Мери, в силу возраста не до конца понимала, насколько страшное горе случилось в поместье. Все дети старались вести потише, повинуясь унынию, охватившему взрослых, но укрывшись от их глаз, продолжали устраивать игры, стараясь шуметь поменьше и не привлекать к себе внимания.
В день похорон моросил теплый дождик. На старом кладбище, расположенном за поместьем Майнерсов, собрались представители почти всех семейств из всех окрестных поместий. Они стояли рядом со свежевырытой могилой, напоминая стаю черных ворон. Рабы Майнерсов стояли поодаль. На лицах многих из них, перемешиваясь с каплями дождя, блестели слезы. Священник читал молитву неспешно, делал частые и длительные паузы. Закончив, он передал слово желающим сказать о покойном последние слова и высказаться захотел почти каждый. Сара Майнерс воспринимала происходящее, как страшный сон. Она не понимала смысла слов, которые произносили окружающие. Она прокручивала в уме то последнее мгновение, когда ее дорогой Чарльз был еще жив и держал ее за руку. "Зачем я отпустила его в тот вечер!" - корила она себя, - "Почему не смогла удержать, не настояла на своем!?" Ей казалось, что останови она его тогда, ничего бы не случилось. Но повернуть время вспять было невозможно.
Она вздрогнула, услышав стук молотка, приколачивающего крышку гроба.
-Нет, Чарльз! - вырвался у нее слабый крик и чья-то заботливая рука взяла ее под локоть.
Комья сырой земли полетели вниз, застучали о лакированное дерево. Постепенно звуки стали тише, над землей вырастал могильный холмик. Вереница прощающихся потянулась к дому.
Роза, оставив детей на попечение старшей дочери Мери, помогала кухарке обслуживать гостей. Она сновала между сбившимися в группы людьми и предлагала канапе и пирожные. На столиках был сервирован чай и кофе, отдельно стояли бокалы с вином и коньяком.
Каждый раз, пробираясь между гостей, Роза ощущала на себе чей-то взгляд, от которого было неуютно. Скоро она нашла того, кто сверлил ее глазами. Это был молодой джентльмен, держащейся немного обособленно от остальных. Он потягивал виски из толстостенного бокала и крутил в тонких пальцах сигару, не решаясь закурить в обществе дам. Его любопытные глаза изучали окружающих, а уши ловили каждое слово, сказанное стоящими неподалеку. Сам он больше молчал, заговаривая лишь тогда, когда к нему обращались. Каждый раз, как Роза проходила мимо, он оценивающе смотрел на нее, на ее выпирающий из-под фартука живот.
Наконец гости начали расходиться. Каждый подходил к миссис Майнерс, говорил ей банальные слова утешения и, усевшись в свой экипаж, отбывал восвояси. Вскоре в имении осталось всего несколько человек, и в их числе одинокий молодой человек. Видя, что припозднившиеся гости не торопятся, молодой человек шагнул к вдове.
-Миссис Майнерс! Если позволите, я хотел бы говорить с Вами наедине. Дело чрезвычайно важное!
Вдова подняла на него рассеянный взгляд.
-Конечно! Как вам будет угодно!
Она встала, извинилась перед остальными гостями и кивнула Розе. Оставаться наедине с мужчиной было неприлично, даже если он и годился в сыновья, поэтому миссис Майнерс призвала Розу в компаньонки. Она провела молодого человека в кабинет мистера Майнерса, села за стол. Гость занял стул напротив нее. Роза встала за спиной хозяйки.
-Я Вас слушаю! - сказала миссис Майнерс, понимая, что разговор предстоит серьезный. Ведь только очень важное дело, может заставить приличного человека побеспокоить вдову в день похорон.
-Меня зовут мистер Уоллес, мем. И я был рядом с мистером Майнерсом в день его смерти...
Губы Сары задрожали.
-Мы играли в карты и я выиграл...
Миссис Майнерс вспомнила последние слова мужа. Она чувствовала, как на нее надвигается что-то страшное. Роза встревоженно переводила взгляд с одного на другого.
-Ваш муж поставил на кон очень внушительную сумму денег и, к сожалению, проиграл...
-Сколько он Вам должен? - спросила Сара, стараясь держать себя в руках, - Я обещаю, что все оплачу!
Мистер Уоллес несколько мгновений пристально смотрел на нее, а потом озвучил сумму. В глазах Сары поплыло. Таких денег у них с мужем никогда не было в наличии. Мелькнула мысль, что этот молодчик решил зло подшутить над ней, но он, словно прочитав ее мысли, вынул из внутреннего кармана пиджака бумагу. Это была расписка, написанная мистером Майнерсом. Сара узнала его размашистую подпись. Видя, как побледнела хозяйка, Роза поспешила налить ей стакан воды.
-Из уважения к Вашему горю и памяти покойного, я даю Вам месячный срок! Думаю, что продав свое имущество, Вы вполне сможете покрыть долг и, возможно, даже останется Вам на жизнь!
Он встал, откланялся и вышел, не произнеся больше ни слова...
Вечером Роза рассказывала о случившемся мужу. Детей уже отправили спать, однако Мери уснуть не успела, и внимательно слушала о чем говорят родители. Она не все понимала, но по озабоченному тону отца и явной тревоге в голосе матери, чувствовала страх.
-Что же теперь будет? - шепотом спрашивала Роза.
-Ничего хорошего, это уж точно! - отвечал отец. Мери впервые услышала нотки безнадежности в ее голосе.
На следующий день, вечером, миссис Майнерс велела всем взрослым обитателям своего имения собраться у крыльца хозяйского дома. Роза велела детям остаться дома, но Мери, поручив младших на попечение второй по старшинству сестры, спряталась под деревянным крыльцом главной усадьбы. Отсюда ей все было прекрасно слышно. В узкую щель между досок она видела сбившихся в кучу взрослых чернокожих. Над ее головой заскрипели половицы - это миссис Майнерс вышла на крыльцо.
Она заговорила тихо, голос ее дрожал, но окружающие слышали каждое ее слово.
-Мне очень жаль...Но я вынуждена продать все имущество! У мистера Майнерса имеется большой долг и не заплатить его я не могу! Простите меня!
Миссис Майнер заплакала. Несколько рабынь, наиболее часто прислужившие в доме, бросились к ней, остальные медленно стали расходиться по домам. Мери поспешила оставить свое убежище и бросилась к дому. Едва она забежала внутрь и прильнула к небольшому окошку, как на дорожке появились мать и отец. Они шли медленно и отец поддерживал мать под руку. Она держала руку на животе.
-Что теперь с нами будет? - вопрошала Роза, всхлипывая, когда они вошли в дом.
-Успокойся Роза, я поговорю с хозяйкой. Она не позволит, чтобы нас разлучили!
Мери не знала, выполнил ли отец свое обещание или миссис Майнерс сама так решила, но спустя неделю, все семейство сидело в одной большой повозке, где так же были сложены их скромные пожитки. Обоз из таких же повозок выехал из поместья Майнерсов и отправился в бухту на берегу. Там, рядом с портом, был обустроен импровизированный рынок рабов, на котором обычно бывало крайне немноголюдно. Но только не сегодня. Все небольшое пространство было заставлено повозками. Одинокие рабы стояли отдельно. День продажи был выбран не случайно - в порт зашли несколько торговых кораблей. Об этом благоприятном моменте сообщил вдове мистер Уоллес, чей интерес поскорее и подороже продать рабов, был очевиден.
Мери крутила головой в разные стороны. Кругом, сплошь, знакомые лица и казалось все не так страшно, как представлялось вначале. Просто они все будут жить теперь в другом месте, но ведь они вместе!
Между повозок прохаживались люди. В основном это были незнакомцы с пришвартованных в порту кораблей. Порой они подходили к кому-нибудь из чернокожих, трогали руками их бицепсы или заставляли показать зубы. Нескольких одиноких молодых рабов купили и увели. Один, сильно загорелый мужчина, заинтересовался отцом Мери и предложил миссис Майнерс деньги, однако она решительно запротестовала.
-Они продаются только вместе! - ответила она. Мужчина пожал плечами и ушел.
На землю опускалась ночь и Сара Майнерс не знала, что делать. За день у нее купили нескольких рабов-одиночек, самых сильных и способных, но основная часть, семейные, продолжали сидеть на повозках, ожидая своей дальнейшей участи. Везти их обратно домой, чтобы поутру снова отправить на торги, было выше ее сил. Помог случай. Вечером в порт вошел огромный корабль, пополнить запасы воды. Пока матросы отправились в город, провести ночь на суше в развлечениях и пьянстве, капитан корабля, мистер Даррел, заинтересовался происходящим торгом. История, рассказанная миссис Майнерс была ему знакома. Такое случалось сплошь и рядом! Капитан сразу смекнул, что на сентиментальности и жалости вдовы можно неплохо заработать и выведав у нее сумму долга, предложил вполне приемлемую сумму за всех рабов скопом. Миссис Майнерс ухватилась за такую возможность, как утопающий за соломинку. Она потребовала от мистера Даррела слово, что семьи не будут разлучены и с чистой совестью подписала все необходимые бумаги.
Вереницей поднимались бывшие рабы Чарльза Майнерса на незнакомый корабль, на встречу своей новой судьбе. Они бросали на берег, где провели всю свою жизнь, печальные взгляды, смахивали со щек слезы и молились о том, чтобы новые хозяева были к ним так же добры, как и прежние...
Первую ночь на корабле, когда он еще стоял в порту, рабы провели на палубе, под открытым небом. Едва рассвело, корабль снялся с якоря и отплыл. Мистер Даррел велел рабам построиться.
-Путь нам предстоит долгий и порой опасный! - сказал он, - Я отдал за вас не малую сумму денег и не желаю, чтобы вы покалечились или заболели в пути! Поэтому вы будете путешествовать в трюмах. Женщины и дети, к которым приравнены мальчики до семи лет, будут жить отдельно от мужчин!
Матросы начали сортировать людей, как стадо овец. Мери, вмеcте матерью, сестрами и другими женщинами, оказалась в темном трюме. Маленькое окошечко, пропускавшее солнечный свет, было лишь под потолком. Стояла удушающая духота. Матросы бросили им тюки с матрасами и одеялами, спустили бочку с питьевой водой и ведро для испражнений. Женщинам ничего не оставалась, как только обустроить свое временное жилище, оставив на время слезы и отчаяние, лелея лишь надежду, что все это временно и прибыв к месту назначения, они воссоединятся с мужьями и сыновьями.
Роза с детьми, устроилась в закутке под лестницей. Малыш Мейсон, не переставая хныкал, хоть всегда был весьма спокойным ребенком. Видимо так на него подействовала качка. Да и остальные чувствовали себя не лучше. Духота и мерное покачивание корабля, отнимали силы. На противоположной стороне трюма кого-то неудержимо рвало. Первые несколько дней пути прошли словно во сне, но постепенно жизнь брала свое. Надо было есть, пить, заботиться о детях.
Мери помогала маме, как могла. Обтирала влажной тряпкой Мейсона, когда он пачкал пеленки, сушила их на веревке, натянутой под самым потолком. В тот день ,Мери увидела, как мама держится за спину и по ее лицу пробегает судорога боли.
-Мама, тебе больно? - спросила Мери.
Роза попыталась через силу улыбнуться, но вместо этого всхлипнула, получив очередную порцию боли. Впервые в жизни она растерялась. Будь она сейчас дома, то детей немедленно бы отправили к одной из соседок, в доме Розы собрались бы опытные женщины и сделали бы для роженицы все, что нужно. Здесь, в помещении набитом людьми, как сельдями в бочке, нечего было и надеяться на уединение. Пугать детей не хотелось, но и терпеть уже не оставалось сил.
-Иди к Линде, позови ее! - выдавили из себя Роза. Мери бросилась к пожилой, темнокожей женщине, которая в поместье заготавливала множество настоек из различных трав и помогала, если кто-то в имении заболевал.
-Тетя Линда! Там мама, ей плохо! - проговорила Мери и заплакала.
Линда сразу догадалась в чем дело.
-Не волнуйся, детка! Мы поможем твоей маме! - пообещала она, - Только ты уж присмотри за младшими, хорошо?
Мери готова была на что угодно, лишь бы мама не страдала. Она согласно закивала головой. Линда позвала еще нескольких женщин. Они освободили небольшое пространство в дальнем углу, занавесили его простынями, сделав своеобразную ширму. Розу отвели туда. Мери не могла больше видеть, что происходит с мамой. Слышала только, как женщины, сгрудившиеся вокруг нее запели. Их пение становилось все громче и громче, заглушая невнятные крики и стоны роженицы. Под эту песню Мери вскоре сморил сон. Когда она проснулась, мама была рядом. Она сидела, прислонившись спиной к стене и держала на руках спеленатого младенца. Ребенок сосал полную мамину грудь, а она улыбалась...