В тот день на острова обрушилась буря. Ветер нещадно трепетал верхушки пальм, старался пригнуть их к земле. Над океаном собрались свинцовые тучи, почти соприкасаясь водой с такого же цвета. Вдалеке недовольно ворчал гром и было понятно, что скоро гроза достигнет суши.
-Не понимаю, какая нужда заставляет Вас сегодня отправиться на эти ваши еженедельные собрания! - увещевала мужа миссис Майнерс, прося остаться дома, но супруг не поддавался на ее уговоры.
Чарльз был твердо намерен сегодня отыграться и это был единственный его шанс выручить деньги на учебу сына, так, чтобы жена не узнала о его несостоятельности.
Худощавый негр, не годившийся для работы в поле, подогнал к подъездной дорожке экипаж для хозяина.
-Пригляди за сэром Чарльзом, Джон! - напутствовала его миссис Майнерс, смирившись с тем, что проведет этот вечер одна.
-Не волнуйтесь, мэм! Глаз с него не спущу! - отрапортовал Джон, обнажив в улыбке белоснежные, как у всех негров, зубы.
Усадив хозяина внутрь экипажа, Джон поднял складную крышу, проверил плотно ли прикрыты дверцы и, усевшись на козлы, пустил лошадь медленным шагом.
Едва вилла Майнерсов скрылась из виду, мистер Майнерс крикнул:
-Стой Джон!
Экипаж с готовностью остановился. Джон, понимающе ухмыляясь, откинул раскладную крышу и мистер Чарльз, прикурив сигару, принял вальяжную позу. Именно таким, восседающим небрежно в экипаже, привыкли видеть его в городке, являющимся, как бы культурным центром для всех окрестных плантаторов.
В клубе для джентльменов, несмотря на непогоду, уже было многолюдно. Клубами поднимался к потолку сизый дым от сигар. Юноша-метис, в белоснежной рубашке и черных брюках, сновал между столами с подносом, на котором стояли бокалы с виски и коньяком.
Чарльз Майнерс занял свое обычное место. Вокруг были знакомые лица, раздавались радостные приветствия. Но каждый в этой комнате знал, что показное дружелюбие будет длиться только до начала игры. За карточным столом все они превращались в непримиримых врагов. Редкие новички, волей случая попадавшие в этот клуб, не знали правил, и зачастую, полностью проигравшись, пытались обратить свое поражение в шутку, мол мы же друзья и соседи, простим друг другу. Но отдать карточный долг здесь считалось делом чести, даже если победитель и проигравший приходились друг другу отцом и сыном. Не в состоянии оплатить долг - не играй! Такого было негласное правило клуба, и нарушивший его навсегда лишался уважения и чести. На памяти мистера Майнерса, несколько плантаторов вынуждены были покинуть острова, распродав все свое имущество для уплаты долга.
Игра началась. Карты раздавались по кругу, козырные масти сменяли одна другую, ставки росли. С каждой новой партией настроение у мистера Майнерса поднималась. Сегодня ему везло и пачка купюр рядом с ним росла.
-Господа! Прошу последний круг и мы закрываемся! - провозгласил владелец клуба, когда часы уже пробили полночь.
В этот раз сдавать выпало Чарльзу. Он взглянул на свои карты и едва подавил довольную усмешку. "Пожалуй я даже смогу удвоить свой сегодняшний выигрыш!" - ликовал он про себя, стараясь сохранить на лице невозмутимое выражение. Он старался запоминать карты противников, предугадать что и у кого осталось на руках и к концу игры был полностью уверен, что комбинацию, которая была у него, побить невозможно. Пришла пора открыться. Майнерс, больше не сдерживающий торжествующей улыбки открылся, бросил карты веером на стол. Сидящий напротив него молодой человек, живший на островах меньше года, поднял на Чарльза глаза. В его взгляде Чарльз не увидел обреченности, на которую рассчитывал, лишь жалость на мгновение промелькнула в них и тут же сменилась довольной усмешкой. Не отрывая от Чарльза взгляда, молодой человек открыл свои карты. У мистера Майнерса все поплыло перед глазами. Один единственный туз решил все! Карты Чарльза Майнерса были биты, разбита была его жизнь...
Джон взбежал по ступеням хозяйского дома и забарабанил в дверь.
-Миссис Майнерс, беда, мэм!
Внутри дома все задвигалось. В окне показалось испуганное лицо молоденькой рабыни, ночевавшей при хозяйке. Сама миссис Майнерс появилась на пороге в белоснежном халате.
-Джон! - воскликнула она, уже понимая, что случилось что-то очень страшное, непоправимое, - Где мистер Майнерс?
-Ох беда, мэм, беда! - только и мог вымолвить несчастный юноша сквозь слезы.
-Дай ему воды! - велела женщина служанке, по опыту зная, что от взволнованного человека очень трудно добиться внятного ответа. Пока Джон пил, сердце его хозяйки отбивало бешенную дробь.
-Привез я мистера Майнерса в клуб, давеча...
-О, я знаю куда ты возил хозяина! Говори, что стряслось с ним!
-Так вот, мэм, привез я его туда, а сам с другими неграми сидел под навесом. Молнии сверкали и лошади пугались...
Миссис Майнерс хотелось схватить юношу за грудки и встряхнуть как следует.
-И вот уж за полночь, как громыхнет! И тут открывается дверь в клуб и оттуда выбегает наш мистер Чарльз, а за ним джентльмены. И кричат ему, мол чего Вы так убиваетесь. А он прошел несколько шагов и упал.
-Мистер Чарльз упал?
-Да, мэм! Я к нему и еще какие-то господа. Говорят мол надо его к доктору! Отвез я мистера Майнерса к доктору Харрису, а тот мне и говорит, вези мол скорее миссис Майнерс сюда! Вот я за вами и приехал!
Уже на последних его словах, миссис Майнерс бросилась в дом, одеваться.
Джон гнал экипаж по раскисшей от дождя земле. Небо словно нарочно обрушивало на землю потоки воды, стараясь задержать спешащих в ночи путников. Наконец показались фонари городка. Здесь, по булыжным дорогам, экипаж покатил побыстрее. Всю дорогу миссис Майнерс молилась о муже. Она не задавалась вопросом, что же такого произошло в клубе, что ее мужу стало нехорошо. Сейчас ее волновало только его здоровье.
Служанка доктора открыла дверь сразу же, как только Джон постучал в нее.
-Миссис Майнерс, прошу входите! Доктор Харрис ждет Вас!
Жилище доктора Харриса представляло собой большое, двухэтажное здание. На первом этаже располагалась приемная и несколько комнат для больных, требующих круглосуточного присмотра. На втором проживал доктор Харрис вместе со своей престарелой матерью. Жены у доктора Харриса не было и он объяснял это тем, что при его занятии, уделять должное внимание жене и детям не представляется возможным. Такое объяснение всех устраивало, даже если доктор и лукавил немного душой. Наверное только его мать знала истинную причину. Еще изучая медицину в университете, доктор Майерс присутствовал при сложных родах. Когда он увидел, какую боль и муку перенесла несчастная женщина, прежде чем умереть, он решил, что не сможет подвергнуть любимую женщину подобному испытанию. Впрочем, и с женщинами легкого поведения, используемыми для ослабления плотского напряжения и прекрасно знающих, как предотвратить нежелательную беременность, он не мог получить того, за чем пришел. В каждой из них, едва она сбрасывала с себя одежды, он видел ту несчастную и всяческое желание пропадало. Со временем доктор Харрис перестал предпринимать попытки обрести душевную или плотскую любовь, и смирился, подобно монахам, с неизбежным своим одиночеством. Зато он полностью посвятил себя делу помощи людям. В этих диких краях он был крайне востребован. Помимо обычных для всего мира болезней и травм, здесь то и дело вспыхивали различные инфекции, люди страдали от укусов змей и насекомых. В океане водились жгучие медузы и скаты. Мистер Харрис лечил как белых, так и негров, к неудовольствию некоторых первых. Но так как конкуренции у него здесь не было, то недовольным приходилось смиряться с таким положением дел. Плату мистер Харрис брал весьма умеренную, так как ему и его матери не много было нужно.
Увидев миссис Майнерс, доктор поднялся ей на встречу.
-Как он, доктор? - первой заговорила женщина.
-У Вашего супруга сердечный приступ! И я не знаю, доживет ли он до утра...
-Проводите меня к нему! - попросила миссис Майнерс.
Доктор внимательно посмотрел на нее, желая убедиться, что женщина держит себя в руках и согласно кивнул.
Мистер Майнерс лежал на белоснежной постели. Лицо его было настолько бледным, что почти сливалось с простыней. Он с трудом открыл глаза и попытался улыбнуться, увидев жену.
-Сядь! - попросил он.
Доктор Харрис тихонько вышел, давая супругам возможность побыть наедине, возможно в последний раз.
-Я проиграл, Сара! - прошептал мистер Чарльз.
-И что? Разве из-за этого стоит так расстраиваться, милый! - ласково проговорила миссис Майнерс, погладив мужа по седеющим волосам. В эту минуту она готова была простить ему все, что угодно.
-Я проиграл все...Все, что у нас было!
Миссис Майнерс отпрянула.
-Не говори ничего, у меня мало времени! Слушай...- Чарльз говорил торопливо, но вынужден был часто останавливаться, чтобы перевести дыхание, - Продай все, виллу, землю, рабов... Отдай долг и поезжай к сыну...В Лондон...Он сможет тебя содержать... Он сможет...
Голова мистера Майнерса бессильно упала на подушки и он испустил свой последний вздох...
