Любу разбудила баба Надя. Она легонько трепала ее за плечо.
- Проснись, девонька, проснись, - шептала она.
- Что такое? - с удивлением распахнула глаза Люба.
- Тут такое дело, Светланка, мельника дочка, заболела. Идти надо, смотреть, помогать. Я одна не справлюсь, давно у нас такого не было.
- Уже утро? - поднялась с кровати Люба.
- Ночь, милая.
- А до завтра она не потерпит?
- Не потерпит, пошли быстрей, а то худо будет, потеряем ее, - вздохнула баба Надя и вышла из комнаты.
Люба подошла к кроватке, заглянула туда, поправила одеяльце на спящей Верочке, взяла свои вещи и вышла из комнаты.
- Баба Надя, так я же не врач, - тихо сказала она, - Я акушер, я деток принимаю.
- Не переживай, там болезнь по твоей части. Одевайся быстро. Эх, как я просчиталась. Наташа ночью должна была умереть, а Светланка только на третий день...
- А кто за Верочкой присмотрит?
- Не переживай присмотрят.
- Мне бы чая горячего хлебнуть, а то я же еще до конца не проснулась.
- Взвар на печке стоит, попей, сразу бодрячком будешь.
Люба оделась, выпила половину стакана взвара и выскочила из избы следом за бабой Надей.
- Бежим скорей, можем и не успеть. Вот же я совсем старая стала, - причитала бабушка.
Дверь им открыл здоровый крепкий мужик лет пятидесяти.
- Там она в спальне. С вечера животом мается, поди чего съела. Она последнее время лопала, как не в себя, растарабанило ее во все стороны, - проворчал он.
Быстро скинули верхнюю одежду и обувь, и вместе с бабушкой прошли в спальню. На кровати лежала крупная деваха в ночной рубашке с огромным животом и металась в разные стороны. Длинные русые волосы прилипли к мокрому лицу.
- Ой матушки, ой батюшки, помру я сегодня, сил моих нет терпеть, - причитала девка.
Вокруг нее скакала мать с девчонкой лет пятнадцати.
- Срок какой? - спросила Люба, - Перчатки одноразовые есть?
- Какой срок? Ты чего не видишь, что девка животом мается, я же говорю, что слопала что-то не то, - возмутился отец.
- Я не с вами разговариваю, - гаркнула на него Люба. - Выйдите из комнаты, нечего вам тут смотреть.
- Маша, ну скажи ты ей, - мужчина глянул на жену.
Та опустила глаза.
- Да ё-моё, вот это сюрприз.
- У тебя пять раз жена на сносях была, а ты ничего не видел? - усмехнулась баба Надя.
- Да я думал, что она просто толстая. А это внучка твоя?
- Моя.
- А чего такая мелкая?
- Не в нашу породу пошла.
- Ну-ка вышли все из комнаты, - прикрикнула Люба, - А ты трусы сымай и ноги подогни. Сколько уже схватки идут?
- С вечера.
- Воды отошли?
- Угу, - ответила рядом сидящая девчонка.
Мать принесла одноразовые перчатки и протянула Любе.
- Мне бы руки помыть.
Тут же около нее оказался тазик с водой и мылом. Отец за дверью переговаривался с бабой Надей.
- Какие вы все крупные, - подумала Люба, - Прямо богатыри.
Люба вымыла быстро руки, и стала мять живот роженице.
- Твою ж на лево, он же лежит ногами сюда, а там уже пора ему выходить. Баба Надя, помощь нужна.
Бабушка зашла в комнату.
- Что нужно? - спросила она.
- Давай, ты ворочай его снаружи, а я внутри разворачивать буду. Плод большой, не знаю справлюсь или нет.
- Надо справиться, очень надо, - покачала головой Надежда.
- Тетя Наташа померла уже? - спросила мать роженицы.
- Нет, жива.
- Эх, не к добру это, - покачала она головой.
- Потом поговорите, - строго сказала Люба, - Баб Надя, чуешь его?
- Чую.
- Давай пихай его в лево. А ты, - кивнула она на девчонку, - Смотри, чтобы Света не вырубилась.
- Хорошо, - кивнула девочка.
- Света, Света, пока не тужимся, лежим спокойно.
- А-а-а, как мне больно, - подвывала роженица.
- Не ври, между схватками не больно, терпи, новая жизнь в этот мир приходит.
- Не могу я на это все смотреть, - вздохнула мать и вышла из комнаты.
- Можа, ее в баню? - спросила баба Надя. - Вы топили сегодня баню?
- Топили, - ответила девочка.
- В баню нельзя, да и не дойдет она, потеряется. Смотри, как кровь с нее хлыщет. Давай, баба Надя, дави, дави его в сторону, - командовала Люба.
Через полчаса удалось ребенка развернуть в утробе.
- Вот и ладненько, а теперь тужься, - велела Люба, - Давай, милая.
- Не могу, - обессиленным голосом сказала Света.
- А кто должен за тебя тужиться? - возмутилась Люба, - Я, или батька твой, а может баба Надя? Ребенок уже сколько времени без вод находится, помрет он у тебя в утробе, сама же его удушишь. Давай, ну же.
Света попыталась потужиться, но у нее ничего не получалось.
- Лезвие есть острое, или нож? - спросила Люба.
- Ты чего удумала? - строго спросила баба Надя.
- Руками вытаскивать буду, а вы давите с той стороны. Одной рукой я его не вытащу.
Девчонка принесла маленький острый ножик. Люба сделала надрез и стала командовать, когда давить, а когда не давить.
- Дышим, дышим, милая, и тужимся, помогаем нам, - говорила она.
Родители за дверью переговаривались.
- Ну, вот, дело пошло, вот молодчинка, давай, давай, - обрадовалась Люба.
Она вытащила из утробы крупного белого пацана.
- Не дышит? - спросила баба Надя растерянно.
- Сейчас задышит, - сказала Люба и вдула в маленький ротик воздуха, - Давай, малой, мы чего зря с бабушкой посреди ночи прибежали?
Она вдула в него несколько раз, из носа полилась слизь, он открыл глазки и закричал.
- Ну вот и отлично, а теперь давай тебе пуповинку перевяжем, и помоем тебя.
Мама принесла таз со свежей теплой водой. Баба Надя взяла мальчишку на руки, посмотрела на него, что-то пошептала и нарисовала какой-то знак на лбу. После этого стала его купать. Люба потребовала иголку с ниткой.
- Зашить надо все, - сказала она.
- Совсем все? - с испугом спросила Света.
- Можно и совсем, - усмехнулась Любовь, - Если хочешь.
- Нет, не надо, пожалуйста.
- Не надо, так не надо. Сейчас я быстро тебе пару крестиков тут вышью, и будет у тебя звездочка, как новая. У меня в школе пятерка по шитью была.
Тем временем младенца помыли и надели на него вышитую распашонку. Его положили на грудь к молодой мамочке.
- Какой ты хороший, какой ты большой, - тихо приговаривала Светланка, поглаживая мальчишечку по голове.
- Как назовете сына? - спросила Люба.
- Яромил, - ответила она.
- Хорошее имя, - кивнула Люба, - Какая ты молодец, и не шелохнулась даже, когда я тебе тут шовчики накладывала.
- Мне не больно.
- Ну, да, по сравнению с тем, что было до этого не больно.
Люба повернулась к бабе Наде.
- Ей бы на низ живота холод положить, и что-нибудь кровоостанавливающего попить. Лекарства есть какие-нибудь?
- Все у Наташи в ФАПе, а мы по старинке травками лечимся.
- Ну, значит ей какую-нибудь крапиву и кровохлебку заварить, и дать попить. Укол бы сделать, чтобы это все быстрей сократилось.
- Я уже дала Маше травки. Она заварит и даст Светланке попить, - сказала баба Надя. - Варя вон за снегом побежала.
- Вот и хорошо. Молодцы, справились, - улыбнулась Люба.
Они вышли из комнаты. В кухне сидел глава семьи и уже ждал их. Около него стоял мешочек с мукой и большой пакет с какой-то птицей.
- Вот, я тут вам благодарность приготовил, - сказал он, - Тут мука, гусь, и еще банка с медом.
- Да, не надо, - устало сказала Люба.
- Надо, надо, - кивнула бабушка, - Все надо.
- Я вас домой отвезу, нече по ночам ходить.
- Так уже не ночь, скоро солнышко встанет.
- Еще темно, - покачал головой мельник. - Поехали.
- У вас тоже сани? - спросила Люба.
- У меня Нива, - ответил он. - Одевайтесь, я вас жду.
Мельник подхватил продукты и вышел в коридор.
- Мне бы попить, - попросила Люба.
- Дома попьешь, - строго сказала баба Надя. - Ты как?
- Замечательно. Я всегда радуюсь, когда новая жизнь рождается, это такое чудо. Аж дух захватывает. Правда, я как-то не ожидала, что придется у вас тут сразу к работе приступить.
- Надо будет завтра к Наташе еще зайти, - сказала баба Надя.
Они вышли из дома, забрались в автомобиль и поехали домой.
- А кто за Верочкой приглядывает? - спросила Люба.
- Так Афоня за ней смотрит.
- А кто такой этот Афоня?
- Так домовушка моя. Он и за хозяйством присмотрит, и за дитенком глянет. К тому же спит твоя Верочка, только утром и проснется. У нас тут всем хорошо спится, воздух чистый, кислорода много. Не переживай, все нормально будет.
- Бабушка, ну какой домовой? И я ду-ра на вас понадеялась, - запричитала Люба.
- Самый обыкновенный, - нахмурилась баба Надя, - Это у вас в городе от них помощи нет, а мы все в мире живем. И не блажи, через минуту свое дитя увидишь.
До избы они добрались быстро. Мельник их снова поблагодарил и пожелал крепкого здоровья. Они забрали свои гостинца и направились в дом.
- Сейчас мы с тобой взвара глотнем, да я побегу корову доить, - сказала баба Надя.
Люба кивнула, быстро стягивая с себя верхнюю одежду. Она сразу кинулась в спальню. В кроватке тихо посапывала Верочка. Она поправила у малышки одеялко и вышла из комнаты. Баба Надя громко пила из кружки взвар.
- Вон, на столе твоя кружка стоит. Бери, наливай себе. Не смогу я с тобой за столом посидеть, да поговорить, все потом.
Бабулька допила, ополоснула кружку и выскочила из избы.
- Странно, даже ведра с собой не взяла, - подумала Люба.
Вернулась она через пять минут, вымыла руки от крови, и поставила огромную кастрюлю с водой на плиту.
- Пришлось петуха зарезать, - вздохнула баба Надя.
- Зачем? - удивилась Люба, - Нам же гуся дали.
- Затем, чтобы в деревне никто не помер. Надеюсь примут нашу жертву.
- Кто?
- Боги, - ответила баба Надя, - Ты иди ложись спать, нече тебе тут торчать. Потом поговорим и все обсудим. Поди устала, иди, иди.
- Ладно, пойду прилягу, - вздохнула Люба и направилась в спальню. - И не умылась толком, - подумала она, проваливаясь в сон.
Автор Потапова Евгения