Вы меня, друзья, вчера очень приятно удивили – я и не ожидал, что такую добрую дискуссию вызовет песня Эльмиры Галеевой про 31 декабря. И что особенно приятно, большинство разговоров зацепились именно за поэзию, которую она поет. А сегодня на меня буквально сами выскочили несколько ее других песен, тоже зимних и тоже написанных по очень непростым, но очень хорошим стихам. Скажу честно, долго сомневался, прежде чем решиться вновь зарядить ее песню, это же не совсем правильно – ставить подряд одного и того же автора не в статье, где так полагается, а в цикле, в котором и плана-то никакого никогда нет, а есть простое движение за случайно приходящими на память когда-то слышанными песнями, которые именно сегодня почему-то кажутся близкими. Или не близкими, а просто интересными или забавными. Но именно сегодня.
Да я бы и не поставил Галееву сегодня, не наткнись случайно на ее песню на стихи Маши Маховой, или Махи, как некогда она просила себя именовать. Когда-то мы были весьма дружны, но жизнь такая штука, сами знаете, что для дружбы нужно хотя бы изредка, но встречаться, или списываться, или что-то делать вместе. А в последние годы на Махины стихи вдруг стали писать потрясающие песни и Галеева, и Фролова, и еще десяток менее знаковых, но тоже талантливых авторов. Да Маша и сама-то неплохо пишет песни. Подозреваю, что у нее уже накопилось не так мало вещей, которые существуют сразу в нескольких музыкальных прочтениях.
Мария Махова - яркая представительница современной поэзии, это видно, слышно и вообще не требует даже объяснений, но при всем при этом ее стихи какими-то почти незаметными волшебными нитями еще и с Серебряным веком связаны. Это не бросается в глаза, но ощущается. И совершенно не случайно и Галеева и Фролова, которые очень много обе писали на поэзию той эпохи так зацепились за Машу и ее поэзию. С Галеевой я не знаком вовсе, а вот с Леной Фроловой мы об этом говорили. Правда, Лена не склонна к теоретическим обоснованиям, аналитике и т.д. Для нее важно, когда она поэзию чувствует. Если чувствует – пишет песни, не чувствует, может читать и даже восхищаться, но петь не станет. Машу Лена чувствует и уже, наверное, около десятка песен на ее стихи у Фроловой есть. Скорее всего примерно так же к этому относится и Галеева.
А я вот не могу не порассуждать именно о каких-то аналитических штучках. Не нарочно, просто так мозги устроены, наверное, я когда слышу песню ли, стихи ли, я волей-неволей прикидываю некий культурный контекст, в который для меня это встраивается. И сегодняшняя песня Эльмиры Галеевой на стихи Марии Маховой тем меня и взяла, что сходу отправила и к Пастернаку, и к Шпаликову, и даже чуточку к Блоку. И то, что трагические их нотки у Махи вынуты из привычной тогдашней атмосферы, а окрашены совершенно сегодняшней бытовой неустроенностью, для меня особая ценность. Впрочем, возможно, это я так себе объясняю, а на самом-то деле, куда большую роль тут играет как раз бывшее доброе знакомство, дружба, о которой сохранились воспоминания, вызывающие легкую грусть. Может все дело в финальном четверостишии, невольно отзывающемся в сердце сладковатой болью:
и ты – другой, и там, за поворотом
растаешь так же, тихий шаг дробя,
и так же вслед тебе посмотрит кто-то,
и не узнает в сумерках тебя.
Во всяком случае, сегодня точно не возникнет темы женского исполнения мужской поэзии или наоборот, сегодня все женское, и таковым оно и звучит. Хотя сам способ изложения, сама образная система, отсылающая нас с вами к поэтам прошлого вполне могла бы быть использована, да и использовалась многократно поэтами мужчинами. И вот именно на примере сегодняшней песни можно легко разобраться, как именно хороший исполнитель, или автор, пишущий на чужие стихи, может либо обострять сомнения у слушателей, либо снимать их вовсе при желании. Следите за руками, как говорится:
Представьте себе Марию Махову, а хотите так и просто абстрактную женщину или даже девушку с томиком Пастернака в руках. А лучше даже не Пастернака, а, скажем, Арсения Тарковского, у него просто поэзия чуть брутальнее. Представили? А теперь вслушайтесь в то, как она читает вполголоса совершенно мужские стихи, как она примеряет их поэтическую ткань на себя, как она любуется, если ткань эта легла хорошо, и как усмехается, если оказалось, что ткань не подходит к цвету глаз, к сегодняшней прическе или просто не подходит потому, что чужая. Все непротиворечиво, если поешь или читаешь поэзию чуть со стороны, показываешь ее зрителю или просто собеседнику и делишься собственным отношением к ней. А лучше, если обсуждаешь со своим собеседником это свое к чужому стиху отношение. Оно ведь сложное – где-то восхищенное, где-то ты озадачен, а где-то у тебя вдруг по-новому открылись глаза на мир.
На самом деле, мы с вами тут ведь именно этим и заняты. Я пишу то, что мог бы просто вам спеть, исполняй я предлагаемые песни для вас живьем. И вы бы это, если не поняли бы в деталях, в конкретных словах, то в общих-то чертах почувствовали бы обязательно. Увы, ни играть уже, ни петь я не могу, поэтому и занялся таким вот немного странным исполнительством – буквами, словами, фразами и даже изредка образами.
Ну а теперь-то, когда решение, отличное от авторского вам уже предъявлено, можно послушать и авторское тоже.
