Добрый час, дорогие читатели!
В третьей части мы убедились, что нынешняя история одними только письменными источниками не довольствуется, стараясь сверять изложенные в них сведения с тем, что говорят представители других дисциплин, в первую очередь лингвисты и археологи.
- Простой пример: некий летописец утверждает, что народ Икс поселился на некотором месте, скажем, две тысячи лет назад, придя из другого места. Археологи же покопавшись, обнаруживают, что преемственность всего того хлама, который остался в земле прослеживается от наших дней на глубину всего в тысячу лет, а до того обнаруживается разрыв, глубже которого идет какая-то совсем другая материальная культура. Или наоборот: видно преемственность не на две, а на многие тысячи лет.
Вывод: слова летописца отражают только его представление, но не могут считаться достоверными.
- Второй пример: некий летописец утверждает, что народ Игрек когда-то давным-давно обретался где-то далеко от того места, где он живет сейчас. Товарищи лингвисты анализируют язык этого народа и обнаруживают, что в нем почему-то отсутствуют слова, обозначающие, скажем, флору или фауну того региона, а те, которые есть – заимствованы из других языков.
Вывод: чего доброго этот народ отродясь не жил в том месте. Разве что мимолетно прошелся.
Примеры простые, но внятные.
Кстати, примерно так же можно определить и взаимоотношения, в которых состоял народ Икс с народом Игрек. Если их материальная культура различалась, то по погребениям можно определить, какое место занимали «игреканцы» в обществе «иксян».
Лингвистический же анализ может выявить, что заимствованные от игреканцев слова относятся в основном, скажем, к торговой сфере.
Пазл складывается и пополняет копилку представлений о том периоде, даже если об этой стороне иксяно-игреканских отношений в летописях не сказано ни слова.
И примерно таким же образом черпаются сведения из самых разных дисциплин.
Теперь перейдем к древним русам и проверим, что нам дают эти сферы.
Что рассказали лингвисты?
От них мы знаем, что не только имена ранних русов были в основном германского происхождения, но и то, что некоторые слова с германо-скандинавскими корнями (и ряд имён) просочились в русский язык.
Слов немного. Оценки разные, но не более сотни, что ничтожно по сравнению с грецизмами, латинизмами и германизмами, попавшими в наш язык в эпоху Просвещения, и более близкими к нам англицизмами.
Однако они есть и интерес представляет то, что это не просто набор слов, а то, что они в основном связаны с военно-административной и торговой сферой, что совпадает с летописными данными о том, чем занимались русы на нашей земле.
Что выкопали археологи?
Здесь картина намного интереснее, поскольку хватает захоронений, с отчётливо скандинавской принадлежностью.
Причем максимум таковых обнаруживается в районе Новгорода и Старой Ладоги, а южнее вдоль пути из варяг в греки их число уменьшается, хотя в районе Киева их снова становится больше, что вполне вписывается в роль этих городов, отмеченную в наших и не наших источниках – роль северного и южного центров, жизнь в которых была куда более оживленной, и где естественным образом число приезжего люда было более высоким, нежели в захолустьях.
При этом, важно отметить и запомнить на будущее, что настоящие скандинавские захоронения относятся к не такому уж продолжительному периоду времени.
После него они сразу никуда не исчезают, просто становятся смешанными: т. е. наряду со скандинавской атрибутикой и вообще культурой в захоронениях видна не только славянская, но и даже окрестная.
Это говорит об очень многим, в т. ч. и об идеологических основах будущей Руси, как государства изначально основанного на многонациональности, высоком взаимодействии культур и о невыраженных этнических барьерах.
- Древняя Русь, насколько мы можем судить – вообще государство повышенной мобильности. Подвижность проявлялась почти во всех сферах и национальная исключением не была.
Однако вернемся к захоронениям. Скандинавские захоронения у нас зафиксированы, и их скандинавская принадлежность пока никем, кроме альтернативщиков, не оспаривается.
Но если мы попытаемся отыскать на этих землях следы присутствия балтийских славян, то обнаружим и их.
Но, каковой бы ни была роль балтийских славян в формировании будущего русского государства, не подлежит сомнению, что скандинавы у нас были в достаточном количестве, чтобы археологам это было заметно и через тысячу лет, как было заметным летописцу Нестору и наблюдателям из других земель.
И это тоже прекрасно укладывается на данные изложенные ранее.
Антропология
Антропологически новгородские словене и скандинавы, хотя и близки, но все же не идентичны. К сожалению, извлеченных из-под земли останков не так много, как хотелось бы, но черепа скандинавского типа были найдены.
Впрочем, ряд останков в районе Новгорода ближе к балтийским славянам, чем к скандинавам.
Сочетание того и другого в очередной раз указывает на то, что в формировании будущего русского государства участвовали не только скандинавы, чудь и славяне, но и выходцы из окрестных стран.
Но поскольку были найдены черепа обоих типов (и скандинавов и балтийских славян) в этом вопросе им можно поставить 1:1, зафиксировав некое равновесие, ибо на черепах не написано, кто «Рюрик», а кто не Рюрик.
И опять интересно то, что продолжается это относительно недолго: в течение довольно непродолжительного времени антропологическая картина смешивается, что лишний раз указывает на то, что кичиться национальностью предков и настаивать на моноэтничном происхождении свойственно современным националистам, но не нашим предкам, будь то скандинавы, славяне или угрофинны.
Те могли кичиться богатством или своим славным родом, что и творили при любой возможности, но не национальностью.
Быть дочерью или сыном великого правителя – это да, это статусно, ибо редкость! Представлять дом удачливого и оборотистого купца, таская на себе полпуда золотых побрякушек – это да, это зачётно настолько, что ради этого и те самые полпуда будешь носить, как миленький.
Быть славным героем или его сыном/дочерью/женой/зятем ничуть не хуже, даже если ветер в кармане свищет, и кроме меча нет ни богатства, ни земель.
Но вот гордиться тем, что ты словенин, чудин или, скажем, прусс или свей… Не-е-е, до такого наши предки не додумались. И слава богам, что не додумались!
Ибо если бы они начали гордиться своим этническим происхождением, их личная продуктивность значительно бы упала, ибо, зачем делать ещё хоть что-то, если тебе и так дарована самая доступная гордость из всех возможных?
Самая ширпотребная из гордынь – доступная, словно публичная дeвкa – убивает более высокие проявления гордости, как привычка питаться фастфудом отбивает вкус к дарующей силу пище.
Нет, наши предки тем и были сильны, что отличались, выражаясь популярными терминами, пассионарностью. Иными словами, они были в первую, вторую и третью очередь деятельны, устремляя свой взор в основном в СВОЁ будущее, а не в превращенное в опиум КОЛЛЕКТИВНОЕ прошлое.
«Дерзкое» заключение четвертой части
В заключение этой части хочу привести одну культурную особенность нашего народа, зафиксированную в былинах.
Эта особенность очень хорошо указывает на мышление народов периода той самой высокой пассионарности. Зафиксирована она, впрочем, не только у нас, но и у многих других народов героического периода (или периодов: у некоторых народов такие периоды были неоднократными).
Как известно почти всякому ещё с детский лет, «Я» – последняя буква в алфавите.
А ещё не следует прыгать выше головы, садиться не в свои сани, даже во хмелю негоже лезть не в свою тарелку и, уж конечно, где родился – там и сгодился, ибо всяк сверчок должо́н знать свой шесток.
Впрочем, если человек действительно сверчком себя чувствует, то ему и в самом деле лучше далеко от шестка не отходить. Пока, конечно, хозяин, чрез рупор некоего абстрактного «общественного мнения» не прикажет сменить ареал сверчкового выпаса.
Я веду к тому, что все эти культурные нормы, четко описывающие, что можно Юпитеру, а чего нельзя быку, появляются обычно на том этапе, когда бурное развитие начинает тормозиться, и власти более нужны покорные, нежели дерзкие да деятельные.
Вот в предпоследнее время стало неприличным задавать человеку целый ряд вопросов. Во дни моего детства к числу таковых относились только вопросы на тему зарплаты, потом запретной темой стал женский возраст, но к настоящему времени список значительно расширился.
На сменившем физическую грязь на моральную Западе еще хуже: там с людьми вообще предпочтительнее не говорить, ибо их лучше ни о чем не вопрошать, а еще лучше – даже не упоминать слишком многое.
Доходы, здоровье, должность, образование, происхождение, раса, национальность, вес, возраст, а теперь еще и пол стали гигантскими мозолями, на которые из толерантности лучше не наступать.
В былые времена за ширмой толерантности человеку было не спрятаться: народ очень жёсткий был. Там нужно было сразу обозначить, какого ты рода, чем занимаешься, удачлив ли ты или твой клан в делах своих, сколь преуспел, благоволят ли тебе боги и всё в таком духе.
Сей список могли и основательно расширить, докапываясь до почти всего и не позволяя человеку спокойно скрыть свою лень, бездарность или неудачливость за маской молчания, но могли и существенно сократить, предоставив гостю самому обозначить свои достоинства.
Рассказывать нашим предкам, что все люди по-своему хорошие, что они на сорта не делятся и нести прочий боди-позитифф было бессмысленно.
Судя по былинам, предки не имели никакого понятия о том, что скромность – достоинство, а хвастовство – порок. Напротив, во время застолий гостя могли запросто спросить: «чем хвастать будешь?»
Конечно, в современном русском языке слово «хвастовство» имеет несколько иное пространство смыслов и подразумевает основном патологическое стремление на каждом углу вещать о своих достижениях, обычно умноженных во много раз. Однако и четкое обозначение своих достижений тоже приветствуется через раз, ибо не дай бог кто-то, достижений не имеющий, пустым местом себя почувствует.
Предкам же забота о "пустых местах" была чужда: не нравится слышать о чужих успехах – расскажи о собственных, а коли рассказать не о чем, так чья же в том вина?
И потому традиция хвастать во время разнообразных «симпосиумов» сохранялась у наших предков довольно долгое время.
И хвастали они, кто золотой казной, кто силой да удалью, кто красотой, кто мудростью… Чем только ни хвастали: забыли только национальностью похвастать.
Ибо мудрые были, ибо жизнь научила, что здесь-то хвастать и впрямь нечем, ибо не народ возвышает человека, а деяния человеческие народ превозносят.
…
В следующих частях постараемся разобрать некоторые животрепещущие вопросы относительно норманнского присутствия на наших землях, некоторые не слишком известные нюансы и плавно перейдем к тому, каким именно нам видится скандо-славяно-финское взаимодействие на ранних этапах нашей истории.
До встречи!
