Музыка, истинно, может творить чудеса преображения человека, и в психическом, и в духовном, и в физическом смысле. Но для этого необходимо осознавать её духовный план, "соприкасаться" с этим духовным планом. Именно стремиться "соприкоснуться" с теми высшими энергиями (вибрациями образов, идей), которые "звучат" неслышимо и являются основою музыкальной формы и музыкально-интонационной "ткани". (Как всё в этом мире, музыка в целом и её "материя" звук – троичны (физический План, психоэмоциональный (тонкий) и духовный (высший)).
О силе преображения, присущей музыке, говорится много, и ряд факторов обозначен, среди которых немаловажным является соответствие ритмов музыкальных с вибрациями энергии человека, причём музыка должна быть "возвышающей" сознание слушателя (хотя бы "на ступень" выше того уровня, на котором "звучит" сознание слушающего). Эти и подобные психофизиологические причины "преображений" и исцелений довольно очевидны при нынешнем уровне развития медицины и психофизиологии. Но с этими факторами, основанными на внешних уровнях соответствия вибраций, связаны утверждения об "относительности" и разнице во вкусах.
Однако есть и общие принципы, объясняющие глубокие эффекты преображения, очищения ("катарсиса") слушателя. В художественном произведении должна быть "воплощена", а в исполнении проявлена – энергия Духовного Плана, или, говоря образно, "искра" (или огонь).
Эффект духовного преображения слушателя основан на воздействии "тонких энергий" звучащей музыки на психическую энергию и сознание слушателя.
Поэтому никакая яркость, никакая необычность внешних приёмов (то есть мастерство в узком смысле) не могут заменить собой энергии красоты, содержащейся в великих творениях, о которых говорят, как о "нетленных", проверенных временем и т.п. (о вибрациях и ритмах великой музыки мы говорили в предшествующих статьях). Внешние приёмы выразительности не могут заменить глубины и искренности исполнения.
Можно с уверенностью говорить, что процесс развития музыкальной педагогики выйдет, наконец, на "потерянную тропу", ведущую к истинной талантливости, выражающейся именно в умении проявлять посредством физического звука (интонации в самом широком художественном смысле) энергии духовного плана, приводя в гармонию все три составляющие живого искусства: идея – мысль – форма.
Аксиомой является тот факт, что исполнитель, умеющий поднять дух слушателей, сам должен обладать глубоким и одухотворённым сознанием; одного мастерства (в узком значении) недостаточно. Но здесь как раз и начинается "граница" между традиционным в педагогике искусства (и, по нашему убеждению, давно устаревшим) мнением, что "этому научить невозможно"), – и тем, что очевидно станет утвердившимися, наконец, одухотворёнными основами педагогики искусства.
Суть этого "нового" – опора на "глубину" и сердечность ученика во всех задачах, решение которых традиционно опирается только на внешние выражения слуховых данных и внешней же музыкальности. Иными словами, накопления духовности (или потенциал духовности) ученика должны быть востребованы и бережно взращиваться – соответствующими подходами в обучении. (К сожалению, словосочетание "духовные потребности", которое тоже может выражать сущность задачи, слишком "замылено" и в педагогике, и в философии, не объяснено с энергетической точки зрения, и потому малопригодно.)
"Дать" это умение вдохновлять (то есть вывести на поверхность "искру", меру индивидуальной талантливости) можно и необходимо каждому обучающемуся исполнению на музыкальном инструменте. И эта задача – одухотворить процесс обучения и показать путь к одухотворённому исполнению – не есть нечто туманное, не определяемое и из области так называемого "идеализма". (Если и идеализм, то вполне практический, выраженный в методах и основанный на закономерностях психической энергии.)
Не только музыкальному искусству придётся "заново" учиться (учиться "вдохновлять" слушателя и зрителя) в наступившей Новой Эпохе. Живопись, театр, архитектура, скульптура, танец – все виды искусства надо будет постигать в их жизненности, то есть в их духовном плане, откуда исходит всё истинно убедительное, талантливое, "преобразующее" физическую реальность, приближая её возможности к возможностям бессмертной природы человека.
Как же учиться этому истинному искусству? Что поможет развить одухотворённую музыкальную чуткость, которая, подобно чистому зеркалу, поможет воплотить и выразить энергии духовного Плана в музыке? – Этой теме посвящены все материалы нашего канала.
Мысль, постоянно упражняемая в способности высокого полёта, явит талантливое человечество… "Думай, представляй"– постоянно повторяют все добросовестные учителя в искусстве, побуждая ученика к внутренней активности. Теперь нужно добавлять: "Думай возвышенно", или "думай красиво" (только искренне, в цельности, в единстве мысли, чувства и мотива).
Почему так мало талантливых театральных работ? Почему редко вдохновляет исполнение великих музыкальных произведений? Почему неприятно находиться вблизи большинства современных строений? – Потому, что мысль не достигает духовного плана (или Красоты). Не будем максималистами: понятно, что "план духовный" здесь не означает нечто Абсолютное, или те уровни Высшего Мира, которые далеки от большинства сознаний воплощённых. Имеем в виду потенциал духовности, который есть в своей мере в каждом человеке, но пребывает в невостребованном состоянии.
…Театральный образ рассыпается, ибо актёр не мыслит, как мыслил бы живой герой, не живёт глубиной роли. "Глубина роли" – это тоже духовный план. Всегда надо помнить: всё живое – всегда троичность. Жизненность в искусстве невозможна без духовного начала образа, эмоциональность не может заменить одухотворённость.
Идеи нет и в вычурности танцев, которые отражают лишь движения самой поверхностной части души. Идея, эта искра духа, которую надо отыскать глубиною сердечной мысли, идея, которая одна лишь оживляет творение искусства, стала абстракцией.
Мысль человека в искусстве очень часто "обслуживает" лишь ремесло и поверхностные движения чувств. Надо иначе. "Смотри выше, мысли как можно выше и ищи, ищи те ритмы, которые станут мостом между жизнью духа и миром физических восприятий", – скажет учитель ученику (найдя слова, соответствующие возрасту и сознанию ученика), стремясь научить тому, чему, по мнению многих, научить нельзя – одухотворённости музыкальных восприятий музыкального выражения. Однако в действительности учить этому можно и нужно. Исполнять одухотворённо можно и простую пьесу, а можно исполнять самый виртуозный репертуар и …так и не затронуть ни одно сердце той самой ценной "реальностью" Искусства – Красотой.
Понять, что жизнь – это именно всё то, что "сверхчувственно" (а правильнее сказать – тонко воспринимается), и поставить перед собой задачу принести эту истинную реальность в мир, – значит приблизиться к возможностям настоящего искусства. "Маяк" в этом движении – всегда Красота – как критерий и как принцип.
Автор статьи Гореликова М. В.
Этот и другие материалы можно читать в газете "Scalae" №31 на нашем сайте "Живая Школа".
