Дорогие друзья, читатели канала, всех приветствую!
Сегодня для вас ещё одна статья из серии "Живописи - быть!", все статьи можно найти в подборке "Художники нашего времени".
Я уже начала вам рассказывать о замечательном художнике Павле Рыженко, показала его дипломную работу "Калка" и триптих, посвященный Александру Невскому.
Сегодня посмотрим картины, которые объединяет общая тема Куликовской битвы. По ним можно изучать нашу историю, их можно показывать детям. Вспоминаем ключевые моменты, которые на них изображены и читаем пояснения самого Художника.
Во второй половине 14-го века русские княжества начали, наконец, оказывать отпор кочевникам; противостояние между Золотой Ордой и русскими князьями шло с переменным успехом, верх одерживали то одни, то другие. В 1374 году московский князь Дмитрий Иванович после очередной успешной битвы отказался платить Орде дань. В ответ Золотая Орда двинула одного из своих полководцев на русские земли, но вновь потерпела неудачу на реке Вожже. Это произошло 1378 году.
На протяжении следующих двух лет ордынский хан Мамай собирал войско и готовился к походу возмездия на Русь. Он смог собрать огромное по тем временам количество воинов - до 150 000 человек. На стороне монголов также выступали литовский князь Ягайло и не веривший в победу Дмитрия рязанский князь Олег.
Войско московского князя Дмитрия тоже не было маленьким. Сто тысяч воинов собрались из всех русских княжеств. Также на сторону Дмитрия перешли полки литовских князей Андрея и Дмитрия — братьев Ягайло.
Павел Рыженко: "В тиши и прохладе храма молятся двое. Отец и сын. Отец - князь Димитрий Иванович. Сын - Василий Димитриевич. Отец плачет, глядя сквозь стены в полумрак алтаря. Поодаль к скамье прислонен меч. Вот о нем то и думает князь Димитрий. О его Крестовой тяжести… А сын ничего еще не знает об этом. Он смотрит на бабочку, которая словно осенний листочек запорхнула в храм."
Согласно житию преподобного Сергия Радонежского, перед Куликовской битвой князь Димитрий в поисках духовной поддержки отправился к нему в монастырь за благословением. Воины Золотой Орды в то время считались непобедимыми, а имя преподобного Сергия, как праведника и чудотворца, было прославлено по всей Руси. Благословение такого человека должно было вселить надежды во всех воинов.
Павел Рыженко: "Преподобный Сергий благословляет Димитрия Ивановича Донского на Куликовскую битву. Какая трудная тема для картины после уже написанных до тебя полотен! Очень хотелось изобразить суть. Только суть и ничего более. Мне показалось, что преподобный просто собрал этих суровых обветренных людей, идущих на смерть, и обнял их сердцем своим. И так это было тепло и тихо, словно победа уже свершилась и все вернулись живыми… Словно не предстоит ему, Сергию, за литургией вслух называть имена героев в этот миг уходящих в Рай с дымящегося кровью поля Куликова. И тихо шепчет Сергий Димитрию, но еще не Донскому: "Ты победишь!"
Преподобный Сергий благословил не только князя, он дал в подмогу Дмитрию Донскому двух монахов из своего монастыря - иноков Александра Пересвета и Андрея Ослябю. В прошлом воины, они профессионально владели оружием и военной тактикой, вступление их в войско вызвало особый подъём духа. Русские ратники воспринимали присутствие иноков в своих рядах, как благословение от Бога, и это давало им силы. Монахи в буквальном смысле воевали на поле Куликовом, а не только присутствовали в войске для воодушевления.
Посмотрите, какая картина! Весна, пасека в саду, буйство яблоневого цвета; цветов столько, что кажется - аромат до нас доносится...
Монаха зовут Ослябя, он хозяйствует: белит стволы, подрезает и сжигает сухие сучья. Он не устал, а глубоко задумался о чём-то, опёрся о дерево и замер.
Его родной город Любутск был предметом раздора между князьями Михаилом Тверским и Дмитрием Донским.
Может быть, он, в прошлом боярин и воин, участвовал в междоусобных братоубийственных столкновениях и мучился от этого? Потому и пришёл в обитель преподобного Сергия, чтобы сосредоточиться на покаянии и молитве.
Павел Рыженко: "Тихое утро, пронизанное лучами теплого солнца, цветущие яблони, за спиной монаха виднеются ульи. Но главное - то, что монаха зовут Ослябя. И готовится этот монах не белить стволы, а отдать свою жизнь - за Христа и за всех любимых им людей русских, в том числе и за нас с вами. Облокотился он тяжелой своей рукой о дерево и задумался. Вся жизнь прошла перед мысленным взором. Он, Ослябя, готов. Он - воин Христов - все же побелит свои яблони, а потом, взяв меч, устремится в самый ад Куликовской битвы, чтобы бить врагов Божиих и укладывать их трупы снопами, а потом самому быть изрубленным со своим великим собратом Пересветом."
Объединённые русские войска и орда встретились 8 сентября 1380 года между Доном и его притоком Непрявдой на Куликовом поле.
Павел Рыженко: "Стоит на краю осенней дороги фигура одинокого старца. Это Сергий, игумен Радонежский. Весь ушел в себя. Вся его суть - это молитва. Этой молитвой он вел свою Куликовскую битву. Он поминал всех убитых воинов в момент битвы по именам. Он не смыкал много дней своих глаз, целиком отдавшись бою - тому бою, который вели его дети, русские воины. И он - главный победитель, он творец и полководец Куликовской победы. На картине видны и все окружающие его монахи обители, и крестьяне, пришедшие из соседних деревень, дабы вместе с Сергием поучаствовать в молитве за Победу. Победу Руси над огромной и ужасной Ордой. И как тогда, так и ныне Сергий стоит на своем молитвенном посту за Русь..."
Перед началом самой Куликовской битвы Пересвету предстояло принять участие в "поединке богатырей". Со стороны войска Мамая ему противостоял богатырь Челубей (по другим версиям - Челибей, Темир-Мирза либо Таврул).
Павел Рыженко: Как и Пересвет, он укреплял свой дух. Но Пересвет молился, он шел к жизни вечной, Пересвет радовался. Челубей же, будучи буддистом, размышлял. Он, окруженный падальщиками, обкуривал свое оружие. Именно это оружие должно было сразить христианина, схимника, пробить дорогу Мамаю. Это оружие должно было уничтожить зарождающуюся могучую Россию.
По преданию, Челубей не только отличался огромной силой, но и особым мастерством военной выучки. Некоторые источники указывают, что Челубей был непобедимым воином-поединщиком, которого люди Мамая наняли специально для подобных поединков. Копьё Челубея было значительно длиннее обычного. Вступая с ним в бой на копьях, противник не мог даже нанести удар, как уже оказывался побежденным и выпадал из седла.
Пересвет, предположительно, родился в Брянске и до пострижения в монахи был боярином, участвовал в ряде походов и боев. Существует предание, будто Пересвет принял монашеский постриг в Ростовском Борисоглебском монастыре. Есть также мнение, что Пересвет был учеником и пострижеником преподобного Сергия Радонежского.
Павел Рыженко: "Сергий Радонежский благословил Пересвета на Куликовскую битву. Другое название картины - «Молитва перед боем». Здесь самое главное - глаза Пересвета, его взгляд. Ради этого я и писал картину. Тут вряд ли нужно что-либо долго объяснять. Я не хотел искусственно создавать какую-то особую атмосферу, чтобы передать настроение непередаваемого мира этого святого. Вот он помолился перед рождением в Вечность. Надломил краюху хлеба. Вот мимо прошуршал ежик… Все это — Россия. Писал, как чувствовал, — что получилось, решать не мне, но это не главное. Главное, чтобы у каждого произошла своя встреча в глубине сердца с Пересветом и с самим собой.
Александр Пересвет пошел вопреки логике поединка - сняв с себя доспехи, он остался лишь в одной Великой схиме (монашеская накидка с изображением креста, которая надевается поверх монашеской одежды). Сделал он это для того, чтобы копье противника, пройдя сквозь мягкие ткани тела на большой скорости, не успело вышибить его из седла и тогда он смог бы нанести удар сам, что и произошло в бою. Челубей был убит и вывалился из седла.
Павел Рыженко: "Пересвет победил Челубея. Но почему он победил лучшего поединщика во всей Азии, которому, как святому, до сих пор молятся в Тибете? На этот вопрос можно дать множество ответов, но самый правильный, по-моему, таков. Он, Пересвет, схимонах Александр, вживе еще в Лавре отпетый преподобным Сергием, ехал на поле Куликово мертвым для всего, кроме любви. Он любил, этот гигант-младенец. Он был послушен своему авве Сергию, который едва достигал плеча своего чада. Он не замечал трудностей месячного похода - он ждал. Ждал своего мига и дождался. Увидеть бы хоть издали этот миг торжества! Нет, не тот, что изображен на картине, а реальный. Духовный. Может быть, зритель увидит в моей картине то, что я не смог передать на холсте, и тогда цель труда моего будет достигнута."
На картине Челубей изображён на заднем плане пронзённым насквозь, заваливающимся вместе с конём. А Пересвет всё ещё скачет по инерции. Он вырвал из себя копьё и отбросил в сторону - правая рука, вся в крови, бессильно опустилась. Другая рука ещё удерживает повод. Он знает, что умирает, но лицо его выглядит умиротворённым - долг выполнен, и он ожидает встречи с Создателем.
Пересвет доехал до строя русского войска и только там умер (или верный конь вынес к своим умершего по дороге, но остававшегося в седле победителя). То, что Челубей свалился на замлю и умер, а Пересвет, несмотря на полученные раны, смог вернуться к своему войску и испустить дух на руках у своих, сочли за хороший знак перед битвой.
Павел Рыженко: "Известно из летописного свода и "Задонщины", что после сшибки конь Челубея осел вместе со своим гигантом седоком, пронзенным насквозь. Пересвет же, вероятно проживший после удара несколько секунд, удержался в седле.
И вот именно этот момент, когда дух воина начинает отходить к Богу, я и хотел отобразить. Остановить его, чтобы мы, люди, живущие в каше дел, склок, раздоров, но не потерявшие до конца право называться русскими, взглянули в глаза Пересвета. Чтобы мы почувствовали, насколько высокую цену заплатили наши предки, чтобы мы могли жить, реализовать наши таланты, вырастить детей и спокойно умереть в кругу своей семьи."
Согласно "Сказанию о Мамаевом побоище", сразу после гибели поединщиков началась сама Куликовская битва - конница Мамая атаковала передовой полк русских войск.
Сначала под натиском ордынской конницы русские войска отступили к Непрядве. Мамай наблюдал за произошедшим и уже предвкушал долгожданную победу. Но Дмитрий оставил в засаде дополнительный полк, который в нужный момент нанёс решающий удар.
Павел Рыженко: "Все знают, что была Куликовская битва. А тех, которые не знают или не верят, и убеждать не стоит. Все, или почти все, знают, что решил исход сечи удар Засадного полка, возглавляли который Владимир Серпуховской и воевода Боброк Волынский. Но все ли знают, что победа на любом поле брани - это принесение в жертву самого дорогого - даже не собственной жизни.
В картине на переднем плане я поставляю отца и умирающего у него на руках сына-богатыря, в расцвете сил отходящего к Богу, с радостью исполненного долга. Что же делать на земле отцу, который в последний раз обнимает своего кровинушку? Вот тут и начинается для отца Поле Куликово длиною во всю оставшуюся жизнь. Битва за бессмертную душу сына и за душу свою собственную.
Русские войска захватили лагерь ордынцев и преследовали врага более 30 км. Мамай смог бежать. Литовские князья, узнав о победе русского войска, повернули свои полки обратно и не принимали участия в битве. Бежал в Литву, страшась наказания, и князь Олег.
Русские войска в этой битве потеряли около 20 тысяч убитыми и ранеными.
Павел Рыженко: "В летописи это - "Стояние на костях", то есть прощание побратимов этой сечи. Прощание живых и мертвых.
Долго, до снега, стоял Дмитрий Иоаннович в огромном, заваленном трупами поле. Он один понимал, что произошло здесь, на одном из бескрайних полей, в истоках Дона. Именно поэтому я выделил одинокую фигуру князя, отвернув его лицо.
Лицо, которое передать силой кисти нельзя. Зритель сам должен сложить этот образ в своем сердце. Для Великого князя Дмитрия здесь, на этом поле, нет мертвых. Все русские воины, отдавшие свои жизни за Русь, для князя живые. Они и ныне ведут свой бой за нас с вами..."
На Куликовом поле воцарилась тишина. И в течение восьми дней и ночей Дмитрий Донской оставался на месте сражения и хоронил убитых, оплакивая. Впоследствии это назвали стоянием на костях - поэтично, но страшно. Конкурировавшие с Дмитрием русские князья в эти дни не посмели напасть или выступить против него, хотя видели очевидную беззащитность оставшегося войска. Русская земля опустела.
28 сентября войско победителей вступило в Москву. Впервые за долгое время русские войска одержали крупную победу над Золотой Ордой. Дмитрий Донской смог доказать, что объединившись можно победить даже столь грозного и сильного врага. Успех в битве с Мамаем усилил авторитет Московского княжества и его роль в образовании единого Русского государства.
Победа русского воинства стала переломным моментом в истории Руси. Она вызвала национальный подъем, была воспета во многих литературных памятниках, самые знаменитые из которых – "Задонщина" и "Сказание о Мамаевом побоище". Великий князь Дмитрий Иванович получил почетное прозвание Донской, а его двоюродный брат, князь Владимир Андреевич - прозвание Храбрый. Теперь Дмитрий сам назначал своего наследника, без получения ярлыка на княжения. Хан уже не мог, как раньше, лишить князей их владений.
Мы видим князя Дмитрия Донского и старца Сергия Радонежского, которые вернулись с поля боя и теперь молча благодарят Бога за победу и поминают павших.
Нет песнопений и славословий — только тишина и благоговение перед тем, что произошло.
Этот момент заставляет зрителя задуматься о том, что настоящая победа — это не только военный успех, но и память о погибших и уважение к ним. Художник умело передает особую атмосферу молитвенного безмолвия и покоя.
В честь воинов, павших на Куликовом поле, в Москве была заложена церковь Всех Святых на Кулишках.
Продолжение следует, подборка о талантливых современных художниках будет пополняться. Также будут ещё статьи о картинах Павла Рыженко.
Ненадолго прощаюсь и желаю Всем добра!
