Лиза чувствовала себя обманутой. Она принадлежала к тем женщинам, которые никогда не знали не только нужды, но и особого стеснения в своих желаниях. И всё же сейчас она – едва ли не впервые – испытывала горькую обиду на судьбу.
При взгляде на Лизу трудно было бы сказать, сколько ей лет. За сорок или меньше. А может, и под пятьдесят. Фигура у неё была по-девичьи стройная, но кожа уже начинала увядать, чего не удавалось скрыть при дневном свете даже с помощью дорогой косметики. Но больше всего Лизу выдавали глаза, в которых давно уже не осталось ни доверчивости, ни чистоты, свойственных молодости.
Замуж Лиза вышла поздно, но не жалела об этом. В свое время ей хотелось вволю нагуляться, а потом подобрать такого человека, чье имя было бы на слуху. Лиза поставила цель – стать чьей-то музой, и добилась своего.
Борис был младше ее на несколько лет, и это стало еще одной причиной, по которой Лиза должна была «соответствовать». Никому не должно прийти в голову – пожалеть Бориса, женившегося на «старухе».
Лиза не задумывалась о том, что судьбу ее подходила под поговорку: «Хочешь стать генеральской женой – выйди замуж за лейтенанта». Она подцепила Бориса, когда он был непризнанным гением, и девушки вешались на него не от того, что видели его талант. А потому, что перед ними был высокий красивый парень, обаятельный и умный, из хорошей семьи.
Но по-настоящему талантливый человек далеко не всегда властен над собою. Высшая сила подцепила его на крючок и ведет той дорогой, которая позволит ему раскрыть свой дар. И Борис сам удивлялся, почему не может ответить на кокетство всех этих Маш, Оль, Даш…
Но Лиза была птицей иного полета. Она почувствовала его одаренность, эту преданность своему делу — так хищник чувствует запах крови.
И Лиза сделала ставку. Она говорила с Борисом только о литературе, и готова была слушать его вечно, опустив на изящный кулачок свой недавно подтянутый подбородок.
Борис, которого никто из девиц не мог «окольцевать», клюнул на этот нехитрый трюк с такой готовностью, что Лиза в душе посмеивалась. Пусть девчонки думают, что она совершила невероятное, сделав то, что не удалось им. На самом деле все оказалось очень просто.
Потом была первая книга Бориса. Затем – его второй роман, после которого его назвали «открытием года». И в него чохом влюбились фанаты триллеров и ужасов. Его третий роман экранизировали, а четвертый выдвинули на престижную литературную премию. Теперь уже он пленял поклонниц не только внешностью, но и славой, открывавшей широкие возможности.
Но уже никто из этих юных девиц, что лишь сейчас начали восхищаться талантом Бориса, не мог занять место Лизы. Никто не мог претендовать на роль Музы, Лизину роль. Только она – всегда рядом, всегда – по правую руку.
Лиза давно облизывалась на старинный особняк и точно знала, что сделает, когда станет его хозяйкой. Она готова была вложить большие деньги, чтобы довести его до ума. В конце концов, у Вальтера Скотта был свой замок — Эбботсфорд-Хаус. Под присмотром писателя построили, на месте старой фермы. У Стивена Кинга тоже атмосферный дом, фанаты приезжают на него посмотреть. Приют Короля Ужасов.
А здесь – старинный особняк со своим страшным прошлым – может упасть Лизе в руки, как яблоко с ветки.
Лиза представляла – она становится хозяйкой поместья, а для самых почетных и известных гостей – выступает еще и экскурсоводом. Устраивает приемы на высшем уровне. Да этот старый дом мигом перещеголяет своей известностью — новомодные особняки ее подруг.
Легенду о ведьме Лиза знала наизусть. И готова была вдохновенно, будто актриса — рассказывать о том, как ее предок, чтобы отмолить грех всего рода, устроил в особняке домовую церковь. Первое время в ней служили молебны, а потом кто-то указал хозяину неприметный холмик за оградой кладбище– там покоились останки той, которую здесь у-били.
Прах перенесли в саму церковь, и дверь в нее закрыли навсегда. Говорили, родич знал судьбу воров, что расправились с ведьмой, и конец каждого из них был страшен. Две линии прервались навсегда, и лишь один из душегубов оставил потомство.
Но ведьма перед смертью успела сказать, что проклятие ее будет жить в веках, и родич боялся за себя. Боялся так, что не просто запечатал вход. Привел какого-то чернокнижника, шептавшего возле двери таинственные слова, чтобы никто и никогда не смог выпустить мятежный дух…
Лиза представляла себе, как можно подать эту историю. И не могла дождаться своего часа. Она и отца уговаривала переписать особняк на нее. Но тот почему-то противился, и даже не приглашал дочь приехать в гости, когда вместе с женой проводил лето в старом доме.
Настоящим ударом для Лизы стало завещание Ивана Сергеевича. Она-то думала, что ей достанется всё. Мачеха уже старуха, много ли ей нужно? Хватит городской квартиры и счета в банке. Даже машина ей лишняя – Наталья Константиновна отродясь не садилась за руль…То, что отец оставил мачехе – всё, заставило Лизу скрежетать зубами и желать Наталье Константиновне как можно быстрее составить компанию мужу на том свете. Раз она отцу так дорога — пусть забирает ее к себе.
И все же – это был ещё не конец надеждам. Лиза знала, что рано или поздно старуха умрет, что она переживет ее. Ее злило лишь, что годы идут, и Лизе уже самой приходится бороться за то, чтобы выглядеть молодой. Путь к мечте оказался очень, очень долгим.
После кончины старухи Лиза не сомневалась в том, каким будет ее завещание. Близких родственников у Натальи Константиновны не было. Естественно, падчерица должна стать ее полной правопреемницей. Не сошла же старуха с ума настолько, чтобы оставить старинный дом какой-нибудь благотворительной организации?
Но эта дрянь сделала еще хуже — отыскала какую-то дальнюю родню, и отписала особняк ей. Остальная – и немалая – часть наследства, перешедшая Лизе в руки, ее не утешала. Ей нужен был старый дом, и только старый дом.
Сгоряча Лиза хотела сорваться к новоявленной хозяйке и предложить ей обмен – вместо особняка она готова купить Веронике любую квартиру. Лиза пообещала бы и дачу, и яхту в придачу, если бы, где-то, в глубине души, не точил ее червячок. Простушка могла оказаться вовсе не простушкой. У Вероники могли быть свои резоны – придержать особняк и выдаивать из Лизы всё новые блага для своих никчемных деток.
Лизе хотелось шарахнуть кулаком по столу, и выразиться так, что побледнел бы видавший виды боцман. Давно отвыкла она от того, чтобы ее кто-то унижал…
Она решила поговорить с мужем. Может быть, этот вопрос можно решить не напрямую, а через кого-то из влиятельный друзей Бориса? Пусть этот кто-то сделает вид, что хочет купить дом, договорится о сумме, а уж потом…
Лиза пришла к мужу в кабинет, куда заходила редко. Она говорила всем, что нельзя мешать Борису, когда он творит. На самом же деле ничего интересного не было для Лизы в том, чтобы сидеть возле человека, когда он часами не замечает её, а видит лишь то, что разворачивается перед его внутренним взором.
Но вот сейчас она сидела, и думала – как бы это лучше сказать, чтобы Борис загорелся ее мечтой и понял – отбить особняк нужно непременно.
В какую-то минуту она залюбовалась профилем мужа, склонившимся над бумагами… Всё-таки Борис был очень хорош собой. Если бы его позвали в кино, сыграть какого-нибудь отпрыска дворянского рода, он смотрелся бы в этой роли органично, как никто другой.
Муж писал по старинке – сначала, летящим своим почерком — на листе бумаги, и лишь потом, когда глава была уже готова, переносил ее в память компьютера. От того, что не было у него доверия технике, смеясь называла Лиза его творчество «наскальной живописью».
Не сразу прислушался Борис к ее словам – он витал где-то в своих мирах. Но наконец свел брови, пытаясь понять, чего жена так страстно хочет.
— Зачем? — удивился он, когда до него дошло, что она готова все поставить на карту, лишь бы получить особняк, — Довольно будет и того, если ты познакомишься с этой Вероникой. И мы как-нибудь съездим к ней в гости, и она устроит для нас экскурсию по дому… Мне бы тоже хотелось взглянуть.
Если бы Борис хотел как можно больнее задеть Лизу, он и тогда не нашел бы более подходящих для этого слов.
— Не будет этот дом – её домом! Он – мой!
Борис услышал такую мрачную ноту в словах жены, что, подтрунивая над ней и желая свести все в шутку, сказал:
— Ну, не уби-ть же эту семью ты задумала? Брось. Чем тебе плохо здесь?
Мысли Бориса уже витали далеко, а вот мысли Лизы потекли по иному руслу. Она прочла все романы мужа. Там жили монстры, там происходили самые ужасные вещи. Кто сказал, что это не может случиться в жизни?
Она уже знала, что Вероника растит слепого сына. А если мальчик, гуляя в саду, упадет в старый колодец? Разве сможет мать после этого остаться там, где пог-иб ее ребенок? Да она за бесценок готова будет уступить этот проклятый особняк…
Лиза будто воочию представила себе все действия этой трагедии. Исчезновение мальчика, его поиски… Потом кто-то найдет тело… Если бы только всё это действительно выглядело как случайность – Лиза не задумалась бы ни на миг. Она пожелала бы этому случиться – всеми фибрами души.
*
В первую ночь, которую они провели в старом доме, Ленька должен был спать крепко, потому что он страшно устал – от волнения и новых впечатлений.
— Может быть, ляжешь со мной? — предложила мама.
Но Ленька отказался. Он знал – чем меньше давать себе поблажек, тем быстрее он освоится на новом месте, привыкнет к своей комнате. Ему не удалось скрыть усталость, и мама – после того, как они наскоро поужинали чизбургерами и выпили чаю, уложила его, и укрыла одеялом. Кровать была знакомая, и ватное одеяло сохранило запахи прежнего дома. Ленька заснул мгновенно, но через несколько часов пробудился и сон отказывался прийти к нему снова.
Можно было пойти к маме – Ленька знал, что ее комната – рядом. Но знал он и то, что вечером мама была измучена вконец. Ленька по ее дыханию научился определять – когда она улыбается, когда сердится, а когда «чуть тепленькая». И сейчас ему было жалко ее будить. Он попытался понять, что пробилось к нему сквозь сон и встревожило настолько, что он открыл глаза.
Где-то вдалеке скулила собака. Вот, снова… Ленька обычно хорошо представлял себе – откуда исходит звук. Но сейчас выходило черт-те что и сбоку бантик. Собака скулила из-под земли. Такого просто не могло быть. Но звук этот тревожил мальчика. Собака скулила так жалобно, точно молила, чтобы кто-нибудь пришел ей на помощь.
Ленька попытался понять, что произошло. Может быть, чужой пес забежал к ним в дом, когда носили вещи? А теперь он оказался заперт и хочет, чтобы кто-нибудь пришел ему на помощь… Могло такое случиться? Вряд ли. Пес бы непременно обнаружил себя, когда они остались одни. Ужинали, ходили по дому туда-сюда…
Может, впервые его подвел слух, и собака сидит где-то на лужайке перед домом?
Леньке хотелось помочь псу, но это было нельзя. Мама много раз предупреждала его, чтобы он не ночью даже не думал куда-то пойти один. Чтобы непременно разбудил ее. Хотя Леньке было без разницы – день или ночь.
Мальчик вздохнул. А потом – то ли собака, наконец, смолкла, то ли вновь подступила усталость – Ленька уснул, и проспал до того самого момента, когда его разбудила Юлька.
Лёнька знал, что его няня отказалась переезжать сюда. Мама сказала об этом со вздохом: «Можно её понять. Она уже не молодая женщина, ей не так просто менять уклад. И с другого конца города она не будет мотаться сюда каждый день. Так что надо что-то решать. Я поговорю на работе, может быть, на какое-то время перейду на удаленку. Пока не найдем для тебя новую няню».
Мама обычно не будила Леньку по утрам. Когда Ленька просыпался – она давно уже была на работе. Няня помогала ему одеться, если нужно было помочь. А потом звала завтракать.
Но теперь рядом с ним стояла сестра.
— Эй, — сказала она, — Давай ты сейчас поешь, потому что мне надо идти.
Леньке в душе нравилось, что сестра не возится с ним как с хрустальной вазой. Вот и сейчас – поставила на стол посуду и добавила буднично.
— В доме шаром покати … Я принесла тебе чай и бутер… Ты же побудешь один, пока я схожу в магаз, куплю чего-нибудь?
— Не вопрос…
Ленька не видел, но догадывался, что сестра удовлетворенно кивнула. Самое важное для себя – он в новой комнате уже запомнил. Знал, где находится дверь, а где — стол, на котором стоит ноутбук. Возле стола — кресло, в которое удобно залезть прямо с ногами.
Юлька знает, что он один, поэтому постарается вернуться поскорее…
Но собака заскулила именно тогда, когда Юлька ушла. Мальчик вздрогнул, услышав этот жалобный звук. Потом он выжидал, надеясь, что собака замолчит, как это случилось ночью. Тщетно. Пёс продолжал поскуливать, причем где-то совсем недалеко.
Ленька не мог больше терпеть. Он взял свою тросточку, без которой в новом доме ходить не решался, и, ощупывая путь перед собой, пошел к двери. Схватился за ручку. Он даже не помнил, как она открывается – на себя или от себя…. Нужно попробовать и так, и этак.
Когда Ленька выглянул в коридор – плач собаки стал еще громче и отчетливее. И мальчик пошел на этот звук. Он замер на месте, когда его тросточка не нашла опоры. Невольно Ленька положил ладонь на стену, точно рассчитывая так удержаться, и продолжал ощупывать пространство перед собой. Он понял – здесь были ступени, и они вели куда-то вниз.
Продолжение следует
