Они приехали к фонтану. Ника уверенно шагала к скамейке, на которой каждый день сидел отец. Он плелся позади нее, не поспевая. Замыкал процессию Кирилл.
Отец — крепкий орешек, не раскололся. За всю дорогу он не произнес ни слова. Ника догадывалась, что его молчание — всего лишь волнение перед тем, как озвучить свой секрет.
Начало истории
Но и здесь, в этом скверике — пятачке, загаженном голубями — он упорно помалкивал. Подошел и сел на лавку, невзирая на следы помета, размытые моросящим утренним дождем. Похлопал рядом по скамейке и брякнул дочке:
- Сядь!
- Отлично! - иронично улыбнулась Ника. Она считала отца немножко сумасшедшим. Иногда не немножко. Ее отец — чудак. А сейчас сама опустилась на лавку и брезгливо сморщила лицо.
Словно села в лужу. Ника чувствовала сырость лавки. По джинсам расползалось мокрое пятно. Вдобавок ко всему дул сильный ветер, а она одета в легкую косуху. Как приговаривала бабушка — на рыбьем меху.
За ее спиной стоял Кирилл. Без его объятий она окончательно закоченеет, а тот не притронется к ней при отце. Блондин опирался на спинку лавки обеими руками, слегка склонившись над макушкой Ники и касаясь ее плеч.
Ника набралась терпения, поежилась. Дурацкая косуха. Бабушка была права. Абсолютно бесполезная вещица. В холода в ней холодно, в жару — жарко. А отцу в его пиджачишке хоть бы что.
- Пап, - не вытерпела Ника, - и что дальше? Долго нам сидеть? Когда она придет?
- Кто? - тихо прохрипел отец.
- Та женщина! Ты кого-то ждешь? Кто она? - засыпала она отца расспросами, - она вообще настоящая? Существует? Или ты ее придумал?! Может… - неуверенно предположила Ника, - она умерла?
- Типун тебе на язык, - осадил ее отец.
- А почему она не приходит? Для кого ты покупал цветок?
- Много болтаешь.
- Я хочу понять, зачем ты нас сюда привел?! - Ника отследила его взгляд, направленный не на фонтан, а дальше, вглубь деревьев.
Скоро парк зазеленеет, а сейчас сквозь голые кусты отчетливо виднелась автобусная остановка и ларек. По улице прогрохотал огромный грузовик. Из автобуса вывалились люди и разбрелись по разным сторонам. На работу, на учебу…
И Ника осознала, что осталась без работы. На самолет не села, с мамой поругалась. Несмотря на это, она была уверена, что мама ее ждет. Только как теперь уехать? Как бросить одинокого отца?
И вот опять! Как по замкнутому кругу.
Кирилл внезапно сжал ее плечо. Запрокинув подбородок, Ника уставилась в его лицо. Чем рассматривать унылую природу, лучше уж смотреть на обаятельного блондина и вспоминать события прошедшей ночи. Предвкушать сегодняшнюю ночь.
Тот лукаво подмигнул и кивнул на остановку. Кажется, он догадался. Она непонимающе нахмурилась, а Кирилл губами произнес: «Ларек».
Ларек! Цветочная палатка!
Отец смотрит сквозь стеклянную витрину, на продавщицу. Следит за каждым ее шагом, судя по движению его зрачков.
Не полная, но и не худая. Среднего телосложения, возраст непонятен. Ясно, что она моложе папы. Энергичная, жизнерадостная женщина продавала покупателю цветы. Тот вышел из ларька с улыбкой до ушей.
- Ясно! - Ника подскочила с лавки и встала в позу. Нарочно, перед взором молчаливого отца. Он машинально вытянул шею, но дочь подвинулась, чтобы закрыть ему обзор.
Отец насупил брови, как обиженный ребенок.
- Папа! И долго ты собираешься сюда ходить?
- А что? - тот угрюмо хмыкнул, - пока ноги ходят…
- Я имею в виду, когда ты с ней заговоришь?
- С кем?
- Не придуривайся! - осадила его Ника. Она указала на цветочную палатку, - на эту продавщицу! Долго будешь здесь сидеть? Сколько цветов ты выбросил в урну? А еще говоришь, что я — транжира! Иди, купи большой букет! Не розу! Папа! И подари!
- Ну, конечно! Еще чего? - он нервно ухмыльнулся, - нужен ей такой… как я. Она вон… смотри, как улыбается…
- Ты тоже умеешь улыбаться. Просто разучился. Иди, попробуй…
- Не пойду!
Ника шумно выдохнула, с раздражением. Посмотрела на Кирилла. Тот улыбался поджатыми губами, сдерживая смех.
- Пап, ты вроде смелый. Когда не нужно. Ты правительственный кортеж остановил. Полицейских покрыл отборным матом. Чуть в тюрьму не угодил. В очередях ругаться — так ты самый первый. А с обычной женщиной заговорить не можешь. Чего ты ждешь? Это тебе не мошенница Эльвира. Такая женщина сама не подойдет.
- А я не жду. Ничего не жду, - устало произнес отец, - лишь бы у детей все было хорошо. А я… уж как-нибудь…
- Я тоже хочу, чтобы у тебя все было хорошо.
Ника настойчиво за руку заставила его подняться. Пришлось поднатужиться. Упрямец упорно не желал сдвигаться с места. Но под напором дочери засеменил к ларьку.
- Я слишком старый, - отец пригладил редеющие волосы, - она надо мной посмеется.
- Посмеетесь вместе, - Ника остановилась на границе сквера, - все! Иди!
Волнительно и чуточку забавно наблюдать за ним со стороны. Отец шагал к ларьку, но делал вид, как будто идет мимо. А потом вдруг спохватился и вспомнил, что ему нужны цветы.
Ника смотрела, затаив дыхание. Распахнутая куртка Кирилла окутала ее своим теплом.
Отец зашел в цветочную палатку, потоптался возле входа. Когда улыбчивая продавщица обратила на него внимание, он слегка оторопел. Ткнул пальцем. Женщина услужливо завернула в пленку пять крупных алых роз.
Он расплатился. Постоял немного возле входа и…
Вышел из ларька.
- Папа! - разочаровано вздохнула Ника.
Тот приближался, сгорбленный, угрюмый, с серым, подавленным лицом. Словно все проблемы мира свалились на его усталые плечи и потянули старика к земле.
Нет! Так дело не пойдет!
Ника выпуталась из объятий, хотя отец на них не посмотрел. Он стыдливо прятал взгляд, протягивая дочери цветы.
- На вот. Возьми себе…
- Папа, - возмутилась Ника, отмахнувшись от букета. - Иди и подари!
- Потом… когда-нибудь, - он осмотрелся в поисках ближайшей урны, а Ника развернула его в сторону ларька. Еще и подтолкнула. Еще и пригрозила:
- Если не подаришь, я сама к ней подойду!
И он вернулся. А женщина как будто обрадовалась возвращению мужчины, который заходил в цветочную палатку каждый день. Покупал одну единственную розу, а потом подолгу сидел напротив, в сквере, на скамейке и пристально смотрел.
Отец протянул букет.
К глазам Ники подкатили слезы. Она готова была расплакаться от счастья. От чувства гордости за смелого отца. Он смог! Пусть не сразу. Пусть под напором дочери. Но его поступок был достоин восхищения.
Женщина смущенно улыбаясь и кивая приняла цветы.
Она не посмеялась, не отвергла ухаживания пожилого кавалера. А вдруг она все понимала? В жизни всякое бывает. Как гласила вывеска на входе в клуб — «Любви все возрасты покорны». Она приходит, когда ее совсем не ждешь.
Женщина что-то говорила.
- Спасибо! - озвучивала ее Ника тонким, нежным голоском, - а я уж не надеялась, что вы со мной заговорите.
Отец пошевелил губами. Теперь настала очередь Кирилла. Он прочистил горло и беспечно произнес:
- Поехали ко мне!
- Кирилл! - Ника возмущенно поерзала в его объятиях, - ты неисправим! Все мысли об одном! Они только познакомились!
- Я — тебе! - он посмеялся в ее ухо и повторил, - поехали ко мне. В мой город. Я познакомлю тебя со своей мамой. Вдруг тебе понравится? И ты не захочешь уезжать. Я не давлю! - поспешил исправиться блондин, - просто… я не представляю своей жизни без тебя.
- Нет, Кирилл. Я не могу поехать, - хитро улыбнулась Ника, - у меня скоро самолет.
***
В Италии совсем другая жизнь. Несравнимая с промозглым, серым городом, откуда Ника прилетела десять дней назад. За это время она успела загореть, перепробовать все блюда национальной кухни. И, конечно же, поправиться. Куда без этого? Мама кормила Нику, как на убой.
Нике так понравилась Италия, люди, мамин Карлос, который возил их по разным городам. Незабываемые впечатления. Море фотографий. И почти на каждом снимке сияющая мама. Живя в Италии, она помолодела, расцвела.
А вот мужчины-итальянцы Нику ничуть не впечатлили. Кое-кто пытался подкатить. Особенно тот молодой симпатичный постоялец, который ждал приезда Ники. Он предложил ей встретиться и получил отказ.
- Могла бы встретиться! - ворчала мама, - строишь из себя целомудренную. Сразу видно — влияние отца. Он-то понятно — старой школы. Только сейчас другое время. Нужно пробовать, общаться. Кто знает? А вдруг?
- Нет, мам, - улыбнулась Ника, - «вдруг» ждет меня дома.
- Ясно. Твой бледнолицый, - подковырнула ее та.
- Да, мам. Бледнолицый голубоглазый блондин.
Они прощались с мамой. Ника прилетела на недельку, но задержалась здесь на десять дней. Мама настояла, а Ника не посмела отказать.
И как они с папой умудрились пожениться? Они такие разные. Маме лишь бы нежиться на солнышке, мазаться кремами от загара, болтать о всякой ерунде. Отдых папы был другим: культурным, интеллектуальным. Сегодня они с цветочной феей идут на представление в театр.
- Извините, - грустно улыбнулась Ника, - я вас подвела. Наобещала Карлосу, что буду у него работать.
- Скажешь тоже, - мама смахнула со щеки слезинку. Она с большой неохотой отпускала дочь. - Здесь своих работников хватает. Я просто хотела переманить тебя к себе. Думаешь, легко мне было оставлять тебя с отцом? Нет. Но мне самой нужно было обжиться, привыкнуть, а потом приглашать тебя к себе. Здесь так хорошо! Неужели, тебе не понравилось?
Мама посмотрела на нее с надеждой, с легким разочарованием. Потому как Ника покачала головой.
- Здесь очень хорошо. Но это твоя мечта, мам. Не моя, - Ника крепко обняла ее и попрощалась, - мама, мне пора!
Он ждал ее. Когда Ника сообщила, что задержится, Кирилл проскрежетал зубами, но вынужденно промолчал. Он не хотел давить. И одновременно боялся, что жизнь в Италии затянет Нику в свой водоворот.
Ждал. Нервничал. Посматривал на время. Взмок от волнения и нетерпения. Пожалел, что примчался в аэропорт за несколько часов.
Сообщили о посадке. Казалось, прошла вечность, а Ника до сих пор не вышла. Он дождался, когда появится последний пассажир.
Не она.
Толпа людей рассеялась, а он смотрел на двери, не моргая, и чего-то ждал.
Ника не могла остаться, передумать. Она же обещала! Сообщила, что садится в самолет.
Кирилл упорно ждал. Его даже бульдозером не сдвинешь. Пока она не выйдет, он с места не сойдет.
Загорелая красотка с красным чемоданом, улыбаясь, выглянула из дверей.
Вот проказница! Притаилась за углом, намеренно тянула время. Решила потрепать его нервишки, разыграть.
Кирилл коварно улыбнулся, намекая, что намерен отыграться. Он дожидался этого момента десять долгих дней. Плюс перелет. Слишком долго для влюбленного мужчины, который отпустил ее с таким трудом.
А Ника звонко рассмеялась и помчалась к своему блондину, позабыв про красный чемодан.