- Ты, дочка, и мужа люби. Когда женщина отдает всю любовь и ласку ребенку, а про мужа забывает, обязательно находится такая, что приголубит его. Мужчины, они, как дети. Их нужно хвалить, прощать, не забывать слова ласковые вовремя сказать.
Илья привез свое семейство лишь на две ночи и один день. Не мог он долго оставить без присмотра свою Пирожковую. В последнее время стал замечать, Артем начал помаленьку попивать пиво. Илья серьезно поговорил с другом. Тесто месить и жарить пирожки нужно на трезвую голову. Тут и газ, и кипящее масло.
Кроме того, нельзя нарушать технологию. Один раз накормишь недожаренными или пережаренными чебуреками, второй раз, на третий раз клиент не придет. И так уже покупатели жалуются, в тот день, когда с утра работает Артем, пирожки не пышные, начинки, кот наплакал.
Но без отдыха работать тоже невозможно. Поехал в деревню, выбрасывай все мысли о работе из головы. Первым делом, Илья пошел в огород. Ай, да, бабушка, ай, да, тетка Катерина. Все как прежде, ни сориночки, грядки ровные, как по линеечке. Все растет, все зеленеет. Нарвав огурцов и перьев лука, он вернулся в дом.
Ох, уж эти женщины! И не думают заниматься кухней, обе с Яночкой тетешкаются. Обычный разговор, хватает ли девочке молока, как она спит? Илья занялся готовкой, прислушиваясь к тому, как Алина хвалится дочерью
- Ой, бабушка Катя! Все хорошо! Она у нас не ребенок, а чистый Ангел! Илюша первое время даже боялся, спрашивал, почему она редко плачет? Представляешь, мы вместе ходили к врачу.
- Ну, да? И что врач сказал?
- Врач, это женщина. Она так улыбалась, только что вслух не засмеялась. Говорит, мать спокойно ходила, питается правильно, молоко жирное, девочка наедается, поэтому спокойная.
- Хороший он, Илья, ответственный. Помогает тебе с дочкой?
- Помогает? Бабушка Катя, он только появляется в доме, сразу забирает дочку. Сам меняет памперсы, сам купает. Он бы, сам грудью кормил, если бы мог.
- Ну, так ведь это хорошо! Ваня у Лизаветы такой же, только редко дома бывает. Достается Лизавете, хожу, помогаю водиться с младшеньким. Да, чего там водиться, бегает, только смотреть, чтобы не безобразничал. Старшие уже помощники, Танюшке скоро семь, брату, выходит шесть. Вовсю уже гусей пасет. А ты как управляешься?
- Очень тяжело, тетя Катя! Сил моих больше нет! Шучу я! Чего там в благоустроенной квартире управляться? Сейчас кучу пеленок стирать не надо, памперсы есть. Готовить девочке не надо, слава Богу, молока хватает.
Илья готовит сам. Борща наварит, или солянки, котлет накрутит. Всегда у него в холодильнике есть колбаска, вареная картошка, яйца, всякие овощи, фрукты. Каждый день приносит мне с работы горячие пирожки.
- Ой, дочка, неправильно ведь это. Хозяйка должна готовить сама. Сама готовить и мужа кормить. Надо тебе учиться варить борщи.
- Да я все умею. Тетя Лера научила меня готовить и пироги печь, но Илье не нравится, как я это делаю. Я понимаю, у него получается лучше. Думаешь, чего он в той половине делает, к нам не идет? Стол он для нас готовит.
- Батюшки! Да разве я сама не могу? Илья, ты чего там делаешь?
- Да, вот, решил огурцов малосольных скорых сделать, сейчас картошки начищу, пюре сварю, котлеты у нас с собой, у тебя, наверно сало есть. Порежу сыр, колбаску. Может ты уже и маслят намариновала?
- Не было еще маслят. Прошлогодние грузди еще есть. Илюша, что это такое? Ты бабушку совсем старухой считаешь? Разве я не приготовлю? Ты ведь такую дорогу за рулем ехал. Иди, отдохни, вон на озеро сходи.
Мы с Алиной вдвоем управимся. Сейчас картошку варить поставлю, окрошку сделаем. Алина картошку начистит, вот и пюре будет. Не как уж в ресторане, но, как получится.
- Бабушка! А ты знаешь, готовить, вообще не женское дело, потому что это тяжело. Я сам все сделаю. Лучше посуду приготовьте. Я маму с тетей Лерой на ужин позвал, сейчас дяде Ване позвоню, соберемся, отметим встречу.
- Вот что, внучок мой дорогой! Не дорос еще, чтобы бабушкой командовать. Мало ли что у тебя уже ребенок. Будь у тебя пятеро детей, будь тебе пятьдесят лет, все равно ты будешь моим внуком.
- Бабушка! Извини меня, я не подумал, что ты обидишься, хотел, как лучше.
- Хочешь, как лучше, сходи к Марусе. Позови ее тоже на ужин. И не хмурься, какая-никакая, она бабушка твоей Алине. Маруся ее вырастила. Не совсем сладко девчонке пришлось, но ведь в Детдом не сдали. Вы ее совсем за человека не считаете, пожалели бы старуху. Да не смотри на меня так, она уж, почитай, с весны в рот не берет. Хворает, а в медпункт не идет. Говорит, не за чем ей жить.
- Ну, ладно, схожу. Мне казалось, не очень-то мы ей нужны. Сколько раз приезжали, не стремилась она с нами встречаться.
- Илья, грехов у всех хватает, не надо поминать. Так легче жить.
Илья вошел в дом Марии без стука. На кровати, поверх серой дерюжки лежала дряхлая старуха, никак не скажешь, что она ровесница Катерины. Илья оглядел избу, занавески, шторы серые, застиранные, печь плохо побелена. Зато лавки, клеенка на столе, полы, все чистое.
- Здравствуй, бабушка Маша! Как поживаешь?
Мария с трудом поднялась, села на кровати, опустив ноги на пол, заправила выбившиеся волосы под платок
- Здравствуй, коли не шутишь! Илья, Аминкин муж, ты что ли?
- Я, бабушка Маша! Говорю, как живешь?
- А, так, живу и не живу. Лежу тутотка цельными днями одна-одинешенька. Катерина зайдет, поесть чего-нибудь принесет, да соседская девчонка раз в неделю придет, полы, да лавки помоет. Чего пришел-то?
- Звать тебя пришел, правнучку твою привез познакомиться. Собирайся, приходи к нам. Валерия ваша тоже приехала, мама моя придет, дядю Ваню с Лизаветой позову.
- Ой, Илья, стеснюсь я. Зубов-то у меня нет, буду при людях сидеть шамкать, Амине станет совестно за меня. Нет, не пойду. Люди разойдутся, потом зайду на дочь Амины посмотреть.
- Бабушка Мария, какие люди? Все свои, все родственники, приходи! А то меня бабушка ругать будет, скажет плохо звал. Ты ведь знаешь, какая она у меня.
Илья боялся, что мама обиделась и не придет к бабушке. Раз уже так получилось, что его отправили гулять, решил дойти до тети Лизы, после пойти к матери. Надо поторопиться, солнце совсем низко, женщины уже вышли к воротам стадо встречать.
Однако, долго шел Илья. Приходилось останавливаться, здороваться, хоть немного поговорить с женщинами, а то подумают еще, что загордился Катеринин внук, Илья. До Лизаветы пришел вместе со стадом. Лизавета обрадовалась, расцеловала племянника
- Илюша, ты стал совсем взрослым мужчиной. Красивый, в отца пошел. Сейчас корову загоню, в дом пойдем.
- В дом, тетя Лиза, не получится. Я за вами пришел. Привез дочку знакомиться. Приходите с ребятишками.
- С ребятишками у нас не получится. Танюшка заболела, ангина у нее, значит и братишки заболеют. Не дай Бог, вашу девочку заразят. Да, и Иван уехал в лес, на делянку, вернется только ночью, если вернется. Да, ты не переживай, мы с Иваном собираемся дня на три в Йошкар-Олу, позвоним вам, там и встретимся.
- Почему встретимся? У нас и остановитесь. Скоро собираетесь?
- Иван говорил на неделе, но у него все зависит от работы.
- Ладно, договорились. У тебя сотовый есть?
- Откуда? И зачем, я дома сижу, домашний у нас есть.
- Тогда, возьми мой номер, приедете в город, обязательно позвоните.
До матери дойти Илья не успел. Они с Валерией шли ему навстречу, держась под руки, в нарядных цветастых платьях, расфуфыренные, надушенные. Идут, болтают, смеются. Ну, пронесло. Мама не обиделась.
Обиделась Вера в душе, но не высказала этого. Сама виновата. Все бы вернуть назад, да невозможно. Хорошо хоть, не отворачивается, матерью признает. Приготовила она знатный подарок внучке, розовый зимний комбинезон, крохотные белые ботиночки с белым же мехом внутри и белую шапочку.
Зайдя в дом, Вера Александровна прошла в комнату. Алина только что покормила дочку и держала ее на руках, жалея положить в люльку. Пусть побудет с мамой ее девочка, и так целый день лежит.
Вера, ступая тихо, подошла к Алине
- Спит?
- Нет, Вера Александровна, собираюсь укладывать.
- Можно мне ее на руках подержать?
- Конечно, берите!
Алина переложила дочь на руки свекрови
- Вы садитесь вот сюда, на кровать. Можете немного покачать, и она уснет.
Вера Александровна кивнула
- Ульяна, Улечка! Здравствуй! Как давно мы с тобой не виделись! Ты так сильно подросла, совсем большенькая стала. Красавица наша! Алина, а Ульяночка наша, на самом деле, на мою мать похожа. Ой, красавица вырастет, только бы характером в тебя пошла.
- Вера Александровна! А Ваша мама еще жива? Почему-то Илья никогда о ней не говорит.
- Не знаю, Алина! Жива, наверно! Только мне это неинтересно. Она отказалась от меня, я ей не дочь. На одну ночь к ней пришла, она меня едва ли не на коврик в прихожей спать положила.
- Ну, когда это уже было! Теперь она старенькая, наверно, может нуждается в Вас.
- Алина, давай, оставим этот разговор. Ты мне скажи, долго собираешься обращаться ко мне на «Вы» и величать по отчеству.
- А как я должна к Вам обращаться?
- Думаю, как все невестки. Ты вышла за моего сына замуж, значит, должна звать меня мамой
- Должна? Мамой? Но у меня уже есть две мамы. Одна покойная, другая моя тетя Лера. Я считаю ее своей мамой. Для меня Вы навсегда останетесь моей учительницей Верой Александровной.
- Алина! За что ты со мной так? Я всегда относилась к тебе, как к дочери. Я столько для тебя сделала!
- Я все помню, Вера Александровна. Благодарна Вам за все. Я Вас уважаю, как свою любимую учительницу, но мамой я Вас считать не могу. Простите. Вы уложите внучку? Уснет, положите ее в люльку. Я пойду, Илье помогу.
Бабушка Маруся так и не пришла. Отвыкла она быть с людьми, ей одной лучше. И сидеть теперь тяжело, и разговаривать, да и охоты нет на их девочку смотреть. Чего на нее смотреть, маленькие, они все на одно лицо.
Валерия одна заметила, Алина непривычно напряженная. Не похоже, чтобы с мужем поссорилась, вон как на него поглядывает. Если только с Верой что-то не поделили, когда бы успели.
Проголодавшийся Илья ел бабушкину окрошку, да нахваливал.
- Какая вкуснотища! Бабушка, почему у меня не получается такая же окрошка. Я уж так стараюсь, а все не то.
- Илюша, квас свой, домашний, огурцы со своей грядки, сметана деревенская. Где ты все это в городе возьмешь? Никогда деревенской окрошки в ресторане не приготовить.
Гости после ужина долго не сидели, Валерия заторопилась.
- Верочка, пойдем? Дорога была длинная, встала я рано, утомилась, хочется прилечь.
Илья проводил мать с гостьей до ворот. Постоял немного. Где-то, совсем недалеко, слышна музыка, то и дело раздается женский смех. Женщина ругается на всю улицу. Ругает то ли мужа, то ли сына
- Колька, паразит, придешь ты у меня домой! Придешь, паразит, никуда не денешься, я уж тебе тогда покажу!
Все, как всегда, ничего не меняется. То же дерево под окном, та же улица, так же тянет прохладой от озера. Только нет босоногого Илюшки, гоняющего гусей.
Яна мирно спала в люльке, бабушка с Алиной мыли посуду, стараясь не стукнуть, ни брякнуть, чтобы не разбудить малышку. Илья расстелил постель, разделся и лег, стараясь не закрывать глаза, чтобы дождаться Алинки.
Но вскоре перед ним побежала дорога, замелькали по сторонам телеграфные столбы и стволы деревьев, и он, почему-то поплыл на лодке по этой дороге.
Алина осторожно прилегла возле мужа, укрылась уголочком одеяла, притулилась к его плечу и тоже уснула. Проснулась она с петухами, сразу к дочке. Лежит, девочка ее, ручками машет, из ползунков вылезла, ноги холоднющие. Взяв люльку и пакет с детской одеждой, Алина вышла из комнаты. Катерина только пришла, покормив кур
- Проснулась что ли? Описалась?
- Не знаю, бабушка, сейчас посмотрю, проверю.
Проверила, вроде терпимо, но лучше сменить. Переодела, надела теплые ползунки, теплую кофточку
- Озябла моя девочка, озябла моя маленькая. Проспала мама, не услышала, что доча проснулась. А она лежит, даже ничего не говорит. Сейчас мама даст своей девочке грудь, накормит ее, доченька согреется. Да, моя сладкая девочка!
Катерина села напротив Алины, кормящей грудью дочь. Какая счастливая женщина! Только бы понимала это, только бы ценила. Алина, словно прочитав ее мысли, произнесла
- Правда, я очень счастлива! Знаешь, бабушка, я ведь не хотела рожать, думала, мне детей в школе хватает. Боялась, казалось, я такая же, как Вера Александровна. Зачем рожать ребенка, если он тебе не нужен. Оказалось, я совсем не такая, я без ума люблю свою дочь.
- Ты, дочка, и мужа люби. Когда женщина отдает всю любовь и ласку ребенку, а про мужа забывает, обязательно находится такая, что приголубит его. Мужчины, они, как дети. Их нужно хвалить, прощать, не забывать слова ласковые вовремя сказать. Мужчины падки на лесть и на яркие перья, так они устроены.
- Я запомню, бабушка! Спасибо тебе!
- За что, Алина?
- За все! За Илью, за то, что ты хочешь, чтобы мы с ним жили.
Катерина улыбнулась краешками губ. Все понимает молодушка. Чувствует, не хотела Катерина ее в жены своему внуку, но сейчас согласилась. Знает, и поэтому бабушкой назвала.
- Да, живите, Бог с вами. Растите дочку, глядишь, и второго родите.
- Не знаю, бабушка, рожу, если Илья настаивать станет. Очень уж тяжело перенесла первую половину беременности. Как вспомню, снова затошнит, вот как достало.
- Говорят, она проходит каждый раз по-разному. Мне не довелось испытать. Не стала я матерью, зато сразу бабушкой, а теперь и прабабушкой. Ну, что, чаю с тобой попьем или Илью подождем?
- Не надо меня ждать, вот он, я - в дверях стоял Илья, одетый в трико и футболку. Дайте-ка мне мою Яночку, я с ней поздороваюсь!
- Держи, свою доченьку! Раз уж ты у бабушки на отдыхе, приготовлю для тебя яичницу. И попробуй мне скажи, что ты умеешь делать ее лучше, голодным будешь ходить целый день. Ясно!
Сразу после завтрака Катерина выдала супругам по маленькой корзиночке
- Ступайте-ка, наберите ягод, варенья на зиму наварите. Клубники нынче, море! Да такая крупная, слава Богу, дожди вовремя выпадали. Ступайте, ступайте, я посижу с Ульянкой. За три часа с ней ничего не случится.
Половину дня ребята провели на ближнем лугу, под солнышком, купаясь в ромашках, вдыхая сладкий ягодный аромат. Пришли с полными корзинками сочной, розовой клубники усталые, загорелые, оводами покусанные.
Вернувшись, пообедали бабушкиными щами из молодой капусты, напились холодного, кваску. Алина покормила дочь, спать ее уложила. Снова оставив девочку на бабушку, молодые отправились купаться. Как же? Быть у озера и не поплавать?
Продолжение Глава 119