- Простите. Столько дел навалилось. Еще и папа…. Сами понимаете. - бормотала Ника, сгребая прошлогоднюю траву. На кладбище уже просохло. Появись она на две недели раньше, увязла бы в грязи.
Могилка бабушки была свежей, года не прошло. Ее слегка размыло. Дед умер восемь лет назад. Место рядом с бабушкой отец Ники оставил для себя.
Для папы Ника поздний ребенок. Младшенькая, самая любимая. Он поучал ее, пытался контролировать, но на деле все совсем наоборот.
Ника присматривала за отцом. В свои шестьдесят девять он вел себя как капризный неуправляемый мальчишка, который ежедневно создавал дочери массу проблем.
Некому за ним присматривать. Мама младше его на восемнадцать лет. Когда отец состарился, а мама только расцвела, она с ним сразу развелась. Потом за ним присматривала бабушка. А когда ее не стало все заботы о папе полностью легли на дочь.
По кладбищу гулял холодный ветер. Стайка воронья устроила перекличку. Как в тот трагичный день. Бабушку хоронили под душераздирающий аккомпанемент крикливых, наглых птиц.
В этой части кладбища практически безлюдно. Неподалеку от Ники стоял безмолвный человек. Он смотрел на свежую могилу. Ветер смахнул с его щеки слезу.
Ника изредка поглядывала на молодого мужчину, губы которого не шевелились. А она привыкла разговаривать с усопшими родными, рассказывать им, как ее дела. Как дела у папы. Извиняться, что тот так редко приходит навестить.
Звонок прервал уединение мужчины. Он резко посмотрел на Нику, которая достала из кармана куртки телефон. Его взгляд задержался, словно мужчина только что заметил, что он здесь не один.
- Да. - Ника зажала телефон плечом и обомлела. Услышанное в трубке повергло ее в шок. Она вскочила, роняя телефон. Успела подхватить его и сбивчиво проговорила, - скажите адрес. Я сейчас приеду.
Папа! Искатель приключений. Не может жить спокойно. На этот раз он крепко встрял.
- Простите, - извинилась Ника перед могилами родных. Она не успела навести порядок, только частично убрала пожухлую траву. - Я приеду на следующей неделе. Обещаю.
Если ей удастся вытащить отца.
Ника оказалась за рулем отечественной колымаги. Двигатель затарахтел, покашлял и заглох. Как не вовремя! Хотя существует ли подходящий для поломки момент?
Не заводится. Отец сейчас бы хорошенько вмазал по рулю. А Ника ласково погладила и слезно попросила:
- Пожалуйста! Хорошая моя! Заведись. В последний раз.
Уговоры не подействовали. Лезть с умным видом под капот бессмысленно. Вид будет наитупейший, потому как Ника не разбиралась во всех этих делах. Учитывая опыт вождения, максимум на что она была способна, подъехать к заправочной колонке нужной стороной.
- Вам помочь? - громко прокричал мужчина. Тот самый, с безмолвным, скорбным, каменным лицом. Сейчас на нем нарисовалась мимика. Мужчина щурился от ветра, который трепал его светлую шевелюру и надувал куртку, как парус корабля.
Ника едва не задохнулась от порыва ветра, опустив стекло перед его лицом.
- Вы разбираетесь?
- Немного.
Мужчина несколько минут возился под капотом. Ника не верила в чудо, но по условному сигналу мужчины повернула ключ. Двигатель завелся не сразу. Но все-таки завелся, затарахтел, издавая самый блаженный в мире звук.
- Я вам что-то должна? - спросила Ника, не выходя из-за руля.
- Мне? Нет. Ей. - Он похлопал по крыше старой колымаги, - лучше свозите ее в сервис. Пока движок не накрылся.
- Проще выбросить это корыто, - невесело отшутилась Ника, - чем отремонтировать движок. Его давно пора менять.
- Да. Ремонт влетит в копеечку. Понимаю, - согласился тот.
- Еще раз спасибо. Извините. Я очень тороплюсь.
Мужчина кивнул, отошел от машины, которая короткими рывками дернулась вперед. Какой позор! Да, с вождением у Ники туго. А справляться с этой старой колымагой под силу лишь ее отцу.
Зато у мужчины был кроссовер, который догнал ее на первом повороте. Но не обогнал. Мужчина подстроился под медленную скорость, нетипичную для ситуации, когда нужно поспешить. Ника осторожничала, сосредоточенно смотрела на дорогу, в зеркала. На следующем повороте кроссовер проследовал за ней.
Неужели, боится, что движок заглохнет посреди дороги? Быть такого не может. Им просто по пути.
И верно. Ника завернула к отделению полиции, заглушила двигатель, мысленно поблагодарила машину, Бога, этого мужчину…. Кстати! А вот и он.
Кроссовер припарковался рядом. Как назло! По сравнению с автомобилем этого мужчины, колымага Ники выглядела еще более убого, как ржавое ведро с болтами, которое давно пора менять.
Они вошли в отделение, не переговариваясь, молча. Мужчина остановил первого попавшегося на пути сотрудника, который был ему знаком.
- Ну как? Есть новости? - спросил мужчина.
- Нет. Пока не нашли.
А Ника искала нужный кабинет. Завернула за угол, откуда эхом по всему отделению раздавался хриплый бас:
- Выпусти меня отсюда! Мент поганый!
Голос принадлежал ее отцу. Провалиться ей на этом месте! Ника заглянула в нужный кабинет.
- Слышите?! - недовольно буркнул полицейский. Ника ерзала на стуле, слушая, что вытворил ее отец, - он выбежал на дорогу. Остановил правительственный кортеж. Сопротивлялся при задержании. Плюс оскорбление представителей власти, представителей закона!
- Извините, - Ника сгорала от стыда, - понимаете, после смерти бабушки… его мамы… папа... он немного… сбрендил.
Неправда! Отец — не сумасшедший. Просто у него такой характер: скверный, порой наивный, упрямый. Он считал себя правым всегда и во всем.
- Я с него глаз не спущу, - твердо пообещала Ника, - отпустите его, пожалуйста. Он — пожилой человек. К тому же гипертоник. А еще у отца хронический бронхит. Ему нельзя студиться…
- Студиться? - ухмыльнулся полицейский. - Соглашусь, ваш отец одет не по погоде. На улице холод собачий, а он в разгуливает по городу в футболке и трико. Что ж вы, барышня, за ним совсем не следите? С виду вроде бы приличная…
Не считая налипшей на обуви кладбищенской земли.
- Я слежу. Буду следить! - горячо пообещала Ника, - я свожу его к врачу.
- Давно пора. Его нужно изолировать от общества.
Полицейский тяжело вздохнул. Крики в коридоре не смолкали. Отец Ники поливал отборным матом каждого, кто имел неосторожность пройти мимо него. Над ним посмеивались, угрожали, но его не так-то просто запугать.
- Ладно, - снисходительно произнес полицейский, - для первого раза выпишу вам штраф. Но имейте в виду, - осадил он Нику, когда та воодушевленно поднялась, - в следующий раз я его не пощажу. Либо в тюрьму, либо в психушку. Суд решит.
- Спасибо, - поспешила улыбнуться Ника. Но, увидев сумму штрафа, ее улыбка медленно сошла с лица.
Отца освободили. Это главное. А еще, что немаловажно, он молча вышел на крыльцо. Прохладно, а он даже не поежился, только буркнул, обернувшись:
- Черти! Чтоб вам...
- Папа! Замолчи! - Отчитала его дочь. - Зачем ты выбежал на дорогу?
- Я хотел спросить, почему у меня такая мизерная пенсия? Я отработал на вредном производстве сорок с лишним лет. Здоровье посадил.
- Нормальная у тебя пенсия! - Возразила Ника. Она шумно выдохнула и снова напряглась. За ними наблюдали из кроссовера. И подслушивали, судя по опущенному стеклу.
- А цены растут как на дрожжах, - ворчал отец, двигаясь к машине. - Люди на работу опаздывают, а эти на лимузинах разъезжают, дороги перекрывают. Все должны их ждать.
- Пап, тебе какая разница? - сдавленно шепнула Ника, стараясь не смотреть на мужчину, который вальяжно развалился за рулем, - ты что ли опаздываешь? Ты вообще не работаешь! Вот и сиди себе на пенсии, смотри телевизор, в карты с мужиками во дворе играй. Куда тебя понесло?
- Куда надо, туда и понесло. Яйца курицу не учат.
Отец каждый день туда ходил. Зачем?! Ника не знала. Пару раз пыталась проследить, но слежка не принесла особых результатов. Отец приезжал на площадь, садился на скамейку у фонтана (три жалкие струйки) и куда-то пристально смотрел. Медом так что ли намазано? Как будто в городе других скамеек нет….