Размышления старшего следователя над вечным вопросом прервал звук открываемой двери. Байкеев развернулся от окна. В кабинет без стука вошёл полковник милиции Олег Алексеевич. Хозяин!
(часть 1 - https://dzen.ru/a/ZcjNyk75bG3jixtL )
– Всё, Зариф! Договорился с Калининским УВД. Это здесь рядом, за Невой. Там и примут вашего бандита, – сообщил довольный замначальника питерского РУОП и повернулся к операм. – Ну что, уральские мастера, раскололи злодея-разбойника?
Мастера хмуро переглянулись, а злодей и бандит, услышав, что не поедет в изолятор своего района, принял решение, встал и сообщил:
– Товарищ полковник, я готов дать показания!
– Ты где товарища увидел? – Несколько опешил высокопоставленный сотрудник регионального управления.
– Виноват, гражданин начальник. Привычка. Вы в форме, а я шесть лет в армии отслужил.
– То-то же! – Старший офицер, неделю назад получивший очередную звезду на погон, довольно взглянул на левое плечо и вновь повернулся к операм. – Молодцы, уральцы! Так держать. Поделитесь опытом сегодня. А то мои архаровцы только и могут, что справочниками размахивать. И ещё – с вас пузырь для ИВС. Там отдадите. Заканчивайте быстрей, кабак ждёт, водка стынет!
Полковник так же быстро вышел, как зашел. Дела руоповские… Старший следователь и два уральских оперуполномоченных в упор рассматривали юного оппонента. Что сейчас было? Слова не скажу без адвоката с отдельной камерой, и вдруг – готов дать показания?
Валиев обвёл служивых взглядом и остановился на прокуратуре:
– Есть предложение…
Трое сотрудников различных ведомств умели слушать профессионально. У оперов сразу возник неподдельный интерес на лицах, следователь откинулся на стуле:
– Весь во внимании!
– Вначале вопрос.
– Слушаю внимательно. – Байкеев вернул тело ближе к столу и сложил перед собой руки, как первоклассник на уроке.
– Явку с повинной о нас с Блинковым – сами нарисовали, чтобы меня расколоть?
– Прапор, много на себя берёшь! – Оперуполномоченный Александр вскочил со стула, вплотную подошёл к задержанному и выжидающе взглянул на старшего следственно-оперативной бригады. – Зариф Шакирович, может, мы с Ромой отдельно поговорим с клиентом и всё объясним доходчиво?
Следственный бригадир задумался и ответил после паузы:
– Успеем научить питерского пожарного правилам приличия. Спешить некуда, присядь пока… – Байкеев перевёл взгляд на сидящего напротив гражданина и сказал. – Валиев, я, советник юстиции Байкеев Зариф Шакирович, даю тебе честное слово, что явка с повинной написана в Челябинске одним из участников группировки. Этого достаточно?
– Мы не так долго знакомы, чтобы верить друг другу на слово, – сообщил подследственный, думая о чём-то своём.
– Учитывая статьи, у нас ещё будет возможность длительного общения, – резонно заметил сотрудник.
– Не хотелось бы! – Тимур снова осмотрел по очереди уральских сотрудников. – У меня предложение: сегодня я дам показания, подпишу все бумаги в присутствии адвоката и спокойно поеду отдыхать в общую камеру. Но есть два условия.
– Слушаем.
Байкеев с интересом взглянул на фигуранта уголовного дела. Может быть, Наиля всё же дождётся гостя из провинции? Александр и Роман насторожили уши и превратились в оперативный слух. Ещё не вечер! А уральскую марку надо держать и быть в кабаке ровно в 21.00. Место встречи изменить нельзя…
Задержанный обратился к следователю:
– Я могу вас назвать по имени отчеству?
– Не возражаю.
Валиев обернулся к операм.
– Граждане милиционеры, я не знаю вашего отчества.
Роман посмотрел на коллегу. Александр взглянул на настенные часы и мило улыбнулся.
– Тимур, давай по-простому. Без отчества. Мы же земляки!
– Зариф Шакирович, сейчас вы демонстрируете мне явку с повинной из уголовного дела. Закроете верхнюю часть и всё. Я всё равно не смогу определить по почерку – кто написал кляузу. Зато буду точно знать, что меня не разводят, как малолетку на первом скачке. А я, Валиев Тимур Анварович, даю слово, что с моей стороны и со стороны адвоката не будет никаких жалоб по поводу задержания и обыска. Нож я уже признал.
Старший следователь задумался... Опера молчали и смотрели на бригадира. Байкеев немного поразмышлял, сравнил все «за» и «против», и красотка из музея перевесила тайну следствия. Да и риска никакого! Питерский пожарный, да хоть и старший пожарный, он что – сможет на глаз провести почерковедческую экспертизу и определить милицейского информатора? Он же – не колдун?
Сотрудник челябинской прокуратуры выразил согласие:
– Договорились.
– Тогда вначале звоним Маргарите Оганесян.
– Однокурсников-адвокатов не нашлось? – Следователь раскрыл блокнот, изъятый у задержанного, и потянулся к телефону.
– Марго всех порвёт!
Байкеев усмехнулся, набрал номер юридической консультации, представился и после короткого разговора положил трубку.
– Адвокат на месте, но занята с клиентами. Перезвонит через полчаса.
Подозреваемый согласно кивнул и повернулся к операм.
– У меня с собой деньги, в заднем кармане брюк.
Роман с Александром улыбнулись одновременно. Деньги – это хорошо! Оперуполномоченный уголовного розыска УВД Адмиралтейского района, лейтенант милиции Валиев, успел получить первую зарплату в новом отделе. С учетом должности, звания и выслуги лет получилось один миллион сто семьдесят тысяч полновесных российских рублей, что составляло на этот по-своему прекрасный день чуть больше 200 долларов США. Приличная бутылка водки стоила около десяти тысяч.
Сейчас в кармане брюк бывшего старшего пожарного хранились четыре банкноты по пятьдесят тысяч рублей. Практически все остальные деньги Тимур отдал жене перед отъездом в посёлок Сиверский.
Тимур медленно привстал, вынул из заднего кармана банкноту и положил на стол.
– Я сегодня не обедал и остался без ужина. Александр, пока ждём адвоката, купите мне, пожалуйста, пару штук шавермы и большую бутылку минеральной воды. Роман, ещё попрошу пять пачек приличных сигарет и зажигалку.
– Что, спортсмен, закурил от бандитской жизни? – поинтересовался рядом сидящий опер.
– Не курю. В хате пригодятся.
– Уже приходилось париться в камере? – задал вопрос второй оперативник.
– В армии. Дрезденский следственный изолятор.
Уральцы переглянулись. А прапорщик запаса и сам не понял, с какой целью он назвал гарнизонную гауптвахту следственным изолятором. Но, прозвучало красиво – дрезденский следственный изолятор!
Последние воинские части окончательно покинули Германию, и сейчас сам шайтан не разберёт, что там было на немецких просторах группы советских войск.
Байкеев спросил:
– Могу поинтересоваться, по какой статье привлекался в войсках?
– 154, «Спекуляция».
– Странно! Чем закончилось?
– Доказать не смогли, – поделился с улыбкой армейский правонарушитель и добавил: – Жёстко предупредили и оставили служить дальше. Позор смыл потом и кровью.
Старший следователь понимающе кивнул, оперативники встали. Роман взял банкноту и помахал перед задержанным.
– На твои деньги купим водки для ИВС.
– Хорошо. Только сигареты возьмите самые дорогие.
Боксёр покурил в жизни всего два раза ещё в пятом классе и не знал, сколько могут стоить нормальные сигареты, да и цены в стране менялись с такой скоростью, что даже самые заядлые курильщики не всегда успевали отследить стоимость любимой пачки.
Оперуполномоченный Александр всё же решил подстраховаться и выудил из кармана металлические наручники.
– Шакирыч, давай на всякий случай пристёгнем левую руку боксёра к батарее. Правую оставим для документов. Так спокойней будет. Наш клиент оказался больно шустрым и сегодня успел подсечкой уложить курсанта затылком об пол.
– Неужели? – Старший следователь поставил на стол портфель и взглянул на фигуранта уголовного дела. – А на вид и не скажешь, что хулиган?
– Серьёзно. Там сержант охраны так подскочил, что я уже думал – всё, вот и пришёл кабздец нашему земляку… – Усмехнулся опер, пристёгивая задержанного к батарее. – Так нет же! Всё обошлось. Демократичная охрана оказалась в питерском РУОПе. У нас бы такой номер не прошёл.
Опытный сотрудник проверил цепкость наручников, кивнул следователю и вышел с коллегой из кабинета. Валиев и Байкеев остались одни. Тимур привстал, оттянул пристёгнутую руку и пододвинул стул ближе к столу.
Сейчас боксёр вполне мог достать правым кулаком челюсть следователя. А зачем? Внизу охрана. Ключи от браслетов опер захватил с собой. И потом договорились же… А договорённость надо соблюдать. Кем бы ты ни был! Даже хулиганом при галстуке.
Советник юстиции аккуратно сложил найденный лист бумаги с явкой, закрыл верхнюю часть и предъявил задержанному.
– Читаем.
Лейтенант наклонил голову к исписанному листу и пробежал глазами по первым строкам. Удивил чёткий, ровный почерк и полное отсутствие ошибок. Даже запятые были на месте. Валиев откинулся и улыбнулся.
– Всё прочитал? – удивился следователь.
– Никак нет, гражданин начальник. Только начал. Просто задумался. Читаю дальше.
А думать было над чем. Во-первых, явку с повинной дал любой другой, но только не Мара. И это гут! Сергей Маркин появился в пятом «В», как второгодник.
И как бы классный руководитель Нина Фоминична не пыталась вытянуть успеваемость нового ученика – с русским языком у Серёжи получалось плохо. Даже очень плохо. В восьмом классе выпускник Маркин умудрился сделать в одном слове «коммунизм» три ошибки. Второгодник писал слова так, как слышал – камунисм.
И если бы не Нина Фоминична, школьник не смог бы получить аттестат вместе со всеми учениками восьмого «в» и не поступил бы в ПТУ. Преподаватель русского языка и литературы заступилась за ученика и дала выпускнику школы путёвку во взрослую жизнь.
Через год Сергей свернул на кривую дорожку и получил первый условный срок по малолетке. Второй срок оказался уже по-взрослому – три года общего режима за спекуляцию. Боксёр мотался с друзьями-спортсменами в Ленинград, где скупал на Галёре джинсы и перепродавал в Челябинске. Тянуло Мару в город на Неве…
Из текста на бумаге следовало, что гражданин Маркин два-три раза в год посещает Санкт-Петербург, где живут его друзья по спортзалу: Валиев и Блинков. Осенью прошлого года Маркин привёз из Питера пистолеты в количестве семи штук.
Перед новогодним праздником его питерский друг по имени Тимур доставил в Челябинск четыре боевые гранаты. Маркин сам встречал товарища на вокзале и забрал упаковку с товаром. Валиев раньше служил начальником полигона, хорошо владеет оружием и сейчас продолжает службу прапорщиком в пожарной части…
Дальше шли подробности о стрелке спортсменов с конкурентами в лесу за Шершневским водохранилищем, где главным аргументом боксёров в территориальном споре оказались те самые боевые гранаты. Одну метнули в сторону несогласных с предложенным разделением торговых точек в центре Челябинска. В итоге – двое раненых и один контуженный.
Остальные оппоненты разбежались по лесу. Стрелка закончилась с явным преимуществом сторонников здорового образа жизни и любителей боевых гранат
Молодой человек внимательно перечитал явку с повинной ещё раз, пытаясь запомнить текст до мельчайших подробностей: наклон почерка, знаки препинания, ошибки в словах. Нехороший человек, исписавший целый лист бумаги стандартного формата А4 ровным каллиграфическим почерком, не сделал ни одной ошибки и даже вставил в сложноподчинённые предложения точку с запятой.
Писатель хренов! Грамотный оказался стукач и, видимо, любил он это дело – закладывать корешей. Задержанный откинулся на стуле, следователь убрал лист в папку и подвинул бланк допроса.
– Говорить будем? Или адвоката дождёмся?
– Зариф Шакирович, дайте пару минут. Соберусь с мыслями.
Всё встало на свои места… Вначале совместная баня с продолжением банкета в квартире Блинкауса, где бывший начальник войскового стрельбища Боксдорф в первый и последний раз увидел эти самые пистолеты. И не только увидел, но и показал гражданским лицам, как умеют обращаться с оружием прапорщики группы войск в Германии. Довыёжывался!
Где-то, кто-то из приезжей троицы рассказал о питерском специалисте по стрелковому оружию. Информация пошла дальше. Но, вроде отпечатки пальцев он точно стёр? Да и после него участники вечеринки лапали стволы, играя в крутых бандитов. Позднее, перед самым Новым годом, жена решила разделить свой отпуск и поехать с сыном в гости к маме. Тёща захворала, и кто же поддержит пожилую женщину, как не её дочь – врач высшей категории.
Валиев только начал работать в милиции, целыми днями пропадал на службе и согласился с поездкой жены на малую Родину без него. У земляков была традиция – каждый раз, когда кто-то из них уезжал к родителям, сообщали друг другу о поездке и захватывали с собой гостинцы и подарки родным земляка. Родственники друзей жили на одной лестничной площадке, родители Лены жила в пятиэтажке напротив. Почему бы и не захватить подарки, и не порадовать близких и родных товарища?
Тимур позвонил приятелям и сообщил о поездке в Челябинск. Блинкаус тут же поделился новостью, что буквально на днях в Питер срочно прилетал Серёга Маркин, через день улетел обратно и оставил упаковку запчастей для своего Мерседеса. Сказал, что не хочет заморачиваться с багажом, а в самолёт с такой упаковкой не пустят. Олег сам хотел поехать домой на новогодние каникулы, но бизнес не отпускает. Самая горячая новогодняя пора «рубить капусту».
В итоге договорились, что земляк привезёт подарки родным и багаж Мары на Московский вокзал прямиком к вагону. Молодой человек точно помнил, что в тот день даже затаил обиду на одноклассника – прилетел, улетел, ни встречи, ни бани. И даже не позвонил. Вот тебе и друг детства, и товарищ по спортзалу…
Олег подъехал к поезду и сам занёс сумку и небольшой свёрток, обтянутый плотной бумагой и скотчем. Бывший сосед по лестничной площадке порадовал отъезжающих новостью, что Мара обязательно встретит Лену с сыном на вокзале и отвезёт на посёлок. Через двое суток жена позвонила и сообщила, что доехали хорошо. Серёжа встретил и не только довёз до родного дома, но и подарил Лене бутылку шампанского на Новый Год, а сынишке игрушечную пожарную машину.
Получается, Тимур сам отправил жену с сыном в одном вагоне с противопехотными осколочными ручными гранатами РГД-5 с радиусом убойного действия осколков до 25 метров. Вот так и появились в уголовном деле пистолеты, гранаты и разбирающийся в оружии питерский прапорщик…
Воспоминания и выводы пронеслись в голове бывшего начальника стрельбища, как те самые осколки гранаты в уральском лесу. Валиев с детства отличался творческим воображением. Каждый раз мысли молодого человека старались двигаться по-новому, избегая цепочек привычных ассоциаций.
В голове засекреченного лейтенанта милиции появилась идея. Если так легли карты, начнём действовать по-новому. Тимур взглянул на следователя и сообщил:
– Я готов к показаниям. Потом дадите возможность поговорить с адвокатом наедине, и она всё подпишет. – Валиев немного задумался и добавил: – А вначале хочу сказать, что и для Маркина, и для Блинкова будет гораздо лучше, если вы доберётесь до них раньше меня. Зариф Шакирович, поверьте, я не шучу и не понтуюсь. Я знаю адрес квартиры Блинкауса. Но, не скажу.
– И не надо! Мы, в свою очередь, тоже знаем, что твой сосед не профессиональный бандит. Сами найдём, и поверь уж на слово – найдём быстро. А ты пока посиди в камере и остынь. У тебя уже три статьи, из которых две – особо тяжкие.
– Особо тяжкие скоро отпадут. И с финкой у вас нет никаких доказательств.
– Посмотрим, что завтра экспертиза скажет.
– Ничего не скажет. Зариф Шакирович, сколько времени прошло с убийства последнего пацана, который замочил моего брата?
– А то ты сам не знаешь?
– Знаю. Три месяца! – Допрашиваемый спокойно разглядывал следователя. – И вы, в самом деле, предполагаете, что я за это время ничего не мог сделать с орудием убийства и хранил финку в столе на общей кухне общежития? Да я с детства знаю без всякой криминалистики, что опусти нож в банку с бензином, и никаких следов!
– Ладно. Давай излагай свою версию на бумагу. Вначале подписи поставь, что я тебя предупредил про ту самую статью Конституции и предложил тебе адвоката. Здесь и здесь.
Бывший дознаватель и сам знал, где надо ставить подписи, но внимательно проследовал ручкой за указывающим пальцем Байкеева. Добровольные показания без присутствия адвоката оказались короткими:
«Маркина и Вершкова знаю с детства, Вершка последний раз видел на похоронах младшего брата, Мара приезжал прошлой осенью в Санкт-Петербург. Встречались в бане, никаких боевых пистолетов и гранат не видел. И вообще никаких разговоров об оружии от друзей детства не слышал. Последний раз был в посёлке в августе прошлого года. С тех пор не прилетал и не приезжал...»
В конце допроса Тимур написал: «Написано собственноручно», поставил подпись и улыбнулся.
– Вот дал показания следователю, и сразу на душе легче стало!
Байкеев не разделил веселья подследственного.
– Валиев, у нас есть проверенная информация, что твоя жена как раз перед Новым Годом приезжала в Челябинск.
– Всё правильно. Тёща приболела, и Лена с сыном решила съездить на новогодние каникулы. – Подозреваемый спокойно смотрел на следователя. – Зариф Шакирович, я шесть лет отслужил на полигоне и знаю, что такое детонация боеприпасов. Неужели, вы, в самом деле, думаете, что я отправил жену и сына в Челябинск в одном купе с боевыми гранатами в багажном отделении?
Советник юстиции задумался, а засекреченный лейтенант милиции воспользовался паузой и начал внимательно изучать карту Санкт-Петербурга, висящей на стене за спиной следователя. Где находится ИВС Калининского отдела? Размышления обеих сторон прервал телефонный звонок.
Байкеев снял трубку, представился и ответил:
– Добрый день. Гражданин Валиев задержан на трое суток и требует вас в качестве адвоката… Когда сможете прибыть в РУОП? Хорошо! Третий этаж, кабинет 38.
Следователь положил трубку.
– Минут через сорок будет твоя Марго.
– Спасибо.
– Подпиши протокол задержания на трое суток.
– Легко, гражданин начальник. Так сказать, подписываю с чистой совестью и чистыми руками. Недавно мыл. С мылом! У молодого человека камень с сердца упал. Всё будет хорошо…
В кабинет вернулись довольные сотрудники уголовного розыска. Александр подошёл ближе к Валиеву и, отстегнув руку от батареи, спросил у следователя:
– Не хулиганил?
– Всё в порядке. – Улыбнулся Байкеев. – Накормите узника, дождёмся адвоката и поедем в тюрьму. Пусть сидит и размышляет на досуге о своём поведении.
– Долго земляку думать придётся, – сообщил Роман и водрузил из пакета на стол большую бутылку минералки, подвинул к клиенту чистый лист бумаги и выложил две упаковки шавермы.
Сервис! Если ты к служивым по-человечески, то и к тебе по-хорошему. Главное – не борзеть. А уже завтра: «Разбудит утром не петух, прокукарекав, Сержант поднимет, как человеков…» (В. С. Высоцкий)
Тимур ел по-армейски быстро и думал. Как-то всё некстати получилось с уральцами в день встречи с полковником. Ушёл бы на час раньше и – с приветом, челябинский розыск! Хотя, могли засаду устроить в той же общаге. Всё равно бы вернулся. Значит, менты уверены в том, что он снабжал Мару оружием. Но, следак, похоже, задумался над обстоятельствами дела. Много нестыковок…
А Серёга всё же, в натуре, мудак! Хотел Блинкауса втёмную использовать, а подставил его. Вот гад! Бандит – он и на Урале – бандит… Надо будет предъявить Маре конкретно. Заодно и Олегу. Пусть оба отвечают. И ответят, никуда они не денутся.
Лейтенант поймал себя на мысли, что он начинает думать, как уголовник. Пора перестраиваться. В духе времени, так сказать. Иначе никак! Взял сегодня и назвал милицейского полковника товарищем. Всё! Больше никаких товарищей. Есть только менты и мусора, а также: братва, пацаны, бродяги и кореша. «Да я за кореша на пику пойду!». Задержанный усмехнулся своим мыслям, доел и повернул голову к операм:
– Мне надо в туалет. И я не буду спешить.
Опера переглянулись. Сходить в туалет перед заездом в камеру – вещь для организма необходимая и весьма полезная. Когда ещё выведут? И клиент попался сообразительный. Жалоб не заявлял, но, и в молчанку играть не стал. Раскололи прапора на первом же скачке. Будет сегодня чем поделиться с питерскими коллегами. Мы тоже не лыком шиты. «Урал – опорный край державы!».
Поделимся опытом с демократичными парнями. Вот, только зачем боксёр курсанта на пол опрокинул? Дерзкий, блин! Но, земляк, фигли… Шахтёрские посёлки… Они там с малых лет блатуют. И этот туда же пошёл. А ещё с университетским образованием. Горбатого могила исправит.
Опер Саша сурово взглянул на земляка.
– В туалете из окна не сиганёшь?
– Зачем бежать, если я только что встал на путь исправления? Показания дал, расписался везде, где следователь пальцем ткнул.
– Тогда руки за спину и вперёд.
Вышли втроём: Александр впереди, Валиев посредине, Роман замыкал шествие. Первый сотрудник, как старший в тандеме, зашёл в туалет, открыл окно и выглянул наружу – третий этаж дореволюционного здания оказался примерно на высоте пятого этажа стандартной панельки. Водопроводных труб рядом нет. А день-то, какой за окном! Восемь вечера, солнце, тепло и светло, как в полдень. Белые ночи, как ни крути глобус. Северо-Запад! Будет, что рассказать жене и детям…
Милиционеры остались за дверью и принялись обсуждать погоду за окном с противоположной стороны, где широко открылась историческая панорама за путями Витебского вокзала. Задержанный гражданин первым делом вытащил оставшиеся банкноты, аккуратно свернул, разулся, снял носки и заныкал деньги под стопой. Деньги – это хорошо! Пусть будут.
Ранее прапорщик запаса дважды отбывал наказание на гауптвахте дрезденского гарнизона. Первый раз, когда особисты задержали советского военнослужащего по подозрению в совершении спекулятивных действий. В итоге пришлось дать подписку на секретную работу с контрразведчиками и уйти от уголовного преследования.
Второй раз прапорщик присел из-за своего солдата, рядового Драугялиса, во время корпоративных разборок между армейскими контрразведчиками и сотрудниками КГБ. В общей сложности, двенадцать суток. Но и этих дней изоляции от приличного общества вполне хватило для тюремного опыта.
Потенциальному арестанту спешить было некуда, до прибытия Маргариты оставалось минут десять. Надо будет отдать часы адвокату. Молодой человек помыл руки, сполоснул лицо, вытерся платком и выглянул из открытого окна. Воля вольная! Иди – куда хочешь, руки держи – как желаешь. Хоть в карман засунь да яйца почеши. Никто слова не скажет!
Захотел поесть – поешь, надо в туалет – пожалуйте без всякого на то высочайшего разрешения. Молодой человек тяжело вздохнул. Свободу начинаешь ценить только тогда, когда её лишают…
Прапорщик ГСВГ, абитуриент заочного отделения юридического факультета ЛГУ, познакомился с Маргаритой на вступительных экзаменах, где дал списать чертовски привлекательной абитуриентке диктант по русскому языку, проводившемуся впервые в качестве эксперимента.
Уральский татарин в силу начитанности и письменной практики оказался более подкован в «великом и могучем», чем юная армяночка с математическим складом ума, у которой папа оказался подполковником, командиром отдельного танкового батальона, а мама, русская по национальности, – майором, военным врачом. Ещё были два старших брата, оба служившие офицерами. Полноценная армейская семья, кроме младшенькой.
К следующим экзаменам, история и немецкий язык, прапорщик и дочь военных готовились максимально плотно в арендуемой квартире на Большом проспекте Васильевского Острова, буквально рядом с факультетом за углом 23-линии. Девушка не успела заметить, как поступила на престижный факультет Ленинградского Государственного Университета имени товарища А.А. Жданова, куда сдала документы за компанию с подругой, которая так и не смогла преодолеть барьер вступительных экзаменов. У неё же не было прапорщика Валиева.
Родители с братьями удивились предъявленному студенческому билету. Большая и чистая любовь закончилась с крайним (студенты – суеверный народ и никогда не говорят «последний»…) вступительным экзаменом. У Маргариты оказался жених в Выборге, хороший армянский мальчик из приличной семьи.
А у прапорщика в голове гулял ветер, и ещё в далёкой Саксонии ждала немецкая подружка Ангелика Шмидт, с которой на тот момент всё было… ну очень серьёзно!
Новоиспеченные студенты уговорили на двоих бутылку армянского коньяка с шоколадкой и лимоном, предоставленных девушкой в благодарность за всё, устроили заключительный секс, открыли друг другу души и расстались друзьями. Так редко, но бывает. Как говорится: «Мальчик с девочкой дружил…».
На третьем курсе студентка-заочница Оганесян (что означает – огненная) перешла работать с должности судейского секретаря в органы внутренних дел. А на четвёртом курсе настойчивому сотруднику предложили должность следователя, и Маргарита, получив через два года погоны старшего лейтенанта юстиции, ушла в народное хозяйство – подала документы на получение адвокатского статуса, оставшись свободной от уз брака. С женихом так и не сложилось. Бывает!
Через год, когда старший пожарный ВПЧ-23, КМС по боксу, Тимур Валиев подрался у станции метро «Девяткино» с тремя дембелями из соседнего стройбата, и дело могло закончиться тяжкими телесными повреждениями (у спортсмена только синяк под глазом, три – ноль в нашу пользу), молодой адвокат вгрызлась в дело так, что смогла доказать на стадии предварительного следствия, что её подзащитный действовал исключительно в целях самообороны.
Сотрудник пожарной охраны сохранил свободу и место работы с жильём, Маргарита познакомилась с его женой и в присутствии Леночки Валиевой сказала всё, что думает о драках тупых пацанов.
Времена настали лихие, жизнь сокурсников закрутилась, и почти год оба не то что не виделись, а даже не перезванивались. Бывшая подружка ничего не знала о новой работе засекреченного лейтенанта милиции.
Марго влетела без стука как разъярённая фурия в светло-сером брючном костюме, выгодно удлиняющим и без того стройные ножки, обвела опешивших сотрудников пристальным взглядом серых глаз, остановилась на бывшем сокурснике и задала не по-женски короткий, но вполне логичный, адвокатский вопрос:
– Били?!
Задержанный гражданин, сидя в наручниках, широко улыбнулся и закрутил подбородком. Не били!
Опера, как те самые молодцы из ларца, одновременно вскочили с мест. Уральский сотрудник уголовного розыска по имени Александр поднял подбородок и произнёс с лёгким возмущением:
– Мадам, как можно-с?
– Мадмуазель, – поправила молодая женщина и, шагнув вперёд к столу, представилась: – Адвокат Оганесян Маргарита Тиграновна. Вот удостоверение и ордер.
Советник юстиции указал на свободный стул и принялся изучать документы, украдкой вдыхая тонкий аромат духов и поглядывая на черноволосую молодую женщину с умным подвижным лицом и серыми задумчивыми глазами.
Адвокат (или – адвокатесса) оказалась скорее привлекательной, чем красивой, и всё благодаря бабушке, донской казачке, передавшей внучке через поколение фигуру, цвет глаз и в нагрузку – упрямый характер.
Следователь вложил ордер в дело, вернул удостоверение владелице и придвинул заготовленные бланки.
– Старший следователь Байкеев Зариф Шакирович. Знакомьтесь с показаниями подзащитного.
Через пять минут адвокат оторвала взгляд от документов, взглянула на Валиева и задала риторический вопрос:
– Тимур, ты – дурак? – Затем повернулась к следователю. – Мне нужно пообщаться с клиентом наедине.
– Десяти минут достаточно?
– Пятнадцать.
– Хорошо! Роман, пристегни гражданина.
Байкеев сложил листы в папку уголовного дела и, закинув документы вместе с блокнотом задержанного в портфель, вышел вместе с операми. Марго наклонилась к однокашнику и вполголоса произнесла:
– Говори тихо…
Валиев наклонил голову и начал историю с земляков и совместных бань. Когда подзащитный завершил короткую историю с посылкой для Мары, девушка откинулась на стуле, пораскинула мозгами и спросила:
– Лена сможет подтвердить показания?
– Они с сыном уехали в Башкирию. – Подзащитный деланно вздохнул. – И вообще, мы разводимся.
От удивления глаза адвоката расширились до предела. Маргариту нисколько не удивил факт пребывания её бывшего парня (да и не было ничего такого…) в стенах легендарного РУОП (со всяким может случиться, время такое!). Но, развод Тимура с горячо любимой женой потряс молодую женщину до глубины души. Вот и выходи замуж, когда тебя могут бросить в любой момент даже такие мужья, как Валиев. Да у них же сын растёт!
– Похоже, ты совсем слетел с катушек…
– Подожди, подруга. Может, лучше поговорим об уголовных статьях? Мне тут, между прочим, бандитизм шьют вместе с убийством и продажей оружия.
Маргарита перешла к делу:
– Действительно, не снабжал бандитов гранатами и пистолетами?
– Нет.
– Значит, я вытащу тебя через день.
– А вот сейчас, Марго, слушай меня очень и очень внимательно. – Валиев, пристёгнутый левым запястьем к батарее отопления, знаком показал защитнику придвинуться ближе и тихо произнёс: – Всё не так просто, и мне нужно присесть на месяц. Очень надо, а потом ты меня вытащишь.
– Не поняла!
– Не могу сейчас всего рассказать; но, даю слово, как только окажусь на свободе – всё объясню. А сейчас мне нужно в ИВС, а затем – в Кресты.
Защитник медленно выпрямилась на стуле.
– Впервые слышу такие желания от клиента.
– Поверь на слово, ещё и не то услышишь! – Засекреченный лейтенант милиции улыбнулся хорошему человеку. – А теперь по делу. Забери мои часы, потом отдашь, когда выйду. А завтра захвати дачку с собой (разрешенный набор продуктов и сигарет), сама знаешь, что взять, и в изоляторе поговорим спокойно.
Девушка с удивлением слушала и разглядывала уверенного в себе молодого человека, который рвался в тюрьму, и которому была обязана. Если бы не абитуриент Валиев, севший десять лет назад рядом на диктанте, где бы и кем бы была сейчас Маргарита Оганесян? Врачом, как хотела мама? Или военным инженером, проектирующим танки, как хотел папа?
– Что ещё?
– Завтра с утра надо будет обязательно зайти в УВД Адмиралтейского района и найти там майора Егорова Василия Ивановича. Мы недавно познакомились на пожаре, Егоров тоже служил в Германии. Можно сказать, подружились. Расскажешь ему всё, что знаешь, но, только тет-а-тет.
– Обойдусь без всяких майоров! – Адвокат гордо вскинула голову с модной причёской в виде извергающего вулкана.
– Марго, сделай, пожалуйста. Майор – друг! Это важно.
– Хорошо. Что ещё?
– Пока всё.
Маргарита Тиграновна позвала сотрудников, подписала вслед за клиентом документы, попросила Байкеева сделать ксерокопии протоколов задержания с допросом и покинула кабинет, оставив после себя лёгкий шлейф французских духов.
Опера выдохнули, следователь улыбнулся и начал собирать бланки для содержания подследственного в ИВС УВД Калининского района. Оперативник Рома продемонстрировал клиенту пакет с сигаретами и бутылкой водки «Распутин».
Валиев кивнул и сказал:
– Сигареты надо по карманам разложить. Меня же в наручниках доставят.
– И то верно! – Опер поставил бутылку на стол и протянул пакет. – Пять пачек «Мальборо». Как заказывали. И вот ещё – сдачу возьми.
– Спасибо.
Задержанный сунул пачку сигарет для караула в карман плаща. А оставшиеся «Мальборо» рассовал по внутренним и боковым карманам пиджака и брюк. Оперативник Александр вынул наручники и приготовился повторить привычную процедуру.
– Всё. Валиев, руки за спину.
Тимур развернулся, завёл руки и оказался лицом к бутылке на столе с голографической наклейкой. Григорий Распутин загадочно подмигнул молодому человеку – мол, не печалься, бродяга…
В ответ потенциальный арестант горько усмехнулся – от сумы, да от тюрьмы!»
Роман Тагиров. (продолжение - https://dzen.ru/a/ZdsQ5BdZ2VlWNFqH)
P.S. Поздравляю всех с Днём Советской Армии и Военно-Морского Флота! (с Днём Защитников Отечества). Ура, Товарищи!
