразличимую дорогу, с трудом удерживая рыскающий автомобиль. «Бедному жениться, и ночь коротка. Чего Лешку не послушал? Спали бы сейчас в теплой гостинице, и в ус не дули».
Его размышления прервал неожиданно возникший громкий вой и свист в переднем мосту. «Только этого и не хватало!» - холодея подумал Володя. «Крякнется мост, далеко не уедем. К утру «заровняет, и не надо хоронить». От необычного звука проснулся и Лёшка.
– Ты, Вован, чего там вытворяешь? – спросонья спросил он.
- Да ни черта я не вытворяю! Что-то с мостом случилось! Не дай бог, даст клина, улетим с дороги к чертовой матери!
- Так тормози! Глянем, что там такое!
- Ага, механик недорезанный! – неожиданно взорвался Вовка. – Глянет он, деловой! И что ты там увидишь, кроме колеса и перемётов?!
- Чего ты разорался? Я в чем виноват? Ты зажал «Стрижамент», вот тебе и самый лучший автомобиль! Жадность фраера сгубила! Это тоже поговорка из нашего ведомства! Отключай передок, и потихоньку поедем.
- Далеко? Куда ты уедешь без передка?! Без него эта лайба – корова на льду! Сядем в первом же хорошем перемете!
- Ну, и что ты предлагаешь?
- Леша! Заткнись, а? Без твоих уникальных советов тошно!
- Сам знаю, надо ехать. Останемся здесь, заметёт. А налетит, какой ни будь шальной КрАЗюка, растопчет, как слон букашку!
- Вовка! Гляди! Огоньки справа! Километра три! Может, деревня какая? Попробуем? Где наша не пропадала? Не замерзать же на дороге?!
- Выхода нет. Пробуем. Володя аккуратно развернул УАЗ носом к проселку, поёжившись, открыл дверку и прыгнул в сугроб. Появился он минут через десять, дрожащий от холода, со скрюченными пальцами. – Ёшки-блошки! Ну и колотун там, Леха! Задубел, как цуцик! Ключ и колпачки в сугробе потерял. Черт с ними. Они сейчас без надобности. Передок «отрубил». Стартуем?
- Давай, Вовка! Газуй!
- Ну, с Богом! – мелко перекрестился Володя.
УАЗ, как сорвавшийся с цепи, рванулся вперёд, выбросив из - под колес столбы сухого снега. Его бросало из стороны в сторону, едва не разворачивая в обратную сторону, он ревел двигателем, почти останавливался, и снова поймав колесами твердую опору, прыгал вперед. Мигом вспотевший Володька едва успевал выкручивать руль. Казалось, прошла целая вечность. Наконец, проскочив метров триста, врезался в перемет, развернулся боком. Сделать Володька ничего не успел. Машина снова прыгнула вперед, и увязла в кювете.
- Станция Березай, кому надо, вылезай, – мрачно проговорил Володька. – Стоп-машина.
- И дальше чо? Будем тут куковать?
- Ну, вали в деревню пехом!
- Орешь-то чего?! Я ж тебе говорил, в городе переночуем, так ты рогом упёрся – поееедем! Приехал?
- Да, пошел ты! Кто ж знал, что так захуртит?!
- Ладно, Вовка, хватит собачиться. Делать – то что будем? Решать надо!
- Решала фигов! Нечего тут решать. У задней печки прижмемся друг к дружке поплотнее, и спать будем. Движок пусть тарахтит. Бензина должно хватить до утра. Лишь бы ветер не поменялся. Выхлоп в щели надует, и тогда каюк.
- Давай спать по очереди. По два часа. Разливай последнюю, не пьянки для, сугреву ради.
- Дурак ты, Леха! Я тебе разолью! Спиртное пить в мороз, верная смерть. Ладно. Я сплю первый. Разбудишь, если что не так.
Они прижались друг к другу спинами, и Вовка моментально выключился.
Окончание рассказа здесь.
Уважаемые читатели! Не забывайте оценивать рассказ).
И этот рассказ написан для Вас. Читаем и оцениваем)