Интересный случай для советского кино — пикантная история, завуалированная столь искусно, что многие классифицируют фильм как детский. Хотя правильнее было бы сказать: молодёжный фильм о самоопределении.
На «Кинописке» он описан так:
«Главный герой — Шурка — в начале фильма полон ещё детских иллюзий и ложных романтических представлений о море и жизни моряков, о дальних рейсах и больших кораблях. С этими иллюзиями он начинает свой рейс. Но книжная романтика уступает место осознанной любви к морю, пониманию людей, с которыми его столкнула жизнь на маленьком рыбацком сейнере. Вначале он разочарован и всем недоволен. Но постепенно наступает осознанная любовь к морю, и он становится полноправным членом коллектива рыбаков».
Описание далеко от истины. Хотя и назвать картину мрачной любовной драмой наподобие треугольника между Настасьей Филипповной, Рогожиным и князем Мышкиным тоже как будто нельзя. Впрочем, давайте по порядку.
Честно говоря, фильм слабоват. 22-летний Сергей Никоненко, актёр с богатейшей фильмографией (160 кинофильмов и 46 телесериалов), играет заглавного героя довольно топорно. Но его сложно винить, потому что у фильма слабый сценарий и слабая постановка.
Что неудивительно, ведь это единственная лента в фильмографии режиссёра Якова Хромченко и единственный сценарный опыт писательницы и поэтессы Юлии Дубровкиной. Драматургия хромает, полфильма проходят без какого-либо конфликта.
Шурка ищет судно, теряется на берегу, потом ждёт отплытия, потом мается от морской болезни, потом сейнер не может найти косяк рыбы… Всё это время вместо конфликта авторы старательно показывают, какой Шурка ещё мальчишка. Зритель уже за первые шесть мнут всё понял, а сценарий всё возвращается к этой теме.
Кстати, раскрывается тема однообразно: в основном через воображаемые письма «другу Валерке». В них Шурка напропалую врёт о том, что мечта сбылась, и он плывёт в Рио-де-Жанейро. Прямо скажем, до писем Сухова к любезной Катерине Матвеевне Шуркиным опусам — как пешком до Монголии.
В начале есть только один эпизод, в котором Шурка делает самостоятельный шаг. Когда он ночует в лодке на берегу, его подбирает девушка и приводит к себе домой. Однако живёт она одна, и Шурка, чтобы не ставить барышню в неловкое положение, тихо ретируется ночью через окно. Хотя и позволяет себе кое-какие фантазии, отголосок которых можно уловить в очередном «письме».
При чём тут пикантность? Дело в том, что ядро фильма — это, конечно, не пробуждение любви к профессии, а любовный треугольник. На сейнере служит радисткой Надя — та самая девушка, которая забрала Шурку из лодки. Вторая вершина треугольника — Лёнька Козырев, прожжённый циник и бабник, этакий альфа-самец розлива шестидесятых. Третьей вершиной стал белый, пушистый и нравственно чистый Шурка, бестолочь и романтик.
Интимные отношения героев, как я уже говорил, тщательно завуалированы, но если вы не ребёнок, без труда разглядите, как Надя тяготится зависимостью от Лёньки, у которого в каждом порту жена, и ещё осталась на берегу некая не покорённая Клава. Близость между Надей и Шуркой, конечно, под вопросом, но чувственность отношений налицо.
А если вы смотрели фильм, и вам всё равно кажется, что я выдумываю то, чего нет и быть не может, задайтесь вопросом: какого лешего в «детском» фильме делает похабный анекдот? Вспомните: Шуркина собака, играющая в шахматы, никого не заставила даже улыбнуться, зато слова Лёньки про то, как заходит мужик в баню, «а там баба», уже заставляют всех радостно ржать в предвкушении.
Это ключевой момент, который расставляет акценты в фильме. Не про морскую романтику история, а про «рыцарское» и «потребительское» отношение к женщине. Вся команда рыболовов — славные, доброжелательные люди. Но в противостоянии Шурки и Лёньки все без раздумий становятся на сторону последнего.
А тот и не воспринимает Шурку как соперника: куда щенку до матёрого донжуана? Даже снисходительно учит жизни: надо, мол, как я — десять шкур иметь. Одну для начальства, другую для друзей, третью для баб…
Но Шурка не собирается предавать романтические идеалы. Замыкается, объявляет голодовку и ждёт списания на берег. К счастью, как я уже сказал, вся команда — славные, доброжелательные люди. Тронутые Шрукиным упорством, они уговаривают капитана оставить парня на борту.
И… конфликт рассасывается. Шурка вливается в команду. Надя «излечивается» Шуркиной чистотой и спокойно отвергает Лёньку. Лёньке ничего не остаётся, как посыпать главу пеплом (в фигуральном смысле, конечно) и смущённо приоткрыть свои десять шкур, обнажив ранимую сторону — любовь к Клаве.
А Шурка, зараза, тут же мстительно бьёт по больному, заявляя, будто у него с Клавой кое-что было. А когда Лёнька вздрагивает, как от тока по оголённым нервам, усмехается: «Ну вот ты и побывал в моей шкуре…»
Эта деталь — тоже в копилку «интимной трактовки» фильма. Последний удар Шурки доказывает, что не море, не рыба и не коллектив главное в фильме. Это переложенная на экран чистопородная женская проза об отношениях полов с глубоко чувствующей женщиной и двумя мужчинами: сексуально опасным (не оставляющим права выбора) и сексуально безопасным (оставляющим право выбора). Именно в этой части сюжета Шуркина роль становится активной, и Сергей Никоненко наконец-то может показать, что он актёр, а не мебель.
Кстати, и Владимир Гуляев очень хорош в роли Лёньки Козырева. Этот актёр «засветился» во многих замечательных фильмах, но в основном на ролях второго плана. К примеру, он был «милиционером Володей» в «Бриллиантовой руке». В «Шурке» у него роль заметная, рельефная, и исполняет он её с огоньком. Очень убедительна и Нина Иванова в роли сдержанной, но полной страстей Нади. У этой актрисы мало работ в кино, зато она снималась в знаковых фильмах, к примеру, «Весна на Заречной улице», «Живёт такой парень».
И очень жаль, что неопытные руки постановщика не смогли ярко выразить сильные стороны актёров и довести до ума поднятую в сценарии тему.
Я бы, честно говоря, вставил закадрового «друга Валерку» в сюжет. Пусть будут двое новичков, и один охотно учится жизни у Лёньки, а другой верен идеалам.
Право слово, римейк напрашивается. Доработать конфликт, углубить образы, заставить Шурку развиваться с первых кадров, переплести, наконец, «любовную историю» с освоением профессии — и можно сделать из этой истории настоящее большое кино!
И да, обязательно показать… нет, ничего откровенного, конечно! Шторм. Не понимаю, как можно было обойтись без шторма. В самом начале старик говорит Шурке, что на лайнере и ребёнок бы пошёл, а попробуй на рыбацкой скорлупке, да в шторм — вот, мол, настоящая мужская работа! После такого зачина, естественно, я ждал шторма весь фильм. Но авторы про него забыли.
Эх, молодо-зелено! :)))
#кино #советское_кино #рецензия #мелодрама
