Автор благодарит за консультации, идеи, интересные истории из жизни педагогический коллектив Воронежского Центра образования №1 и участников литературного объединения "Юный спасатель", с которым довелось работать в 2009-2010 гг.
***
Отметили День Спасателя. Написали контрольные в конце первого полугодия. Прошли новогодние праздники и зимние каникулы. Третья четверть начиналась тяжело. На город обрушился снегопад. Коммунальщики не успевали чистить занесенные улицы, и у многих учащихся не было возможности добраться до школы.
- У меня опять полкласса нет, - жаловался кто-нибудь из классных руководителей. – Ни из Малышева, ни из Шилова никто не приехал.
- Что вы мне про Шилово говорите – с левого берега никого нет, - говорящего тут же перебивали.
- С Острогожского кольца тоже ни одного, - кто-то из коллег вспоминал другое неблагополучное место. – Ну, ладно – седьмые классы, а у одиннадцатых каждый час на счету.
Разговор с фатальной неизбежностью переходил на ЕГЭ.
Потом снегопады прекратились, дороги расчистили, снег вывезли, однако, тут же наступило похолодание. На несколько дней школы опустели – занятия отменили даже в старших классах. Кое-как учебный процесс наладился к концу первой декады февраля, и школу залихорадило: районный военкомат решил вручать юбилейные медали к шестьдесят пятой годовщине Победы в Центре образования накануне Дня Защитника Отечества, а хозяевам дали список ветеранов, которых надо было обзвонить и пригласить в школу.
День был суматошный: суббота, тринадцатое. А поскольку День влюбленных пришелся на воскресенье, то все метались по школе, разнося «валентинки» по другим классам – надо же поздравить хороших людей.
Артему, Зое, Глебу и Олегу Ермакову выпала честь подписывать приглашения, по общему мнению, у них был красивый почерк, их даже с уроков отпустили, и теперь они сидели в кабинете куратора, который звонил старикам.
- И чем люди занимались? – возмущался Владимир Васильевич. – Наверное, списки эти уточняли лет пять назад, перед прошлым юбилеем, а теперь под видом патриотического воспитания все свои завалы на нас спихнули. Кому ни позвоню – или умер, или дети в другой город забрали, или в таком состоянии, что никуда идти не сможет. Ладно, я-то позвоню по всем телефонам – но есть же люди, которые за этот учет отвечают! Готовятся к этому мероприятию как бы они, а уточнять, кто придет – нам. А четверть звонков – впустую потраченное время! Мартышкин труд!
Попсиховав еще с минуту, он подал ребятам два листа.
- Это – то, что я уже уточнил. Можете начинать. По одной фамилии списывайте куда-нибудь на черновик. И адрес. Кого нет – я карандашом зачеркнул, кого увезли или не придет – там против фамилии «галочка» стоит, им медали домой отвезут, а кто пока на ходу – никаких пометок. И адреса не перепутайте, линейку подкладывайте, когда списывать будете.
Четверка дружно кивнула: понятно. Первый лист пошел по кругу: списал первое имя Глеб, потом Олег… Легли стопкой первые четыре конверта, в которых находились подписанные открытки с приглашением… Куратор продолжал звонить.
- Умер?.. Примите соболезнования…
Однако «мартышкин труд» уже начал раздражать парня, и он не удержался от претензий:
- А почему вы в военкомат не сообщили, чтобы они там у себя отметили?
Женский голос что-то говорил, а лицо Владимира Васильевича медленно багровело. Кадеты бросили писать и с интересом уставились на куратора.
- А… понятно… - проговорил он сдавленным голосом, едва сдерживая смех. – Всего вам доброго… До свидания.
И, отключив мобильник, с хохотом повалился на стол.
- Владимир Васильевич, что? – Зоя смотрела на куратора почти с обидой – сам смеется, а им не рассказывает.
- Я говорю: «Почему вы в военкомат не сообщили, чтобы они там у себя отметили?», - хохоча, объяснил Владимир Васильевич. – А она мне: «А им это зачем? Они чужие люди. А своей семьей мы отметили, помянули, как положено – выпили, закусили».
Теперь смеялись и ребята.
- Люди, очевидно, знают только одно значение слово «отметить», никакие документы в расчет не берутся, - проговорил Олег.
- Бывает, - согласился с ним куратор и предупредил: - Так! Пока не просмеетесь – ничего не пишите, а то ошибок наделаете.
- А вообще-то не смешно, - Зоя посерьезнела, глядя на перечеркнутые ячейки таблицы - это были имена и адреса умерших ветеранов. – Их все меньше становится.
- Что поделать, Зой! – вздохнул Владимир Васильевич. – Уже было такое до нас: «умер последний участник Октябрьской революции», потом – «умер последний участник гражданской войны»…
- А лет… ну, не знаю… может, лет двадцать назад… они еще в парадах на Красной площади участвовали, - сказал Олег. – Моя мама часто какого-то старика вспоминает – он правофланговым шел. Его два дня во всех выпусках новостей показывали. Моряк. Матрос или старшина – но точно не офицер: он в бескозырке был. Мама так живо его описывала - прямо в глазах стоит!Худощавый такой, усы закрученные, как у дореволюционных генералов – наверное, специально к параду отрастил. Весь в наградах – мама говорит, там у него никаких просветов на груди не было, без преувеличения: от шеи до пояса – сплошные награды!
- Может, участник обороны Севастополя? – предположил Глеб.
- Может, - нестройным хором согласились присутствующие.
- А может, из Сталинграда, - проговорил Артем. – Перебрасывали же часть с Дальнего Востока.
- Тоже возможно, - сказал куратор и спохватился: – Так, не отвлекайтесь! Вам еще писать и писать.
В стопку легли еще четыре конверта. И тут же ребят снова отвлекли. В кабинет куратора вошла Ирина Алексеевна, историчка.
- Владимир Васильевич, мне ваш Гусаров сегодня урок в одиннадцатом «Г», можно сказать, сорвал, - пожаловалась она.
- А как он оказался на уроке в этом классе? – недовольным тоном спросил куратор.
- А ему и оказываться никак и нигде не надо, он и на расстоянии действует. Просто дежурный принес в самом начале урока «валентинку» для Наташи... буквально передо мной в класс вошел... Знала бы, чем кончится, – честное слово, бегом бы побежала, обогнала бы и закрыла бы дверь у него перед носом! Вот, принес «валентинку» для Наташи, а для какой Наташи – не сказал. А их, Наташ, в классе целых четыре! Представляете? И они весь урок эту «валентинку» передавали друг другу и по почерку пытались определить, кто прислал, и, следовательно, кому прислали. А написано печатными буквами – не определишь… Естественно, соседи принимали в этом самое активное участие. Урок пропал: головы у всех заняты были не тем. Я, конечно, не в восторге была, после урока изловила того дежурного и спросила, кто передал. И он сказал: Гусаров. Уж Гусарова вся школа знает, так что тут ошибка исключена.
- Ну, что… побеседуем... в очередной раз, - деревянным голосом проговорил Владимир Васильевич.
Ребята засмеялись: даже Артем уже знал, что, если Владимир Васильевич говорит таким тоном – значит, еле сдерживается, чтобы не захохотать самому.
Однако не всем было весело в этот день.
В одиннадцатом «А» Люда Воробьева обнаружила в дневнике самодельную, малость кривобокую «валентинку», на которой мелкими неровными буквами было написано четверостишье:
- «У меня в кармане крыса,
Я нашел ее в лесу.
Она дохлая и лысая,
Я тебе ее несу!»…
От прочитанного девчонку передернуло: фу, гадость! И сочинил же кто-то!.. Она быстро оглядела класс: кто подсунул? Первым под подозрение, естественно, попал Валерка, и Люда пристально посмотрела на него: неужели его не интересует ее реакция? Гусаров же на нее внимания не обращал – у него в руках, опущенных под стол, был телефон, и он что-то кому-то писал… вот нажал, по всей видимости, кнопку «отправить», ухмыльнулся, сунул телефон в карман кителя и переключил внимание на учителя. Нет, наверное, все-таки не он. И тут же, едва мысленно реабилитировав Валерку, Люда наткнулась взглядом на лицо Саида: вроде тоже на доску смотрит – а чуть прищуренные глаза время от времени косятся в ту сторону, где сидит Люда… и чуть подрагивают уголки рта – понятно: еле сдерживает усмешку. Вот кто!..
Слово «лес» в дурацком стишке напомнило поход… и выстрел.
- Слушаю, Воробьева! – Алексей Алексеевич заметил поднятую руку.
- Можно выйти? – голос Люды дрогнул.
- Тебе нехорошо? – встревожился математик. – Может, кто-нибудь из девочек проводит?
- Да нет, не надо…
Люда торопливо простучала каблучками через класс, выбежала за дверь и, вытирая слезы, направилась к туалету. Она сама не ожидала, что снова расплачется из-за того случая. Ну, что он ей тот лис? Не песик же Чип, который живет у них в доме уже пятый год, и не кошечка Маня – те для нее члены семьи, и не дай Бог с ними что-нибудь случится! А вот почему-то того зверя было жалко до сих пор…
Место у раковины было занято: Ира Гончарова из одиннадцатого «Г», рыдая, плескала водой себе в лицо.
- Ирин, что ты? – Люда вмиг забыла и про дурацкий стишок в кривобокой «валентинке», и про убитого Саидом бешеного лиса.
- Я не могу больше!.. И не знаю, кто это!..
- Так! Без истерик! – строго сказала Люда, вмиг превратившись в спасателя. – Толком: кто и что?
- Не знаю – кто! – рыдала Ира. – Маньяк какой-то!.. Пишет, что любит… и… на-аааа… са-мааааа… - не в силах говорить вразумительно, она подала Люде телефон.
«Признание №992. Ирочка, ты – самая лучшая девушка в мире. Я тебя очень люблю, жить без тебя не могу. Моей женой ты станешь после 1001 признания (устного). Это уже решено, тем более, знаю, что спорить не будешь!!!», - прочитала Люда и вопросительно посмотрела на Иру:
- Ты что – боишься его?
- Боюсь!.. А ты не боялась бы?.. Не знаешь, кто это… где он… я уже три раза… ноооомер…
- Номер сменила? – поняла Люда. – И что – все равно пишет?
Ира, всхлипывая, закивала.
- Дааа… дня три тихо… пока «симка» новая… а потом…
- Раз так быстро новый номер узнает – значит, кто-то из наших… в смысле – из ЦО, - уверенно сказала Люда. – По выходке на Валерку похоже.
- На какого? – настороженно спросила Ира.
- Да на Гусарова!
- Да ну… - снова всхлипнула Ира. – Он кому-то из наших Наташ сегодня перед историей «валентинку» передал. И фамилию не сказал – кому именно. И не знали, от кого. Весь урок гадали, для кого это. Ирина, историчка, у дежурного спросила, кто передавал, и к куратору пошла жаловаться - урок, считай, сорвали.
Люда расхохоталась.
- Это он прикололся! Не нужна ему никакая Наташа. Да он ни с кем не встречается!
- А ты откуда знаешь? – грустно взглянула на нее Ира. – Не обязательно же с кем-то из наших – может, он с какой-нибудь девчонкой из своей бывшей школы дружит. Или с соседкой.
- Все равно кто-нибудь знал бы, - не согласилась с ней Люда. – Вон, Яшка Денисов! Девчонка у него не наша, но если она есть, то мы про нее знаем: зовут Лиза, в восьмом классе учится, живет в том селе, где и Яшкина бабка. Он каждые выходные туда ездит. Так что и про Валеркину знали бы, если бы была.
- Да ну… вряд ли, - неуверенно проговорила Ира и, еще раз плеснув водой в заплаканное лицо, достала из кармана носовой платок. – А страшна-то, родная! – она с отвращением взглянула на свое отражение в зеркале и принялась промокать платочком мокрую кожу.
- В меру, - успокоила Люда. – Нос распух немного, а так ничего. А, да! А с какого номера звонят – ты ему не перезванивала? Родителей попросила бы, если сама не хочешь. Им говорила? В милицию можно…
- Там антиопределитель, - жалобно сказала Ира. – Они… смс-ки эти… даже не сохраняются. Это пока я никуда не в контакт не перешла, не звонила… она, последняя эта, еще висит, а так… - девочка безнадежно махнула рукой.
- Ну и не плачь! И не бойся никого. Маньяков у нас нет, а с заскоками – через одного, кто-то такой – с заскоками – и пишет. Но я уверена, что Гусаров.
- А я – нет.
- Ладно, видно будет! – решительно заявила Люда. – До тысячной смс-ски уже немного осталось.
- То-то и оно…
- И что? – воинственно спросила Люда. – Он на тебя накинется посреди школы и в ЗАГС потащит? Хватит! Иди в класс – быстрее успокоишься.
- А ты почему не на уроке? – Ира, наконец, осознала, что девчонка из параллельного класса тоже почему-то прогуливает.
- Да так… - неохотно ответила Люда. – Тоже немного расстроилась и тоже умываться шла. А тут ты. Ладно, у меня мелочи. Пошли! Хоть к концу урока придем, что на дом - запишем.
Звонок прозвенел, когда обе подошли к дверям своих классов. Алексей Алексеевич уже собирал со стола журнал и учебники. На вернувшуюся девочку посмотрел с той же тревогой – как она?
- Ты дурак, Гусаров! – с порога громко сказала Люда, показав тем самым, что чувствует себя вполне нормально.
- Фигасе заявочки!!! – Валерка с искренним изумлением уставился на одноклассницу.
- И все вы!..
Люда села на свое место, открыла дневник, подвернувшуюся под руку «валентинку» со стишком про крысу скомкала и швырнула в стоявшую неподалеку мусорную корзину и начала списывать с доски задание на дом.
- Обласкала… - скорчил гримасу Димка Комов.
- Вот вам и вся любовь! – добавил Женя.
- Еще любить таких, - проворчала Люда.
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного произведения.
Совпадения имен персонажей с именами реальных людей случайны.
Дорогие друзья!
Пишите отзывы в комментариях, ставьте лайки и подписывайтесь!
От вас зависит развитие канала.