— Какая ещё доля в квартире? — мать резко повернулась, сжимая в руке недокуренную сигарету. — Эту квартиру мы с твоим отцом покупали не для того, чтобы по частям растаскивала.
— Мам, но ведь папа хотел... — тихий голос Арины потонул в громком смехе.
— Папа хотел, папа хотел! — передразнила Вера Николаевна, стряхивая пепел в хрустальную пепельницу. — Твой отец уже пять лет как в могиле, а я ещё жива. Мне решать, кому и что достанется.
Тесная кухня внезапно стала ещё меньше. Стены, оклеенные выцветшими обоями с мелким цветочным рисунком, будто сдвинулись, готовые раздавить молодую женщину. Арина машинально провела рукой по деревянному столу, за которым прошло её детство — каждая царапина хранила историю семейных ужинов, когда отец ещё был жив.
— Маришка выходит замуж, им нужно где-то жить, — продолжала Вера Николаевна, не замечая, как дочь вздрогнула от упоминания младшей сестры. — А ты со своим... как его... Дмитрием, уже обустроились. Тебе трудно понять, что сестре помощь нужнее?
Весеннее солнце, пробивающееся сквозь тюлевые занавески, падало на стол золотистыми пятнами, но теплее от этого не становилось. У матери внутри всё застыло, словно в разгар зимы.
— Этот «как его» — мой муж уже три года, — Арина подняла взгляд на женщину, которую всю жизнь называла матерью. — И мы до сих пор снимаем квартиру. Мы просто хотели...
— Знаю я, чего вы хотели, — перебила женщина, туша окурок. — Думаешь, я не вижу, как ты на жилплощадь поглядываешь? Всегда такой была — всё тебе мало.
Мысленно Арина досчитала до десяти, пытаясь успокоиться. За тридцать два года жизни так и не смогла понять, за что мать её так не любит. Постоянное сравнение с сестрой, вечные упрёки, холодность — и это после смерти отца стало только хуже.
— Разговор окончен, — отрезала Вера Николаевна, включая чайник. — Дарственную я уже оформила на Маришу. Полностью.
Утренний свет играл на медной поверхности старинного самовара — подарка бабушки Галины, единственного человека из родни по линии отца, с кем поддерживала отношения семья. Этот самовар выставлялся только по особым случаям, но никогда — когда приходила Арина.
— Понятно, — тон молодой женщины стал неожиданно спокойным. — Значит, всё как всегда. Марина — родная кровь, я — чужая.
Глаза матери сузились, в них промелькнуло что-то похожее на испуг, но через секунду исчезло.
— Не драматизируй, — фыркнула Вера Николаевна. — Пей чай и уходи. У меня ещё дел полно.
Взгляд Арины скользнул по кухонному столу, где лежала раскрытая записная книжка с номерами телефонов. Женщина узнала почерк отца — мелкий, аккуратный, с характерным наклоном букв. Книжка была старой, но хорошо сохранилась, видимо, её редко открывали после смерти Николая Андреевича.
— Какие интересные имена, — заметила Арина, разглядывая страницу. — Ольга, Наталья... Кто эти люди? Почему я о них никогда не слышала?
📖 Также читайте: Муж не догадывался, что не так с женой, зато об этом знала тёща и свояченица, им было о чём молчать
Вера Николаевна резко захлопнула записную книжку и сунула её в карман домашнего халата.
— Просто старые знакомые твоего отца, — отрезала она. — Тебе пора.
Металлический скрежет ключа в замке отозвался внутри Арины странным предчувствием. Интуиция говорила: что-то не так, что-то мать скрывают от неё много лет. Но дочь лишь молча кивнула и направилась к выходу.
Улица встретила её прохладным весенним ветром. Клёны вдоль тротуара только-только покрылись нежной зеленью первых листьев. Арина глубоко вдохнула, пытаясь избавиться от тяжести, поселившейся в груди после разговора с матерью.
***
Маленькая съёмная квартира казалась уютнее родного дома. Дмитрий вопросительно посмотрел на жену, когда та переступила порог.
— Ну что? — спросил он, откладывая в сторону газету.
— Как обычно, — Арина устало опустилась на диван. — Всё Марине, мне — ничего.
Муж сел рядом, обнимая её за плечи.
— Интересно, почему она так к тебе относится? Всю жизнь...
— Не знаю, — прервала его жена. — Может, я в детстве что-то сделала... Хотя что может сделать трёхлетний ребёнок?
— Трёхлетний? — переспросил Дмитрий.
— Да, мама всегда говорила, что я начала её доводить примерно с трёх лет. До этого была «нормальным ребёнком».
Мужчина задумчиво потёр подбородок.
— Странно это всё. А родственники по материнской линии что говорят?
Арина усмехнулась.
— Какие родственники? Мы с ними не общаемся. Мама всегда говорила, что они все ужасные люди. Из родни был только папа и бабушка Галина, его мать.
Бабушка Галина. При мысли о ней у Арины потеплело на душе. Эта женщина была единственным человеком, которая искренне любила её после отца. Но четыре месяца назад бабушки не стало.
— Кстати, — Дмитрий встал и прошёл к своему рабочему столу. — Пришло письмо от нотариуса.
Конверт, который протянул муж, был официальным, с печатью нотариальной конторы. Внутри лежал ещё один — простой, белый, с надписью "Моей дорогой Ариночке".
— Что там? — спросил Дмитрий, заметив, как изменилось лицо жены при чтении.
— Здесь... Это невозможно... — голос Арины дрожал. — Бабушка пишет, что Вера Николаевна... она мне не мать.
— Что?!
— Она моя тётка, — Арина подняла полные слёз глаза на мужа. — Моя настоящая мать — её младшая сестра Ольга. Она умерла, когда мне было три года.
Дмитрий молча сел рядом, взяв жену за руку.
— Бабушка пишет, что отец был женат на Ольге, — продолжала Арина, вчитываясь в строки. — Когда она умерла от болезни, Вера предложила помочь с ребёнком... со мной. Отец был в отчаянии, согласился. Постепенно она взяла всё в свои руки, а потом они поженились.
Руки у молодой женщины дрожали.
📖 Также читайте: Муж потребовал после развода со своей бывшей женой компенсацию в виде «Упущенных возможностей»
— Получается, что Марина... она моя сводная сестра, а не родная.
— Теперь понятно, почему тебя никогда не любили как родную, — тихо произнёс Дмитрий.
Арина уткнулась лицом в ладони.
— А ещё тут написано, что бабушка все эти годы переводила деньги на моё содержание. Особенно после смерти папы, — её голос стал горьким. — И знаешь что? Я никогда не видела этих денег. Никогда! Зато Марина всегда ходила в лучшей одежде, ездила на курорты...
Дмитрий крепче обнял жену.
— Что ещё в письме?
— Бабушка оставила мне свой дом в пригороде и сбережения, — Арина подняла покрасневшие глаза. — Она пишет, что это должно было достаться моей матери, Ольге. А теперь принадлежит мне по праву.
***
Май выдался особенно теплым. Яблони в саду бабушкиного дома стояли в полном цвету, их аромат наполнял воздух сладостью и надеждой. Арина сидела на крыльце, когда к воротам подъехала знакомая машина.
— Вот и приехали, — произнёс Дмитрий, выглядывая из окна дома. — Я же говорил, что они явятся, как только узнают о наследстве.
Из автомобиля вышли трое: Вера Николаевна, Марина и молодой человек, которого Арина никогда раньше не видела — видимо, жених сестры.
— Добрый день, — голос Веры Николаевны звучал неестественно приветливо. — Какой чудесный дом у бабушки оказался! Мы и не знали...
— Не надо этого, — оборвала её Арина, вставая с крыльца. — Я всё знаю.
Улыбка исчезла с лица Веры Николаевны.
— Что именно ты знаешь? — осторожно спросила она.
— Что вы мне не мать, — холодно произнесла Арина. — Что моя настоящая мать — Ольга. Что вы присвоили деньги, которые бабушка посылала на моё содержание.
Марина удивлённо переводила взгляд с сестры на мать.
— Мама, о чём она говорит?
— Ерунда какая-то, — попыталась отмахнуться Вера Николаевна, но голос её предательски дрожал. — Галина Петровна всегда была немного... не в себе. Особенно в последние годы.
— У меня есть документы, — спокойно продолжила Арина. — Свидетельство о рождении, где указана Ольга. Письма от бабушки к отцу. Банковские выписки о переводах.
Вера Николаевна побледнела.
— Мы приехали поговорить о доме, — наконец выдавила она. — В конце концов, я была замужем за Николаем. Имею право на часть наследства его матери.
— Ничего вы не имеете, — из дома вышел Дмитрий, держа в руках папку с документами. — По закону и по завещанию всё принадлежит Арине.
— Мы оспорим завещание! — внезапно закричала Вера Николаевна, сбросив маску доброжелательности. — Ты неблагодарная дрянь! Я тебя вырастила, а ты так отплатила!
— Вырастили? — Арина горько усмехнулась. — За бабушкины деньги, которые присваивали? За все те годы унижений и пренебрежения? За то, что отказались от меня, когда я уезжала учиться? За то, что не пришли на мою свадьбу?
Марина растерянно смотрела на мать.
— Мама, это правда? Арина мне не родная сестра?
📖 Также читайте: Муж решил, что он глава семьи и ему всё дозволено, но тёща раскрыла дочери секрет истинных мотивов зятя
Вера Николаевна швырнула сумку на землю.
— Да, чёрт возьми! Она дочь Ольги! Моей младшей сестрички, которую все обожали! Которой всё доставалось просто так! — у женщины на губах выступила пена. — Даже после смерти она продолжала всё у меня отбирать! Николай никогда не любил меня так, как её. Всегда смотрел на её дочь с такой нежностью...
Арина стояла, словно оцепенев. За тридцать два года это были первые искренние слова, которые она услышала от этой женщины.
— Уезжайте, — тихо, но твёрдо произнесла она. — Дом принадлежит мне, и я не намерена вас пускать даже на порог.
— Ты пожалеешь об этом! — закричала Вера Николаевна, направляясь к машине. — Идём, Марина!
Младшая сестра не сдвинулась с места. Впервые в жизни она смотрела на мать другими глазами.
— Я... я останусь поговорить с Ариной, — неуверенно произнесла она.
— Что?! — возмущению Веры Николаевны не было предела. — Ты посмотри как она поступила со мной, с матерью. Ты выбираешь эту... вместо меня?
Голос Марины окреп:
— Я хочу узнать правду. Всю правду.
Вера Николаевна бросила на дочерей последний взгляд, полный ненависти, и села в машину. Жених Марины неловко переминался с ноги на ногу, не понимая, что делать.
— Идите в дом, — Дмитрий кивнул Марине и её спутнику. — Думаю, вам есть о чём поговорить.
Когда машина с Верой Николаевной скрылась за поворотом, Арина испытала странное облегчение. Теперь она поняла, почему была чужой в собственной семье.
Яблоневый сад шелестел белоснежными лепестками, словно одобряя её выбор. У крыльца стоял муж, готовый поддержать в любую минуту.
— Пойдём в дом, — произнесла Арина обращаясь к сестре и взяла мужа за руку.
***
Прошло полгода с того майского дня, когда правда наконец открылась. Арина стояла у окна бабушкиного дома, наблюдая, как риелтор прикрепляет к воротам табличку "Продаётся". Утренний свет падал на яблони, уже сбросившие листву — время летело так быстро.
— Не жалеешь? — Дмитрий подошёл сзади, обнимая жену за плечи.
— Немного, — призналась Арина, машинально положив руку на едва заметный живот. — Но мы приняли правильное решение.
После того разговора с Мариной многое изменилось. Сёстры впервые в жизни по-настоящему узнали друг друга. Оказалось, что младшая тоже страдала от материнского деспотизма, просто по-своему — как "любимая" дочь, от которой всегда ждали невозможного.
— Звонила моя мама, — сказал Дмитрий, целуя жену в висок. — Она приглашает нас на обед в воскресенье. Говорит, что комната для малыша почти готова.
Арина улыбнулась. Свекровь называла её дочкой с первой встречи, задолго до того, как Дмитрий сделал предложение. А когда узнала о беременности, счастью не было предела — она ждала внуков уже несколько лет.
— Так странно, — задумчиво произнесла Арина. — Всю жизнь я мечтала о матери, которая будет любить меня просто так. И теперь она у меня есть.
📖 Также читайте: Девяностолетняя старуха поставила жуткий ультиматум: кто подари ей первого правнука, тот унаследует её особняк, и тут такое началось...
Родители Дмитрия, Рита Анатольевна и Сергей Петрович, жили в тихом пригороде, в десяти минутах езды от нового дома, который молодая пара приобрела на деньги от продажи бабушкиного наследства. Небольшой, уютный, с садом — идеальное место для растущей семьи.
— Марина звонила вчера, — Дмитрий присел на подоконник. — Они с Антоном уже обустроились в Казани. Говорит, мать продолжает ей названивать, требует вернуться.
Арина вздохнула. После того майского дня Вера Николаевна перенесла всю свою ярость на младшую дочь. Она обвиняла Марину в предательстве, в том, что та "выбрала сторону Золушки". Бесконечные звонки, истерики — Марина не выдержала и через месяц объявила, что с женихом уезжает в другой город.
— Я предлагала им помощь, — Арина покачала головой. — Но Марина говорит, что сами справятся. Кажется, она наконец-то учится жить без маминого одобрения.
Риелтор помахал им с дорожки — пора было подписывать последние документы. Продажа дома ставила точку в этой главе их жизни. Да, бабушкин дом был связан с прошлым, с воспоминаниями об отце, о редких счастливых моментах, но новый дом станет началом их собственной истории.
— Слушай, а ведь мы даже не думали о именах для малыша, — сказал вдруг Дмитрий, когда они шли к машине после подписания бумаг.
— Если родится девочка, хочу назвать Ольгой, — тихо ответила Арина. — В честь мамы. Моей настоящей мамы.
***
Вера Николаевна сидела в полумраке кухни, глядя на экран мобильного телефона. Очередной звонок Марине остался без ответа — как и десятки предыдущих. На столе лежала та самая записная книжка Николая, которую она так и не решилась выбросить.
Когда-то в этой квартире было шумно — муж, дети... Теперь только тишина и эхо шагов. Квартира, которую она так отчаянно не хотела делить с Ариной, вдруг стала огромной и пустой.
На стене висела фотография — Марина в выпускном платье. Рядом когда-то была фотография Арины, но Вера Николаевна сняла её еще много лет назад.
— Всё из-за неё, — прошептала женщина, наливая себе рюмку коньяка. — Если бы не Арина, Марина была бы сейчас здесь. И наследство было бы нашим.
Она отхлебнула обжигающую жидкость и закашлялась. В глубине души женщина понимала, что дело не в Арине. Дело в ней самой — в зависти к сестре, которая не ушла даже после её смерти, в жестокости к ребёнку, который не был ни в чём виноват, в эгоизме, который оттолкнул даже родную дочь.
Телефон зазвонил — на экране высветилось "Марина". Вера Николаевна торопливо схватила трубку.
— Доченька! Наконец-то! Когда ты вернёшься домой?
— Я звоню сказать, что мы с Антоном решили пожениться в следующем месяце, — голос дочери звучал твёрдо. — В Казани. У нас всё хорошо.
— Как это — в Казани? — голос Веры Николаевны задрожал. — А как же я? Я должна помочь с подготовкой! Ты не можешь решать такие вопросы без меня!
На другом конце провода повисла тишина.
📖 Также читайте: Муж, свекровь и золовка решили обмануть Алёну с квартирой, развод, изгнание, измена, что дальше?
— Мне уже двадцать семь. Я могу и буду принимать решения сама, — спокойно ответила Марина. — Мы вышлем приглашение. Приезжай, если вдруг решишь.
— Это всё она тебя настроила! — закричала Вера Николаевна. — Арина! Она всегда хотела разрушить нашу семью!
— Мама, — голос Марины стал печальным, — семью разрушила ты. Своей ложью, своей ревностью, своим злостью. Прости, мне пора.
В трубке раздались короткие гудки.
Вера Николаевна грузно опустилась на стул. Квартира, которую она так ревностно защищала, теперь казалась тюрьмой. На кухонном столе лежал конверт — приглашение на новоселье от Арины и Дмитрия. Она получила его неделю назад, но даже не открыла.
Дрожащими руками женщина разорвала конверт. Внутри была открытка с адресом и фотография УЗИ. На обороте Арина написала: "Несмотря ни на что, вы часть моей истории. Двери нашего дома открыты для вас, если захотите познакомиться со своим внуком."
Вера Николаевна уронила открытку на пол и заплакала. Она осталась совсем одна в пустой квартире, полной призраков прошлого и горьких сожалений.
А в это время в новом доме на окраине города Арина стояла у окна детской комнаты, которую они с Дмитрием только что закончили обустраивать. За её спиной свекровь развешивала занавески, что-то весело напевая, а свёкор собирал кроватку, подшучивая над собственной неуклюжестью.
Арина положила руку на живот и улыбнулась. Наконец она обрела то, о чём мечтала всю жизнь. И возможно, когда-нибудь, за этим столом найдётся место и для женщины, которая так и не смогла стать ей матерью.
«Нельзя вернуться в прошлое и изменить свой старт, но можно стартовать сейчас и изменить свой финиш». — Зиг Зиглар
Автор: Владимир Шорохов © Книги автора на ЛитРес
Загляните в нашу рубрику «Самые читаемые рассказы»
«В этот критический момент Ольгу будто током ударило от внезапного озарения. Она отчётливо вспомнила, как в далёком детстве яростно защищала свой маленький игрушечный магазинчик от соседских хулиганов — отважно кидалась пластиковыми яблоками и решительно кричала: «Это моё, и точка!».
— Валерка! — что есть силы крикнула она дремавшему на стуле охраннику, своему верному школьному другу. — Срочно вызывай полицию! А этих... — она выразительно ткнула дрожащим пальцем в обалдевшую от такой наглости толпу, — немедленно задерживай как мародёров!» читать дальше