Обычно я стараюсь выпускать материалы по некоему плану, сохраняя связность повествования, но иногда приходится нарушать очередность. К тому же американская тематика почему-то плохо заходит, не вызывает таких бурных обсуждений и такого количества прочтений, как отечественная броня. Поэтому сегодня мы разовьем тему Т-64 и поговорим, как советское танкостроение возвращалось к истокам, исправляя ошибки коллег-конкурентов.
Не секрет, что "успех" Т-64 был связан в первую очередь не с достоинствами машины, а с лоббированием ХКБМ на самом верху. Вместе с небезызвестным Хрущевым в верхушку партии и правительство проникло много выходцев из УССР, тянувших одеяло бюджета на себя и старавшихся самые лакомые кусочки пирога под названием "Гособоронзаказ" давать именно подшефным предприятиям со своей малой родины. Плановая экономика плановой экономикой, а распределение ресурсов никто не отменял. А дорогостоящие проекты означали не только приток денег на модернизацию производственной и испытательной базы, но и надбавки, повышенные оклады, премии, всевозможные бонусы вроде путевок на отдых, квот на приобретение автомобилей и прочего дефицита, льгот на получение жилья, и многое, многое другое. И, конечно, никто не отменял и коррупцию, которой официально в Стране Советов не было, но реальность, как всегда, выглядела несколько иначе. Многие, заставшие Великий и Могучий, могут припомнить номенклатурщиков на дорогих машинах (а Волга была такой) в дорогих костюмах, недоступных большинству населения даже теоретически, их блатных отпрысков, предпочитавших студенческим столовым столичные рестораны и одежде ивановского пошива импортные джинсы, их жен, катавшихся в рабочее время на служебных тачках их мужей с персональным водителем по магазинам, а также тихие номенклатурные дачные поселки с участками сильно больше шести соток простых смертных.
Чтобы приток всех этих благ не сокращался, предприятия "своей" территории должны были идти от успеха к успеху, перевыполняя планы и создавая "не имеющие аналогов в мире" образцы. Естественно, принятие на вооружение и запуск в массовое производство изделия означало, что "все идет по плану" (с), социалистические обязательства выполняются, обороноспособность крепнет и вот это вот все. Красивые цифры начали превалировать над результатом, тем более что в вероятность реальной войны с НАТО верилось все меньше: постоянные разрядки и потепления убеждали, что с той стороны тоже не спешат сгорать вместе с планетой в ядерном пламени. А если война это нечто не слишком вероятное, то и готовиться к ней можно не слишком усердно. Поэтому и технику можно делать не слишком боеспособную: главное это красивые цифры в отчетах и докладах и правильные фразы про "не имеющие аналогов". А чтобы правильные цифры и фразы достигали правильных глаз и ушей, и требовалось лобби в Москве. Оно же помогало избегать конкуренции: чтобы коллективы и предприятия из других регионов не лезли со своими проектами (того и гляди, предложат что-то получше), можно просто запретить им заниматься аналогичными темами.
Т-64 это эталонный пример лоббирования непригодных ни к производству, ни к эксплуатации образцов в советской оборонке. Если бы я разбирался в авиастроении или флоте также, как в танкостроении, наверняка нашлось бы достаточно примеров подобного лоббирования. По крайней мере на флоте оно процветало, приводя к принятию на вооружение абсолютно невзаимозаменяемых и несовместимых по узлам и агрегатам, но дублирующих друг друга по ТТХ и применению кораблей. Правительство щедрой рукой отсыпало средства на очередные игрушки, положив таежный прибор на гражданские сектора. Этот подход еще аукнется советской власти во второй половине 1980-х, а пока на дворе были 1960-е, и все очевиднее становился факт, что с таким революционным объектом 432 и с его не менее революционным двигателем 5ТДФ что-то идет не так.
Первыми очнулись военные. Им стало ясно, что надо подстраховаться и вместо проблемного "чумадана" поставить другой двигатель, пригодный для массового производства. В 1965 году, когда выпуск Т-64 пытались наращивать, но лучше танку от этого не становилось, ГАБТУ спустило в Харьков задание на установку в машину альтернативной силовой установки - V-образного дизеля В-45, глубокой модернизации знаменитого В-2. Дизели этой серии не только были хорошо освоены в войсках, но и выпускались в значительных количествах. Морозов и его коллектив под предлогом занятости по основной теме привлекли к работам КБ завода №174 в Омске, где серийно выпускали Т-55, и совместными, точнее, усилиями омичей таки создали новый моторный отсек. Так появился объект 436 - "экспортная" версия Т-64 для выпуска на обычных, не привилегированных заводах, т.е. не в Харькове.
В качестве второй площадки по выпуску Т-64 рассматривали Нижний Тагил - Уралвагонзавод со времен Великой Отечественной был лидером по выпуску танков, именно тут были созданы Т-44, Т-54, Т-55 и Т-62, и именно тут эти танки выпускались. КБ Уралвагонзавода во главе с Л.Н. Карцевым имело богатый опыт разработки боевых машин. Внешне очень похожий на предшественника Т-55 получил собственный индекс потому, что уральские конструкторы полностью пересмотрели конструкцию машины, сделав ее более технологичной и совершенной. Т-62 стал подлинным шедевром: первый в мире серийный танк с гладкоствольной пушкой имел самый большой погон башни среди всех отечественных средних танков (2 245 мм) и обладал настолько хорошим балансом характеристик, что не утратил актуальности и сегодня. В 1950-х УКБТМ создало свой вариант революционного танка - объект 140, но, в отличие от Морозова, у Карцева хватило смелости признать, что машина не вышла, и от дальнейших работ по этому образцу отказались. С 1961 года коллектив Карцева трудился над объектом 167 - фактически, тем же Т-62, но с более совершенной ходовой частью, в которой были минимизированы потери мощности. Но самостоятельные работы уральским конструкторам были запрещены сверху: ждите, пока Харьков допилит свое чудо, и по свистку запустите его в серию.
Про мучения по доводке Т-64 на Урале были наслышаны, но одно дело слышать, а другое дело увидеть. Объект 436 заставил схватиться за голову: "дышащий" корпус мешал работать механизму заряжания, а ходовая часть под более мощным двигателем ходила ходуном. После кратких испытаний тагильчане запросили разрешение установить в танк свой автомат заряжания как потенциально более надежный. В 1968 году из Харькова получили несколько Т-64А, которые переделали, установив свой АЗ и V-образный дизель. Машины под индексом "объект 172" вышли на испытания, но конструкторы уже были готовы к проблемам: ходовая часть ожидаемо не выдержала увеличившихся нагрузок и просто посыпалась.
Вот тут и началась история Т-72: наконец-то коллективу Венедиктова, сменившего Карцева на посту главного конструктора, отпустили тормоза. На новую машину, обозначенную как "объект 172М", установили ходовую часть, обкатанную еще на 167-м изделии. Через 4 года испытаний в самых разных условиях танк Т-72 "Урал" был принят на вооружение Советской Армии. Вооруженные силы наконец-то получили действительно боеспособный, пригодный к массовому производству и войсковой эксплуатации основной танк. История этой машины продолжается и сегодня: Т-90М "Прорыв" является прямым потомком "Урала", успешно воюя в зоне СВО. А вот Т-64 уже 37 лет не производится и никогда больше не будет производиться, а заложенные в него решения никем в мире не воспроизводятся. Эволюционный подход триумфально победил революционный, и именно поэтому Т-72 это возвращение советского танкостроения к истокам, к принципам, заложенным в Т-54.
Так почему же Т-72 оболганный? Дело в том, что харьковское лобби начало поливать эту машину грязью еще до того, как она вышла на полигоны. Харьковские мифы усилиями украинских блогеров живы и сегодня, и сейчас мы развенчаем самые абсурдные из них.
Миф 1. Т-64А это нормальный танк, а Т-72 - упрощенный, а потому мобилизационный. Мобилизационный означает, что машина должна была производиться в угрожаемый период, перед началом мировой войны. В основе мифа лежит формулировка, ставшая основой для постановления о принятии Т-72 на вооружение, где он назван мобилизационным вариантом Т-64. Эта фраза была вставлена, чтобы не раздражать партийных функционеров, все еще ждавших 64-ку. Если же мы посмотрим логически, то если Т-72 должен был производиться перед войной, а Т-64А - в мирное время, то выходит, что 64-ка для производства в военное время непригодна. Что ж это за такой танк "мирного времени", непригодный для войны? И зачем вообще нужно оружие, которое не должно воевать? Так что тут харьковчане перехитрили сами себя.
Миф 2. Т-72 это упрощенная версия Т-64А. Как обычно, в основе большой лжи лежит частица правды, и прототипы Т-72 переделывались из Т-64А. У первых Т-72 башни были переделанными колпаками 64-к. Если же мы сравним ТТХ, то 72-ка по всем параметрам либо равна, либо превосходит Т-64А, а из всех узлов и агрегатов совместимы лишь бортовые передачи. Включаем логику: если машины абсолютно разные, но при этом "упрощенная" либо равна, либо лучше "нормальной", то зачем нужна такая "неупрощенная"?
Миф 3. Морозов придумал делать танк с защищенностью и огневой мощью тяжелого и подвижностью среднего. Как обычно в таких случаях, телегу ставят впереди лошади. Не Морозов пришел в ГАБТУ и сказал: вот, так будем делать. ТТЗ на будущий Т-64 создавалось в ГАБТУ, именно военные формулировали требования к перспективному танку, а коллектив Морозова был лишь исполнителем. Что не умаляет их заслуг, конечно: военные посчитали, что харьковчане справятся со сложным заданием. Однако, именно Морозов превратил создание перспективного танка в войну с дефектами: не имея резервных вариантов на случай неудачи основных, он уперто настаивал на своих решениях, а ВНИИТМ, предлагавший вменяемые альтернативы, даже обозвал "противотанковым институтом". Мол де профильный НИИ мешал ему танки делать.
Кстати, в предыдущей статье есть список организаций, участвовавших в создании и доводке Т-64. Кто был действительно гением-инноватором, а кто - упертым самодуром, решайте сами.
Миф 4. В Тагиле не смогли в комбинированную бронезащиту, а в Харькове смогли. Можно снова вспомнить постулат про основу большой лжи, так как действительно, технологии комбинированной бронезащиты осваивали в Харькове и на заводе им. Ильича в Мариуполе. Только вот создали саму бронезащиту в Москве, в НИИ Стали, и для советского танкостроения вообще, а собственно технологию передали только в Харьков, чтобы все остальные не мешали Морозову. Как только стало ясно, что 64-ка буксует, технологию тут же освоили и в СКБ-2, и в УКБТМ.
Кстати, в Тагиле в середине 1960-х был создан проект основного танка "объект 167М" и с автоматом заряжания, и с комбинированной бронезащитой, и на базе ходовой 167-го объекта.
Миф 5. В Тагиле не смогли поставить на Т-72 СУО, а в Харькове смогли. Вообще-то и Т-72 "Урал", и Т-64А имели идентичные средства управления огнем. Однако с середины 1970-х в серию пошел Т-64Б с КУО 1А33 "Обь" и КУВ "Кобра". Но есть нюанс: количество выпускаемых компонентов 1А33 было таково, что Т-64А оставался на конвейере до 1981 года, а часть Т-64Б не получала "Кобру" за неимением последней в наличии (версия Т-64Б1). Т.е. не в Тагиле что-то не могли (опытные 72-е с "Обью" и "Коброй" построили), а советская радиоэлектронная промышленность была не в состоянии обеспечивать потребности танкостроения. Украинское лобби оказалось сильнее и продавило поставки "Оби" в Харьков. Правда, в 1978 году началось производство Т-80Б, ленинградское лобби оказалось еще сильнее, и Т-80Б/БВ стал единственным советским основным танком, всегда получавшим полный комплекс управления оружием.
Если вы хотите почитать про историю Т-72 подробнее, то крайне рекомендую книгу Устьянцева и Колмакова "Т-72/Т-90. Опыт создания отечественных основных боевых танков" (если не работает ссылка на ВК - вот ссылка на ЯДиск). А если вы хотите продолжение про противостояние Т-64 с Т-72, то пишите, какие еще мифы про Т-72 я не развенчал, и мы обязательно их развенчаем в одной из следующих статей.