Часть 1
— Извините, но это всё выглядит как какой-то цирк! — Виктория Антоновна постучала серебряной ложечкой по краю хрустального бокала. — Я сказала своё слово и менять его не собираюсь.
Просторная гостиная старинного особняка погрузилась в тишину. Только что отгремели поздравления с девяностолетием хозяйки дома, и десерт ещё не успели подать, когда бабушка решила сделать своё сенсационное заявление.
— Я прожила долгую жизнь и видела, как рушатся империи и создаются новые. Этот дом — единственное, что осталось неизменным, — Виктория Антоновна обвела глазами присутствующих. — И я хочу, чтобы он достался тому из вас, кто первым подарит мне правнука или правнучку.
Алёна поперхнулась шампанским, её муж Виктор замер с поднятой вилкой, Игорь с женой Олей обменялись странными взглядами, а девятнадцатилетняя Настя просто открыла рот от изумления.
— Мама, но это же шутка такая, да? — осторожно поинтересовалась Дарья Евгеньевна, дочь Виктории Антоновны и мать всех трёх внуков.
— Никакой шутки, — отрезала бабушка, выпрямляясь в своём резном кресле. — Даю вам ровно год. Если к моему следующему дню рождения у меня не будет правнука или правнучки, дом отойдёт благотворительному фонду «Наследие». Я уже обсудила это с нотариусом.
Алёна, которой было уже двадцать семь и которая была замужем уже четыре года, нервно поправила причёску.
— Бабушка, это какое-то средневековье! Ты не можешь просто... назначать нам срок для рождения детей. Это личное решение каждой семьи.
— Могу, — спокойно ответила Виктория Антоновна, отправляя в рот кусочек торта. — Это мой дом, и я решаю, кому он достанется. Если никому из вас он не нужен настолько, чтобы продолжить род — что ж, значит, он достанется тем, кто сохранит другое наследие.
— Но мама! — вмешалась Дарья Евгеньевна. — Настя ещё совсем ребёнок! Ей всего девятнадцать, она учится в университете!
— В моё время в девятнадцать уже имели по двое детей, — парировала Виктория Антоновна. — И не надо драматизировать. Алёне с Виктором давно пора обзавестись потомством, а Игорь с Олей уже три года женаты. Я не вижу проблемы.
Игорь нервно поправил галстук. Его жена Оля смотрела в тарелку, будто пыталась найти там ответы на все вопросы вселенной.
— Думаю, нам пора, — внезапно заявила Алёна, поднимаясь из-за стола. — Спасибо за чудесный вечер, бабуля. С днём рождения ещё раз.
Виктор тут же вскочил следом за женой, бормоча извинения. Они покинули столовую, не дождавшись десерта, оставив за собой шлейф недоумения и неловкости.
Часть 2
Вернувшись домой, Алёна наконец позволила себе то, что сдерживала весь вечер. Слёзы хлынули потоком, плечи задрожали, и она опустилась прямо на пол в прихожей, обхватив колени руками.
— Алёнушка, ну что ты... — Виктор присел рядом, осторожно обнимая жену. — Ну перестань, мы что-нибудь придумаем.
— Что тут придумаешь? — всхлипнула она. — Я же не могла сказать маме... Бабушке... Что у нас... У тебя... Господи, как же стыдно!
Виктор тяжело вздохнул и провёл рукой по её волосам.
— Тебе не должно быть стыдно. Это моя проблема. Мой диагноз.
📖 ЗАВЕЩАНИЕ НА КРОВЬ: кто первый родит, тот и выживет!
Три года назад, когда они всерьёз задумались о детях, врачи вынесли Виктору безжалостный приговор — бесплодие. Шансы стать отцом естественным путём стремились к нулю. Алёна не винила мужа, но каждый семейный ужин, каждый вопрос родственников "ну когда же вы порадуете нас внуками?" превращался в молчаливую пытку.
— Знаешь, — Виктор помог ей подняться с пола и повёл на кухню, — я давно думал об этом. Может, это судьба? Может, бабушкино условие — это знак, что нам пора?
— О чём ты? — Алёна взяла протянутое мужем полотенце и вытерла лицо.
— ЭКО, — просто сказал он. — Я знаю, мы откладывали этот разговор, но... Ты ведь хочешь детей, правда? Независимо от бабушкиного дома?
Алёна замерла, глядя на мужа покрасневшими глазами.
— Хочу, но...
— Никаких "но", — Виктор взял её руки в свои. — Мы сделаем это. Попробуем ЭКО. Я уже навёл справки, есть очень хорошая клиника. Дом — это просто бонус. Главное — наша семья.
Алёна почувствовала, как в груди разливается тепло. Виктор прав, они и так хотели ребёнка. Бабушкино условие просто подтолкнуло их к решению, которое давно назрело.
— Хорошо, — кивнула она, — давай попробуем.
Но где-то в глубине души неприятно скребло осознание того, что всё происходит не так, как она мечтала. Не по велению сердца, а по бабушкиному календарю и с оглядкой на наследство. Словно она и правда превратилась в инкубатор, который должен выдать результат к определённому сроку.
— О чём задумалась? — спросил Виктор, разогревая чайник.
— Да так... — Алёна грустно улыбнулась. — Просто всё это похоже на какую-то сделку. Ребёнок в обмен на дом. Мне это не нравится.
— Послушай, — Виктор сел напротив, — мы не делаем ребёнка ради дома. Мы просто перестаём откладывать то, о чём давно мечтали. А дом... Дом просто достанется тому, кто первым станет родителем. Это не сделка, это... стимул.
Алёна кивнула, но тяжесть в душе не исчезла. Ей казалось, что она упускает что-то важное, что-то, спрятанное между строк бабушкиного странного условия.
***
В маленькой квартире Игоря и Оли царила тишина. Оля так и не ушла, как грозилась. Вместо этого они сидели на кухне, напряжённые, как две натянутые струны.
— Я, кажется, начинаю понимать твою логику, — наконец произнесла Оля, крутя в руках чашку с остывшим чаем. — Дом действительно стоит целое состояние.
Игорь, который успел остыть после ссоры, посмотрел на жену с надеждой.
— Ты... ты что, всерьёз думаешь о моём предложении?
— Я думаю о перспективах, — ответила Оля, не поднимая глаз. — Если продать дом, мы могли бы получить десятки миллионов. Разделить поровну и разойтись. Ты бы мог купить квартиру своей... как её там? А я бы обеспечила будущее ребёнку.
Игорь поперхнулся.
— Ты предлагаешь... забеременеть от меня, получить дом, продать его и разделить деньги?
📖 ЖЕСТОКАЯ СДЕЛКА: ребёнок в обмен на особняк
— А что? — Оля впервые за вечер посмотрела ему прямо в глаза. — Разве не об этом ты говорил? Ребёнок ради дома?
— Я говорил о будущем ребёнка...
— Не лги хотя бы сейчас, — устало оборвала его Оля. — Тебя интересуют только деньги. И знаешь что? Меня, пожалуй, тоже. Я потратила на тебя три года жизни и заслуживаю компенсации.
Игорь задумался. С одной стороны, предложение было заманчивым. Викторианский особняк бабушки в престижном районе действительно стоил баснословных денег. С другой...
— А что насчёт алиментов? — осторожно спросил он. — Если у нас будет ребёнок...
— Боишься, что я тебя обдеру? — усмехнулась Оля. — Не волнуйся. Если мы договоримся, я не потребую от тебя ни копейки. Считай деньги от продажи дома твоими алиментами на всю жизнь.
— И ты готова... — Игорь запнулся, подбирая слова, — готова завести ребёнка, зная, что у нас нет будущего?
— А у скольких детей родители разводятся через пару лет после рождения? — философски заметила Оля. — По крайней мере, наш ребёнок будет материально обеспечен. А эмоционально... Что ж, у него будет любящая мать. Этого достаточно.
Игорь барабанил пальцами по столу, взвешивая все за и против. Перспектива получить половину стоимости бабушкиного дома была слишком соблазнительной, чтобы отказаться. Но что-то его смущало.
— И ты уверена, что не передумаешь насчёт алиментов? Может, стоит как-то юридически это оформить?
Оля посмотрела на него с нескрываемым презрением:
— Ты даже в этом не можешь мне довериться? Ладно, мы можем подписать соглашение. Но если согласишься, нужно начинать прямо сейчас. У Алёны с Виктором фора — они наверняка уже в спальне.
Игорь кивнул, стараясь не думать о том, что предлагаемая сделка превращала его в худшую версию самого себя.
***
Настя сидела, прижавшись к Алексею, в маленьком кафе недалеко от её университета. Любимое место встреч, где они познакомились почти год назад, когда Лёша, студент-пятикурсник, проводил дополнительные занятия для первокурсников.
— Ну что ты, маленькая, — Алексей гладил её по волосам, — не принимай близко к сердцу. Старушка, наверное, просто пошутила.
— Ты не знаешь мою бабушку, — вздохнула Настя. — Она никогда не шутит о серьёзных вещах. И этот дом... Это не просто дом, понимаешь? Это частичка истории нашей семьи.
📖 НАСЛЕДИЕ ОБМАНА: девяносто лет тайн одной семьи
Алексей задумчиво потягивал кофе.
— А что, твои брат и сестра правда бросятся выполнять это условие?
— Алёна с Виктором, может, и нет. Они современные люди. А вот Игорь... Он помешан на деньгах. Такую возможность не упустит.
Настя прижалась ещё ближе к Алексею, вдыхая его родной запах. Сейчас, в его объятиях, бабушкино условие казалось далёким и нелепым. Но мысль о том, что семейный дом, полный воспоминаний, может достаться кому-то другому, причиняла почти физическую боль.
— Знаешь, — неожиданно произнёс Алексей, — а ведь мы могли бы...
— Что? — Настя в испуге отстранилась. — Ты же не предлагаешь мне...
— Нет-нет! — рассмеялся он. — Я не сумасшедший. Просто подумал... Мы ведь любим друг друга, правда?
Настя кивнула, и сердце забилось чаще.
— И когда-нибудь мы всё равно создадим семью. Может быть, не сейчас, но...
— Лёш, — Настя покачала головой, — мне девятнадцать. Я на втором курсе. Какая семья? Какие дети? У меня вся жизнь впереди!
— Конечно, — согласился он. — Я просто размышляю вслух. Дом дому рознь, но такое наследство... Оно могло бы обеспечить будущее нашим детям. Когда бы мы их ни завели.
Настя внимательно посмотрела на своего парня. Они встречались почти год, но никогда не говорили о совместном будущем так конкретно. Алексей нравился ей — умный, заботливый, с хорошим чувством юмора. Она действительно любила его. Но готова ли она связать с ним жизнь прямо сейчас, в девятнадцать лет?
— Я не спешу замуж, — тихо сказала она. — И уж точно не спешу становиться мамой. Даже ради бабушкиного дома.
— Понимаю, — Алексей поцеловал её в лоб. — И не тороплю. Просто... думаю о нашем будущем.
Настя улыбнулась, но в душе шевельнулось беспокойство. Неужели и её Лёша соблазнился перспективой получить дорогую недвижимость? Или он просто мыслит практично? В любом случае, ей нужно было время, чтобы разобраться в своих чувствах и желаниях. Бабушкино условие всколыхнуло что-то важное, что ранее дремало под поверхностью их отношений.
Часть 3
Дверь в комнату Виктории Антоновны открылась, и на пороге появилась Дарья Евгеньевна с подносом.
— Мама, я принесла твои лекарства и чай с мелиссой, — она поставила поднос на прикроватный столик и села в кресло напротив матери. — Можно с тобой поговорить?
Виктория Антоновна оторвалась от созерцания сада и повернулась к дочери.
— Ты хочешь обсудить мое условие? — это был не вопрос, а утверждение.
— Мама, ты понимаешь, что ты делаешь? — в голосе Дарьи звучали нотки отчаяния. — Ты столкнешь их лбами. Они же перессорятся из-за этого дома.
— Если они перессорятся из-за наследства, значит, в их отношениях и так не было настоящей семейной связи, — старушка невозмутимо взяла чашку с чаем. — Я не заставляю их делать что-то неестественное. Продолжение рода — самое естественное, что может быть.
— Но не так! — воскликнула Дарья. — Не под давлением, не из-за дома! Дети должны рождаться по любви, когда семья к этому готова.
📖 РОДИТЬ ИЛИ ПОТЕРЯТЬ ВСЁ! Бабушкино условие разрушило семью
Виктория Антоновна усмехнулась:
— А когда, по-твоему, твои дети будут готовы? Алёне уже двадцать семь, Игорю тридцать. По моим меркам, они уже опоздали.
— Сейчас другое время, мама, — Дарья потерла переносицу. — Люди строят карьеру, путешествуют, развиваются...
— Развиваются, — эхом отозвалась Виктория Антоновна. — Знаешь, Лидия Семёновна соседка рассказывала мне на прошлой неделе, что её сын, ему, на минуточку, сорок пять, объявил, что дети ему не нужны вовсе. Предпочитает свободу, видите ли. А Марковы с соседней улицы? Их дочери тридцать пять, и она прямо заявила родителям, что материнство не для неё, ей с кошками комфортнее.
Виктория Антоновна отставила чашку и выпрямилась, как будто готовилась к бою:
— Что это за поколение такое выросло? Без ответственности, без понимания, что жизнь не вечна. Вы все думаете, что впереди ещё много времени, что успеете и детей родить, и мир посмотреть. А потом оглянуться не успеваете — и уже поздно.
— Мама, это их выбор, — устало возразила Дарья.
— Выбор! — Виктория Антоновна почти выплюнула это слово. — Выбор делать нечего и жить бессмысленно? Я пережила войну, разруху, голод. И знаешь, что помогло мне выстоять? Понимание, что будущее не в бетонных стенах и не в дорогих машинах. Будущее — в детях, которые будут помнить о нас, когда мы уйдём.
— То есть ты хочешь правнуков, чтобы они тебя помнили? — тихо спросила Дарья.
— Не только, — покачала головой старушка. — Я хочу, чтобы мои внуки поняли, что в жизни по-настоящему важно. И если для этого мне придётся использовать этот дом как приманку — что ж, так тому и быть.
Дарья встала, сжимая кулаки:
— Ты манипулируешь ими, мама. Это нечестно. Ты не имеешь права вмешиваться в их жизни таким образом.
— Я имею полное право распоряжаться своим имуществом так, как считаю нужным, — холодно отрезала Виктория Антоновна. — И моё условие остаётся в силе.
— Значит, ты не передумаешь? — Дарья посмотрела на мать с горечью.
— Нет, — твёрдо ответила старушка. — И если ты действительно любишь своих детей, ты поймёшь, что я делаю это и для них тоже.
Дарья молча направилась к двери, но на пороге остановилась:
— Знаешь, мама, я боюсь, что ты добьёшься прямо противоположного результата. Вместо большой счастливой семьи получишь разбитые отношения и обиженных внуков.
— Я рискну, — спокойно ответила Виктория Антоновна, возвращаясь к созерцанию сада. — Иногда нужно встряхнуть дерево, чтобы узнать, какие плоды на нём растут.
Дарья ничего не ответила, только тихо закрыла за собой дверь.
***
Прошло три недели с памятного юбилея. Алёна сидела на краю ванны, разглядывая результаты анализов, которые забрала из клиники этим утром.
— Ну что там? — Виктор заглянул в ванную, нервно потирая руки. — Что сказали врачи?
— Всё в порядке, — Алёна подняла голову и слабо улыбнулась. — У меня хорошие показатели, можно приступать к процедуре. Но...
— Но? — Виктор опустился рядом с ней на бортик ванны.
📖 БЕЗЖАЛОСТНОЕ ЗАВЕЩАНИЕ: гонка внуков за миллионами
— Врач сказала, что даже при хороших показателях нет гарантии, что получится с первого раза, — Алёна сложила бумаги обратно в папку. — Успешность первой попытки ЭКО — около тридцати процентов. Может потребоваться две, три, а иногда и больше попыток.
Виктор обнял жену за плечи:
— Ничего страшного. Будем пробовать столько, сколько потребуется. Не переживай.
— Но бабушкин срок! — Алёна подняла на него встревоженный взгляд. — У нас осталось меньше года. Если первая попытка не сработает, мы можем не успеть.
— Слушай, — Виктор взял её за руки, — давай не будем зацикливаться на этом доме. Мы хотим ребёнка, потому что хотим семью, а не из-за наследства. И если не выйдет уложиться в бабушкин срок — ничего страшного. Проживём и без этого дома.
Алёна высвободила руки и поднялась, нервно ходя по ванной комнате:
— Тебе легко говорить! Это не ты платишь половину зарплаты за ипотеку! Это не ты мечтал о просторном доме с садом, где можно растить детей! Я устала, Витя, устала от этой квартиры, от этих стен, от необходимости экономить на всём! Бабушкин дом — это наш шанс на нормальную жизнь!
— Алёна, — Виктор поднялся и попытался обнять её, но она отстранилась, — я понимаю, как тебе тяжело. Но смотри, что происходит — мы уже начинаем ссориться из-за этого дома. А ведь ещё даже неизвестно, кто его получит.
— Извини.Я просто на нервах. Эти анализы, клиника, бабушкино условие... Слишком много всего навалилось.
Виктор всё-таки обнял её, и на этот раз она не сопротивлялась:
— Мы справимся, малыш. Вместе. И если у нас получится стать родителями в этом году — прекрасно. Если нет — тоже неплохо. Главное, что у нас будет ребёнок.
Алёна кивнула, уткнувшись лицом в его плечо, но в голове крутилась предательская мысль: "Я должна быть первой. Я должна получить этот дом".
Часть 4
Спустя два месяца.
— Оля, ты серьёзно? — Игорь застыл с кружкой кофе на полпути ко рту. — Это правда?
Оля молча протянула ему узкую пластиковую полоску с двумя отчётливыми полосками.
— Я сделала тест вчера. А сегодня утром сходила в клинику, — её голос звучал странно спокойно. — У нас будет ребёнок, Игорь. Девочка или мальчик — узнаем позже.
Игорь аккуратно поставил кружку на стол и осторожно, словно боясь спугнуть момент, взял тест в руки. Это было похоже на сон — ещё месяц назад они с Олей из-за постоянных сор почти не разговаривали, а теперь...
— Я не думал, что получится так быстро, — хрипло произнёс он.
— Я тоже, — Оля слабо улыбнулась. — Видимо, судьба.
Игорь поднялся и неуверенно подошёл к жене, словно не зная, как себя вести. Они столько времени провели в ссорах и холодных перемириях, что даже простое объятие казалось неестественным. Но сейчас он чувствовал, что должен что-то сделать, как-то выразить... что? Радость? Облегчение? Благодарность?
— Можно? — он протянул руку к её еще плоскому животу.
📖 УЛЬТИМАТУМ КРОВИ: вынашивая наследство
Оля кивнула, и Игорь осторожно положил ладонь ей на живот. Ничего не изменилось, конечно, — ни шевеления, ни каких-то других ощущений. Но знание того, что там, внутри, зарождается новая жизнь, заставило его сердце удар чаще биться.
— Ты помнишь о нашей договорённости? — спросила Оля, наблюдая за его лицом.
— Конечно, — Игорь отстранился. — Я вчера получил документы от нотариуса. Всё, как мы обсуждали.
— Хорошо, — кивнула она. — Тогда подпишем сегодня. Я могу поехать с тобой в обед.
Игорь помедлил, а потом вдруг порывисто обнял жену:
— Спасибо, Оля. Правда.
Она неловко похлопала его по спине, а потом осторожно высвободилась из объятий:
— Не за что. Это наш общий проект, не забывай.
Но в глазах её мелькнуло что-то, чего Игорь не видел уже очень давно. Может быть, надежда?
***
— Нотариус Петрова слушает вас внимательно, — произнесла немолодая женщина в строгом костюме, поправляя очки на переносице.
Игорь и Оля сидели перед ней, держа в руках распечатанные документы.
— Мы хотели бы заверить это соглашение, — Игорь положил бумаги на стол.
Нотариус бегло просмотрела документ, и её брови поползли вверх:
— Позвольте уточнить: вы, находясь в официальном браке, заключаете соглашение о том, что в случае рождения у вас ребёнка и получения наследства одним из супругов, это наследство будет разделено поровну между вами?
— Именно так, — подтвердила Оля.
— И вы, — нотариус перевела взгляд на Олю, — отказываетесь от алиментов в случае расторжения брака?
— Да, — Оля выдержала её взгляд. — Моя доля от продажи дома будет считаться выплаченными алиментами на весь срок до совершеннолетия ребёнка.
Нотариус откашлялась:
— Должна заметить, что такое соглашение... необычно. И, на мой взгляд, не совсем справедливо по отношению к будущему ребёнку.
— Почему? — нахмурился Игорь. — Ребёнок получит половину стоимости дома. Это огромные деньги.
— Которые будут потрачены задолго до его совершеннолетия, — заметила нотариус. — Уверены, что не хотите пересмотреть условия? Например, положить часть средств на счёт, который будет доступен ребёнку по достижении восемнадцати лет?
Игорь и Оля переглянулись.
📖 ДЕДЛАЙН ДЛЯ ПОТОМСТВА: бабушкин капкан на собственных внуков
— Может, она права? — тихо спросила Оля. — Это было бы справедливо по отношению к ребёнку.
Игорь поколебался. В их плане не было места для таких деталей. Он просто хотел получить свою долю и быть свободным. Но сейчас, глядя на жену, которая носила его ребёнка, он почувствовал укол совести.
— Хорошо, — наконец кивнул он. — Давайте внесём такой пункт. Треть от общей суммы положим на счёт ребёнка.
Оля улыбнулась.
Когда с документами было покончено, они вышли на улицу. Лёгкий ветерок трепал волосы Оли, и она выглядела какой-то особенно красивой. Или просто он давно не смотрел на неё по-настоящему?
— Я позвоню маме, — вдруг сказал Игорь. — Расскажу про беременность.
— Ты уверен? — Оля вскинула брови. — Ещё ведь рано, всего несколько недель.
— Хочу, чтобы она знала первой, — Игорь достал телефон и набрал номер.
— Игорёк? — голос Дарьи Евгеньевны звучал удивлённо. — Что-то случилось?
— Мам, у нас с Олей новости, — Игорь взглянул на жену и взял её за руку. — Мы ждём ребёнка.
На том конце линии повисла тишина, а потом раздался тихий всхлип:
— Правда? Ох, Игорёшенька, какая радость! Когда?
— Срок маленький ещё, но врач говорит, где-то в январе.
— Это чудесно! — Дарья Евгеньевна не скрывала слёз. — Я так рада за вас! Ты обязательно скажи бабушке, слышишь? Она будет счастлива!
Игорь поморщился. Конечно, мать не знала о их договорённости с Олей, о том, что вся эта беременность — часть плана по получению наследства.
— Обязательно скажу, — сухо ответил он. — Передавай привет Насте.
Когда разговор закончился, Оля посмотрела на мужа с лёгким беспокойством:
— Ты в порядке?
— Да, просто... — Игорь тряхнул головой. — Странно слышать, как мама радуется, не зная, что на самом деле всё не так радужно.
— А почему не радужно? — Оля остановилась и повернулась к нему. — Мы действительно ждём ребёнка. Это правда. А всё остальное... может быть, не всё так однозначно, как мы думали месяц назад?
Игорь задумался. С того момента, как Оля сообщила о беременности, он чувствовал, что что-то изменилось между ними. Исчезла постоянная напряжённость, прекратились бесконечные упрёки. Они снова могли разговаривать, не повышая голоса. Это было похоже на... перемирие?
— Может, ты и права, — медленно произнёс он. — Может, стоит дать нам ещё один шанс?
Оля не ответила, но её рука крепче сжала его ладонь.
***
Настя захлопнула дверь своей комнаты с такой силой, что картина на стене покосилась.
— Ненавижу эти семейные игры! — она упала на кровать и уткнулась лицом в подушку.
Дарья Евгеньевна осторожно постучала:
— Настенька, можно войти?
— Можно, — глухо донеслось из-под подушки.
📖 ЦЕНА СЕМЕЙНОГО СЧАСТЬЯ: родить наследника или остаться ни с чем?
Мать присела на край кровати и положила руку на спину дочери:
— Я знаю, ты расстроена, но попытайся посмотреть на ситуацию с другой стороны. Игорь и Оля ждут ребёнка — это прекрасно.
— Да-да, прекрасно, — Настя перевернулась на спину. — А то, что они делают это ради денег, тебя не смущает?
— Ты не можешь этого знать наверняка, — мягко возразила Дарья Евгеньевна. — Возможно, они давно планировали ребёнка, а бабушкино условие просто ускорило события.
— Ага, конечно, — фыркнула Настя. — Я же вижу, как они общаются. У них всё было на грани развода. А теперь вдруг такая любовь? Не смеши меня.
Дарья Евгеньевна вздохнула:
— Иногда ребёнок действительно может сблизить людей, Настя. Как бы там ни было, попытайся не осуждать их так строго.
— Да я не их осуждаю, — Настя резко села на кровати. — Я злюсь на бабушку! Что это за средневековые методы? "Кто первый родит, тот получит сокровище"? Серьёзно? А что дальше? Будет выдавать нас замуж за соседских князей?
Телефон Насти завибрировал — пришло сообщение от Виктории Антоновны.
"Дорогая, приезжай ко мне сегодня. Нужно поговорить."
— Она ещё и звать меня к себе смеет! — Настя швырнула телефон на кровать. — Не поеду. Ни за что.
— Настя, — Дарья Евгеньевна говорила теперь строго, — бабушка старый человек. Ей девяносто лет. Да, её методы могут показаться странными, но она делает это из любви к семье.
— Из любви? — Настя горько рассмеялась. — Это не любовь, мама. Это манипуляция чистой воды. Она использует свои деньги и имущество, чтобы управлять нашими жизнями. И я не собираюсь в этом участвовать.
Настя схватила рюкзак и начала запихивать в него вещи:
— Я к Лёше. Не хочу сейчас ни о чём думать.
— Настя, ответь хотя бы бабушке, — попросила Дарья Евгеньевна. — Напиши, что занята или что-то в этом роде.
— Пусть думает, что я обиделась, — отрезала Настя. — Потому что так и есть.
Она накинула куртку и направилась к двери:
— Не жди меня к ужину. Возможно, останусь у Лёши.
— Настя! — окликнула её мать. — Будь осторожна. Пожалуйста.
Настя замерла на мгновение, потом кивнула и вышла, оставив Дарью Евгеньевну в одиночестве.
Часть 5
Прошло два месяца.
Виктор обнимал Алёну, нежно поглаживая её плечи. Безжалостный вердикт врача всё ещё звенел в ушах: "К сожалению, беременность не наступила. Но это только первая попытка, не отчаивайтесь".
— Мы просто попробуем ещё раз, — мягко произнёс Виктор, целуя жену в макушку. — У нас достаточно времени.
Алёна вытерла слёзы, оставившие влажные дорожки на щеках, и посмотрела на мужа покрасневшими глазами:
— Какое время, Витя? Даже если следующая попытка будет успешной, я рожу уже после бабушкиного юбилея. Мы опоздали.
📖 ТИРАН В КРУЖЕВНОЙ ШАЛИ: старушка, которая разыграла внуков как карты
Она отстранилась и подошла к окну. Июльский зной заставлял асфальт плавиться, и воздух над дорогой дрожал, искажая реальность. В такой же дрожащей неопределённости находилась теперь и её жизнь.
— Значит, мы не получим дом, — Виктор пожал плечами. — Разве это самое важное?
Алёна резко повернулась:
— Для тебя, может, и нет! У тебя хорошая работа, перспективы. А у меня что? Эта тесная квартира с видом на стройку? Ипотека, которую мы будем выплачивать ещё пятнадцать лет? Я хотела для нашего ребёнка другого детства!
— Алёнушка, — Виктор попытался приблизиться к ней, но она выставила руки перед собой, удерживая его на расстоянии, — миллионы людей растят счастливых детей в обычных квартирах. Дом — это не стены, это...
— Только не надо этих банальностей про "дом там, где сердце", — перебила его Алёна. — Мы жили бы в бабушкином особняке, с садом, с качелями во дворе. А теперь, даже если я забеременею, дом достанется Игорю и его жене.
— Может, ещё не всё потеряно, — Виктор присел на край дивана. — Кто знает, вдруг у них тоже ничего не получится.
Алёна горько усмехнулась:
— Ты видел их на семейном ужине в прошлое воскресенье? Оля просто светится. Если верить их рассказам, ребёнок родится в январе. Значит, бабушка уже всё решила.
Она подошла к столу, где лежала папка с медицинскими документами, и с силой захлопнула её.
— Самое обидное? Что этот ребёнок нужен Игорю только ради дома. Он никогда не хотел детей. Помнишь, как он отзывался о племянниках Оли? "Шумные маленькие черти", — Алёна покачала головой. — А теперь внезапно воспылал отцовскими чувствами. Лицемер.
— Алёна, — Виктор вздохнул, — мы не можем знать наверняка. Может, они действительно созрели.
— Ой, перестань, — фыркнула она. — Ты сам в это не веришь.
Виктор встал и крепко обнял жену, не позволяя ей снова отстраниться:
— Сейчас я верю только в одно: мы хотим ребёнка, и мы его заведём. Пусть не для бабушкиного наследства, а для себя. И знаешь что? Может, это даже лучше. Никакого давления, никаких сроков. Просто наша семья и наше решение.
Алёна наконец расслабилась в его объятиях и уткнулась лицом в плечо мужа:
— Ты прав. Просто... я так надеялась. И так устала от этих процедур, от бесконечных уколов, анализов...
— Мы сделаем перерыв, если хочешь, — предложил Виктор. — Отдохнём, съездим куда-нибудь. А потом решим, что делать дальше.
Алёна кивнула, но в глубине души ощущала горечь поражения. Не только в гонке за наследство, но и в самой главной роли своей жизни — роли матери. Врачи уверяли, что всё нормально, что нужно только время, но часы неумолимо тикали. И пусть Виктор говорил правильные слова, она чувствовала, что проиграла.
***
Спустя какое-то время.
— Я уезжаю к маме, и это окончательно! — Оля с остервенением запихивала вещи в чемодан, не заботясь об аккуратности.
— Оля, прошу тебя, давай поговорим, — Игорь стоял в дверях спальни, не решаясь подойти ближе. — Ты не можешь просто взять и уйти. Ты же беременна, ты...
📖 БЕРЕМЕННОСТЬ ПО РАСПИСАНИЮ: детородная гонка за родовое поместье
— Не смей! — Оля швырнула в него смятую футболку. — Не смей говорить это слово! Ты думаешь только о своей выгоде, о бабкином доме!
В прихожей раздался звонок, и через мгновение в квартире появилась Полина Львовна — мать Оли, невысокая женщина с властным взглядом и поджатыми губами.
— Чемодан уже собран? — спросила она, игнорируя Игоря. — Такси ждёт внизу.
— Почти, мама, — отозвалась Оля, запихивая в боковой карман косметичку.
— Полина Львовна, пожалуйста, — Игорь повернулся к тёще, — объясните дочери, что она не может так поступать. Мы женаты, у нас будет ребёнок...
— Ребёнок? — тёща окинула его презрительным взглядом. — Какой ещё ребёнок, Игорь Павлович? Вы о чём?
— Как какой? — опешил Игорь. — У Оли же беременность. Уже третий месяц.
Полина Львовна рассмеялась коротким, лающим смехом:
— Ольга, ты ему до сих пор не сказала?
Оля замерла на мгновение, а потом решительно застегнула чемодан:
— Не было подходящего момента.
— Какого момента? — Игорь переводил взгляд с жены на тёщу. — О чём вы?
— О том, дорогой зятёк, — Полина Львовна положила руку на плечо дочери, — что никакой беременности нет и не было. Ольга просто разыграла тебя. Очень удачно, надо признать.
Кровь отлила от лица Игоря, и ему пришлось опереться о стену, чтобы не упасть.
— Что? Ты... ты врала мне? Все эти недели? Тест, визит к врачу...
— Тест я купила уже с двумя полосками, — Оля наконец посмотрела ему в глаза. — А про визит к врачу просто придумала. Ты же никогда не проверял.
— Но зачем? Зачем весь этот спектакль?
— А ты как думаешь? — Оля с презрением посмотрела на мужа. — Ты изменял мне, унижал, относился как к прислуге. А потом вдруг решил, что я рожу тебе ребёнка ради денег? Я просто дала тебе почувствовать, каково это — когда тебя используют.
— И ты, — он задыхался от гнева, — ты подписала соглашение у нотариуса, зная, что всё это ложь?
— В соглашении написано "в случае рождения ребёнка", — усмехнулась Оля. — А раз его не будет, соглашение ничего не стоит.
— Ты... — Игорь сжал кулаки, не находя слов.
— Достаточно этого балагана, — вмешалась Полина Львовна. — Ольга, бери чемодан, нам пора.
— Ты не можешь уйти, — произнёс Игорь, вставая между женой и дверью. — По закону женщина не может подать на развод, если беременна.
Оля рассмеялась ему в лицо:
— Ты слушал меня вообще? Я не беременна, Игорь. Никогда не была. Это была игра, месть, называй как хочешь.
📖 Наследство за живот: гонка за миллионы в родильный дом
— Не может быть, — он покачал головой. — Ты плакала от счастья, когда показывала мне тест. Ты говорила о планах, о том, как назовём ребёнка...
— Я хорошая актриса, правда? — Оля подхватила чемодан. — Жаль, что ты этого никогда не ценил.
Игорь схватил её за руку:
— Ты не уйдёшь просто так! Ты все эти месяцы издевалась надо мной, заставила поверить...
— Отпусти мою дочь, — ледяным тоном произнесла Полина Львовна. — Иначе я вызову полицию.
— Пусть уходит, — Игорь разжал пальцы. — Но учти, Оля, я этого не забуду. Никогда.
— И я не забуду всего, что ты мне сделал, — тихо ответила она. — Теперь мы квиты.
Когда дверь за ними захлопнулась, Игорь остался один в пустой квартире. Только сейчас до него начало доходить, что он потерял не только жену, но и призрачную надежду на бабушкино наследство. И что хуже всего, где-то глубоко внутри шевельнулось странное чувство... разочарование? Неужели он действительно успел привязаться к мысли о ребёнке, которого никогда не существовало?
***
— Я всё решила, мама, — Настя складывала одежду в большую спортивную сумку. — Переезжаю к Лёше.
Дарья Евгеньевна сидела на краю дочкиной кровати, наблюдая за сборами с выражением тихой скорби на лице.
— Настенька, вы встречаетесь меньше года. Не торопись с такими решениями.
— Мам, мне девятнадцать, — Настя закатила глаза. — Я достаточно взрослая, чтобы жить с любимым человеком.
— А учёба? — Дарья Евгеньевна подалась вперёд. — Тебе ещё три года до диплома.
— И что? — Настя пожала плечами. — У Лёши хорошая двухкомнатная квартира. В одной комнате будет спальня, в другой — кабинет для учёбы. Всё продумано.
Мать тяжело вздохнула:
— Боюсь, ты делаешь это назло бабушке. Из-за её условия с наследством.
Настя на мгновение замерла, а потом продолжила сборы с удвоенной энергией:
— Совсем нет. Мы с Лёшей давно обсуждали совместное проживание. Просто теперь решили не откладывать.
— И конечно, тот факт, что Оля беременна, никак на твоё решение не повлиял? — мать внимательно смотрела на дочь.
— При чём тут это? — Настя запихнула в сумку ещё пару футболок. — Да, я злюсь на бабушку за её средневековые методы. Да, мне обидно, что она так легко манипулирует всеми. Но моё решение о переезде к Лёше никак с этим не связано.
— Настя, — Дарья Евгеньевна встала и подошла к дочери, — я просто беспокоюсь о тебе. Ты так молода. У тебя вся жизнь впереди. Не принимай решения сгоряча.
📖 Завещание на грани фола: кто первый родит, тот и победит
— Это не сгоряча, мам, — Настя наконец застегнула сумку и выпрямилась. — Я люблю Лёшу. Он любит меня. Мы хотим быть вместе.
— А если не сложится? — мать мягко положила руку на плечо дочери. — Ты ведь всегда сможешь вернуться домой, знаешь об этом?
Настя кивнула, внезапно растроганная:
— Знаю, мам. Спасибо. Но всё будет хорошо, вот увидишь.
Часть 6
Спустя несколько месяцев Виктория Антоновна сидела в своём кресле у окна, задумчиво глядя на настенный календарь. До её следующего дня рождения оставалось чуть больше месяца. Она медленно перебирала таблетки в маленькой пластиковой коробочке с делениями по дням недели.
Дарья Евгеньевна вошла в комнату с подносом, на котором стоял чай и лежали свежие булочки с корицей — любимое лакомство матери.
— Как ты себя чувствуешь, мама? — спросила она, ставя поднос на столик.
— Как может чувствовать себя старуха, разрушившая собственную семью, — сухо ответила Виктория Антоновна, отправляя в рот очередную таблетку и запивая её водой.
Дарья Евгеньевна тяжело опустилась в кресло напротив:
— Не думаю, что ты хочешь это услышать, но я должна сказать. Алёна перестала отвечать на мои звонки. Прислала только короткое сообщение, что у них с Виктором всё хорошо, но общаться со мной она не хочет. Игорь с Олей, как ты знаешь, развелись. А Настя... — голос её дрогнул, — Настя съехала от этого своего Алексея. Теперь живёт где-то в городе, с кем — я даже не знаю. Звонит раз в неделю, говорит, что всё нормально, но к себе не приглашает и в гости не приезжает.
Виктория Антоновна смотрела в окно, но Дарья Евгеньевна видела, как дрожат её руки.
— Ты довольна, мама? — горечь прорвалась в её голосе. — Ты перессорила всех моих детей. Теперь вместо большой счастливой семьи у нас... что у нас, мама? Обломки. Вот что у нас осталось.
Виктория Антоновна медленно повернулась к дочери. На её лице, испещрённом морщинами, блестели слёзы.
— Я хотела как лучше, — еле слышно произнесла она. — Хотела, чтобы род не прервался. Чтобы дом остался в семье. Чтобы кто-то продолжил нашу фамилию, нашу кровь...
— А получилось как всегда, — Дарья Евгеньевна покачала головой. — Ты не могла просто позволить им жить своей жизнью? Принимать собственные решения? Нет, тебе нужно было всё контролировать, даже из могилы ты хотела управлять их судьбами через своё наследство.
— Я не думала, что всё так обернётся, — Виктория Антоновна утёрла слёзы кружевным платочком. — Я полагала, что это просто... подтолкнёт их.
— Подтолкнуло. Прямо в пропасть, — Дарья Евгеньевна встала. — Год ещё не закончился, но я уже вижу результат твоего эксперимента. Ни правнуков, ни семьи.
Виктория Антоновна тихо заплакала, не пытаясь больше сдерживаться. Впервые за много лет Дарья Евгеньевна видела, как её железная мать, пережившая войну, голод и потерю мужа, плачет как беззащитный ребёнок.
— Что я наделала, доченька? — прошептала Виктория Антоновна. — Что я наделала?
Дарья Евгеньевна почувствовала, как гнев отступает. Она подошла к матери и неловко обняла её за плечи:
— Ещё не поздно всё исправить, мама. Отмени своё условие. Просто раздели наследство поровну между внуками. Или оставь всем любую другую память о себе, не этот дом. И может быть, со временем...
📖 Ультиматум старушки: правнук или потеряете всё
— Нет, — Виктория Антоновна вдруг выпрямилась, вновь обретая своё фирменное упрямство. — Я дала слово и не отступлюсь от него. Если никто из них не подарит мне правнука к сроку, дом отойдёт фонду. Так тому и быть.
Дарья Евгеньевна отстранилась, качая головой:
— Как же ты похожа на своего отца, мама. Такая же несгибаемая. Даже когда явно ошибаешься.
Она направилась к двери, но на пороге остановилась:
— Знаешь, чего я боюсь больше всего? Что когда тебя не станет, ничего не изменится. Они так и будут жить с этой обидой. И я останусь одна, без детей, которые не захотят со мной общаться. Всё из-за твоего упрямства.
Когда Дарья Евгеньевна ушла, Виктория Антоновна ещё долго сидела, глядя на календарь. Слёзы текли по её морщинистым щекам, но она не вытирала их. Может быть, она заслужила эту боль.
***
Спустя месяц Виктория Антоновна читала в своём кресле, когда услышала стук в дверь. Домработница Зина заглянула в комнату:
— Виктория Антоновна, к вам Настя пришла. Впустить?
Старушка встрепенулась, откладывая недочитанную книгу:
— Конечно, Зиночка, конечно! Немедленно впусти её и чай принеси, с теми пирожными, которые вчера привезли.
Через минуту на пороге появилась Настя. Но не та дерзкая студентка, которую Виктория Антоновна помнила с юбилея. Перед ней стояла осунувшаяся девушка с тёмными кругами под глазами и... заметно округлившимся животом.
— Настенька! — Виктория Антоновна попыталась подняться, но ноги не слушались от волнения. — Ты... ты беременна?
Настя молча кивнула, проходя в комнату и неловко присаживаясь на диван.
— Пятый месяц, — тихо произнесла она. — Я должна была сказать раньше, но... не могла.
Виктория Антоновна смотрела на внучку со смесью радости и беспокойства:
— А где же твой молодой человек? Почему он не с тобой? Вы поженились?
Настя опустила глаза и отрицательно покачала головой:
— Нет, бабушка. Мы с Лёшей расстались ещё в сентябре.
— Но... ребёнок? — Виктория Антоновна нахмурилась.
— Ребёнок не от Лёши, — голос Насти дрогнул. — Я... это очень глупая история, бабушка. Я не горжусь этим.
Виктория Антоновна с трудом пересела в кресло поближе к внучке и взяла её руки в свои:
— Расскажи мне всё, девочка моя. Я не буду тебя осуждать.
Настя глубоко вздохнула:
— После того ужина, когда ты объявила о своём условии, мы с Лёшей часто ссорились. Он всё настаивал, что нам нужно пожениться и завести ребёнка. Говорил, что так мы обеспечим своё будущее. А я... я не была готова. Мне казалось, что он больше думает о доме, чем обо мне.
📖 Беременна назло бабушке: семейный переворот ради наследства
Виктория Антоновна виновато опустила глаза, но ничего не сказала.
— В октябре моя подруга Маша устроила вечеринку по случаю своего дня рождения, — продолжила Настя. — Лёша не смог пойти. Там был Машин муж Андрей с друзьями... Мы много выпили... — её голос упал до шёпота. — На следующее утро я проснулась в его квартире. Маша была у родителей.
Настя закрыла лицо руками:
— Я знаю, это ужасно. Я переспала с мужем своей подруги. Мне так стыдно, бабушка! Когда я узнала, что беременна, думала сделать аборт. Но... не смогла. Решила, что ребёнок не виноват в моей глупости.
— А отец знает? — тихо спросила Виктория Антоновна.
— Нет, — Настя покачала головой. — Я не сказала ни ему, ни Машке. Это разрушит их семью. Я просто исчезла из их жизни. Съехала от Лёшки, сказала ему, что мне нужно время подумать. Сняла комнату. Работаю удалённо, благо моя специальность это позволяет.
— Настенька, — Виктория Антоновна гладила её руки, — аборт — это грех. Ты поступила правильно, что решила оставить ребёнка. А что до того, что произошло... Это выбор, который сделали вы оба. Никто не имеет права осуждать тебя за это.
— Правда? — Настя подняла на бабушку заплаканные глаза. — Ты не считаешь меня... распутной?
— Глупости, — решительно сказала Виктория Антоновна. — Ты молодая девушка, которая совершила ошибку. Их все совершают. Главное — что ты нашла в себе силы взять ответственность за последствия.
В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась Дарья Евгеньевна. Она замерла, увидев дочь, а затем её взгляд упал на живот Насти.
— Настенька! — она бросилась к дочери. — Ты беременна! Боже мой! Почему ты молчала? Лёша знает? Вы женитесь?
Настя беспомощно посмотрела на бабушку.
— Дарья, — спокойно произнесла Виктория Антоновна, — Настя не выйдет замуж за Алексея. У них... сложная ситуация.
— Что значит "не выйдет"? — Дарья Евгеньевна отстранилась от дочери, вглядываясь в её лицо. — Настя, что происходит? Это же ребёнок Лёши, верно?
Настя отрицательно покачала головой, не в силах произнести ни слова.
— Только не говори мне... — Дарья Евгеньевна побледнела. — От кого тогда? Настя, что ты натворила?
— Дарья! — голос Виктории Антоновны прозвучал резко. — Не смей осуждать свою дочь. Она достаточно взрослая, чтобы принимать решения, и достаточно смелая, чтобы нести за них ответственность.
— Но как же... — Дарья Евгеньевна опустилась на стул. — Что теперь будет? Где ты живёшь? На что?
— У меня всё под контролем, мама, — тихо сказала Настя. — Я сняла комнату, работаю. Деньги есть.
— Работаешь? С животом? — Дарья Евгеньевна всплеснула руками. — Да ты с ума сошла! Тебе нужно нормально питаться, отдыхать, наблюдаться у врача!
— Я справляюсь, — упрямо повторила Настя, но в голосе её звучала неуверенность.
Виктория Антоновна откашлялась, привлекая внимание:
— Я думаю, Настеньке лучше переехать ко мне. Здесь много места, Зина поможет по хозяйству. А когда родится малыш, мы вместе о нём позаботимся.
📖 Роды по расписанию: битва двух сестёр за фамильный особняк
— Бабушка, я не могу, — начала Настя, но Виктория Антоновна перебила её:
— Можешь и должна. Ты носишь моего правнука или правнучку. Думаешь, я позволю вам жить в какой-то съёмной комнатушке?
Дарья Евгеньевна смотрела на мать с удивлением:
— Ты серьёзно, мама? А как же твоё условие? Ведь Настя не замужем, отца ребёнка рядом нет...
— Моё условие было простым, — Виктория Антоновна гордо выпрямилась в кресле. — Дом достанется тому, кто первым подарит мне правнука или правнучку. Я не говорила ничего о замужестве или об обязательном присутствии отца.
Часть 7
Ровно год спустя особняк Виктории Антоновны вновь наполнился голосами. В гостиной, украшенной цветами и воздушными шарами, собрались близкие люди, чтобы отметить девяносто первый день рождения хозяйки дома. Стол был накрыт, шампанское охлаждалось, но праздничная атмосфера казалась натянутой
Алёна с Виктором пришли первыми. Она выглядела усталой, но в глазах появился давно отсутствовавший блеск. Виктор держался рядом, поддерживая жену за локоть с такой нежностью, словно она была хрустальной вазой.
Следом появился Игорь — один, без Оли. Он заметно похудел, под глазами залегли тени, но держался прямо, с достоинством человека, принявшего свои ошибки.
Виктория Антоновна восседала в своём любимом кресле, как королева на троне — величественная даже в свои девяносто один. Рядом суетилась Дарья Евгеньевна, поправляя салфетки и проверяя сервировку стола.
— Настя опаздывает? — спросила Алёна, оглядывая комнату. — Или она решила пропустить праздник?
Дарья Евгеньевна замерла с вазой фруктов в руках:
— Вы не знаете? Настя в роддоме. Должна родить со дня на день.
Алёна выронила сумочку, которую держала в руках. Игорь застыл с бокалом, не донеся его до рта.
— В роддоме? — переспросил он. — Настя? Беременна?
— Как это возможно? — Алёна повернулась к матери. — Настя же... Она же...
— Пять месяц жила здесь, у бабушки, — Дарья Евгеньевна поставила вазу на стол. — Я думала, вы в курсе. Хотя, учитывая, как редко вы общались с семьёй в последнее время...
— Но от кого? — Игорь наконец отмер. — Она же рассталась с этим своим Лёшкой?
— Это долгая история, — вздохнула Дарья Евгеньевна. — Она расскажет сама, если захочет.
Алёна опустилась на диван, ощущая, как ноги подкашиваются от шока. Сколько раз за прошедший год она думала о младшей сестре — переживала за неё, злилась на редкие и короткие звонки, беспокоилась. Но никогда, ни разу не приходила мысль, что Настя может быть беременна.
📖 Дедлайн на беременность: девяностолетняя бабушка меняет правила игры
— Я тоже должна кое-что сказать, — Алёна взглянула на мужа, словно ища поддержки. — Мы с Виктором... У нас получилось. Я беременна. Три месяца.
Дарья Евгеньевна ахнула, прижав руки к груди:
— Боже мой! Алёночка!
— ЭКО, третья попытка, — тихо добавила Алёна. — Мы узнали две недели назад, хотели сегодня всем сообщить.
Игорь поставил бокал и нервно потёр лицо:
— Что ж, раз уж мы все делимся новостями... Оля мне лгала. Всё это время. Никакой беременности не было, она просто... хотела отомстить. Мы развелись.
Несколько секунд в комнате стояла оглушительная тишина.
— Я знаю, — наконец произнесла Виктория Антоновна, заставив всех повернуться к ней. — Настя рассказала мне о вас обоих. И о своём положении тоже.
Старушка выпрямилась в кресле, её глаза блестели:
— Я уже переписала дом на Настю. По дарственной. Месяц назад.
— Что? — Алёна вскочила. — Но ведь год ещё не прошёл! И она ещё не родила!
— Решение было моим, и я его приняла, — спокойно ответила Виктория Антоновна. — Настя первая подарит мне правнучку. Она выполнила условие.
Алёна почувствовала, как к горлу подкатывает обида. Всё было решено ещё до сегодняшнего дня. Все её надежды, все мучения с ЭКО — всё было напрасно в гонке за домом. Хотя дом ли был настоящей целью? Она сама уже не знала.
— Поздравляю, — сухо произнёс Игорь. — Настя всегда была твоей любимицей, бабуля.
— Но это ещё не всё, — Виктория Антоновна сделала паузу. — Настя сказала мне, что намерена продать дом и разделить деньги поровну между собой, тобой, Игорь, и Алёной. На троих.
Алёна замерла. Настя хотела поделиться? Та самая Настя, которую она мысленно обвиняла в эгоизме всю последнюю неделю?
— Она так сказала? — голос Алёны дрогнул. — Правда?
— Настя считает, что этот дом принадлежит всей семье, — кивнула Виктория Антоновна. — И сказала, что ей хватит и третьей части, чтобы обеспечить будущее ребёнка.
Алёна опустилась на диван, закрыв лицо руками:
— Господи, какая же я дрянь. Я столько всего передумала о ней... А она...
— Мы все хороши, — Игорь неожиданно шмыгнул носом, борясь с нахлынувшими эмоциями. — Младшая сестрёнка оказалась мудрее нас всех.
Он резко повернулся к матери:
— В каком она роддоме? Я хочу к ней. Сейчас же.
— В Центральном, на Аллейной, — ответила Дарья Евгеньевна. — Но я не думаю, что сейчас удачное время для...
В этот момент у неё зазвонил телефон. Она достала мобильный из кармана, взглянула на экран и поспешно ответила:
— Настя? Да, мы все здесь. Что? — её лицо просияло. — Правда? Когда?
📖 Материнство под прицелом: семейная война за викторианский особняк
Все затаили дыхание, глядя на Дарью Евгеньевну, которая слушала, кивая и улыбаясь сквозь внезапно выступившие слёзы.
— Настя родила, — объявила она, отключаясь. — Час назад. Девочка, три пятьсот, пятьдесят два сантиметра. Назвала Яной.
Комната наполнилась возгласами радости. Виктория Антоновна прикрыла глаза, шепча что-то похожее на молитву. Алёна бросилась к Виктору, обнимая его и плача от переполнявших эмоций.
— Мы должны поехать к ней, — решительно заявила она. — Прямо сейчас.
— Подожди, Алёна, — Дарья Евгеньевна попыталась остановить дочь. — Пусть Настя отдохнёт, ей нужно время...
— Нет, мама, — Игорь уже накидывал пиджак. — Мы слишком долго были порознь. Пора нам снова стать семьёй.
— Я с вами, — Виктор поддержал шурина. — Алёнушка, поехали.
Они быстро собрались, обменялись наспех телефонами и адресами — впервые за много месяцев — и вихрем вылетели из дома, оставив Дарью Евгеньевну и Викторию Антоновну вдвоём в притихшей гостиной.
Дарья Евгеньевна тяжело опустилась рядом с матерью:
— Ну что, мама, ты довольна? Твой эксперимент закончился.
Виктория Антоновна смотрела на закрывшуюся дверь, улыбка тронула её морщинистые губы:
— Знаешь, дочка, я рада. Не тому, что Настя получила дом — хотя она заслужила его своей добротой. Я рада, что она решила разделить наследство. А это значит...
— Что? — Дарья Евгеньевна взглянула на мать.
— Это значит, у меня ещё будут правнуки, — тихо закончила Виктория Антоновна. — Алёна скоро родит. А Игорь... Он найдёт своё счастье, я уверена. И дом останется в семье, пусть и по-другому, чем я планировала.
Дарья Евгеньевна неожиданно обняла мать, прижимая к себе хрупкое тело, такое маленькое и беззащитное теперь:
— Ты невозможная, упрямая старуха. Но я люблю тебя, мама.
— И я тебя, доченька, — Виктория Антоновна похлопала дочь по руке. — И я тебя.
За окном падал первый снег, укрывая старинный особняк белым покрывалом — дом, который видел столько поколений, столько радостей и горестей. Дом, который теперь соединил семью вновь, пусть и не так, как планировала его хозяйка. Ведь самые важные вещи в жизни редко идут по плану, но от этого не становятся менее ценными.
"Семья — это не те, кто живёт под одной крышей, а те, кто живёт в одном сердце." — Энтони Брандт
Автор: Владимир Шорохов © Книги автора на ЛитРес
Загляните в нашу рубрику «Самые читаемые рассказы»
«Кризис грянул в пятницу, в самый обычный октябрьский вечер, когда Марина, вернувшись с ночной смены из больницы, где работала медсестрой, застала мужа... говорящим. Да-да! Он стоял в наушниках, жестикулируя перед зеркалом, словно дирижировал невидимым оркестром:
— Конечно, дорогая! Ты абсолютно права! — восторженно орал он в микрофон. — Нет, я тебя прекрасно понимаю! Давай обсудим это завтра? Твои чувства важны для меня! Расскажи подробнее, что тебя беспокоит?» читать продолжение