1624 подписчика

Бой у древней крепости

13 февраля 202413 фев 2024

7 мин

Оглавление

г. Санкт-Петербург, 21 января 2024 г.
Здесь Вы можете познакомиться с другими произведениями Сергея Борисова:
Второй подвиг афганца - https://dzen.ru/a/YgqS_CITbQKq2Ycy

Своими воспоминаниями в День 35-й годовщины вывода войск из Афганистана поделился Сергей Борисов – офицер, чьи мощные стихи об афганской войне наполнены реальными картинами событий, живым языком, переживаниями, осмыслением современниками своего места в те суровые годы и правдой, которая пронизывает каждую строчку его повествований. Его строки и стихи должны звучать с более масштабных площадок, страниц СМИ и ТВ. Только сегодня он открывает их нам.

Сергей Борисов: Этот эпизод боевой работы в Афганистане в 1981 году описан в одном из очерков «Как меня убили» в книге «Афганистан болит в моей душе» (Москва, Молодая гвардия, 1990 г.).

Более подробно об этом бое рассказал мне мой командир и наставник, полковник запаса Александр Борисович Савотин. В этот период он проходил службу в составе оперативной группы РУ 40 ОА в Лашкаргахе (в простонародии Лашкарёвке). Он был непосредственно в боевых порядках взвода, прикрывавшего именно эту переправу и лично участвовал в том бою. Понятно, что в 1990 году боестолкновение было описано в рамках цензуры, многое было не допущено к печати. Предложенными рифмами попытался раскрыть накал того боя в рамках дозволенного.

Немного о месте события.

Кала-и-Бост - это крепость в Босте (Афганистан), построенная 3000 лет назад. Он расположен на 31 ° 30 '02 ″ с.ш., 64 ° 21' 24 ″ в.д. возле слияния рек Гильменд и Аргандаб, в получасе езды к югу от Лашкаргаха. Кала-и-Бост славится своей декоративной аркой XI века, которая изображена на банкноте афгани (афганская валюта). Арка является частью остатков мечети.

Бост находится в десяти километрах от Лашкаргаха. Когда он построен — трудно сказать, потому что это было очень давно, еще до нашей эры. Но в 661 году Бост точно уже был, его тогда захватили арабы. Обращались они с ним хорошо, он расцвел, но в 1220 году его полностью разрушил Чингисхан. Сады продержались еще полтора века, пока в 1383 году Тимур не доломал ирригационную систему, и тогда от Боста уже не осталось ничего, кроме руин.

На холме расположены руины крепости, причём, довольно хорошо сохранившиеся. Она почти вся под землей, и в центре ее — сорокаметровый колодец шести метров в диаметре. По окружности колодца идет спиральная лестница, соединяющая несколько уровней, каждый с множеством комнат. Вход в колодец виден, когда вы заберетесь на вершину холма. Можно спуститься до самого дна, только нужен фонарик.

С холма открывается хороший вид на останки города — видны фундаменты строений. У подножия — арка, построенная в 11 веке, 25 метров в диаметре. Она даже на афганских деньгах нарисована. Только в реальности сейчас у нее внутреннюю часть заложили кирпичом, чтобы не обвалилась.

Бой у древней крепости

35-ой годовщине вывода войск

из Афганистана посвящается

На афганской денежной банкноте арка крепости Кала-И-Бост

У южных врат пылающей державы,

Где слѝлись воды двух древнейших рек,

В краю устоев диких и кровавых,

Стояла крепость – вечности ковчег.

Руины древней крепости

Когда-то эти славные руины

Светили златом, шёлком и парчой,

Купцы везли алмазы и рубины,

Дворцы сияли яркой красотой.

Текли по тропам реки караванов,

Неся в баýлах жемчуг и зерно,

Чтоб усладить желание гурманов,

Благоухали пряность и вино.

Руины Кала-И-Бост в сегодняшние дни

В домах вельмож и мазаных лачугах

Сменялись поколения людей,

Мужчины уходили в бой в кольчугах,

Растили жёны в стрόгости детей.

В стенάх бурлила мирная торговля,

На рынках не смолкал весёлый шум,

Веками процветал по божьей воле,

Живущий у базара толстосум.

Мечеть в Лашкаргахе (провинция Гильменд)

Сюда вели рабов с краёв далёких,

Впитал песок их слёзы, пот и кровь,

Взирал угрюмый страж со стен высоких

На море зеленеющих садов.

Не раз к границам южной цитадели

Стекались орды яростных врагов,

В сраженьях поражение терпели.

Так продолжалось множество веков.

Отрѝнув сталь противников могучих,

Не устояла каменная твердь

От натиска ветров, песков зыбучих,

Принесших неминуемую смерть.

Теперь в округе чаще след варана,

В арыках бывших камни, хлам и соль,

Жара, пески и близость Регистана

Сыграли разрушительную роль.

Исчезла крепость, спрятавшись в руинах,

Завяли изумрудные сады,

Лишь в манускриптах подлинно старинных

Кала-И-Бост оставила следы.

Всё помнят эти камни вековые,

Полёт стрелы и топот злых коней,

Походы Темуджѝна боевые

И воинов Тимура свист мечей.

Они расскажут нам о битвах с пѐрсом,

Фалάнгах златокудрого царя,

Британцах с их желанием имперским,

О шурави на склоне декабря.

Вихрѝлись исторические ветры,

Сменяя поколения людей,

Природа награждала очень щедро

Работавших без устали мужей.

Гильменд полнѝл прорытые арыки,

Вливаясь в плодородные поля,

Сменялись здесь различные владыки,

Кормила всех окрестная земля.

Из века в век согбѐнные дехкане,

Работая отцовским кетменём,

Растили тут не только пропитанье,

Но и дурман под «маковым огнём».

По берегам несущейся стремнины,

В далёкой затерявшейся глуши,

До горизонта маки, как рубины,

Несли кому-то смерть, кому бакшиш.

На то, что получали с этой пашни,

Растили кровожадное зверьё,

Вершителей ночами казней страшных,

Слетавшихся на смерть, как вороньё.

Судьба свела нукеров в злые банды,

Творивших суд над местными людьми,

Кто, получая западные гранты,

Поля покрыли смертными костьми.

Но в те быльём засыпанные годы,

Стеной гранитной встали шурави,

Прервав неправомерные доходы,

На бизнесе, стоявшем на кровѝ.

Где Аргандάб вошёл в струю Гильмѐнда,

Где обнялѝсь, как сёстры, две реки,

По данным очень ценного агента,

Обосновались злые чужаки.

Они пришли незвано с Пакистана,

Одеты в синий форменный мундир,

И от лица священного корана

Вели себя, как наглый рекетир.

Всех обложили «праведною» данью,

Определили собственный закон,

Переступили всяческие грани,

Засеяв маком этот регион.

В штабных кругах решение созрело,

Провинцию от банды оградить.

Чтоб поле больше кровью не краснело,

Дехкан от чуждых надо защитить.

Два дня вели негласную разведку,

Характер изучая и состав.

Чтоб навсегда загнать бандитов в клетку,

Лишить решили важных переправ.

В ночѝ засады выставив у брόдов,

Вперёд с пустыни бросили броню,

И лишь по первым «духам» отработав,

Познάли, что ошиблись на корню.

Состав бандитов втрое был занижен,

На группу двух десятков пацанов

Почти что сотня не дехкан из хижин,

А непомерно злых боевиков.

Кругом мелькали синие мундиры,

С нашивками стального серебра,

Всё оценив, душманов командиры

Решили всё закончить до утра.

Как по команде, словно бы в дурмане,

Все «духи» встали быстро в полный рост,

И в предрассветном утреннем тумане,

Пошли гурьбой на наш засадный пост.

«Аллах акбар» неслось над переправой,

Бородачи стреляли на ходу,

Покрылась местность плёнкою кровавой,

Стрельба повсюду, дым и крик в бреду.

Потери отрезвили мозг душманов,

Они в полсотне метров залегли,

Последние гранаты из карманов

Достали для подмоги шурави.

Дым режет глаз и жмут к землице пули,

А голову никак не оторвать,

Засаду «духи» справа обогнули,

Но наш боец не дал им добежать.

Стволы «кипят» от длительного боя,

Посечено осколками ХБ,

Взвод держит фронт, сжав зубы и не ноя,

Как наши предки в праведной борьбе.

Кровавый бой привлёк других бандитов,

Ударивших по взводу со спины,

Огонь кинжальный западных наймитов

Добавил жертв неведомой войны.

«Двухсотым» лейтенанта объявили,

Поддержку запросили у брони,

Мгновенный марш с комбатом совершили,

Спасая шурави из западни.

Разя огнём укрывшихся душманов,

Броня прикрыла наших пацанов,

Всех вывели из ярого капкана,

Стрельбой отбросив множество врагов.

Рассеяли в мундирах синих «духов»,

Никто на переправу не прошёл,

Затих степенно гром стрелковых звуков,

И диск Светила пламенно взошёл.

Утюжили рабочие вертушки

Тех, кто ударил с тыла в шурави,

Умылись «духи» собственною «юшкой»,

Познав удары НУРСов бортовых.

Потери были, несколько «трёхсотых»,

С задачей сложной справились бойцы,

Нашли награды воинов со взвода,

Не дрогнули «за речкой» храбрецы.

Не стихнет боль той памятной засады,

И боя, что ребят сроднил навек,

У южных врат пылающей державы,

Где слѝлись воды двух древнейших рек.

г. Санкт-Петербург, 21 января 2024 г.

От души благодарю Сергея за память, которую он хранит и делится ею с нами, а также за то, что посчитал для себя важным, откликнуться на моё предложение о публикации и специально написал отличное стихотворение о суровых буднях афганской войны. С искренним уважением!