Лампа
За Оппенгеймером, что совершенно не удивительно, следили спецслужбы. В определенный момент в фильме даже становится известно о том, что во время его разговора с персонажами Джека Катмора-Скотта и Кейси Аффлека все его слова записывало звукозаписывающее устройство. В «Оппенгеймере», однако, не раскрывается, где было спрятано это устройство, да и зрителю это знать не обязательно, но Кристофер Нолан все равно оставил подсказку: в первой сцене можно увидеть большую лампу, но в следующей сцене, которая происходит в другой день, лампа заменена, в то время как все остальные предметы остались на своих местах.
Овальный кабинет
Нередко в разных фильмах и сериалах используются одни и те же декорации. Особенно это полезно в тех случаях, когда декорации изображают реальные объекты или помещения, как, например, Овальный кабинет в Белом доме. Изначально Кристофер Нолан планировал отснять сцену с Гарри Трумэном в исполнении Гари Олдмана в калифорнийской библиотеке Никсона, однако из-за неудачного стечения обстоятельств художнику-постановщику Рут Де Йонг пришлось создать Овальный кабинет с нуля, при этом она была крайне ограничена в сроках, так как у Гари Олдмана был загруженный график. Благодаря арт-директору Саманте Ингландер она пришла к мысли, что можно найти декорации Овального кабинета, которые использовались для другого проекта, и таким образом она дошла до сериала HBO «Вице-президент». Несмотря на наличие декораций, им потребовалось еще много времени, чтобы привести все в порядок, так как нужно было эти декорации собрать, перекрасить их и построить коридор. В конце концов, спустя 5 дней практически беспрерывной работы они уложились в сроки, и успели они в самый последний момент, так что, когда снималась сцена, краска на декорациях еще даже не высохла.
Финал Джин Тэтлок
У Роберта Оппенгеймера был роман с Джин Тэтлок, который закончился ничем. Ее жизнь оборвалась 4 января 1944 года, и, хотя по официальным данным это был добровольный уход, существует теория о том, что Джин помогли. Эта теория также отображена в фильме, но ее можно легко пропустить, если отвести взгляд от экрана буквально на несколько секунд: когда Роберт думает о гибели Джин, кадр с ее добровольным уходом сменяется кадром, на котором рука в черной перчатке давит на ее голову прямо в ванной. Кристофер Нолан, вероятно, понимает, что беспрекословно верить официальным данным слишком опрометчиво, поэтому он не исключил того факта, что эта теория правдива, особенно с учетом того, что в ее пользу выступают не только некоторые историки, но также и брат Джин Тэтлок.
Галстук
Нолан – обычный человек, и ему свойственно ошибаться, поэтому неудивительно, что в «Оппенгеймере» есть несколько ляпов и ошибок, замеченных зрителями. Одна из них – это смена галстука Эдварда Теллера. Сначала Теллер появляется в помещении, когда он выходит из проекта из-за того, что его видение насчет водородной бомбы все реагируют. В этом кадре у него один галстук. Затем Теллер выходит, наступает следующий кадр, и галстук меняется.
Голландский Оппенгеймера
В начале фильма Роберт читает лекцию на голландском языке, однако никто, кроме голландцев, не заметил, что Киллиан Мерфи очень сильно фальшивил. Перед съемками он попросил голландско-шведского оператора Хойте ван Хойтема записать ему текст, чтобы он заучил его и выдал, как перформанс. В итоге Киллиан выучил тысячи слов, потратил на это шесть недель, но столкнулся с критикой со стороны голландских зрителей, для которых монолог Киллиана был таким же, как для русских – реплики Шварценеггера в «Красной жаре». И при этом усилия Киллиана оказались напрасными, так как из тысяч слов в кадре он успел произнести только несколько предложений.
Черная дыра
В одной из сцен Роберта Оппенгеймера встречают овациями, так как его статья о черных дырах была опубликована. Это отчетливо крикнул Роберт Сербер. Но в действительности же он вряд ли мог это произнести, так как сам термин «черная дыра» хоть и мог возникнуть во времена Оппенгеймера, но впервые был произнесен публично лишь в 1967 году во время лекции «Наша Вселенная: Известное и неизвестное». А до этого черные дыры назывались по-разному: «застывшими звездами», «коллапсарами» и «сколлапсировавшими звездами».
Трамвай
Когда Роберт Оппенгеймер приезжает в отель к Джин Тэтлок, буквально на пару секунд можно заметить позади трамвай, который движется, как обычный трамвай. Казалось бы, ничего необычного, однако стоит посмотреть на дорогу, чтобы понять, что трамвайных путей-то на самом деле и нет. Похоже, что Кристоферу Нолану очень сильно хотелось показать трамвай того времени, но отсутствие трамвайных путей позволили ему лишь прокатить этот трамвай на колесах.
Неправильные флаги
Кристофер Нолан внимателен к деталям, несмотря на наличие разного рода ошибок. Он пытается отполировать свои фильмы, добавляя что-то очень тонкое и замечая при этом то, что нужно убрать. Но флаги США обошли его внимание стороной. После завершения Манхэттенского проекта Роберт собирается выступить с речью, и перед ним собралась огромная толпа сотрудников, некоторые из которых держали флаги с 50 звездами, вот только в 1945 году звезд было 48, так как штатов в Соединенных Штатах было 48. 50 их стало в 1959 году, когда в их число вошли Гавайи и Аляска. Интересно, что актеры массовки впоследствии признавались в том, что они пытались связаться с Кристофером Ноланом и рассказать ему об этой ошибке, но сотрудники съемочной команды строго им запретили с ним контактировать, а сами эту проблему решать не захотели.
Воскресший Эрнест Лоуренс
В конце фильма Роберта Оппенгеймера награждают премией Энрико Ферми, и среди присутствующих физиков можно заметить Эрнеста Лоуренса, которого сыграл Джош Хартнетт. Однако его не должно было быть в этом моменте, так как действие происходит в 1963 году, а Эрнеста не стало в 1958. При этом сложно обвинить Нолана в невнимательности, так как кажется, что он добавил его намеренно вопреки тому, что был прекрасно осведомлен в датах. Вот только сам режиссер не объяснил, почему решил добавить его к массе остальных физиков.
Черно-белые сцены
В «Оппенгеймере» Кристофер Нолан использует прием, к которому прибегал в своих прошлых фильмах: повествование в черно-белых тонах. Зрители сразу поняли, что черно-белые тона призваны показать, что действие происходит уже намного позже Манхэттенского проекта. Однако здесь-то и возникает одно «но». Несмотря на то, что многие сцены «после» действительно черно-белые, допрос Оппенгеймера происходит в цвете. И, если еще раз задуматься, то становится понятно, что черно-белое повествование ведется не просто намного позже Манхэттенского проекта, а все сцены с постманхэттенским Льюисом Штраусом в исполнении Роберта Дауни-младшего. Этот человек сыграл важную роль в жизни Роберта Оппенгеймера, и его выделение на постманхэттенском промежутке времени выглядит интересно.
