Lirica D'Inverno, "лирика зимнего времени", так называется моя любимая песня Челентано, одна из тех, какие можно слушать мысленно, настолько устойчиво, создаваемое ими наваждение. Там есть всё, и дубовая роща, и поцелуй феи-невидимки, а главное - магия зимней сказки, доступное простому смертному без цифровых чудес и спецэффектов. Две схожие по воздействию вещи припоминаются в эти снежные дни...
Припоминаются и ведут за собой целое шествие других гостей из прошлого, скрипнув дверью подъезда, и этот звук полувековой давности с джазовой точностью попадает в тон твоего настроения.
Обе они связаны с именами, которые сами по себе могут принадлежать кому угодно - Нина Фош, например, актриса нуара и хоррора, а затворница Эмили Дикинсон - классик американской поэзии. Мои сверстники могли прожить жизнь, не прочитав ни одного стихотворения мисс Дикинсон и ни разу не увидев мисс Фош на экране. Однако, они существуют, то и другое так же реально, как и две мелодии - тезки обеих в высшей степени талантливых дам.
Рано или поздно и Emily, и Nina Never Knew не могли не оказаться в репертуаре Джека Джонса, которому вчера исполнилось восемьдесят шесть. В меру осовремененные этим тонким стилистом баллады прошлых лет, одна за другой обретали второе дыхание параллельно мутациям популярной музыки 60-х в сторону рока. Ни в коем случае не противопоставляя себя новым веяниям, Джек Джонс и Энди Уильямс реставрировали песенный антиквариат, не забывая о современности. В результате чего, внушительное количество старых песен, несмотря на массу других версий, оказалось связано в первую очередь с именами этих артистов.
В том числе и "Нина", музыку которой написал композитор Луис Алтер, еще один младший классик песенной американы, чью великолепную Twilight on The Trail пели Сэм Кук, а затем и Нэт Кинг Коул в кантри-альбоме Ramblin'Rose, по совершенству с которым могут сравниться только оба тома Modern Sound in Country and Western Music Рэя Чарльза.
Формула "Сумерек" Луиса Алтера достаточно традиционна, в отличие от его же более замысловатой и куртуазной "Нины", что ни как не "размагничивает" обаяния этой ковбойской истории.
Не менее предсказуема и структура малоизвестной The Blues are Brewin', в которой the blues даны во множественном числе по канонам афроамериканской демонологии, согласно которой бесы, донимающие темнокожую жертву, бледны и многочисленны. Мне эта пьеса знакома только в безупречном исполнении Билли Холлидей, обреченной, но всё еще полной жизни.
The Blues are Brewin' очень похожи на еще более редкую Smokin' My Sad Cigarette, воскрешенную автором этих строк сперва в эфире, а затем (по мере способностей) и на концертах. И там, и там дальнейшее известно с первых тактов, но обе песни можно слушать бесконечно, как пересматривают и перечитывают любимый детектив. Тот же "Рецепт убийства" с Ниной Фош...
Остается сказать несколько слов про "Эмили". Это существо, лишенное каких-либо особых примет, едино минимум в трех лицах.
Невозмутимо-оптимистичная у Джека Джонса (женатого в ту пору на ослепительной Джилл Сент-Джон), она таинственна у Тони Беннетта, и меланхолична, когда о ней поет Барбра Стейзанд... когда ею, скажем так, занимается, Барбра Стрейзанд, "Эмили" то растворяется в голосовом диапазоне певицы, то, напротив, обретает скульптурную грацию, почти осязаемую телесно. И люди думают: жена, дочь...
Исполняя стандарт, Стрейзанд увековечивает каждую ноту мелодии, каждую фразу текста, каждое слово фразы, каждую буквы слова. Миссия этой великой певицы закрепить достойную бессмертия песню на века, даже если никаких "веков" в перспективе и не предвидится.
P. S.
Ария Easy To Be Hard из мюзикла "Волосы" в исполнении Джека Джонса выбрана нами не случайно, дабы показать, что певец был в курсе новейших хитов. Внимательный слушатель легко обнаружит эхо тех же "Волос" и в оркестровке у Челентано.
