Дмитрий Борисов: Фамилия нужна, если у человека есть какие-то капиталы. Ты в своей книге даже писал, что такое фамилия. Это способ управления миром. И я понимаю, если у человека есть власть при жизни, капиталы, которые он хочет передать. А, предположим, условный Вася Петров, который работает на заводе и владеет однокомнатной квартирой в кредит. Что он может передать, для чего ему нужна фамилия?
Виталий Трофимов-Трофимов: Может, этого всего у него и нет, ровно потому что нет фамилии. У нас есть какое-то предубеждение, что династия — это не для меня, фамилия — это не для меня. Потому что у меня как бы и так ничего нет. Да и зачем? Если мы посмотрим на отдельные типы фамилий, особенно восточные, мы довольно легко увидим, что это магистральный путь. Ничего нет, начинают строить фамилию, и что-то появляется, что-то можно передать. А если у тебя ничего нет, то кажется, детям ничего и не будет передано. Но если мы посмотрим внимательно, что-то всё-таки есть. У нас есть интеллектуальный уровень, у нас есть какие-никакие сбережения, у нас есть какое-то знание, вкус. Может быть он не сильно развит, но что-то у каждого точно есть. У нас что-то есть, у наших детей что-то будет накоплено, у наших внуков будет что-то накоплено. И где-то там в четвёртом поколении накопления будут серьёзней. Возьмет того же условного Васю Петрова. Вася хороший человек. У него отец, скажем, был инженером. Что такое инженер в советское время? Это человек с репутацией, во-первых. Во-вторых, у него есть определенные знания, это немало. У него есть какие-то наработки, какие-то представления, связи. И очень часто, когда наш Василий Петров выбирает профессию курьера или, допустим, профессию дизайнера или кого-то еще, куда девается все, что было у отца? Уничтожается. В лучшем случае отец передаст квартиру, и то непонятно, что до Василия Петрова дойдет, когда родственники ее растерзают. Одна восьмая часть, которую проще отказаться, чем за нее судиться. Но если наследуется дело, тогда Василий Петров входит в мир друзей отца. Он входит в структуры, которые доверяли его отцу. Наработки использует. Вопрос, кстати, хороший: Надо ли ему получать образование? Потому что то, о чем думал отец, он получил уже вот за обеденным столом, когда с ним общался. Отец проектировал БАМ! И ему рассказывал, слушай, сынок, не можем вот этот Северомуйский туннель пробить никак. Вот думаем, как использовать эту алмазную бурилку. Я тут накидаю план, а ты тоже иди что-нибудь нарисуй. И отец за своим Кульманом сидит, рисует эту бурилку, которая пробьёт гору. А сынок идёт тоже и в меру своего понимания, какую-то бурилку рисует. И в какой-то момент это становится фамильной легендой. Образование наследуется, место наследуется. Организации, в которые входил отец, где у него есть репутация, уже кресло приготовлено для сына. Его там примут с распростертыми объятиями. То есть это уже немало. У нас люди к 45 годам к этому состоянию подходят, а он уже готов к 25. Смотри, как резко сокращается жизненный разгон. А представляешь, третье поколение, четвертое, пятое, потомственные инженеры.
Дмитрий Борисов: То есть маховик закручивается, и просто уже его поддерживать, эту скорость, намного легче, чем заново крутить первому.
Виталий Трофимов-Трофимов: Надо просто этот темп ухватить в какой-то момент и поддерживать. Если выучить третье-четвертое поколение правильно, то оно будет уже само поддерживать систему. Дед проектировал для Нобеля буровую установку, отец Северомуйский туннель проектировал, а сын, Керченский мост. А внук вообще космический мост будет проектировать.
Дмитрий Борисов: Но это же получается, не фамилия, это династия. То есть это трудовая династия. Люди просто работают не на себя, а на кого-то - один на Нобеля работает, другой на государства.
Виталий Трофимов-Трофимов: Тут вопрос суверенности, насколько фамилия обладает тем интеллектуальным капиталом, и кому он вообще доступен. Потому что если только эта фамилия может этот космический мост спроектировать, это совершенно другой разговор.
Дмитрий Борисов: Как Илон Маск, да? Захотел и сам конструирует и запускает космос.
Виталий Трофимов-Трофимов: Да, тогда у государства даже с ними разговор отдельный будет. Может, под них закон специально надо будет писать. Вот только Круппы могли отлить пушки для Германии. И у Веймарской республики, и у нацистской Германии, и у современной Германии. У них специальный договор между страной и фамилией.
Конец третьей части.