Хозяин комнаты внимательно изучил печать на подписи следователя и поднял глаза на сотрудников:
– Так вы из Челябинска?
– Из-за тебя в Питер прибыл Челябинский уголовный розыск! – С гордостью представился старший группы и обвел глазами комнату. – Поэтому, гражданин Валиев, срочно выдаём оружие и едем отдыхать в тюрьму…
(часть 1 - https://dzen.ru/a/ZcjNyk75bG3jixtL)
– Добровольная выдача зачтется в срок?
– Ну, какие в Питере прапора пошли? Догадливые… – Спросил и ответил с улыбкой опер в ботинках.
– Что будем искать? – Уточнил гражданин в наручниках.
– Гранаты РГД-5 и пистолеты, – сообщил сотрудник уголовного розыска по имени Александр, встав перед задержанным.
– Почему не автоматы? Тогда ищите, да обрящете... Нечего мне выдавать. Нет у меня ни пистолетов, ни гранат. Нет и никогда не было.
– Мы же у тебя здесь все перевернем, – предупредил опер и обвел глазами комнату, состоящую из детской стенки «Василек», детской кроватки, старого дивана и стола в углу комнаты.
Валиев проследил за милицейским взглядом и мысленно поблагодарил жену, которая три года назад посоветовала оставить новую мебель с бытовой техникой, привезенной из Германии, у мамы в квартире до лучших времён. Жилец тяжело вздохнул.
Лучшие времена всё не приближались, а, наоборот, отдалялись всё дальше и дальше от молодой семьи. Да и родной Копейск держал на коротком поводке. Целых два областных опера прибыли за две с половиной тысячи километров.
Скорее всего, и следователь прокуратуры тоже здесь, в Питере. Вот только причём тут гранаты и пистолеты? И почему его упорно называют прапорщиком?
Тяжелые думы прервал второй сотрудник:
– Валиев, мой совет – выдавай добровольно. Мы же у тебя здесь и полы вскроем.
– Под линолеумом бетон, – сообщил задержанный и повернулся к понятым.
Соседи одновременно закивали – бетон, вскрывать нечего. У Валентины от возбуждения загорелись глаза, не каждый день участвуешь в следственных мероприятиях. Мужу возникшая катавасия с обыском не нравилась. А если и к ним заглянут? С залётных ментов станется…
Старший группы пожал плечами, подошел к столу, присел и вынул ручку.
– Так и отмечаем – гражданин Валиев отказался от добровольной выдачи незаконных предметов. Понятые, подойдите и распишитесь. Кстати, а паспорта с собой?
Понятые продемонстрировали красные книжицы. Оперуполномоченный по имени Александр спросил у соседки:
– Где ещё Валиев может хранить свои вещи?
– На общей кухне у них место есть, – с готовностью сообщила женщина и повернулась к соседу: – Допрыгался? Лучше бы работу искал. И Леночку обидел. Она так плакала…
Молодой человек отвернулся и посмотрел в окно. Милиционеры разделились: опер в ботинках отправился с Валентиной на кухню, опер Саша открыл дверцы шкафа «Василек», рядовой милиции отодвинул диван. Жильца в наручниках усадили на стул в углу комнаты под охраной сержанта.
Понятой Виктор так и остался стоять у входной двери комнаты, прислонившись плечом к косяку двери. Не нравилась водителю пожарной машины милицейская картина. И подписывать протокол обыска нормальный мужик не хотел. Но свою жену он боялся больше залётных ментов.
Тимур присел и задумался. Если челябинские опера решили его задержать, то сделают это в любом случае, как ни крути милицейскую фуражку. Опытных сотрудников сразу видно... И сейчас, во время задержания и обыска, лучше не надо заявлять об «ошибке» и «невиновности». И так ничего не понятно...
Хотя бы прояснилось, что ветер дует с Урала. Лучше молчать в тряпочку и делать выводы. Почему приезжие менты упорно называют его прапором? Почему им поручено искать гранаты и пистолеты? Сопротивляться бесполезно, а до кучи и вредно.
Все необходимые документы все равно предъявят, и не надо сейчас качать права, дарованные нам Конституцией Российской Федерации. Только всех рассмешишь. А нервы и силы начнём беречь для следователя и суда.
Обыск шёл скоро, со знанием дела. Да и обыскивать-то было особо нечего. Благо свои вещи и вещи сына жена увезла собой. Якобы на Урал. В комнату вошёл, радостно улыбаясь, челябинский оперативник в ботинках.
За ним появилась возбужденная и раскрасневшаяся Валентина. В руках опер держал двумя пальцами за клинок, ручкой вниз, красивый нож с белой ручкой. От удачной находки милиционер перешел на официальный тон:
– Гражданин Валиев, признаете, что холодное оружие принадлежит вам?
За спиной милиционера весело кивала соседка – его, его этот ножичек. Кого же ещё?
Тимур сразу узнал нож, больше похожий на самодельную финку с ручкой из слоновой кости, которую сотрудник УВД Курортного района оставил себе в качестве трофея. Два месяца назад дознаватель Валиев принял в производство уголовное дело по ст.218 УК РСФСР: «Незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление или сбыт оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ».
Попался с холодным оружием в багажнике автомобиля местный коммерсант, владеющий цехом по производству носков. Бизнесмена, впервые столкнувшегося с уголовным преследованием, отдали на поруки трудовому коллективу, уголовное дело прекратилось на стадии расследования, а вещественное доказательство якобы уничтожилось путём разлома на четыре части и осталось на память у молодого сотрудника, как первый трофей.
Сообразительный работник швейного производства на радостях накрыл поляну и обеспечил всех мужчин отдела дознания новыми носками различных расцветок. Досталось каждому по пакету, а дознавателю – целых два.
Сегодня лейтенант милиции огорчился из-за находки челябинских оперов. Забыл совсем о ноже. Да и Лена могла бы захватить финку с собой. Всё радовалась остроте импровизированного кухонного ножа при резке мяса, да вот решила оставить трофей хозяину. Лучше бы с собой забрала…
– Наш нож, кухонный. – Не стал лукавить обладатель холодного оружия.
– За этот нож у тебя пятилеточка нарисовалась, – радостно доложил опер в ботинках. – Почему добровольно не выдал?
– Спрашивали про гранаты и пистолеты. Да и по статье, максимум, год светит. И вы ещё должны доказать, что эта финка при мне была, а не валялась среди других ножей в ящике кухонного стола на общей кухне. Нет состава преступления, граждане начальнички. – Молодой человек с высшим юридическим образованием выпрямился на стуле и обвёл взглядом сотрудников с понятыми. – И моих отпечатков не найдёте!
– Не, Саня, ты посмотри, какие умные прапора пошли! Откуда о статье знаешь? – Сотрудник челябинский областной милиции приблизился к задержанному.
Валиев поднял голову и ответил в тему:
– Изучал право в школе прапорщиков.
– Теперь на зоне будешь изучать, – сообщил залётный опер, взглянув с интересом на наполненный носками пакет, вытащенный из шкафчика и сброшенный на пол. – Ты что, на всю жизнь носками запасся?
– Запас задницу совершенно не трогает. – Прапорщик решил не выражаться при даме и не стал делиться армейской мудростью дословно. – Граждане милиционеры, если размер подходит – могу подарить каждому по пачке.
– Иди ты! – Заинтересовался предложением удачливый опер, нашедший финку, и поставил свой ботинок рядом с туфлей задержанного. – Мой размер! Слышь, прапор, я тогда пару пачек возьму: черные и зеленые.
– Берите, гражданин начальник. Не жалко! – Улыбнулся Валиев, сидя на стуле в углу своей комнаты.
Валентина с сожалением посмотрела на огромные тапки супруга. Не подойдут… Обыск подошёл к концу, протокол оформили только по изъятию единственного предмета, похожего на холодное оружие.
Если нет гранат с пистолетами, то хотя бы нож сойдёт. Экспертиза покажет точно. Хотя найденный нож уже получал положительный ответ специалистов ЭКО (экспертно-криминалистический отдел) УВД Курортного района СПб.
Валиева вывели на улицу. Дождь прекратился, молодой человек полной грудью вдохнул воздух умытого леса. Воздух свободы! Когда он ещё вернётся в родное общежитие? И родное ли оно теперь? За воротами ограждения пожарной части старший группы решил отпустить сотрудников Кузьмоловского отдела ППС.
– Всё, парни, спасибо. Преступник не оказал сопротивления и не стал уходить в лес, отстреливаясь до последнего патрона. Дальше сами справимся.
Милиционеры пожали друг другу руки, сержант с улыбкой погрозил задержанному пальцем, и УАЗ первым выдвинулся в сторону родного отдела. Челябинский опер Саша с папочкой сел впереди, второй оперативник с носками в руках помог устроиться гражданину в наручниках на заднее сиденье и сам уселся рядом. Разукрашенный ВАЗ-2106 выдвинулся в сторону города.
Тимур бросил взгляд на часы опера – десять минут пятого. Десять минут назад лейтенанту милиции полагалось встретиться с заместителем начальника УУР ГУВД г.Санкт-Петербурга и Ленинградской области…
Полковник милиции Стрельцов Сергей Андреевич прождал потенциального конфидента (человек, которому поверяют секреты и тайны) на назначенном месте в парке Таврического сада ровно тридцать минут.
Дождь закончился, выглянуло солнце, потеплело, и неповторимый запах влажной земли заполнил территорию парка в центре города. Мужчина с удовольствием вдохнул на посошок аромат сырой почвы и направился в сторону управления. Благо, рядом. В кабинете набрал служебный номер майора Егорова:
– Здорово, Василий. По поводу пунктуальности вашего крестника у меня один мат в голове. Не пришел на встречу Валиев.
– Не может быть!
– Может, Вася. Разберись и вечером ко мне на доклад.
– Понял, товарищ полковник. – Старший оперуполномоченный медленно положил трубку и задумался.
Что-то здесь не так… И не так, как надо! Хотя, он знает парня всего месяц. Может быть, элементарно забухал? Стресс снимает? Не похоже. Вроде спортсмен? Майор милиции вытащил из ящика стола огромный черный блокнот в твёрдом переплёте с застежкой в виде резинки и c ляссе, подаренный от чистого сердца директором магазина канцелярских товаров.
Василий не мог запомнить название записной книжки – органайзер, хотя легко запомнил слово «ляссе» – узкая лента для закладок страниц в блокноте. Душа милиционера тяготела к прекрасному и звучному. Может быть, если бы не работа в органах, Василий Иванович стал бы художником или поэтом?
Егоров нашел номер телефона общежития пожарной части, набрал номер и долго слушал длинные гудки. К телефону никто не подошел. Бывший пожарный говорил, что на этаже остались только две семьи. Василий по памяти набрал номер товарища из прокуратуры. В этот раз аппарат ответил тут же:
– Следователь Потёмкин слушает.
– Осмелюсь уточнить – старший следователь. Здравствуйте, гражданин начальник.
– Добрый вечер, милиция.
– Осмелюсь доложить, что вечер у нас не совсем добрый.
– Говори, майор. Не тяни кота Ваську за причинные места.
– Валиев не пришел на встречу с полковником. Телефон на этаже общаги молчит.
– Не может быть.
– Гриша, я точно также ответил начальству. А оно заявило, что может. И ещё добавило про сплошной мат в своей башке… – Василий вздохнул в трубку. – Попробую дозвониться, если не выйдет, придётся переодеваться в форму и выезжать в Медвежий Стан.
– Это правильно. Так езжай, зачем форма?
– Тимур рассказывал про скандальную соседку по имени Валентина. Думаю, надо явиться майором милиции. Но, вначале попробую достучаться до пожарной части.
– Хорошо. Жду звонка в кабинете.
– Договорились. – Опер придвинул телефонный аппарат ближе к себе.
Трубка ответила на четвертый раз и представилась дежурным по этажу по имени Виктор Майер. Офицеру милиции пришлось сообщить звание и должность, и затем аккуратно поинтересоваться жителем общежития Валиевым.
Резкий ответ соседа: «Сами же забрали!» слегка обескуражил опытного сотрудника внутренних дел. Но, майор Егоров не дослужился бы до старшего оперуполномоченного, если бы не произнёс в тон дежурного по этажу:
– Бардак в конторе! – Опер сбавил тональность и доверительно спросил, вызывая собеседника на разговор: – Виктор, соседа давно забрали?
– Час назад увезли, – сообщил бывший водитель, который только что в очередной раз поругался с женой. Нормальному мужику захотелось поговорить с другим мужиком и выразить личное отношение ко всем сотрудникам милиции: – Нож нашли на кухне и в наручники заковали. Да там в каждом столе несколько штук валяется...
– Дурдом. – Легко согласился майор милиции и задал наводящий вопрос: – Витя, а куда увезли то?
– Да хрен его знает! – Соседу надо было выговориться после неординарных событий и ссоры с Валентиной. – Там были наши ППС-ники из Кузьмолово, но те сами уехали. А челябинские усадили Тимура в свою Шестёру и поехали следом.
– Челябинские!?
– Ну да. Два майора в гражданке, фамилии не помню. У них постановление было на обыск.
– Подожди, Виктор. А что искали то?
– Пистолет и гранаты, – довольно сообщил собеседник, отслуживший в автобате (отдельный автомобильный батальон) под Москвой. – Ещё носки забрали. Две пачки!
Даже у такого опытного опера, как Василий Егоров, голова пошла кругом. Челябинские сотрудники, пистолет и гранаты, нож и носки…
– Носки чем не понравились?
– Тимур сам подарил.
– Ладно, Виктор. Спасибо за сотрудничество!
Майор положил трубку и задумался. Что-то здесь не так, но, прекрасно зная, что в родной милиции бывает и не такое, решил вначале поделиться новостью со Стрельцовым. Он – полковник, он – умней. А затем доложить следователю.
Егоров набрал номер кабинета заместителя начальника УУР ГУВД.
– Сергей Андреевич, докладываю – сегодня около четырех часов на выходе с территории части Валиев был задержан сотрудниками челябинского уголовного розыска и сопровожден в наручниках обратно в комнату для проведения обыска.
– Вася, ну какая, …, челябинская милиция? Какой обыск? Ты сам не пьян?
– Обижаете, товарищ полковник. Вы же хорошо знаете, что я не пью на работе. Мне только что сосед по этажу доложил. Про изъятый нож на кухне, про протокол обыска, где с женой оставил подпись в качестве понятых.
– При чем тут кухонный нож?
– Вот этого не могу знать. – Егоров решил не докладывать о носках и, тяжело вздохнув, продолжил: – Коллеги увезли лейтенанта в неизвестном направлении. Андреич, я навскидку предполагаю, что это все отголоски хулиганской юности лейтенанта и гибели его младшего брата. Искали пистолеты и гранаты. Может быть, в самом деле, смог отомстить?
– Пипец! Только нам этого не хватало… – Вздохнул на другом конце провода полковник милиции. – Валиев у нас официально уволен?
– Так точно. Думаю, рано списывать парня со счетов. Вначале по делу разберемся, а потом решим.
– Ясный пень! Завтра с утра попробую выяснить, что это за уральцы залётные. А вы оба ждите звонка.
– Есть. Сейчас перезвоню в прокуратуру. – Опер дернул за рычаг и набрал номер Потёмкина. – Гриша, тут такая картина сложилась – сегодня на выходе с территории пожарной части Валиева ждали сотрудники челябинской милиции. Потом наручники, обыск в комнате и на общей кухне. Соседа по этажу вместе с женой привлекли в качестве понятых. Изъяли нож на кухне и носки, искали пистолеты и гранаты. Сосед говорит, что были два опера из Челябинска. Доложил майор Егоров.
– Вася, ты не пьян?
– Граждане начальники, ну как же вы похожи! Товарищ советник юстиции, да я сам вначале ох… очень сильно удивился рассказу соседа.
– Ладно, проехали. Удивил!
– Стрельцов сказал, что с утра сам попробует разобраться с уральскими коллегами, и велел ждать звонка из высочайшего кабинета.
– Ладно, Василий. Спасибо. Надеюсь, что завтрашнее утро окажется мудренее сегодняшнего.
– Будем надеяться... – Василий хотел ответить народной мудростью про надежду, которая умирает последней, но, вовремя вспомнив про жену друга, прикусил язык. – До завтра.
***
Через месяц Валентина с мужем плюнут на жизнь в Северной столице и вернутся в республику Казахстан, чтобы через три месяца очутиться вместе с родными в немецком городе Потсдам, где у новой ячейки общества, семьи Майер, появятся один за другим девочка и два мальчика.
Валентина сможет отучиться на медицинскую сестру, а муж устроится водителем в пожарную охрану, где доработает до приличной пенсии. И всё будет у них хорошо...
Для того чтобы оставить в стране двух молодых, здоровых, добросовестных налогоплательщиков от российской власти требовалось всего лишь ничего – обеспечить их работой и жильём. Если поверим статистике, то с начала 90-х годов и по 2011-й год из бывших республик СССР эмигрировало в ФРГ больше половины от общего количества этнических немцев – порядка полутора миллионов человек.
Уезжали «русские немцы» преимущественно из России, Казахстана и Киргизии. Очень много переселенцев покинули шахтерские поселки Южного Урала. Большая часть «русских немцев», перебравшихся в ФРГ, имеют двойное гражданство – российское и германское, поскольку считаются репатриантами.
Диаспора «русских немцев» на сегодняшний день есть в любом крупном городе Германии, где хорошо развиты объекты русской инфраструктуры: магазины, предприятия сферы бытовых услуг и т.п…» Роман Тагиров.
(продолжение - https://dzen.ru/a/ZdSufeP6TXCbYHvT )
