Вот тут изложены судебные решения, касающиеся вполне конкретных ситуаций:
Там есть ссылки на судебные акты, а повторять тут, в статье я их не буду, так как несложно и в самом деле прочесть и статью адвоката и перейти на эти ссылки прямо из неё.
Да, там дело касается вполне даже частных случаев, вполне конкретных обстоятельств. Впрочем, суды, строго говоря, как раз частные случаи и рассматривают. Причём, обращаю внимание, суды не рассматривают сами по себе обстоятельства непосредственно. Как так? А вот так!
Я единственный раз участвовал в своей жизни (и это было первое моё дело, в котором я участвовал как представитель) в выезде суда на место и проверке обстоятельств судом непосредственно на месте. Но было это не в РФ, а в РСФСР. И да, такое процессуальное действие было предусмотрено ГПК РСФСР. А то, скажете, вы этого не знали!
Суды рассматривают доказательства обстоятельств, которые находятся в материалах дела или попадают в них. Для суда вообще нет никаких обстоятельств, пока и поскольку хоть кто-то не сделал попытки на них сослаться. Причём даже общеизвестность ничего тут не изменяет. Общеизвестность обстоятельства не даёт права суду рассматривать его по собственному произволу, а только освобождает от обязанности доказывания. При этом надо доказывать общеизвестность, она не предполагается.
Вот так, представляете?! да-да, между научным изучением предмета и судебным изучением существует большая разница. Кстати, именно поэтому nemo est iudex in sua causa, in propria causa, in re sua, in parte sua. Но именно iudex! А мы сейчас не iudices, а потому мы-то можем посмотреть на дело не просто со стороны, а обобщённо, в том числе и со стороны тех обстоятельств, на которые никто не сослался в судебных актах.
Итак, пусть П. попал в ДТП, обнаружил В., которая нуждалась в медицинской помощи и уехал с места происшествия, загрузив В. в своё транспортное средство, увёз В. в медицинское учреждение, где ей была оказана помощь.
А теперь давайте ответим на вопросы.
1. Есть ли в действиях П. какое-то нарушение и если есть, то чего?
Есть. И это нарушение вполне определённой нормы ПДД, на которую прямо указывают суды в судебных актах. Иными словами, мы вправе сделать вывод точно такой же, какой сделали суды: П. нарушил правила дорожного движения.
2. А следует ли П. наказать за то, что он нарушил ПДД?
А вот чтобы ответить на этот вопрос мало просто констатировать нарушение правил ПДД. Нарушение правил в данном случае есть необходимое, но вовсе ещё не достаточное условие. Следует, как минимум установить ещё и вину П.
Вина может быть умышленной или неосторожной. Нетрудно понять, что П. действовал умышленно, ведь он вполне знал о том, что с его участием произошло ДТП. То есть вина П. в нарушении правил дорожного движения в данном случае вполне установлена. Причём в виде умысла. Так что, наказывать? А не спешите! Наличие вины также является только необходимым, а вовсе не достаточным условием для наказания. Ну хорошо, а может, тогда наличие самого нарушения норм и наличие вины в таком нарушении является достаточным? Опять-таки нет! Следует установить ещё нечто. Что? А следует установить ещё то, что отсутствуют какие-то обстоятельства (а вот тут обстоятельства!), исключающие ответственность субъекта нарушения, действовавшего с умыслом.
3. Есть ли в данном случае обстоятельства, которые исключают ответственность П.?
Для ответа на этот вопрос надо понять, что сделал в чисто правовом смысле П. Не в фактическом — тут всё ясно: поднял с земли тело В. открыл дверь автомобиля (например), усадил В. в автомобиль, сам сел в автомобиль на сиденье водителя... и так далее, детализировать это можно до бесконечности. Но что произошло при этом в чисто правовом смысле? П. совершал некоторые действия. А на что были направлены эти действия? — Они были направлены на то, чтобы охранить какие-то права В. Какие? — Право на охрану здоровья.
Ага, а мог П. доставить В. в лечебное учреждение так, чтобы не нарушить ПДД? Ну, вроде как не мог. Значит, имеет место ситуация, когда для соблюдения каких-то прав, для охраны их субъект непременно нарушает некоторые публичные правила. То есть есть коллизия. Коллизии надо разрешать. Но как? А только сравнивая при этом то право, которое было нарушено, и то, которое было охранено. Если охраняемое право при этом в иерархии прав оказывается выше, чем нарушенное, то такое положение дел называется крайней необходимостью.
Давайте рассмотрим иерархию.
С одной стороны — право административных органов нормально расследовать причины ДТП, при этом, очевидным образом ПДД, которое охраняют это право, сами имеют целью (среди прочего) охрану здоровья и жизни участников дорожного движения, не так ли?
В том числе и В.?
Да.
То есть в данном случае нарушено правило, которое направлено на удобство обеспечения права субъекта на здоровье.
Что не так?
На что направлено действия П.? Они направлены, как мы установили, на непосредственную охрану здоровья В. Непосредственно! Заметим, что если из-за возможности правильно составить протокол о ДТП само по себе право на здоровье В. не оказывается защищённым, то из-за действий П. оно таковым оказалось. Значит, право на охрану жизни и здоровья субъекта стоит в иерархии прав выше, чем право на удобное администрирование дорожным движением.
Давайте проверим. Для этого зададим вопрос: являются ли допустимым такие действия следователя или дознавателя, скажем, в ходе следственного эксперимента, которые заведомо ставят под угрозу жизнь и здоровье людей, которые никак не обязаны рисковать? Разумеется, нет. Все эти фильмы о том, что с согласия-де самого поставляемого в опасность как бы можно выкидывать коленца с захватом заложников и перестрелками — оставьте сценаристам и режиссёрам. Это просто недопустимо по закону. А в случае чего... знаете, судьба такого дознавателя или следователя креативного у меня лично зависти не вызывает. В любом случае за подобный кунштюк десятиэтажную речь услышат довольно многие участники спектакля, даже женщины (уж простите!). Итак, проверка проведена.
Значит, если соберём всё в некотором остатке, то получаем, что в рассматриваемом нами изначально случае имело место обстоятельство, квалифицируемое как крайняя необходимость. А оно исключает ответственность виновного в нарушении норм лица вообще. Во всяком случае ответственность административную или уголовную. То есть речь идёт о достаточном для прекращения административного дела. Речь там идёт ещё о соразмерности, но эту категорию мы рассматривать не будем, так как для этого нам надо не просто видеть материалы по делу, а ещё и, натурально, провести прямой процесс.
Но что же в таком случае в деле не так?
Ну, в действиях суда первой инстанции не так то, что он, судя по всему, вообще не рассматривал вопрос о крайней необходимости. Это — явный прокол суда первой инстанции.
А вот суды апелляционной и кассационной инстанций уже, возможно (подчёркиваю: возможно!), не прокололись, а прокололся тот, кто писал жалобы. Я жалоб не видел и сужу только по текстам самих судебных актов. Поэтому — «возможно».
Дело в том, что и апелляционная и кассационная судебные инстанции рассматривают дело не в полном объёме, а лишь и исключительно в пределах жалоб. Исключение и из этого правила есть, но они все перечислены в законе (рассмотрение ex officio).
Представляете, сколько понятий и терминов — из Рима? юристы, учите латинский язык, хотя бы средневековую латынь!
Так вот, если в жалобах не было ссылок на то, что в данном деле подлежала норма, исключающая административную ответственность из-за наличия обстоятельств крайней необходимости, то суды ни апелляционной, ни кассационной инстанции этот довод и не рассматривали вообще.
А теперь вернёмся в самое начало и посмотрим — а что вообще изучают суды? Вот-вот!
Вот поэтому на высказанное автором первичной статьи суждение: «Лично я считаю, что мировой судья вынес законное и обоснованное решение» я ответил так:
А я считаю, что нет. И вот почему.
Лишение права управления транспортным средством — мера взыскания. Однако не может подлежать взысканию лицо, которое действовало в интересах иного лица для охраны его прав, являющихся высшей ценностью согласно Конституции. То есть сами по себе нарушения ПДД при наличии обстоятельств, свидетельствующих о том, что их необходимо было нарушить для охраны указанного типа прав (они относятся, в частности, к правам человека и основным свободам) не могут влечь наложения взыскания в административном порядке. Иное означало бы, что высшей ценностью является не право человека на жизнь и здоровье, а соблюдение правил дорожного движения.
То есть дело не в том, что она нарушила ПДД. Это как раз и имело место, а в том, что подлежала применению норма об исключении ответственности в силу обстоятельств крайней необходимости. На что в кассационной жалобе, насколько я понял, указано не было. А кассационная инстанция рассматривает дело только в пределах доводов касжалобы.
И вот тут последовал действительно интересный вопрос:
Да, разумеется, такая ситуация вполне возможна. Но... вот вправе ли такой вопрос вообще ставить кто-то и, если вправе, то кто?
Ну, вопрос поставить такой вправе вообще кто угодно, кроме... кроме судьи.
Это — вопрос чисто поисковый, это — вопрос поискового изучения, которое как раз сродни изучению научному. Но не судебному! Это — вопрос, который не только вправе, а уже и должен поставить перед собой оперативник, дознаватель, следователь, адвокат, а вот судья права поставить вопрос так не имеет. Почему? А потому именно, что судья жёстко ограничен презумпцией невиновности. Иными словами: судья не вправе предполагать, что субъект был пьян и управлял транспортным средством. Именно предполагать. Вот следователь, дознаватель, защитник, представитель может это делать сколько угодно, но доказательство от противного — для расследования, а не для судебного суждения. Понимаете? Вот в этом серьёзное ограничение судебных суждений вообще, судебных образа мыслей, логики.
Поэтому человек судьёй может быть очень хорошим, а учёным-правоведом или законодателем — никаким. И наоборот. Это — разные сферы деятельности, каждая из которых обладает совершенной особенностью.
Но судить о судебных актах надо именно как о результате деятельности судей. И только так.
Другое совсем дело, что любой судья это не только судья. Человек вообще не тождественен себе тотально. Это — да. Но именно поэтому, в числе прочего, nemo est iudex in sua causa.
